выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
| Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. | |
Территория Латвийской ССР занимает часть большой Восточноевропейской низменности, которая сформировалась под влиянием ледника и ледниковых талых вод.1) В Латвии мало таких мест, которые превышали бы границу низменности (200 м) и считались бы значительной возвышенностью или гористой местностью. Но и небольшие возвышенности отчасти повлияли на направление сухопутных дорог, которые проходили преимущественно вдоль их краев, по берегам рек и морскому побережью, минуя наиболее низменные и заболоченные участки. Территория Латвии покрыта довольно густой сетью рек, и возможность судоходства здесь зависела от уровня воды в них. Этот уровень наиболее высок в марте и в апреле; летом, особенно в июле, он сильно спадает, чтобы опять значительно подняться в ноябре.
Самая большая река Латвии — Даугава; верховья ее находятся за пределами Латвийской ССР. Вторая по величине река на территории Латвии — Гауя — течет вдоль северного края Центрально-Видземской возвышенности с востока на запад. Из рек, которые только частично протекают по рассматриваемой территории, отметим Лиелупе с ее обширным бассейном. Среди других, более мелких рек, протекающих по рассматриваемой территории, следует указать также на Салацу, Светупе, Aгe, впадающие в Балтийское море и упоминаемые в письменных источниках.
Направление течения основных рек по территории Восточной и Центральной Латвии (Даугава и Гауя — с востока на запад, Лиелупе — с юга на север) в известной мере влияло на развитие торговых и иных связей местного населения.
На территории Латвии берега Балтийского моря очень низкие и песчаные и само море у берега мелкое. Поэтому наиболее удобным местом для причала судов являются устья рек. Даже в проливе между Курземским полуостровом и островом Сааремаа, по которому проходил морской путь к устьям рек, глубокой можно считать сравнительно узкую полосу (в 20-22 м шириной).
В период раннего феодализма население территории Восточной и Центральной Латвии не было этнически однородным — оно состояло из различных народностей: латгалов, селов, ливов и др. В течение предшествовавшего времени они прошли длинный и сложный путь развития, который прослеживается в основном по археологическим материалам. В рассматриваемый период на основе письменных источников у этих народностей можно установить наличие земель, округов и замков с определенными названиями. Тем не менее, в процессе определения границ территорий отдельных народностей мы сталкиваемся со значительными трудностями, которые доставляет конкретная локализация отдельных населенных пунктов и территорий.
В наибольшей мере сказанное относится к латгалам. В письменных источниках латгалы (летьгола) как наименование народности появляются впервые в летописи Нестора, датируемой XI в.2) Много ценных сведений о политических событиях XIII в. на территории, населенной латгалами, можно найти в «Хронике Ливонии» Генриха Латвийского. К сожалению, сведения эти ограничиваются только западной частью земель латгалов. «Хроника Ливонии» упоминает латгалов из Имеры,3) Аутины,4) Беверины,5) Талавы6) и Кокнесе.7)
Имера. Имерские латгалы (Lettigalis circa Imera habitantibus) жили по среднему течению Гауи и по берегам реки Юмары, которая в этом месте впадает в Гаую.8) Судя по данным летописей, границы земли Имера были следующими: на севере — озеро Буртниеку, на юге — река Гауя, на востоке — Талава, на западе — Идумея и земли ливов. Территория Имеры была, очевидно, невелика, так как летописец упоминает лишь населенные пункты (villas) и ни разу не говорит об укреплениях. [13]
Талава. Территория Талавы (... terram, que Тоlowa dicitur...),9) по-видимому, была гораздо больше Имеры. Центр ее находился в Трикатском округе в замке Беверина. Интересно отметить, что самый могущественный талавский феодал — Таливалд — фигурирует в летописи как «Таливалд из Талавы» (Thalibald de Tolowa),10) владетель округа (senior provincie)11) или же «Таливалд из Беверины» (Talibaldus de Beverin).12)
Одним из спорных вопросов в исторической географии Латвии является идентификация Беверины.13) Наиболее достоверным местонахождением замка Беверина, судя по письменным источникам и установленным направлениям дорог, является Триката.
Помимо аргументов, приводившихся ранее,14) необходимо обратить внимание на следующий эпизод повествования Генриха Латвийского. В 1208 г. эстонцы ворвались в Трикатский округ, сожгли одного латгала по имени Вардек и осадили замок Беверина.15) Из дальнейшего повествования летописца следует, что именно латгалы из замка Беверина жалуются на описанную выше жестокость вторгшихся эстонцев. Во время похода 1214 г. в Эстонию сыновья Таливалда награбили много серебра и привезли его в замок Беверина.16) В следующем году эстонцы напали на Трикату, взяли в плен Таливалда и потребовали выкуп не только за него, но и за его сыновей.17)
Эти примеры доказывают, что замок Беверина был центром Трикатского округа. Помимо Трикаты в состав Талавы входили также другие округа.18)
С уверенностью можно утверждать, что западные границы Талавы простирались до озера Буртниеку, на берегу которого были села латгалов (villas Lettorum), входившие во владения сына Таливалда.19) Труднее определить южную и восточную границы Талавы. В свое время А. Биленштейн20) предполагал, что Талава была довольно маленькой землей к юго-востоку от озера Буртниеку и охватывала бассейны притоков Гауи — Абула и Вии. Против этого вполне обоснованно возражал Г. Лаакман и, руководствуясь современной точкой зрения на идентификацию населенных пунктов, упомянутых в акте 1224 г. о разделе Талавы,21) доказал, что границы Талавы в южном и восточном направлениях простирались дальше, нежели предполагали прежние исследователи.22)
Доказательства Г. Лаакмана дополнил А. Швабе, подчеркнувший, что акт 1224 г. перечисляет только населенные пункты, а не замки, так как он закреплял обмен территорий и округлял границы.23) А. Швабе присоединился к мнению Г. Лаакмана, который объяснял неудачи прежних исследователей, пытавшихся идентифицировать населенные пункты Талавы, тем, что они искали их не на территории епископских земель, как это вытекает из упомянутого документа, а на орденской территории между Буртниеки и Трикатой.
На основе приведенных указаний мы попытались локализовать пункты, упомянутые в акте 1224 г. Такая локализация имеет большое значение для определения других экономических и политических центров Талавы и вместе с тем приблизительных ее границ на юге и востоке.
