выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
|
выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. |
|
Краткие сообщения Института археологии. Вып. 140. 1974.
[11] — конец страницы.
OCR — unpublished, Halgar Fenrirsson.
Вопрос о развитии черной металлургии у черняховцев является до настоящего времени слаборазработанным и в значительной мере спорным. С одной стороны, имеет место склонность рассматривать чуть ли не каждую находку железных шлаков, в том числе и кузнечных, на поселениях Черняховской культуры, как свидетельство наличия металлургического производства, с другой — наблюдаются достаточно неясные представления о характере и типах металлургических горнов, где остатки таковых действительно существуют. Специально рассматривавший вопросы металлургии и металлообработки М. Ю. Брайчевский2) считал, как известно, что Черняховская культура распространяется на всю Южную Польшу вплоть до Силезии, почему, естественно, отнес к Черняховской культуре синхронный с ней крупнейший металлургический центр в районе Свентокшижских гор, равно как и силезские центры, исказив тем самым картину развития металлургии у носителей собственно Черняховской культуры. Приводя же перечень железоделательных мастерских на нашей территории, М. Ю. Брайчевский называет и отмечает на карте 24 пункта, из которых в 19-ти зафиксированы только находки железных шлаков, в двух — сопел и в двух — остатки железоплавильных горнов (Иванковцы на Среднем Днестре и Лопатна в Молдавии).3) В. И. Бидзиля, утверждая наличие более чем 40 местонахождений с остатками черной металлургии Черняховской поры, называет лишь два из них — те же Иванковское селище и поселение в Завадовцах на Роси, где им были открыты металлургические горны,4) аналогичные, по словам В. И. Бидзиля, свентокшижским, «которые выступают наиболее передовыми образцами металлургических горнов этого времени во всей Европе».5) С последним утверждением, однако, трудно согласиться.
Учитывая вышесказанное, представляется весьма существенным привести те конкретные материалы, которыми мы располагаем и которые оставались до сих пор не опубликованными.
В Среднем Поднестровье на поселении Черняховской культуры у с. Лука Врублевецкая Каменец-Подольского р-на Хмельницкой обл., [11] на основном его участке, к западу от села, там, где оно не подстилалось трипольским поселением, раскопками автора была вскрыта большая наземная шахтная печь, расположенная на крутом склоне берега Днестра, в 230 м к востоку от участка с гончарными печами.6) Обнаружена она была впервые в 1955 г., в последний день работ на поселении в виде небольшого обожженного докрасна пятна. Частичная зачистка его показала, что здесь, видимо, была печь, форму и размеры которой определить невозможно. Около «пятна» найден обломок сделанного на круге сосуда Черняховского типа. Работы были продолжены на этом участке в 1957 г.; в результате вскрыты большая шахтная печь, а также куча угля, золы и выкладка из камней к западу-юго-западу от последней (рис. 1, 3).
Печь представляет частично (в своей северо-северо-восточной части) вырезанную в лёссе, а в основном вылепленную из глины округло-овальной формы шахту, наружные размеры которой 2,25*2,18 м, внутренние — 1,29-1,24 м вверху и 1,25-1,12 м внизу со стенами толщиной 0,30-0,40 м и высотой (в настоящее время) 1,50-1,35 м. Верхняя часть сильно разрушена, поэтому определить ее первоначальную высоту не представляется возможным. Печь ориентирована с северо-северо-востока на юго-юго-запад. «Устье» печи расположено с юго-юго-западной стороны. Ширина его 0,55 м, высота внутри 0,55, снаружи 0,32 м (рис. 2).
Как показала постепенная разборка заполнения печи, оно представляло собой землю, перемешанную с кусками обожженной докрасна глины, в которой до глубины 1,0 м попадались в совершенно ничтожном количестве мелкие угольки, зола и осколочки керамики Черняховского типа, на глубине 1,0 м — обломки трех оселков, несколько обломков керамики того же типа, в том числе один лепной. На глубине 1,15 м лежали череп лошади и восемь обломков Черняховской лощеной и нелощеной керамики. На всех обломках — сильнейший известковый налет. Много извести и в земле, заполнявшей нижнюю часть печи. В двух местах у стены, а также в «устье», сплошь заполненном землей, в котором также много извести, золы и угля, лежали большие камни и крупные комья спекшейся извести, на «поду» в северо-восточной его части — обугленные куски дерева (дрова).
