Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Лучицкая С. И. Рец. на: V. EPP. Fulcher von Chartres. Studien zur Geschichtsschreibung des ersten Kreuzzuges. Düsseldorf. Droste Verlag. 1990. 404 S. В. ЭПП. Фульхерий Шартрский. Исследования по историографии Первого крестового похода

Вопросы истории,
1991, № 7-8, стр. 250-251.

В книге германской исследовательницы Верены Эпп отразились некоторые типичные для современных немецких историков подходы к истории ментальности. Высоко оценивая достижения школы «Анналов» в изучении групповых ментальностей, немецкие историки скептически относятся к ряду ее постулатов, в частности к теоретическим разработкам самого этого понятия.¹⁾ Чтобы подчеркнуть отличие своих позиций от метода «Анналов», автор предпочитает говорить не об «истории ментальности», но о «духовной истории», «истории представлений». И речь здесь идет не просто о терминологии. Критикуя «Анналы» за расплывчатость и неопределенность используемого ими термина «ментальность», немецкие историки пытаются более четко определить это понятие и методы его исследования.

Эпп использует, в частности, методику, разработанную немецким историком Г.-В. Гётцем,²⁾ который стремится не столько исследовать коллективные — представления о мире, складывающиеся у общества или отдельной группы (восстановить эту картину часто почти невозможно из-за отсутствия применительно к средневековой эпохе соответствующих серийных источников), сколько реконструировать представления конкретного автора о прошлом, его образ мышления, осознанные идеи. При таком подходе (более традиционном и более ориентированном на источник) предметом исследования становится прежде всего субъективное видение того или иного автора. В центре внимания историка оказываются средневековый хронист, мир его идей, представлений. Сам по себе этот исследовательский принцип не так уж нов — в немецкой историографии можно упомянуть работы Г. Бойманна,³⁾ изучавшего под таким углом зрения историю политических идей, получивших отражение в сочинениях раннесредневековых хронистов.

Дальнейшая углубленная разработка этого принципа имеет большое значение для прояснения методов изучения истории ментальностей. Метод «истории представлений», используемый Эпп, предполагает исследование комплекса преимущественно «осознанных идей», в отличие от неосознанных, нвотрефлектированных представлений. При этом она полагает, что само разграничение между «неосознанными ментальностями» и «осознанными идеями» — относительно, так как некоторые явления духовной жизни можно равным образом отнести и к ментальности, и к идеям. Еще один нюанс: в отличие от французской «истории ментальностей», стремящейся прежде всего изучать длительные структуры, мало изменяющиеся константы человеческих представлений и поведения («longue duree»), метод «истории представлений» ориентирует на исследование переломов в духовной истории, изменений, происходящих в сознании людей, и это, по мнению автора, позволяет преодолеть опасность абсолютизации «статического» аспекта человеческих представлений.

В работе акцент делается на изучение эволюции образа мыслей и представлений Фульхерия Шартрского — известного историка Первого крестового похода. В распоряжении автора были две разновременные редакции «Иерусалимской истории» этого хрониста, сохранившиеся в нескольких рукописях, что позволило проанализировать, как изменялись его взгляды, оценки и представления о происходивших событиях. Эпп исследует философско-теологические и социально-политические воззрения хрониста, реконструируя мир его идей и образ мышления, анализируя стиль и язык указанного сочинения Фульхерия Шартрского.

Изучая социально-политические взгляды хрониста, Эпп сосредоточивает внимание на основных общих понятиях, характерных для современного ему общества и употребляемых им в своем труде. Такой прием восходит к широко известному методу анализа терминов, имеющих социальное и политическое содержание, разрабатывавшемуся в немецкой историографии Р. Козеллеком и получившему название «истории терминов».⁴⁾ На основании анализа понятий Эпп рассматривает представления как о церковных, так и о светских институтах, причем анализ первых предпослан анализу вторых, в полном соответствии с теоцентристской системой взглядов Фульхерия Шартрского. Выясняя представления хрониста о церковных реалиях, Эпп рассматривает понятия, обозначающие церковную иерархию — от папы до низшего клира — и общее понятие христианской общины — «церковь». Переходя к светским отношениям, автор раскрывает содержание понятий, обозначавших различные градации светской иерархии — от низших к более высоким, — «рыцари», «государи» и, наконец, «император», «король», как символы общего представления о государстве.

Эпп приходит к выводу, что обозначаемые различными терминами социальные группы мирян образуют в системе взглядов Фульхерия Шартрского идеальную организацию, а общее понятие «церковь» означает совокупность всех членов христианской общины, объединенных едиными целями и ориентированных на союз церкви и государства. Так выглядит реальность Иерусалимского королевства, переработанная в сознании средневекового хрониста.

Эволюцию воззрений Фульхерия Шартрского Эпп прослеживает на примере его философско-теологических взглядов. Анализируя его представления о Боге, восприятие им природы, понимание истории, автор намечает следующие основные тенденции в сфере представлений о божественном — постепенная антропоморфизация образа Бога, осознание необходимости человеческой воли и активности для достижения божественной помощи (с. 45-90). Для представлений Фульхерия Шартрского о природе характерна эволюция от восприятия природы как создания Бога и воплощения его идей до отношения к природе как к объекту познания, что проявляется в любознательности хрониста, растущем доверии к человеческому разуму. В сфере понимания истории выявляется эволюция — от оценки событий (в данном случае — крестового похода) как «дела Бога» до признания важности самостоятельных действий человека.

Главная же тенденция — это рост самосознания хрониста, развитие рационалистического толкования событий. Эпп прослеживает, как эта тенденция проявилась в изменении стиля, языка хрониста, используемых им риторических средствах и метафорах. Эти изменения рассматриваются в контексте развития западноевропейской культуры, а его творчество оценивается как явление «культурного Ренессанса» XII в. (с. 376-381).

Хотя Эпп и пишет о своей оппозиции к «Анналам», но по прочтении книги убеждаешься, что ориентация на углубленное изучение взглядов отдельного автора принципиально не противоречит подходам французской историографии. Индивидуальные взгляды хрониста достаточно типичны для определенной социальной среды. «Субъективная реальность» Фульхерия Шартрского, реконструированная на основе его хроники, может быть рассмотрена и как картина мира, характерная для определенной социальной группы. Не случайно, подытоживая исследование, автор ставит своего героя в определенный типологический ряд, сближая его с современниками и показывая общее и типичное в системе его взглядов.

Существенно то общее, что сближает названные выше подходы, а именно акцент на изучение человека в его социальных и культурных отношениях. И история представлений, и история ментальностей приобретают, таким образом, антропологическое измерение. Работа Эпп — еще одна попытка конкретизировать понятие «ментальность», наполнить его конкретным содержанием.

¹⁾ См. об этом: Mentalitäten im Mittelalter: Methodische und inhaltliche Probleme. Sigmaringen, 1987.

²⁾ GÖTZ H.-W. Vorstellungsgeschichte: Menschliche Vorstellungen und Meinungen als Dimension der Vergangenheit. — Archiv für Kulturgeschichte, 1979, Bd. 61, Hf. 2.

³⁾ BEUMANN H. Die Historiographie des Mittelalters als Quelle für die Ideengeschichte des Königstums. — Historische Zeitschrift, 1955, Bd. 180.

⁴⁾ KOSELLECK R. Historische Semantik und Begriffsgeschichte. Stuttgart. 1979.