Акт о разделе 1224 г. определяет, что земля, называемая Талавой, делится следующим образом: орден получает деревню у реки Вии,24) владения Рамека,25) а также все земли до самого озера Буртниеку, которые до раздела принадлежали епископу. К епископу отошли 12 деревень со следующими наименованиями: Гиббе (Gibbe),26) Йовнате (Jovnate),27) [14] Йейе (Jeie),28) Але (Ale),29) Злавка, Сауэке (Zlavka, Saueke),30) Виревеле (Virevele),31) Зирвегале (Zirvegale),32) Метсене (Metsene),33) Гулбана (Gulbana),34) Иазоа (Iazoa),35) Пребалге (Prebalge).36)
Принимая во внимание произведенную идентификацию деревень и замков Талавы, границы земли можно очертить следующим образом: на западе — от Цесиса37) по границе с Идумеей38) и Имерой в район реки Бриеде39) и озера Буртниеку; на севере от территории, населенной эстонцами, Талаву отделяла река Седа;40) на востоке в бассейне Гауи Талава граничила с Атзеле,41) где Гауя являлась естественной границей. Труднее определить южную границу Талавы, так как граница с Ерсикским княжеством была условной. По-видимому, она проходила к северу от Цесвайне, неподалеку от Вецпиебалги в направлении Цесиса.
Талава представляла собой довольно холмистую местность. Южная часть ее простиралась до Центрально-Видземской возвышенности, северная же достигала Северо-Видземской низменности и вплотную подходила к реке Гауе, где на берегах ее левых притоков Вии, Абулы и Палсы были разбросаны деревни и замки талавских латгалов.
Кокнесе. Кокнесские латгалы занимали район по среднему течению Даугавы при впадении в нее реки Персе. Здесь был расположен их главный центр — замок Кокнесе.42) В начале XIII в. Кокнесе находилось в ленной зависимости от полоцкого князя (Кukenoys castrum Rutthenicum),43) от имени которого здесь правил князь Вячко. Трудно сказать, насколько обширны были земли кокнесских латгалов, во всяком случае в начале XIII в. эту область именуют княжеством (regnum).44) Южной границей Кокнесского княжества была, очевидно, Даугава, которая отделяла его от земель селов. Следует отметить, что в Кокнесе наряду с латгалами жили также и селы.45) На западе Кокнесское княжество граничило с Айзкраукле — областью, населенной [15] ливами и латгалами. На севере и на востоке оно граничило с землями Ерсикского княжества. Здесь, однако, трудно установить точную границу; вряд ли она проходила по Айвиексте, как это полагал Г. Лаакман,46) ибо это предположение противоречит содержанию договоров 1211 и 1213 гг. о разделе и обмене латгальских земель.47)
Ерсика. Между Талавой и Кокнесе находились земли ерсикских латгалов. После длительных дискуссий было установлено, что центр Ерсики следует искать к югу от Ливаны, где около хутора Шлосберга находится сильно укрепленное городище.48) В начале XIII в. здесь княжил Висвалд — Всеволод (rex Wissewalde de Gercike),49) который принял православие и признал верховную власть полоцкого князя. У него, в свою очередь, были зависимые данники (tributarii). Висвалд сильно укрепил унаследованный им город Ерсику.
Документы начала XIII в. — акт о капитуляции Ерсики,50) договор 1211 г. о разделе и договор 1213 г. об обмене земель — дают сведения о составных частях Ерсикского княжества и его приблизительных границах. В состав Ерсики входили замки Аутине, Цесвайне, Алене, Цердене, Негесте, Марциена, Лепене, Асоте и Бебернине.
Идентификация этих мест вызвала дискуссию. Множество противоречивых мнений было высказано в отношении Аутине, которое упоминается как в хронике, так и в документах того времени под названием «замок»51) или «город»52) и, очевидно, обозначало обширную территорию.
П. Абул53) обоснованно предположил, что Аутине находилось на Приекулю Сарумкалнсе,54) в 8 км к юго-востоку от Цесиса.
Данную гипотезу впоследствии приняли почти все исследователи,55) изучавшие этот вопрос. Сомнение вызвал лишь тот факт, что Аутине находилось слишком далеко от центральных областей Ерсики. Кроме того, исходя из документа 1211 г., в котором Аутине упоминается в одном списке с Алене, отошедшим по жребию к ордену, казалось бы, что эти округа должны быть расположены по соседству. Этим объясняется также то обстоятельство, что как Г. Лаакман,56) так и М. Гельман,57) стараясь сблизить эти округа на своих картах, дают два варианта их расположения и еще более запутывают проблему. Следует иметь в виду, что Аутине, хотя и платило дань Ерсике, но в остальном вело довольно независимую политику. Аутинский Варидот и латгалы этого района58) поддерживали более дружеские сношения с латгальскими феодалами бассейна Гауи, чем с ерсикским князем. Кроме того, необходимо учесть, что две местности, занесенные в акте раздела на одну карту, не обязательно должны находиться поблизости одна от другой.59)
По поводу идентификации замка Цесвайне (Zeessowe, Sessowe, Chessowe) разногласий никогда не существовало. Историки единогласно определяют его местонахождение на городище, расположенном в нескольких стах шагов к северо-востоку от Цесвайнской средней школы на левом берегу реки Сулы.60)
На основании документов можно заключить, что владения замка Цесвайне охватывали довольно большой район, так как речь идет о Цесвайне и его угодьях (Sessowe cum suis attinentibus),61) которые, возможно, охватывали также Лаздону и Лубану.62) Кроме того, к Цесвайне тяготели, по-видимому, нынешние Мадона, Мейраны и часть Баркавы, расположенная к северу от реки Лисини, в то время как окрестности Ляудоны, по всей вероятности, относились к территории Марциены. Таким образом, Цесвайнский округ на севере граничил с Талавой, на западе — с Негесте,63) на юге — с Марциеной,64) на востоке граница проходила по реке Айвиексте.
Вопрос об идентификации замка Алене до сих пор остается спорным. Данные археологических раскопок на городище Олинькалнс [16] в 1959—1962 гг.65) и письменных источников XIV в., в которых упоминаются «земли Олине» (terrae Olinae),66) позволяют предполагать идентичность замка Алене с известным городищем Олинькалнс.67)
Судя по письменным источникам XIII в., территории к западу от Айвиексте, как например Аутине, Цесвайне, Алене, входившие некогда в состав Ерсикского княжества, были сравнительно самостоятельными. Так, например, Генрих Латвийский не сообщает о существовании какой-либо зависимости аутинского Варидота от ерсикского князя. По-видимому, в таком же положении были и многие другие латгальские замки, такие, как Цесвайне, Негесте, Марциена, Алене, упоминаемые под одним общим названием «Леттия» (Lettia). Эти территории, очевидно, не были еще самостоятельными политическими единицами, — они представляли собой земли (terrae), стоявшие на пути к политической самостоятельности.
Вопрос об идентификации замка Гердене (Gerdine, Zerdene)68) до сих пор остается неразрешенным.