В процессе расчистки заполнения печи и ее пода была вскрыта юго-восточная половина последнего, примыкающая к устью. Разрез его показал следующее: сверху лежало сравнительно тонким слоем (4-5 см) обугленное дерево, под ним — слой сильно прожженной глины (13-17 см), залегающий на необожженной глине (лёссе). Таким образом, это в сущности не под в настоящем смысле слова, а сильно прожженное «дно» печи. Вторая половина пода и обугленных дров была оставлена на месте и закреплена бутиралью. Из печи взяты образцы обмазки и комья спекшейся извести, а также один из камней, лежавших у стенки.7)
С наружной стороны, у самого устья печи, лежала большая куча спекшегося древесного угля и золы неправильных очертаний, приближающаяся к овалу, вытянутому в юго-юго-западном направлении, размером 1,75*1,10 м, толщиной около 0,22 м в среднем (в центре — до 0,42 м) (рис. 3). Под кучей не было обнаружено никаких следов обожженности.
К западу—юго-западу от печи на расстоянии около 2,0 м оказалась выкладка из камней (известняк) почти правильных прямоугольных очертаний размером 1,30*1,0 м, залегавшая на глубине 0,24-0,32 м от современной дневной поверхности. Среди камней попадались мелкие кости [12]
Рис. 1. Шахтная печь в Луке Врубелевецкой. Вид с ССВ.
Рис. 2. Шахтная печь в Луке Врубелевецкой. Вид с ЮЮЗ. [13]
Рис. 4. План и разрезы печи.
1 — глина и лёсс, 2 — уголь, 3 — спекшаяся известь, 4 — прожженная глина, 5 — непрожженная глина. [14]
животных. Под камнями (они лежали на материке) встречались мелкие обломки круговой Черняховской керамики, лощеной и нелощеной; выше они отсутствовали вовсе.
Печь была законсервирована, т. е. накрыта жердями, перекрыта соломой и засыпана землей, с тем чтобы закончить ее полное исследование в следующем году. Однако сделать этого не удалось.8)
В 1959 г. вся территория поселения была настолько глубоко перепахана, разрыта и частично застроена, что ни о каком дальнейшем продолжении работ на поселении, культурные остатки которого залегают на очень небольшой глубине, уже не могло быть и речи. Таким образом, рассматриваемая печь осталась недоисследованной. Но раскопки ее в 1957 г. позволяют сделать вывод о том, что она собой представляла, каковы ее дата и назначение.
Датировка печи не вызывает сомнений: ее отчетливо определяют как синхронную гончарным печам и всему поселению в целом (т. е. III—IV вв. н. э.) находки типичной круговой Черняховской лощеной и нелощеной керамики как в самой печи, так и особенно под выкладкой из камней.
Более сложным представлялся вопрос о назначении печи. В отчете о работах 1957 г. нами было высказано предположение, что ее, «видимо, приходится определять как шахтную печь для выжигания извести, то, что немецкие археологи называют Kalkofen, или Kalkbrennofen, т. е. печь для обжигания извести».9) К такому заключению нас побуждало, с одной стороны, полное отсутствие как в самой печи, так и в непосредственной близости от нее металлургических шлаков и криц, с другой — наличие в относительно большом количестве извести и «заготовки» известняка. Однако в свете ряда появившихся в последующие годы публикаций тщательно раскопанных, хорошо документированных и детально проанализированных печей для выжигания извести на территории ГДР и Западного Берлина, в Польше и Чехословакии к нашему первоначальному предположению приходится отнестись с крайней настороженностью и признать его маловероятным.
