Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Введение

При изучении каждой исторической проблемы приходится сталкиваться с рядом старых, издавна установленных общих представлений и точек зрения, которые, не подвергаясь достаточной проверке и критике, часто принимаются на веру и механически переходят из старых исторических трудов в новые; в большинстве случаев авторы последующих работ, находясь в плену старых схем, вносят в господствующие концепции лишь некоторые самые поверхностные изменения.

Только объективное изучение проблемы в целом на основе тщательного анализа всех сохранившихся источников позволяет историку восстановить реальную историческую действительность.

В течение целого столетия историю древнего Востока, главным образом на Западе, изучали в основном с точки зрения развития политических событий, культуры и религии древневосточных народов. Много внимания уделялось описанию войн, причем чаще всего успехи той или иной стороны объяснялись либо при помощи пресловутой «расовой теории», либо исходя из преувеличенных оценок деятельности того или иного политического деятеля, военачальника или царя.

Но эти взгляды, которые использовались для идеологического обоснования всякого рода великодержавной политики и особенно резко проводились сторонниками колониальных захватов на Востоке, глубоко неправильны и тенденциозны. Нельзя одни древневосточные народы противопоставлять с позиций так называемой «расовой теории» другим народам. Нельзя сказать, что одни народы были какой-то неведомой «силой» или «судьбой» предназначены к извечному господству над другими народами древнего мира. Нельзя считать, что одни народы были какими-то особыми носителями исконно «высшей культуры», которую они насаждали в завоеванных странах. Нельзя преувеличивать роль отдельных политических деятелей, [3] выражавших интересы своего класса, той или иной социальной группы.

В пределах древневосточного мира не было единой колыбели человечества. Культурная жизнь не могла зародиться только в одном центре и распространяться одним народом. Ни Центральная Азия с Памиром, ни «райский сад» Южной Месопотамии с Уром Халдейским, ни прославленный Вавилон не были единственными исконными очагами, из которых, по древним преданиям, культура распространялась по всему миру. Теперь уже нет никаких сомнений в том, что древние народы, достигшие определенного уровня в развитии хозяйственной жизни и общественных отношений, во многом вполне самостоятельно создали те культурные ценности, которые легли в основу их позднейшей цивилизации. Двуречье Тигра и Евфрата, Нильская долина, нагорье Малой Азии и Закавказья, эгейский островной район и восточное побережье Средиземного моря были районами, где в глубокой древности разнообразные народы создавали высокую и самобытную культуру.

Рост производительных сил приводил к распаду древнего общинного строя и создавал экономические предпосылки для возникновения рабства и рабовладельческой эксплуатации. Так возникли древневосточные деспотии, целью которых было сохранение устоев классового строя. Развитие хозяйственной жизни даже в эти древние времена требовало доставки из других стран различных видов сырья. Являлась необходимость эксплуатировать естественные богатства не только своей страны, но и соседних территорий. Наконец, некоторый прогресс в сельском хозяйстве и ремесле, вызвавший появление избыточных продуктов, требовал развития древнейшей меновой торговли. Но в особенности погоня за рабами — наиболее дешевой в тех условиях рабочей силой — приводила к первым крупным военным столкновениям, к тем древним войнам, без которых не могли существовать рабовладельческие государства в странах древнего Востока.

Таким образом, чтобы вскрыть одну из основных причин военной политики древневосточных государств, следует подробно рассмотреть весь процесс их социально-экономического развития. Ведь в основе завоевательной политики больших древневосточных государств, возникших и долго существовавших в Северо-Восточной Африке и Передней Азии, лежали чисто экономические причины, связанные с развитием рабовладельческого хозяйства.

Современный исследователь на основании большого количества разнообразных источников, документов, предметов материального быта, произведений искусства может довольно подробно изучить историю древнеегипетского государства, [4]

Египет и Передняя Азия в период Нового царства [5]

которое в XVI—XV до н. э. господствовало в западной части древневосточного мира. Чем объясняется рост военного могущества древнего Египта в этот период его истории, каковы были взаимоотношения Египта с соседними странами, в какие формы вылилась военная политика фараонов XVIII династии — вот те основные вопросы, мимо которых нельзя пройти при изучении истории египетского народа, создавшего в глубокой древности своеобразную и высокую культуру.