А. Биленштейн69) искал его на Цертенском городище,70) в бывшем имении Цертене71) на берегу реки Цертене неподалеку от Смилтене. Это мнение разделяли также Ф. Балодис72) и Э. Штурмс.73) Однако исследования Г. Лаакмана, в результате которых были уточнены границы Талавы и Ерсики, показали, что эта гипотеза устарела, ибо в соответствии с ней пришлось бы принять, что Гердене лежало в самом центре Талавы. Поэтому Г. Лаакман выдвинул предположение, что Гердене находилось к северо-востоку от Крустпилса,74) где лежит озеро Гардаунес.75) Действительно, в одном документе 1354 г.76) упоминается «земля Гардоне» (terra Gardonen) в окрестностях Крустпилса. Однако рядом с озером нет ни одного городища. Ближайшее Дзиркальское городище расположено в 7-8 км к югу от упомянутого озера, причем, учитывая его близость к Асотскому городищу, вероятнее предположить, что оно входило в округ замка Асоте.77) Другая большая группа археологических памятников с Савиенским городищем в центре находится на расстоянии 15 км к северо-западу от озера Гардаунес. Эту группу, в которую входит Силдское городище и несколько могильников периода раннего феодализма, можно считать самостоятельным округом.78) Весьма вероятно, что этот округ был подчинен замку Гердене и в его состав входило Савиенское городище, являвшееся его центром. В таком случае можно предположить, что на западе его граница проходила по реке Айвиексте, т.е. он граничил с округом замка Марциена, на севере — с Цесвайнским округом и с территорией Варки (Warka),79) на юге — с округом замка Асоте, на востоке — с округом замка Лепене (Lepene).80)
Идентификация Асоте с городищем на правом берегу Даугавы в нескольких километрах к востоку от Екабпилса не вызывает никаких сомнений. Археологические раскопки на Асотском городище под руководством Э. Шноре, а также сопоставление материалов других археологических памятников с данными письменных источников позволили провести достоверные границы Асотского округа между Даугавой и низовьями рек Айвиексте, Одзе и Арона.81)
Местонахождение Бебернине установить труднее. В свое время А. Биленштейн искал ее в Бебрумуйже к северу от Кокнесе,82) того же мнения придерживался и Ф. Балодис.83) Эту гипотезу с полным основанием оспаривал Г. Лаакман, который считал, что Бебернине следует искать к востоку от Айвиексте близ Асоте и Ерсики, так как окрестности Бебрумуйжи вероятнее входили в состав Кокнесского округа. Однако в окрестностях Силабебри, к северо-востоку от Екабпилса, где, по мнению Г. Лаакмана следовало быть Бебернине,84) нет ни одного городища. Поэтому заслуживает внимания гипотеза Р. Шноре, который предполагал, что Бебернине следует искать в Аугшземе, в окрестностях Бебрене, где есть несколько крупных городищ.85) Всем указанным предположениям противоречит гипотеза Э. Штурмса, в соответствии с которой Бебернине и Беверина, находившаяся, по его мнению, на городище Раунас Танискалнс, являются одним и тем же объектом.86) Такое мнение Э. Штурмса является совершенно необоснованным: известно, что Беверина была замком талавского Таливалда, в то время как Бебернине принадлежало ерсикскому князю.
Ознакомившись с ситуацией упомянутых замков и земель, можно заключить, что Ерсикское княжество занимало обширную территорию, начиная с Восточно-Латвийской возвышенности, включая бассейн правобережных притоков Даугавы, в том числе самого крупного — Айвиексте, и вдоль южного края Центрально-Видземской возвышенности достигало бассейна Гауи. [17]
Ерсикское княжество стремилось не только включить в свои владения бассейн Даугавы, но контролировать также и Гаую, а главное — важную сухопутную дорогу Рига — Псков. Анализ письменных источников показывает, что в начале XIII в. зависимость всех перечисленных замков и земель от Ерсики была неодинаковой. В наибольшей зависимости находились, очевидно, земли к востоку от Айвиексте, т.е. области, сопредельные с самой Ерсикой, Асотский, Лепенский, Бебернинский округа, так как в документе 1211 г. только о них идет речь как о владениях ерсикского князя. В то же время Аутине, Цесвайне, Алене и другие, бывшие в свое время в вассальной зависимости от Ерсикского княжества, в XIII в. уже сравнительно самостоятельны и, смотря по обстоятельствам, заключают союз то с талавскими, то с кокнесскими феодалами.
Южная граница территории, заселенной латгалами, проходила по Даугаве, которая отделяла ее от земель селов. Селы жили также и на правом берегу Даугавы, например, в окрестностях Кокнесе,87) хотя основная их территория лежала к югу от Даугавы на Аугшземской возвышенности и в сопредельных с ней областях.88)
В нашем распоряжении нет данных письменных источников о том, какую часть нынешней Восточной Латвии занимали земли древних латгалов и как далеко они простирались на восток. Однако отсутствуют также какие-либо указания на то, что на востоке между латгалами и кривичами жили какие-либо другие народности. Восточные районы нынешней территории Латвии несомненно входили в состав латгальских земель, что подтверждается и материалами археологических изысканий. Таким образом, древние латгалы занимали обширную территорию от земель ливов до границ русских княжеств на востоке. Границы земель латгалов с территорией эстов на севере и с землями кривичей на востоке примерно совпадали с нынешними границами республики.89) Весьма неопределенные данные письменных источников дополняются материалами могильников и городищ того времени, которые дают наиболее достоверные и объективные сведения о населенности этой территории. На территории латгалов обнаружено несколько групп могильников раннефеодального периода: в Рауне, Вецпиебалге, Гулбене и в Лудзе, близ озер Резнас, Рушону и Вишкю в районе Латгальской возвышенности. В западной части территории латгалов — в Видземе — доминируют грунтовые могильники, в восточной же преобладают курганы. Однако все древности, составляющие инвентарь как грунтовых, так и курганных погребений, носят примерно одинаковый характер, и все исследователи последнего времени единогласно относят их к латгалам.90)
Ценный материал для характеристики экономики латгалов и селов дали развернутые археологические раскопки древних городищ этой территории. Данные археологических исследований досоветского периода на городищах Каугуру Пекаскалнс, Раунас Танискалнс, Ерсикском и Дигнайском дополнились материалами изысканий советского времени на городищах: Асотском, Локстенском, Кокнесском, Селпилсском, Кишукалнсе, Олинькалнсе.
Хозяйство латгалов и селов основывалось на земледелии и скотоводстве. При наличии развитых ремесел и оживленной торговли они не забывали также охоту, рыболовство и бортничество.
Так же как и в славянских землях, в Латвии произошел непосредственный переход от примитивной родовой общины к феодализму. Феодальный строй, возникший в X в., постепенно становится господствующим, и в XI—XII вв. можно уже говорить о раннефеодальном периоде в Латвии.91)
В этот период сельская община как у латгалов, так и у ливов состояла из отдельных крестьянских дворов, объединенных в деревни (villae). Деревни в это время, по-видимому, были окружены пашнями. Зачастую отдельные крестьянские дворы (villulas) располагались в стороне от деревни, особенно в лесистых местностях, как это было, например, на Центрально-Видземской возвышенности.92) Несколько деревень составляли более крупную единицу — погост, в который объединялась определенная территория, платившая известную подать. Некоторое число деревень или же погостов составляло округ, подчиненный замку, во главе которого стоял феодальный владетель (senior). По последним данным, на территории латгалов имелось около 50 городищ, которые, судя по находкам эпохи раннего феодализма, были в это время заселены. Не все городища имели одинаковое значение в управлении страной. Отдельные из них были центрами округа, земли или княжества. Археологические раскопки на латвийских городищах показывают, что особенно мощные укрепления возводились в X—XII вв. В этот период городище обносилось кругом или с одной стороны высоким земляным валом. Мощные укрепления обнаружены в Ерсике, Дигнае, Асоте и на Олинькалнсе. Они свидетельствуют о частых войнах, о необходимости объединяться в борьбе против внешнего врага. Кроме того, эти могучие укрепления указывают на существование раннефеодальной государственной власти, которая могла организовать возведение таких укреплений.