Все до сих пор известные печи для выжигания извести представляют собой довольно глубокие ямы больших размеров, обычно обложенные камнями, промазанными глиной, округлые или овальные в плане, сужающиеся (иногда уступами) книзу. В их заполнении в верхних частях встречаются, как правило, многочисленные куски обмазки с заглаженной с одной стороны поверхностью и с отпечатками плах, кругляков или полукругляков с другой — видимо, от рухнувших перекрытий. В нижних частях заполнения ям — перемежающиеся слои глины, песка и извести, смешанные с угольками и золой. Мелкие угли и зола покрывают и дно ям, нередко также выложенное камнями. Таковы печи в Берлине—Тиргартене,10) в Клейнкедингсхагене под Штральзундом,11) в Каблове к юго-юго-востоку от Берлина,12) в Потсдаме—Крампнице,13) в Обжистви на р. Лабе близ г. Мельник,14) возможно, в Праге—Бубенче,15) в Посвянтнем Плоньского повята16) и в Пруще Гданьского повята.17) Видимо, к этой же группе печей следует отнести и печь в Познани—Солачке,18) а также печь в Лагардес мюлене близ Кюсшена, при впадении Варты в Одру.19)
Чем же могла быть печь Луки Врублевецкой, если она не была печью для выжигания извести?
Подробное изучение многочисленных исследований, посвященных вопросам металлургии железа и специально сыродутным печам в связи не только с данным объектом, но и с металлургическим комплексом, вскрытом нами на поселении у с. Лепесовка,20) приводит нас в настоящее время к иному предположению.
Открытая в Луке Врублевецкой печь, очевидно, связана с металлургическим производством. И по своему местоположению — близ воды, притом на крутом склоне, и по ориентации и конструкции, и по своим размерам это, видимо, была сыродутная печь, горн для восстановления железа из руды. Она принадлежит к типу печей с плоским неуглубленным очагом-топкой и специальным выводным (горновым) отверстием (немецкий термин Abstich) — выше мы условно называли его устьем,21) которое служило и для выпуска шлаков, и для дутья. По классификации Р. Плейнера [16] редукционных печей римского времени,22) ее можно отнести к лоденицкому типу, точнее к его разновидности в Нетжеба к юго-юго-востоку от Праги.23) Датируется он в Чехии временем не ранее III—IV вв. Тип этот распространен также и за пределами Чехии. Такие печи хорошо известны в западных римских провинциях, например в Арвейлере, к югу от Бонна24) (датируется II в. н. э.), равно как и в пределах так называемой Germania libera, между Везером и Лабой, в Зальцгиттере-Лобмахтерсен (также II в.),25) а также на р. Липпе на поселении III—IV вв. в Орлингаузене у Биллефельда.26) В последнем случае печь особенно больших размеров и с внутренним диаметром 1,46 м. Встречаются такие печи и в междуречье Тиссы и Дуная, например в Бешеньо.27)
Не препятствует такому толкованию назначения нашей печи и находки в ней комьев извести и «склад» из известняка. Применение извести в качестве примесей (флюсов) для облегчения плавки руды — уменьшения потери железа в шлаке и снижения температуры плавления — хорошо известно и засвидетельствовано археологически.28)
В заключение хочется подчеркнуть важное значение открытого горна, который, как говорилось выше, видимо, не был единственным. Поселение Черняховской культуры в Луке Врублевецкой выступает не только как несомненный центр гончарного производства, но, видимо, и как центр металлургический, с сыродутными печами, к тому же наиболее распространенного в III—IV вв. н. э. типа.
Остатки редукционных печей в Среднем Поднестровье были обнаружены, как известно, также и ниже по течению Днестра на его левобережье, в Иванковцах Новоушицкого р-на той же Хмельницкой обл. (раскопки М. Ю. Брайчевского и В. И. Довженка). Авторам раскопок поселение в Иванковцах представляется «крупным металлургическим центром с наземными домницами силезского типа».29) Не имея возможности в настоящей статье сколько-нибудь подробно остановиться на этом вопросе, не можем все же не указать, что для такого определения конструктивных особенностей следов четырех домниц, открытых в Иванковцах, нет достаточных оснований. Остатки их настолько невыразительны, описания столь суммарны и не документированы (в публикации отсутствуют планы, разрезы, фото), что сказать о них что-либо определенное чрезвычайно трудно.
