выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
|
выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. |
|
[13] — начало страницы.
Непоследовательная (звездочками) нумерация сносок заменена сквозной.
OCR по неизвестному изданию, около 1930 года.*)
Систематически проводимые на территории древних поселений южного Дона археологические работы, сопровождаются накоплением обильного и разнообразного вещественного материала к характеристике повседневного быта прежних насельников указанной местности.
При рассмотрении находимого материала, внимание исследователей сосредоточивается на все возрастающих, численно, находках каменных поделок неизвестного назначения, обнаруживаемых в архаических отложениях Кобяковского (Кобякова) и Гниловского городищ (Донского округа).1)
Эти каменные поделки быстро и явственно разделились на две основных группы, отличных друг от друга.
К первой группе примыкают изделия из раковистого известняка местного происхождения. Изделия эти грубой работы, с двумя поперечными ложбинками, идущими с одной стороны или кругом камня, являлись, по всей видимости, орудиями для производства определенной работы; последнее наглядно подтверждает одно из изделий этой группы с достаточно явственными признаками характеризующими его, как тип «молотка-топора» (Гниловское городище).
Ко второй группе относятся изделия из камня другой структуры и типа, хрупкость материала которых прежде всего противоречит предположению о возможности причисления их к разряду производственных орудий.
Вокруг изделий этой, второй, группы сразу возникли различные толкования их назначения. В печати одним из первых сущность вопроса об этих поделках, формулировал А. А. Миллер.
Для наибольшей ясности и дабы не вдаваться здесь в пространные пояснения, позволим себе процитировать соответствующую выдержку из публикации названного исследователя,2) попытавшегося м. п., в нескольких строках изложить главнейшие из соображений, возникающих в связи с нахождением поделок второй группы.
«Изделия эти («которые мы затрудняемся считать орудиями»), — пишет автор, — возможно (в свою очередь — Б. Л.) подразделить на две разновидности: 1) Крупные камни, плоские, из хрупкого известняка, ни по форме своей, ни по материалу не пригодные к производству механической работы. Их антропоморфный характер обращает на себя внимание прежде всего... 2) Изделия из камня, в большинстве случаев хрупкого и не пригодного для орудий, предназначенных к работе по твердому материалу. Углубленные перемычки, разделяющие изделия на две части, не охватывают их со всех сторон; здесь мы можем ясно различать лицевую сторону (с перемычкой) и обратную, гладкую. В отношении этих каменных изделий, пока мы можем высказать лишь ряд предположений, а именно: или мы имеем здесь: 1) антропоморфные и сильно схематизованные изображения, или 2) это орудия для производства какой-то работы, не поддающейся сейчас определению, или 3) каменные поделки этого рода имеют фаллический, следовательно, религиозный характер.3) [14]
В пределах имеющихся сейчас различных и разноречивых мнений о каменных поделках Кобяковского и Гниловского городищ, — весьма значительную роль, с нашей точки зрения, следует признать за одной примечательной находкой, принадлежащей последнему из названных городищ. Находка эта призвана, б. м., содействовать скорейшему разрешению вопроса о характере и назначении интересующих нас поделок; описанию находки и обстоятельств ее нахождения и посвящена настоящая публикация.
Летом 1927 г., на т. н. Гниловском городище, расположенном в окр. станицы Гниловской,4) практикантом Краевого Музея Северо-Кавказских Народов в Р. н-Д. и членом СКОАИЭ, ревностным собирателем местных древностей В. И. Кутилиным, была сделана весьма интересная находка.
При очередном осмотре городища «в северо-западной части его, к которой прилегает здание кузницы», В. И. Кутилин, на высоте примерно 2 1/2 — 3 метров от уровня земли5) заметил в культурном слое торчащий наружу обработанный, повидимому, камень. При извлечении этого камня, на землю выпал также небольшой фрагмент сосуда из плохо обожженной черной глины (по указаниям находчика — донышко; фрагмент не доставлен).
Этими, мало показательными, данными исчерпываются сообщенные нам указания на обстоятельства и обстановку находки.
Извлеченный В. И. Кутилиным камень оказался поделкой, примыкающей ко второй из указанных нами выше основных групп каменных поделок, относящихся к архаическим отложениям Кобяковского и Гниловского городищ. Поделка эта была доставлена находчиком в упомянутый музей, в собраниях которого она и находится в настоящее время.
Особенный интерес этой поделки заключается в том, что она носит на себе черты выделяющие ее из круга ранее сделанных, на названных городищах, находок каменных поделок подобного типа.
Поделка сделана из глинистого, мягкого песчаника. Вес ее — 610 грамм. Общая высота поделки — 150 мм. На поделке этой имеется перемычка (пережим), отделяющая верхнюю, меньшую часть, от нижней, большей; перемычка эта на задней, плоской стороне, доходит, примерно, до середины, после чего исчезает.