Среди государственных образований, охватывавших территории отдельных этнических объединений, хроники и документы XIII в. упоминают Талаву, Атзеле на севере Латгале и Видземе, а также Кокнесе и Ерсику на юго-востоке Видземе и юге Латгале. В документах встречаются названия земель и территорий, стоявших на пути к государственным образованиям, как например Имера и Идумея. Дальше всего процесс образования государства зашел в Талаве и Ерсике, где уже проявляется принцип наследственной власти. Владетели этих двух земель — Таливалд и Висвалд — рассматривают их как свое имущество, полученное в наследство от [18] предков. Оба государственных образования сложились по примеру русских княжеств и платили дань Псковскому и Полоцкому княжествам.
Ливы — народность финно-угорского происхождения — упоминаются в письменном памятнике XI в. — в летописи Нестора под названием «либь».93) Более подробные сведения о ливах дают обе летописи XIII в. — «Хроника Ливонии» и «Рифмованная хроника». Они называют ливов «Lyvones» или «Liwen». Письменные источники различают четыре крупных области, населенные ливами: район низовьев Даугавы, Турайду, Метсеполе и Идумею.
Область придаугавских ливов (Lyvones... circa Dunam habitantes),94) которых иногда называли также вейналами (Veinalenses),95) простиралась от Рижского залива96) на западе вдоль Даугавы вверх по течению до Айзкраукле.97) Хроника отмечает также Саласпилс (Holme),98) Икшкиле (Ykeskola)99) и Лиелварде (Lenewarden).100) Судя по данным археологических раскопок, территорию между Лиелварде и Айзкраукле населяли как ливы, так и латгалы. К югу от Даугавы также констатированы отдельные объекты, которые населяли ливы, хотя укрепления-городища к югу от Даугавы полностью еще не исследованы. Наиболее древними являются укрепления Кивуткалнса и Кланьгюкалнса, которые, по-видимому, возникли в период до нашей эры.
Население Даугмальского городища, расположенного на левом берегу Даугавы в 3 км от острова Долес вверх по течению, в рассматриваемый период было смешанным. Здесь встречаются как земгальские, так и ливские и латгальские древности, а также много импортных предметов. Однако ряд археологических данных свидетельствует о том, что левый берег Даугавы был заселен главным образом земгалами. К северу от нижнего течения Даугавы территория между нею и Гауей была лесистой и малонаселенной. Так, если на правом берегу Даугавы обнаружен целый ряд ливских могильников эпохи раннего феодализма, то между Даугавой и Гауей они встречаются редко,101) причем хронология всех еще не выяснена.
Турайда (Thoreyda).102) Наряду с придаугавскими ливами летописец часто упоминает вторую группу ливов — из Турайды (Lyvones de Thoreyda).103) Ливы населяли здесь территорию по обоим берегам Гауи с центром в окрестностях нынешней Сигулды,104) Турайды105) и Кримулды. Здесь на живописных берегах Гауи, в неприступных местах на возвышенностях находились замки ливов. В этом районе обнаружено 8 могильников этого времени. Территория Турайды граничила на юге с областью придаугавских ливов, к западу от устья Гауи — с морем, на севере — с Метсеполе,106) на северо-востоке — с Идумеей,107) на востоке и юго-востоке — с землями вендов и латгалов.
Метсеполе. Третьей крупной территорией, населенной ливами, о которой сообщают письменные источники, является округ Метсеполе (Metsepole).108) Правда, как указывает самое название (на языке ливов motsa — лес, púol — сторона),109) он был малонаселенным и лесистым. Все же среди обширных [19] лесных массивов находились замки (castra,110) munitiones111)) феодалов, а рядом с замками располагались деревни.112) Из числа местных топонимических названий в письменных источниках встречаются реки Aгe (Adia)113) и Салаца (Saletsa),114) а также озеро Буртниеку (Astigerve), находившееся на границе ливских и латгальских земель. Несмотря на то что округ Метсеполе, граничивший на юге с Турайдой, на востоке — с Талавой, а на севере — с землями эстов, охватывал большую территорию (ргоvincia),115) ввиду своей малонаселенности он не играл значительной роли в экономической и политической жизни ливов.
Степень развития производительных сил на территории ливов в этот период трудно охарактеризовать с достаточной точностью, вследствие ограниченности археологических исследований в районах, которые они населяли.
Судя по данным письменных источников, а также по отдельным находкам на Турайдском городище, ливы, как и латгалы, занимались земледелием и скотоводством, а также рыбной ловлей и бортничеством. Экономика ливов этого периода носила такой же характер и развивалась такими же темпами, как и экономика других прибалтийских народностей.116) Высокой степени развития достигли ремесла.
Процесс феодализации здесь также зашел далеко. Генрих Латвийский перечисляет много феодалов, среди которых наиболее видное место занимал Каупо (Caupo), который был «как бы князем и владетелем турайдских ливов» (... quasi rex et senior Lyvonum de Thoreyda).117) Ему принадлежали поля и борти.118) В другом месте всю область Турайды он называет «долей Каупо», т.е. его собственностью (partem Cauponis, Thoreidam videlicet).119) В распоряжении Каупо была дружина (cognati et amici,120) vrunden, geslechte121)). Из других турайдских феодалов можно отметить Дабреля (Dabrel),122) которому принадлежал замок Сатезеле. Кроме того, летописец особенно выделяет ливского вождя и владетеля Весике123) (princeps ас senior Vesike).
Из повествования хроники вытекает, что правобережная часть Турайды в целом составляла единую территорию, находившуюся в большей или меньшей зависимости от Каупо. Отдельные районы Турайды, возможно, были в подчинении у более мелких феодалов, таких, как Весике и Анно.124) Следует отметить, что летописец называет турайдцами как право-, так и левобережных жителей. Возможно, что власть самого влиятельного ливского феодала — Каупо, главный замок которого находился на правом берегу Гауи, незадолго до вторжения немцев распространилась также и на левый берег Гауи. Каупо является единственным турайдским феодалом, который, по словам летописца, почти достиг положения князя. Благодаря своим близким отношениям с немцами, он всегда упоминается как первый среди ведущих ливских феодалов. Все же ливы левобережной части Турайды, владетелем которой был Дабрель из Сатезеле, а после его смерти — Ниннус (Ninnus)125) и Ассо (Asso),126) в начале XIII в. ведут самостоятельную политику. Это ясно видно из событий 1206 и 1212 гг., когда сатезельские ливы в борьбе против немцев выступают как жители политически самостоятельного округа. О политическом единстве всей области Турайды можно, очевидно, говорить только до XIII в., так как иначе трудно себе представить, почему ливов из района по обоим берегам Гауи в это время называли турайдцами.