К тому же сами силезские горны, на которые ссылаются авторы (в Тархалице, Грошовице, Хрушице и др.), не однотипны, не говоря уже о том, что конструкция наиболее известных и выразительных из них — в [17] Тархалице, где в настоящее время их вскрыто уже 73,30) представляется во многих своих элементах неясной и спорной.31)
Южнее, в междуречье Днестра и Прута, на окраине поселения Черняховской культуры у с. Будешты Криулянского р-на Молдавской ССР Э. А. Рикманом были открыты остатки сооружения, которые он определяет как вероятные остатки металлургической домницы, предназначенной для производства железа сыродутным способом32) (в предыдущем исследовании, посвященном Будештскому селищу, Э. А. Рикман усматривал в этом сооружении простую яму-хранилище).33) Одновременно указывается, что сооружение напоминает металлургические углубленные домницы селища Комрат 1.34) Судя по описанию, молдавские домницы совершенно иной конструкции — с углубленными очагами — и могут быть отнесены, по классификации Р. Плейнера, к сланскому,35) т. е. кельто-германскому типу. Близкой конструкции и открытые нами в двух жилищах на поселении у с. Лепесовка (Южная Волынь) небольшие горны диаметром 0,50 м, почти правильной цилиндрической формы, с углубленными очагами.36)
Таким образом, в пределах распространения Черняховской культуры выступают металлургические горны различных типов (как и в Центральной, и в Западной Европе). Наиболее развитым из них является тот, к которому принадлежит сыродутная шахтная печь на поселении у с. Лука Врублевецкая. [16]
1) М. А. Тиханова. Про металургiю у Поднiстровi в черняхiвськi часи (тезисы доклада). «Матерiали третьої Подiльскої icторико-краэзнавчої конференция. Львiв, 1970, стр. 122-124.
2) М. Ю. Брайчевський. Бiля джерел слов'янської державности. Київ, 1964, стр. 97-110.
3) М. Ю. Брайчевський. Указ. соч., стр. 100-103 и рис. 22. Наличие остатков горна в Браге, о котором говорит М. Ю. Брайчевский (стр. 103), ссылаясь на Е. В. Махно, — плод недоразумения.
4) В. I. Бiдзiля. Чорна металургiя стародавнiх схiдних слов'ян. «Слов'яно-руськi старожитностi». Київ, 1969, стр. 52-53.
5) Там же, стр. 53.
6) И. Д. Зильманович. Гончарные печи Луки Врублевецкой. КСИА, вып. 112, 1967, стр. 112-116. См. также: М. А. Тиханова. О локальных вариантах Черняховской культуры. СА, 1957, № 4, стр. 181.
7) Произведенные в Лаборатории археологической технологии ЛОИА АН СССР анализы комьев подтвердили, что это действительно комья извести — в составе их кальций и магний.
8) Кстати, тогда же на расстоянии 1,5 м к западу от описываемой печи было обнаружено второе обожженное «пятно», что позволяет предполагать наличие еще одной, возможно аналогичной печи.
9) М. А. Тиханова. Отчет о работах Днестровско-Волынского отряда Галицко-Волынской экспедиции ИИМК АН СССР в 1957 г. Архив ЛОИА, ф. 35, оп. 1, д. 28, стр. 9 (а также архив ИА АН УССР). Не можем попутно не заметить, что Е. В. Махно в работе «Памятники Черняховской культуры на территории Украины (Материалы к археологической карте)» при описании поселения у с. Лука Врублевецкая упоминает и данный объект (без ссылки на наш отчет), но почему-то называет его «печью для гашения извести» (МИА, № 82, 1960, стр. 52, № 13).
10) A. Müller, М. Zimmermann. Ein kaiserzeitlicher Kalkbrennofen aus Berlin-Tiergarten. «Berliner Blatter fur Vor- und Fruhgeschichte», Bd. 9. Berlin, 1960, стр. 109-140. Дается и реконструкция печи.