Общий вид поделки en face и в профиль (с некоторым отклонением в сторону) представлен на следующих фотографических снимках:
снятых при сильном освещении и потому весьма рельефно выявляющих все характеристичные черты поделки, выступающие на снимках, б. м. даже несколько [15] более определенно и рельефно, чем при беглом, напр., осмотре зрителем самой поделки в натуре.
Основываясь на этих чертах, в нашей поделке можно усмотреть показатели, позволяющие предполагать в ней поделку антропоморфного характера.
Верхняя, меньшая часть, отделенная перемычкой от нижней, большей, может напоминать «голову», а нижняя — «туловище» — крайне конечно схематизированные;6) такие «головы» и «туловища» характерны, в большей или меньшей степени, почти для всех каменных поделок, интересующей нас группы. Но особенность нашей поделки заключена в том, что ее «туловище» и, гл. обр., «голова», имеют на себе еще дополнительные черты, в которых — также, конечно, предположительно, можно, кажется, видеть еще и условные — «глаза», «нос», «грудь».
Так, с передней стороны, посередине «головы», имеется продольная выпуклость, образованная, главным образом, за счет постепенного сужения «лица»; выпуклость, полоса эта, довольно отчетливо видна на снимке, напоминая собой «нос». С боков «носа» немного не доходящего до перемычки, в верхней его части, намечены впадины, из которых правая очерчена весьма слабо (даже неуловимо), а правая впадина вырисовывается относительно отчетливо. Эти впадины, или вернее небольшие выбоины, могли представлять собой глазные впадины, «глаза» поделки. Впадины эти видны на снимке en face, а левая из них, особенно отчетливо, как и «нос» выступает на снимке, сделанном в профиль. Общая архитектоника «головы» также напоминает, некоторым образом, голову с деформацией черепа.
«Туловище» поделки тоже имеет продольную выпуклость (б. м. долженствовавшую обрисовывать «грудь» поделки), при чем линия этой выпуклости не совпадает с линией «носа», идущей правее. Задняя часть поделки представляет собою неровно сколотую плоскость. Любопытно, что на нашей поделке пережим заходит и на заднюю часть, но доходит лишь до половины ее, при чем переход на заднюю сторону сделан с левой стороны, т.-е. с той самой стороны, на которой довольно явственно выражена «глазная» впадина; вообще, с левой именно стороны, будучи повернутой боком, наиболее явственно выступают «антропоморфные» черты описываемой поделки.
В виду колебаний в об'еме отдельных частей поделки (неправильность линий) установить точные измерения ее весьма затруднительно, но в среднем, об'ем «туловища», в срединной его части, равен 20 см., «шеи» — 15 см., «головы» — 16 см. Судя по обрезу основания, поделка излома не имела.
Сравнивая нашу поделку с исполненным от руки рисунком одной из таких поделок, опубликованном в ц. с. А. А. Миллера (рис. 34, 2), можно думать, что поделки эти весьма родственны друг другу, особенно по очертаниям «головы».
Разрешает ли наша поделка вопрос об антропоморфном характере однородных поделок Гниловского, а по аналогии с ним и Кобяковского городищ? Разумеется — нет. Будет ошибкой полагать ее сейчас последним и определенным звеном, в цепи вещественных показателей позволяющих разрешить указанный вопрос. «Антропоморфные» черты нашей поделки настолько, повторяем, слабо и условно выражены, что признавать ее с бесспорностью антропоморфным изображением, пока не приходится. Мы допускаем, что за нашей поделкой, могут последовать новые, более ясно выраженные находки, по которым станет ясен их не антропоморфный, а скажем, тот же фаллический или иной характер и в свете которых соответствующие черты нашей поделки, явятся случайными, не показательными, потеряют свой «антропоморфный» характер.
Вместе с тем, при современном состоянии вопроса, описанная находка, как будто бы склоняет чашу весов в сторону доказательств антропоморфности однородных изделий из камня, предоставленных нам Кобяковским и Гниловским городищами. В ряду известных нам поделок, имеющихся сейчас в распоряжении исследователей, за нашей поделкой остается то несомненное преимущество, что в сравнении с остальными, она носит более характеристичные черты; в сопоставлении с другими поделками — предельно схематизированными и максимально упрощенными, с не только неясными, но зачастую и совсем неуловимыми чертами, наша поделка своими внешними показателями выделяется из общей массы, обращает на себя внимание, являясь поделкой наиболее «ясной», носящей на себе несколько признаков возможной принадлежности ее к антропоморфным изображениям, связанных с известным культом.