Главные центры придаугавских ливов — их замки — были расположены вдоль Даугавы. Власть владетелей замков, очевидно, не ограничивалась деревнями, лежавшими в непосредственной близости, но распространялась и довольно далеко на север в глубь страны. «Хроника» Генриха Латвийского отмечает, что в замках на Даугаве правили влиятельные феодалы, такие, как, например, Ако (Ako princeps ас senior ...) в Саласпилсе.127) Лиелвардскому феодалу Улдевену (Uldewene), очевидно, принадлежал обширный округ, так как его именуют «владетелем своего округа» (senior ipsius provinciae);128) в Айзкраукле упоминается некий Виевалд (Viewaldus ... senior de Ascrate).129) Эти центры управления придаугавских ливов наряду с Ригой, Икшкиле и Саласпилсом чаще всего упоминаются в письменных источниках. Нет никаких указаний на их самостоятельное политическое существование, за исключением общего понятия «Ливония» (Lyvonia), которое немцы употребляют применительно к придаугавским землям в 1211 г.130)
Об управлении Метсеполе и Идумеи нет достоверных сведений. Как одну, так и другую летописец называет округом (provincia),131) не приводя ни одного имени сколько-нибудь известного феодала.
Как показывает анализ письменных источников, ливы по своему социальному укладу находились еще на пути к государственному образованию. Трудно сказать, чем объясняется отсталость социального уклада ливов по сравнению с социальным укладом латгалов, ибо экономические центры ливов до сих пор еще почти не исследованы. Причины, очевидно, следует искать в экономике, так как земледелие у ливов не имело такого значения, как на территории латгалов. [20]
1) Географическая характеристика Центральной и Восточной Латвии приводится по книге: Латвийская ССР, 1956.
2) Лаврентьевская летопись, 1926, стр. 3. В одном списке летописи Нестора конца XV в. вместо слова «латгалы» встречается обозначение «нерома». Согласно последним исследованиям (Hellmann, 1954, стр. 247), это наименование предположительно также обозначает латгалов.
3) ГЛ, XI, 7.
4) ГЛ, XIII, 5; XVI, 3; XVI, 6.
5) ГЛ, XII, 6; XV, 7.
6) ГЛ, XI, 7; XXVIII, 9; XX, 5.
7) ГЛ, XXIII, 5; XXV, 5.
8) Вопрос об идентификации земли Имера (ГЛ, XI, 7; XIV, 8; XV, 1; XV, 2 и др.; LR, 1095—1170) был одним из самых спорных в исторической географии Латвии. Большинство историков, начиная с И. Бергера (Börger, 1778) и кончая П. Абулом (Abuls, 1924, стр. 22), считали, что упоминавшаяся в этой земле река Имера представляет собой реку Седу, впадающую в озеро Буртниеку. Наиболее обстоятельно эту гипотезу обосновывал А. Биленштейн (Bielenstein, 1892, стр. 77-80). Вторая группа историков правильно утверждала, что упомянутая в «Хронике» Генриха Латвийского Имера есть не что иное, как река Юмара (протяженностью в 21 км) — правый приток Гауи, южнее города Валмиеры. Историки первой группы в ответ на это возражали, что в «Хронике Ливонии» речь идет только о крупных реках. Однако следует принять во внимание, что автор хроники сам жил в данной местности и поэтому описывал ее подробнее, чем другие. Родоначальником историков второй группы был Д. Балодис (Balodis, 1909, стр. 6-8), а его мнение в дальнейшем обосновал Ф. Балодис (Баллод, 1910, стр. 12-16). Эту гипотезу подтвердили труды Г. Лаакмана (Laakman, 1930, стр. 136-143) и А. Швабе (Švābe, 1936, стр. 137-138). Как будет видно в дальнейшем, местонахождение Имеры по реке Юмаре подтверждается расположением древних дорог (см. стр. 112).
9) LVA, 1937, № 106.
10) ГЛ, XVIII, 3.
11) ГЛ, XVII, 2.
12) ГЛ, XII, 6.
13) Относительно географического местонахождения Беверины существует семь гипотез. Шесть из них подробно рассматривает в своем труде П. Абул (Abuls, 1924). Подробнее об этом см.: Mugurevičs, 1961б, стр. 76-78.
14) Левис оф Менар (Löwis of Menar, 1890) обращает внимание на исключительно выгодное географическое положение замка Триката на скрещении важных путей. Так же как и Ф. Крузе (Kruse, 1842, табл. 64), он отмечает, что орденский замок Триката был построен на месте древнего городища. Опираясь на сведения письменных источников и учитывая географическое положение, Левис оф Менар выдвигает гипотезу, что Беверина находилась на месте орденского замка Триката. Спустя 10 лет он отказался от этого предположения, поскольку в это время были выдвинуты и обоснованы гипотезы, в соответствии с которыми Беверина находилась в окрестностях Валмиеры или в самом городе. Археологические раскопки не подтвердили, однако, этих гипотез.
Возражения П. Абула (Abuls, 1924) и А. Швабе (Švābe, 1936) против локализации Беверины в Трикате также не выдерживают критики. Оба они указывают на то, что такой локализации противоречит перечисление укрепленных замков в орденской хронике, где наряду с Трикатой (Trykaten) упоминается также Беверина (Beuerinc) (Auszug aus der Chronik des Ordens, 1853, стр. 865). Однако следует принять во внимание, что здесь идет речь о двух различных списках хроники, в одном из которых говорится о замке Буртниеки, в другом вместо него вписан «Беверинк» (Lietgalietis, 1928, стр. 729). Таким образом, в данном случае наименование «Beuerinc» употребляется для обозначения замка Буртниеки. Наконец, существенно и то, что ко времени написания хроники замок Беверина был уже давно разрушен.
15) ГЛ, XII, 6.
16) ГЛ, XVIII, 5.
17) ГЛ, XIX, 3.
18) ГЛ, XV, 7.
19) ГЛ, XIX, 11.
20) Bielenstein, 1892, карта.
21) LVA, 1937, № 106.
22) Laakman, 1933, стр. 84-85.
23) Švābe, 1936, стр. 370.
24) Мы присоединяемся к мнению тех авторов (Bielenstein, 1892, стр. 80-81; Laakman, 1933, стр. 84), которые считали, что эта деревня находилась в окрестностях городища Вийциема Целиткалнс (Brastiņš, 1930, стр. 184).