11) A. Leube. Kaiserzeitliche Kalkbrennöfen von Kleinkedingshagen, Kreis Stralsund. «Jahrbuch für Bodendenkmalpflege in Mecklenburg, 1967». Rostock, 1969, стр. 245-266.
12) A. Müller, М. Zimmermann. Указ. соч. Три печи: одна, раскопанная в 1930 г. И. Вернером (стр. 3, рис. 19); вторая, раскопанная О. Гандертом в 1937 г. (стр. 137, рис. 20); третья, срезанная при добыче гравия, не копалась (рис. 21). См. также: О. F. Candert. Die Ausgrabungen der Markischen Museums in Kablow bei Königswüsterhausen. «Jahrbuch des Deutschen archäologischen Institute. Archäologischer Anzeiger», стлб. 452; он же. Die Ausgrabungen germanischer Dorfer. «Berliner Blatter fur Vor- und Fruhgeschichte», Bd. 3. Berlin, 1954, стр. 86-87; С. Behm-Blancke. Germanische Dörfer in Brandenburg. «Ausgrabungen und Funde», 1958, 3, стр. 263-269.
13) Упоминание в ряде работ (А. Мюллера, Е. Пыргала, М. Запотоцкого, Б. Новотного). Основная работа, в которой дается описание печей (R. Hoffmann. Vorgeschichtliche Kalkofen, Eisenschmelzen, Holzkohlengruben, «Mannus», 33, № 4, 1941, стр. 561—573), осталась нам недоступной.
14) М. Zapotocký. Pec nа páleni vápna nа starořimskim sídilíšti u Obžistvi. AR, XIV, 1962, стр. 630-635.
15) В. Novotný. Latenska pec z Prahy-Bubence. AR, IV, 1952, стр. 3-4. P. Плейнер видит в печи в Праге (Бубенче) яму для заготовки угля. См.: R. Pleiner. Zaklady slovanského železarského hutnictví českých zemích. Praha, 1958, стр. 66-68.
16) J. Pyrgala. Najważniejsze wyniki badań osady późnego okresu lateńskiego i wczesnego okresu wpływów rzymskisch w Poświetnem pow. Plońsk. «Swiatowit», t. XXIV. Warszawa, 1962, стр. 285-303.
17) A. Niewiglowski. Z badań nad osadnictwem w okresach późnolateńskim na Mazowszu. «Biblioteka archeologiczna», 18, 1966, стр. 112-113.
18) W. Hensel. Poznań w zaraniu dziejów. Wroclaw, 1958, стр. 113-114. В то же время К. Пшевожна видит в данной печи, как и в открытых ею в Слопанове, повят Шамотулы, и в ряде других мест, нами упоминаемых, не печи для обжигания извести, а ямы-«зернохранилища». См.: К. Przewożna. Osada i cmentarzysko z okresu rzymskiego w Słopanowie, pow. Szamotuły. «Fontes archaeologici Posnanienses», V (1954). Poznan, 1955, стр. 60-139, специально стр. 78. В последней обобщающей своей работе Р. Плейнер относит печь в Познани—Солачке к плавильным печам неопределенного типа: R. Pleiner. Das Eisenverhüttung in der «Germania Magna» zur römischen Kaiserzeit. «Bericht der Romisch-Germanischen Kommission, 1964». Berlin, 1965, стр. 35 (приложение на карте № 71).
19) A. Kiekebusch. Die Altgermanische Siedlung von Lagerdesmühlen bei Kusterin. Zugleichein Beitrag zur Geschichte des germanischen Backofens. «Praehistorische Zeitschrift», VI, 1914, Bd. 1-2, стр. 303-329. Автор рассматривал эти печи (а их было три) как хлебопекарные, но современные исследователи (А. Мюллер, Е. Пыргала и др.) видят не только в них, но предположительно и в ряде других печей, ранее считавшихся хлебопекарными, печи для выжигания извести.