В заключение находим необходимым оговорить, что подвергая нашу поделку краткой предварительной интерпретации, — мы воздерживаемся от приведения своих личных соображений по поводу ее характера, ограничиваясь теми описательными данными, вопросами и замечаниями, которые изложены выше. [16]
Мы руководствуемся здесь двумя положениями — необходимостью накопления большего количества однородных поделок и надеждой, что имеющиеся в нашем распоряжении материалы смогут быть опубликованы отдельной статьей, уже по одним своим размерам и характеру, не могущей быть включенной в число публикаций отдела «Археологических новостей».
Считаем долгом отметить здесь мнение проф. В. А. Городцова (Москва), с которым мы имели честь беседовать по поводу нашей поделки и который осмотрел ее в оригинале при своем посещении г. Ростова на Дону (Май 1928 г.). При обозрении поделки, В. А. Городцов высказался в пользу того, что как эта, так и другие родственные ей поделки с южно-донских городищ, представляют собою ничто иное, как грузила несколько своеобразной, для данной местности, но в общем весьма определенной и уяснимой формы.7) «Антропоморфные» черты поделки В. А. Городцов признал явлениями случайного характера.
Так или иначе, полагаем, что разрешение вопроса должно быть прежде всего предоставлено времени. «Время, время и еще раз время» и действительный характер и назначение интересующих нас поделок предстанут перед исследователями в своем истинном свете.
*) Статья попала мне в руки в составе конволюта из нескольких брошюр, статей и отдельных оттисков статей второй половины 1920-х гг. К данной статье никакого идентификатора не прилагалось. HF.
1) О нашем понимании термина «архаика», применяемого по отношению к определенным культурным слоям городищ, см. в нашей публикации — «Фрагмент архаической керамики с Кизитиринского городища, орнаментированный свастическими знаками». («Записки» СКОАИЭ. Вып. 2. Р. н-Д. 1927 г.).
2) А. А. Миллер — «Краткий отчет о работах Сев.-Кав. экспедиции Государственной Академии Истории Материальной Культуры в 1924 и 1925 годах». «Сообщения» ГАИМК. 1. Л. 1926 г.
3) Заметим, что поделки двух указанных разновидностей относятся к тому архаическому слою, который А. А. Миллер именует слоем «культуры II», применяясь к терминологии, установленной им для слоев Кобяковского городища. Цитованные {Так. HF} строки его относятся исключительно к поделкам названного городища.
4) См. Г. А. Иноземцев — «Древнее поселение в районе станицы Гниловской». («Бюллетень» — С.-К. Бюро Краеведения № 1-6 — 1927 г. Ростов н-Д.), также нашу «Археологические раскопки и разведки на Сев.-Кав. в 1926 г.» (там же) и др. В ст. Г. А. Иноземцева встречаются м. п. упоминание о каменных поделках, «имеющих прямоугольную форму и перехват в верхней части» и приводится краткое описание и указание размеров двух из них.
5) Как указал находчик, высота от уровня земли указывается им на память и только приблизительно, т. к. здесь необходимо было бы точно учесть еще и слой земли, осыпавшейся постепенно вниз. Установить же сейчас точное место находки уже невозможно, т. к. за год произошли новые осыпки, осыпалось и то место, в котором торчала поделка.
6) Высота «головы» в наивысшей точке — 50 мм., «шеи» — 8 мм. и «туловища» — 92 мм.
7) Укажем, что в южно-донских городищах, на поверхности их и в осыпях, неоднократно были находимы типичные каменные грузила, плоские, круглой и иных, неправильных, форм с одним, чаще двумя, а иногда и более, сквозными отверстиями. Грузила подобного типа широко распространены и весьма типичны для нашего времени. Нет никаких определенных показателей, разделяющих эти грузила по времени, почему приходится воздерживаться от отнесения их к древним культурным слоям, до тех пор, пока не удастся проследить нахождение таких грузил в нетронутых культурных отложениях. Впрочем и после этого грузила, найденные и находимые на поверхности и в осыпях городища, вряд ли удастся освободить от бремени подозрений в принадлежности их к нашим дням. Особняком стоят многочисленные и разные по величине изделия из «глины» (частью известкового туфа? Б. Л.) в виде усеченного конуса, сопровожденного сквозным поперечным отверстием и варьирующего в некоторых своих чертах (загнутый в бок верхний конец, прямой острый конец, притупленно-плоский). Изделия эти свойственны культурным отложениям римского времени, представленным в большинстве южно-донских городищ. По поводу данных изделий существует мнение о принадлежности их к грузилам; высказываются, однако, соображения против этого мнения, основывающиеся на том, что материал, из которого они сделаны, мало пригоден для находящихся в воде грузил, и что поделки эти могли служить и для других хозяйственных целей (напр., использоваться в веретене и пр.).
Написать нам: halgar@xlegio.ru