25) Владения Рамека следует искать в районе между Вийциемсом и озером Буртниеку (Bielenstein, 1892, стр. 81; Švābe, 1936, стр. 370).
26) LVA, 1937, № 106. Г. Лаакман локализует Гиббе неподалеку от Друсты, рядом с бывшим имением, которое называлось Гибен (Gieben) (Laakman, 1933, стр. 85). Однако этот вопрос еще не решен, так как можно указать на другие сходные наименования (Endzelīns, 1956, стр. 350): Ģibēni Morē, ģibulenieši Ērgļos, gibboy Priekuļos и др. Это доказывает, что для идентификации населенных пунктов помимо топонимики необходимо использовать данные других дисциплин.
27) LVA, 1937, № 106. По мнению некоторых историков (Laakman, 1933, стр. 85; Švābe, 1936, стр. 371), Йовнате следует искать неподалеку от Лизума, где до сих пор сохранилось название хутора Яунатас. Однако А. Биленштейн (Bielenstein, 1892, стр. 93) считает, что Йовнате было расположено к северо-западу от озера Буртниеку, в районе бывшего имения Яунате. Учитывая содержание документов 1224 г., вероятнее предположить, что Йовнате находилось в окрестностях Лизума, где на правом берегу реки Уриексте находится Лизумское городище высотой 13 м, обнесенное двумя валами (Brastiņš, 1930, стр. 103).
28) LVA, 1937, № 106. Относительно расположения Иейе точные указания в литературе отсутствуют. Высказано предположение (Laakman, 1933, стр. 85), что оно совпадает с названием хутора Иеве в окрестностях Пиебалги.
29) LVA, 1937, № 106. Деревня Але могла быть расположена между Рауной и Лаункалне, где встречаются наименования Алене и Алени (Endzelīns, 1956, стр. 20). В окрестностях Рауны есть много археологических памятников различных периодов, а в 5 км к югу — у Пикайни — находится городище Сканстескалнс (Brastiņš, 1930, стр. 95).
30) LVA, 1937, № 106. Обнаружить эти места в натуре весьма затруднительно. Г. Лаакман (Laakman, 1933, стр. 85) предлагает искать их к северу от Гулбене, где в окрестностях Белявы неподалеку друг от друга находятся два городища (Brastiņš, 1930, стр. 171-173).
31) LVA, 1937, № 106. Наименование деревни Виревеле как будто сохранилось в окрестностях Пиебалги в названии озера Виролес (Laakman, 1933, стр. 85). Однако это объяснение вызывает сомнение, ибо какие-либо другие конкретные доказательства отсутствуют. Учитывая характер документа 1224 г. о разделе и обмене земель, правильнее было бы предположить, что Виревеле находилась неподалеку от впадения реки Палсы в Гаую, там, где сейчас расположен населенный пункт Виреши и городище близ хутора Сталдес (Brastiņš, 1930, стр. 181). Виреши находилось на епископской территории, неподалеку от орденских владений.
32) LVA, 1937, № 106. Зирвегале, очевидно, находилось между реками Вией и Гауей в бывшей Циргальской волости и в источниках (LGU, 1908, № 234) упоминается как Зербигал (Laakman, 1933, стр. 85; Švābe, 1936, стр. 371). Однако поблизости нет ни одного городища. Латышское название бывшего имения Зербигал — Аумейстери.
33) LVA, 1937, № 106. Наименование деревни Метсене безусловно связано со словом «mežs» (лес). В Видземе таких наименований очень много (Endzelīns, 1961, стр. 424, 429); более достоверно искать его к северу от Смилтене в районе бывшего имения Межамуйжа (Laakman, 1933, стр. 85).
34) LVA, 1937, № 106. Гулбана, очевидно, находилась неподалеку от теперешней Гулбене (Баллод, 1910, стр. 22), там, где сейчас расположены два городища, причем Лаздулакнс в рассматриваемый период был, по-видимому, населен (Brastiņš, 1930, стр. 167).
35) LVA, 1937, № 106. Наименование Иазоа связывают (Laakman, 1933, стр. 86; Švābe, 1936, стр. 371) с местностью Язов, упомянутой в ленной грамоте 1431 г. Вецпиебалгской кастеллатуры, в окрестностях Дзербене (LGU, 1908, № 260). Ближайшим археологическим памятником является сильно укрепленное городище Аугстайскалнс (Brastiņš, 1930, стр. 97), которое, по всей вероятности, было в рассматриваемое время населено.
36) LVA, 1937, № 106. Наименование Пребалге связано с окрестностями Яунпиебалги и Вецпиебалги (Laakman, 1933, стр. 86). Это не вызывает возражений, так как нынешняя Вецпиебалга, несомненно, была одним из экономических и политических центров латгалов. В пользу такого предположения свидетельствуют многие могильники данного периода и сильно укрепленное городище Гришкаскалнс в Вецпиебалге (Brastiņš, 1930, стр. 113).
37) Окрестности Цесиса были заселены в основном латгалами, но жили здесь также и венды, переселившиеся сюда из Курземе (ГЛ, X, 14). Их материальная культура имеет много общего с культурой курземских ливов (Šnore, 1936, стр. 72). Цесис имеет древнее русское название «Кесь» (Новгородская первая летопись, 1950, стр. 60). Позднее от племенного названия «венды» возникло название орденского замка Венден, постройка которого начата в 1207 г. (LR, 635-640). В это время здесь еще существовал замок вендов (ГЛ, XXV, 5), который обычно идентифицируют с городищем Риекстакалнс в Цесисе (Brastiņš, 1930, стр. 88).
38) См. стр. 19.
39) Примерно в этом районе Талава соприкасалась с Розулой (ГЛ, XXVII, 1), которая упоминается наряду с Трикатой, Имерой, Метсеполе и Турайдой. На эти территории в 1223 г. со стороны Имеры нападали эстонцы отдельными группами (ГЛ, XXVII, 1), причем местом сбора войска на обратном пути была назначена Ледурга. Это свидетельствует о том, что Розула в качестве округа существовала наряду с упомянутыми территориями. К западу от реки Бриеде между нынешними городами Лимбажи и Валмиерой встречаются наименования с латышским словом «розас» («rozas») в корне: Аугстрозе, Розбеке (Plāķis, 1936, стр. 124). Здесь есть две речки, носящие название Рожупите. Таким образом, на основании данных хроники и материалов лингвистики, Розулу следует искать именно в районе Аугстрозе, где наряду с латгалами, очевидно, жили и ливы (Plāķis, 1936, стр. 125-126).
40) Laakman, 1933, стр. 102; Švābe, 1936, стр. 372.