20) См. наши предварительные замечания о печах в Лепесовке: М. А. Тиханова. Работы Днестровско-Волынской экспедиции 1960—1961 гг. КСИА, вып. 102, 1964, стр. 50, а также: R. Pleiner. Das Eisenverhuttung..., стр. 33 (прим. 56).
21) Напомним, что ориентация печи способствовала использованию ветра, дующего вдоль склона берега реки.
22) Не перечисляя всех работ Р. Плейнера, в которых излагаются эти вопросы, назовем лишь две указанные выше.
23) R. Pleiner. Das Eisenverhüttung..., стр. 24, рис. 2, 11 (на карте № 66).
24) Там же, стр. 60, рис. 15, 3; на карте № 5.
25) Там же, стр. 30, рис. 7, 5; на карте № 39; конструктивно печь наиболее близкая к лукинской.
26) Там же, стр. 30-31; на карте № 25.
27) Там же, на карте № 104.
28) Например, в Тартувке в Варшаве и в Стшельцах, повят Могильно: L. Rauhut. Studii i materiały do starozytnego i wczesnośredniowiecznego hutnictwa żelaza w Polsce. Studii z dziejów Gornictwa i Hutnictwa, I, Wroclaw—Warszawa—Kraków, 1957, стр. 225; в Тухловицах, в 35 км к западу от Праги: R. Pleiner. Zaklady. .., стр.70; в Обжистви (Чехия): М. Zapotocky. Pec nа páleni..., стр. 634 и др.; Т. Wislański. Wyniki prac wykopaliskowych w Strzelcach w pow. Mogileńskim w latach 1952 i 1954. «Fontes archaeologici Posnanienses», t. 10. Poznań, 1959, стр. 87.
29) M. Ю. Брайчевский, В. И. Довженок. Поселение и святилище в селе Иванковцы в Среднем Поднестровье. МИА, № 139, 1967, стр. 250-251, 260—261. Ср.: В. И. Довженок. Древнеславянские языческие идолы из с. Иванковцы в Поднестровье. КСИИМК, XLVIII, 1952, стр. 140; М. Ю. Брайчевский. Древнеславянское святилище на Днестре. КСИИМК, вып. 52, 1953, стр. 44-45.
30) См. новейшие работы: Т. Różycka. Šlady dawnych hut na Dolnym Slasku (I—IV w. n. е.). ZOW, 37, 1971, I, стр. 20-23; G. Domański. The problem of reconstruction of the smelting furnaces from Tarchalice, Silesia. AR, XXIV, 1972, 2, стр. 193.
31) Ср. три варианта их реконструкции, принадлежащие разным исследователям — Краузе, П. Вейерсгаузену и Р. Плейнеру. В то время как один из основных исследователей этих печей В. Голубович вслед за Вейерсгаузеном видит в тархалицких горнах наземную конструкцию, т. е. в сущности вариант лоденицкого типа, Р. Плейнер реконструирует их как печи с углубленными очагами: R. Pleiner. Die Eisenverhüttung. .., стр. 38-39, рис. 8, 4-6 (в тексте ошибочно дана ссылка на рис. 7).
32) Э. А. Рикман. Памятник эпохи великого переселения народов. Кишинев, 1967, стр. 16.
33) Э. А. Рикман. Жилища Будештского селища. МИА, № 82, 1960, стр. 319.
34) Не опубликованы. Э. А. Рикман ссылается на свой отчет об археологических раскопках 1960 г. (Архив АН Молдавской ССР. Кишинев, стр. 95, 96). См.: Э. А. Рикман. Памятник..., стр. 16.
35) R. Pleiner. Zaklady...; он же. Význam typologie železářskich pecé v době řimske v svétle nových náležů z Čech. «Památky archeologické», 51. Praha, 1960, стр. 184-220; он же. Die Eisenverhuttung..., 1965, стр. 24, рис. 4.
36) M. А. Тихонова. Работы Днестровско-Волынской экспедиции 1960—1961 гг., стр. 50.
Написать нам: halgar@xlegio.ru