Буржуазные историки, изучавшие историю древнего Египта, во всех своих трудах стремились подчеркнуть то обстоятельство, что египетские фараоны начали вести завоевательную политику лишь со времени Нового царства. Этот факт они пытались объяснить необходимостью обезопасить Египет от повторного нашествия азиатских племен, необходимостью укрепить азиатские границы египетского государства на северо-восточном направлении, наконец, «законом» исторической инерции, побудившим фараона Яхмоса после изгнания гиксосов из Египта двинуться в Сирию, проводя там широкую завоевательную политику, которую вслед за ним продолжали фараоны XVIII династии. Так, например, американский египтолог Эджертон писал: «Огромное национальное усилие, приведшее к изгнанию гиксосов, дало египетским войскам толчок, который добросил их до северных границ Сирии».¹⁾

Эту устаревшую, традиционно установившуюся в египтологии точку зрения, иногда связанную с «расовой теорией», совершенно некритически поддерживает и западногерманский египтолог А. Шарф, считающий, что «возвышение Египта до уровня великой державы» «является следствием изгнания иноземных гиксосов из Египта».²⁾

Однако все эти рассуждения в корне неправильны и тенденциозны. Древнеегипетский народ был столь же миролюбив, как и остальные древние народы. С другой стороны, египетское государство в древности, особенно в период XVIII династии, вело столь же напряженную военно-захватническую политику, как и другие крупные рабовладельческие государства древневосточного мира, например Аккад в период Саргона и Саргонидов, Вавилон при царях I вавилонской династии, Хеттское государство в XVI—XIII вв. до н.э., а впоследствии Ассирия и древний Иран. Основной причиной этой политики рабовладельческих деспотий древнего Востока, в том числе и Египта, было развитие рабовладельческого хозяйства. Египетские фараоны принуждены были вести эту завоевательную [6]

Египет времен Нового царства [7]

политику со времен Древнего царства, причем наибольшего развития и расцвета военная экспансия древнего Египта получила в период XVIII династии. И, конечно, не «закон» исторической инерции и не пресловутая «воинственность» того или иного фараона обусловливали развитие завоевательной политики египетского государства. В ее основе лежали определенные закономерности развития древнего рабовладельческого общества. Развитие рабовладельческого хозяйства постоянно требовало доставки в Египет различных видов сырья и рабочей силы. Потребность в медной руде заставила фараонов Древнего царства совершить ряд военных походов на Синайский полуостров. Погоня за золотом и рабами привела к завоеванию богатой Нубии. Развитие внешней торговли заставило египетских фараонов Среднего царства пробить вооруженной рукой дорогу в Палестину, Сирию и Финикию и даже закрепиться на Финикийском побережье. Наконец, что особенно важно, постоянная потребность в дешевой рабочей силе, в рабах, привела к расширению военной экспансии и к тем систематическим войнам, которые стали вести египетские фараоны XVIII династии, для того чтобы окончательно завоевать Нубию, Палестину, Сирию и Финикию и чтобы прочной ногой встать в центре скрещения торговых путей, соединявших Египет с областями Восточной Африки и прилегающими странами Передней Азии.

Поэтому, чтобы вскрыть истинные причины завоевательных войн Тутмоса III и его преемников, фараонов XVIII династии, необходимо ознакомиться с развитием рабовладельческого хозяйства, общества и государства в долине Нила в XVI—XV вв. до н. э.

В период Нового царства в значительной степени развились те элементы рабовладельческого хозяйства, которые возникли в предшествующие времена египетской истории и закономерно вызвали древнейшие завоевательные войны, описанные в первом томе «Военной истории древнего Египта».

Этот том, вышедший в 1948 г., содержит характеристику военной политики Египта от периода Древнего царства до эпохи крупных войн XVI—XV вв. до н. э., главным образом до завоевательных войн Тутмоса III, когда военно-захватническая политика Египта достигла своего наивысшего напряжения. Особые главы в первом томе посвящены следующим вопросам: военное дело в период Среднего царства, район египетских завоеваний в Передней Азии, наконец, идеологическое оправдание войны в древнеегипетском искусстве.

Примечания (подстраничные)

¹⁾ W. F. Еdgеrtоn. The Government and the governed in the Egyptian Empire. — «Journal of Near Eastern Studies», vol. VI, No 3.

²⁾ A. Sсhаrff und A. Moortgat. Ägypten und Vorderasien им Altertum. München, 1950, S. 116.

К оглавлению Дальше