41) Акт 1224 г. о разделе Талавы (LVA, 1937, № 106) наряду с последней упоминает землю Атзеле (Agzele), которая в результате раздела отошла к ордену, за следующими исключениями: Березне (Berezne) в окрестностях Берзпилса (Laakman, 1933, стр. 96), Порнуве (Pornuwe) в окрестностях Лиепны (Švābe, 1936, стр. 374), Абелен (Abelen), которую Г. Лаакман ищет в Балтинавас Пунцелеве, где имеются два городища (Laakman, 1933, стр. 97), и Абрене неподалеку от Балтинавы, где находится деревня Абрини (Laakman, 1933, стр. 97). Земля Атзеле занимала область между Талавой и Псковским княжеством. Атзеле в качестве определенного территориального образования упоминается в русской летописи под названием «Очела» (Новгородская первая летопись, 1950, стр. 60). Финно-угорское происхождение слова «Атзеле» свидетельствует о том, что эту территорию наряду с латгалами местами населяли предки эстонцев.
42) Стубав, 1962, стр. 52.
43) ГЛ, IX, 10.
44) ГЛ, XI, 9.
45) ГЛ, XI, 8-9; XII, 4.
46) Laakman, 1933, стр. 102.
47) LVA, 1937, № 63, 71.
48) Начиная с И. Деринга (Döring, 1874, стр. 441), впервые доказавшего, насколько необоснованно идентифицировать Ерсику с Локстенским городищем у Плявиняс, почти все исследователи единогласно приняли эту гипотезу, подкрепленную обширной аргументацией о расположении древней Ерсики на Ерсикском городище (Döring, 1878, стр. 55-66), что подтвердили также материалы археологических раскопок (Balodis, 1940, стр. 20-22). В последнее время только Лиетгалиетис и Э. Штурмс возражали против этой гипотезы. Первый пытался вернуться к прежней точке зрения, предлагавшей искать Ерсику в Локстене (Lietgalietis, 1928, стр. 754-756). Второй же выдвинул гипотезу, что Ерсика была расположена на городище Олинькалнс у Плявиняс (Šturms, 1947, стр. 9-13). Однако против такого расположения Ерсики свидетельствуют как письменные источники (Н. Laakman. Erläuterungen zu den Karten. — Wittram, 1954, стр. 312; Hellmann, 1954, стр. 48; Шноре, 1961, стр. 135), так и материалы археологических раскопок (Мугуревич, 1960б, стр. 25-27).
49) ГЛ, XIII, 4.
50) LGU, 1908, № 2.
51) ГЛ, XIX, 3; UB, 1853, № 23.
52) LGU, 1908, № 2.
53) Abuls, 1924, стр. 28.
54) Brastiņš, 1930, стр. 90.
55) Laakman, 1933, стр. 98-99; Švābe, 1936, стр. 140; Šturms, 1947, стр. 6 и др.
56) Laakman, 1933, стр. 102; позднее он более уверенно помещает Аутине на Сарумкалнсе (Laakman, 1939, стр. 209).
57) Hellmann, 1954, стр. 45 и карта.
58) ГЛ, XII, 6; XIII, 5; XVI, 3.
59) Известно несколько совершенно точно идентифицированных территорий, например Айзкраукле и Саласпилс, которые, несмотря на большую отдаленность друг от друга, находились при разделе в одной группе территорий, отходивших к ордену (LVA, 1937, № 61).
60) Brastiņš, 1930, стр. 155.
61) UB, 1853, № 23.
62) Laakman, 1933, стр. 94.
63) Негесте (Negeste — LVA, 1937, № 63) и Эгесте (Egeste — LVA, 1937, № 71), упоминающиеся в документах 1211 и 1213 гг., очевидно, обозначают одну и ту же местность. Негесте следует локализовать в окрестностях Лаутере — Виесиены, где неподалеку друг от друга находятся два городища (Brastiņš, 1930, стр. 143; Laakman, 1933, стр. 94). Центр Негесте находился, вероятнее всего, на сильно укрепленном городище Виесиенас Дарзницаскалнс (Brastiņš, 1930, стр. 142). В нескольких километрах к северу от городища находился хутор Нигасте (Endzelīns, 1961, стр. 479). Сходные наименования Я. Эндзелин обнаружил также в Берзауне, Гауиене и Трапене.
64) Упомянутую в договоре 1213 г. Марксне (LVA, 1937, № 71) историки (Bielenstein, 1892, стр. 96; Laakman, 1933, стр. 94) располагают на городище в 1,5 км к юго-западу от железнодорожной станции Марциена. Это городище со своими укреплениями производит впечатление сильной крепости (Brastiņš, 1930, стр. 139). Существует также мнение (Баллод, 1910, стр. 31), что центр Марциены был расположен на городище Аронаскалнс у Бренцены в 5 км к западу от нынешней Марциены (Brastiņš, 1930, стр. 137). Окончательно разрешить этот вопрос можно только с помощью последующих археологических раскопок.
65) Мугуревич, 1960, стр. 27; Мугуревич, 1962 б, стр. 36, 37.
66) UB, 1857, № 1081.
67) Мугуревич, I960, стр. 27.
68) LVA, 1937, № 71, 63.
69) Bielenstein, 1892, стр. 92.
70) Brastiņš, 1930, стр. 182.
71) Endzelīns, 1956, стр. 162.
72) Баллод, 1910, стр. 23-24.
73) Šturms, 1947, стр. 7.
74) Laakman, 1933, стр. 94.
75) Endzelīns, 1956, стр. 297.
76) LGU, 1908, № 78.
77) Шноре, 1961, стр. 138.
78) Шноре, 1961, стр. 139.
79) В документе 1226 г. упоминается Варка, отданная епископом Альбертом в лен Теодорику из Кокнесе (LVA, 1937, № 129). К югу от озера Лубанас, на месте нынешнего города Варакляны, несомненно, находился один из центров латгальских земель, возможно, именно Варка. Об этом свидетельствуют два городища (Brastiņš, 1928, стр. 146-149) между Варакляны и Виляны и несколько могильников эпохи раннего феодализма.
80) Вопрос об идентификации замка Лепене (LVA, 1937, № 64) также еще не разрешен. Вряд ли он находился севернее Кокнесе, как это предполагали А. Биленштейн и Э. Штурмс. А. Биленштейн искал его в районе Лиепкалны (Bielenstein, 1892, стр. 95), а Э. Штурмс — на месте немецкого замка Балтава (Šturms, 1947, стр. 3). Этот замок упоминается в тесной связи с Ерсикой и Асоте, и поэтому его следует искать к востоку от реки Айвиексте. Против предположения Г. Лаакмана (Laakman, 1933, стр. 93) о том, что Лепене располагалось неподалеку от Прейли, возражали Р. и Э. Шноре (Шноре, 1961, стр. 136), выдвинувшие гипотезу, что Лепене находилось в Аташиене, где имеются остатки слабо укрепленного городища и населенный пункт Липушки. С этой гипотезой также нельзя согласиться, ввиду того что хронология Аташиенского городища не установлена и, кроме того, в Латгале встречается много топонимических названий, содержащих корень liер- (Endzelīns, 1956, стр. 334-339). Лепене искали также на Озолкалнсе близ Буландас (Баллод, 1910, стр. 31; Brastiņš, 1930, стр. 121), у Унгурмуйжи (Bielenstein, 1892, стр. 95; Döring, 1878, стр. 63-65; Löwis of Menar, 1922, стр. 27), у Ливаны (Hellmann, 1954, стр. 47).
81) Шноре, 1961, стр. 138.
82) Bielenstein, 1892, стр. 95-96.
83) Баллод, 1910, стр. 31.
84) Laakman, 1933, стр. 93.
85) Шноре, 1961, стр. 135. — Такое предположение также окончательно не решает проблемы. Согласно документам (LVA, 1937, № 63), Бебернине должно находиться на епископской территории, в то время как Бебренское городище находилось на территории владений ордена.
86) Šturms, 1947, стр. 6.
87) ГЛ, XI, 9; XII, 1; XXIX, 5.
88) Skrūzītis, 1889, стр. 25.
89) Шноре, 1959, стр. 222; Hellmann, 1954, стр. 38.
90) МИАЛ, 1957, стр. 15.
91) История Латвийской ССР, 1952, стр. 67.
92) В «Рифмованной хронике» указывается: «... они не живут сообща, но селятся отдельно в лесу» (Sie wonet nôte ein ander mite, sie bûwen besunder in manchen walt. — LR, 344-345).
93) Лаврентьевская летопись, 1926, стр. 4.
94) ГЛ, IX, 13.
95) ГЛ, X, 6.
96) В XI—XIII вв. Рига занимала территорию между Даугавой и речкой Ригой, на месте нынешней Старой Риги (Straubergs, 1951, стр. 24). В археологических раскопках помимо ливских древностей добыты древности куршей, земгалов и латгалов (Вилсоне, 1952, стр. 138), обнаружены также погребения куршей XIII—XIV вв. (Pāvele, 1959, стр. 19-38). Это свидетельствует о том, что в это время в Риге кроме ливов жили также курши, а может быть и представители других народностей.
97) Древний замок Айзкраукле (castrum Ascrad) находился поблизости от Скривери на городище (Brastiņš, 1930, стр. 37), расположенном при впадении реки Астьеры (Ашкеры) в Даугаву.
98) Судя по письменным источникам XII—XIII вв., под названием Holme объединялась территория ливов, охватывавшая острова Долее и Мартыня и правый берег реки Даугавы в районе нынешнего поселка Саласпилс (Bielenstein, 1892, стр. 42-43; Sb. Rig., 1897, стр. 7).
99) Древнее Икшкиле, где в конце XII в. немцы построили свою первую церковь и первый замок в Прибалтике, находилось на берегу Даугавы в пределах теперешнего поселка Икшкиле.
100) Замок и посад Лиелварде (castrum, urbs) находились на территории нынешнего Лиелварде, на месте руин замка, построенного немцами в XIII в.
101) Šnore, 1935, стр. 23285—23286.{OCR: так в источнике}
102) ГЛ, I, 10.
103) ГЛ, I, 10; VII, 5 и др.
104) Основным центром ливов из Турайды на левом берегу Гауи был замок Сатезеле (ГЛ, X, 10; X, 14 и др.), находившийся на городище Либьюкалнс (Bielenstein, 1892, стр. 51) в 2,5 км к северу от железнодорожной станции Сигулда и в 1,5 км от развалин замка Сигулда (Brastiņš, 1930, стр. 65).
105) В центральной части Турайды на небольшой территории расположено несколько городищ (Brastiņš, 1930, стр. 66-73). На одном из них стоял замок ливского феодала Каупо (castrum magnum Cauponis — ГЛ, XV, 3). Относительно локализации этого замка существуют различные мнения. Судя по данным письменных источников (ГЛ, X, 14; XV, 3), этот замок находился неподалеку от реки Гауи. Поэтому внимание историков было сосредоточено на двух городищах, лежащих близ Гауи. Э. Пабст, Л. Меллин, Ф. Крузе и др. историки высказали предположение, что замок Каупо находился в том месте, где в 1214 г. был построен епископский замок. После археологических раскопок 1953 г. к этой гипотезе присоединился также А. Стубав, несмотря на то что большинство историков позднего времени, начиная с Г. Кизерицкого, А. Биленштейна (Bielenstein, 1892, стр. 48-51) и кончая К. Левисом оф Менар, Э. Брастынем (Brastiņš, 1930, стр. 67), располагали большой замок Каупо на втором ближайшем к Гауе городище — Карлякалнсе. Этот вопрос может быть окончательно решен только после проведения археологических раскопок на всех городищах Турайды.
106) Идентификация других населенных пунктов этого округа помогает уточнить северную границу Турайды. Деревня Анно (villa Anonis — ГЛ, XI, 5) находилась на территории Рижского района у хутора Гавени (Brastiņš, 1930, стр. 74). Леттегоре (Lettegore) (ГЛ, XXIX, 3) идентифицируется с Ледургой, а Витиселе (Vitisele) — с Видрижи (Bielenstein, 1892, стр. 53-54).
107) Идумеей в начале XIII в. называлась область по притоку Гауи Брасле (Raupa — ГЛ, XIV, 10). Здесь наряду с ливами жили также латгалы (ГЛ, X, 15; XVI, 7 и др.). Центром Идумеи было Мазстраупе, которое встречается в хронике под названием «Ропа» или «Раупа» (ГЛ, X, 15). В окрестностях Мазстраупе неподалеку друг от друга находятся три городища (Brastiņš, 1930, стр. 78-82), что подчеркивает большое значение Мазстраупе в качестве центра Идумеи. Из других центров Идумеи, упоминаемых в письменных источниках, отметим Уреле (castrum Urele — ГЛ, XXII, 4; XXVII, 1), которое могло располагаться на месте городища Кудума Базницкалнс (Brastiņš, 1930, стр. 84).
108) ГЛ, I, 14.
109) Bielenstein, 1892, стр. 58.
110) ГЛ, XIX, 3.
111) ГЛ, XIV, 10.
112) ГЛ, XIX, 3.
113) ГЛ, XIV, 5; XVIII, 8.
114) ГЛ, XVIII, 5; XXI, 5, 7; XXII, 9.
115) ГЛ, X, 14; XXI, 7.
116) Moora, 1952, стр. 166.
117) ГЛ, VII, 5.
118) ГЛ, X, 13.
119) ГЛ, XI, 3.
120) ГЛ, X, 10.
121) LR, 270-290, 375-385.
122) ГЛ, X, 10.
123) ГЛ, XVI, 4; XXI, 7; XXII, 9.
124) ГЛ, XI, 5; XV, 1.
125) ГЛ, XIV, 10.
126) ГЛ, XVI, 4.
127) ГЛ, X, 8.
128) ГЛ, XVII, 5.
129) ГЛ, XXIII, 8.
130) LVA, 1937, № 61.
131) ГЛ, X, 14; XXI, 7; XV, 7; XVII, 6; XXII, 4.
Написать нам: halgar@xlegio.ru