Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Назад К оглавлению Дальше

Глава седьмая.
Культ царей

§ 1. Титулы и эпитеты царей. Известно, что цари дома Селевкидов иногда удостаивались божественных почестей. Чтобы лучше понять этот культ, нужно выделить и классифицировать следы его, сохранившиеся в документах той эпохи. Первым свидетельством воздававшегося царю культа было его имя, вернее, божественные эпитеты, добавлявшиеся к нему. Антиоха IV называли «Эпифаном», Деметрия II «Сотером» и т. д. Эти официальные прозвища появляются на царских монетах, их употребляют античные историки. Каков их смысл и точное употребление? Древние авторы смешивают эти эпитеты с народными прозвищами; я не имею здесь виду метод использования вперемешку культовых эпитетов¹⁾ и прозвищ,²⁾ чтобы различать омонимы. Это право историка. Беда заключается в том, что древние авторы абсолютно в одном плане пользуются прозвищами совершенно различного характера. Говорят, например, что Деметрий II получил наименование «Никатора» — это его официальный титул — по причине его победы над Антиохом VI и был прозван «Серипидом», т. е. кандалоносцем, потому, что попал в руки парфян.³⁾ Мы читаем, что Антиох III был прозван «Великим» в честь его подвигов,⁴⁾ а Антиох VIII получил прозвище «Грипа» (по-гречески [221] «горбоносый») из-за его орлиного носа.⁵⁾ Полибий говорит: «Селевк Каллиник, прозванный также „Бородатым"»;⁶⁾ однако Καλλίνικος — это культовый эпитет, в то время как ΙΙώγων — лишь народное прозвище. Древние авторы единодушно приписывают прозвищу и культовому эпитету одно и то же происхождение, а именно vox populi («глас народа»).⁷⁾ Как раз это общее происхождение селевкидских прозвищ всех видов приводит к тому, что античные авторы более не отличают народного прозвища царя от его официального эпитета. И действительно, по Аппиану, официальные эпитеты Eupator, Nicator, Eusebes были присвоены царям Антиоху V, Деметрию II, Антиоху X «сирийцами».⁸⁾ Либаний полагает известным, что все cognomina Селевкидов даны были им за их подвиги.⁹⁾ Лукиан рисует нам рождение царского прозвища: после победы над галатами войска Антиоха I поют «пэан» и провозглашают царя Καλλίνικος.¹⁰⁾

Однако, насколько нам известно, Антиох I никогда не пользовался этим эпитетом. Как получалось, что прозвище, стихийно данное толпой, превращалось в официальный эпитет царя?

Древние авторы дают удовлетворительный ответ на этот вопрос. Они сообщают, например, что милетяне присвоили титул «Бога» Антиоху I за то, что он освободил их город от тирании Тимарха,¹¹⁾ а Деметрий I был прозван «Спасителем» по инициативе вавилонян после его победы над другим Тимархом, который притеснял их.¹²⁾

Остановимся здесь на минутку. Эпитет даруется городом или страной за чрезвычайные услуги, оказанные им царем. Отсюда следует, что новый титул вплоть до нового распоряжения действителен только для города, придумавшего его. Ни благодеяние, оказанное милетянам, ни их благодарность ни в какой мере не касаются вавилонян. [222] Антиох II — «Теос», «Бог» в Милете. Но отсюда вовсе не следует, что он становится Богом также в Вавилоне или Антиохии.¹³⁾

Таким образом, первая выдвигаемая нами для объяснения культовых прозвищ царей теза может быть сформулирована следующим образом: официальные эпитеты присваивались суверену городами его державы. Следовательно, он мог обладать в одно и то же время, но в разных городах разными титулами. Это, естественно, не исключает возможности того, что царь мог принять один и тот же титул в нескольких городах.

Исследование нумизматических данных позволяет уточнить эту тезу. В предшествующей главе мы показали, что царь мог одновременно именоваться разными титулами на монетах одинаковой стоимости, но выпущенных разными мастерскими. Эти варианты не вызваны ни предпочтением, которое оказала та или иная мастерская, ни размерами места, отведенного на монете для начертания легенды, ни другими случайными причинами. В то время как легенда тетрадрахм птолемеевского веса не присоединяет к царскому имени никакого эпитета, в легендах одновременно выпущенных теми же мастерскими монетных серий, но аттического эталона читается титул суверена, точно соответствующий (начиная с Антиоха V)¹⁴⁾ легенде серебряных монет, выпускавшихся в Антиохии. Такие совпадения не могут быть случайными. И действительно, можно с уверенностью сказать, что любая мастерская помещала на выпускаемых ею одновременно монетах одного и того же вида одинаковый титул монарха. Каталоги монет, выпущенных в мастерских Антиохии, Тира, Сидона, отбор и классификация которых основаны на технических признаках, не дают ни одного исключения из этого правила. Мы достаточно хорошо знаем теперь медные монеты, выпущенные в Селевкии на Тигре.¹⁵⁾ На этих монетах титулы царей не содержат произвольных вариантов, вызванных фантазией монетных мастеров. Антиох IV, Деметрий,¹⁶⁾ Александр Бала называются здесь только царями. Деметрий II на монетах одной серии именуется «царь Деметрий», на другой, более поздней, — «царь Деметрий Филадельф Никатор». Обе формулы встречаются на монетах этого царя, выпущенных в других местах.

Но если вариации царского титула на монетах не случайны, каков был их смысл? Как было сказано выше, официальные эпитеты царя в разных городах не обязательно совпадали. Существует ли какая-либо связь между этими двумя отмеченными обстоятельствами? Для ответа на этот вопрос рассмотрим внимательно монеты Антиоха IV. [223]

Эволюция легенды на серебряных монетах этого царя, выпущенных в Антиохии, очевидна.¹⁷⁾ До 169 г. до н. э. монетный двор столицы выпускал тетрадрахмы с традиционным изображением обнаженного Аполлона, сидящего на омфале, и с традиционной надписью Βασιλέως ’Αντιόχου. Но на монетах, выпущенных после победы над Птолемеем VI,¹⁸⁾ над головой царя, увенчанной диадемой, помещена звезда, а на реверсе тетрадрахмы изображен сидящий на троне Зевс Никейор. Легенда этой серии В гласит: βασιλέως ’Αντιόχου θβου’ Επιφανους. Наконец, после триумфальных празднеств в 166 г. до н. э. в Дафне¹⁹⁾ царя стали именовать βασιλεύς ’Αντιόχου θεος’ Επιφανης Νικήφορος.²⁰⁾

Заслуживают внимания также и бронзовые монеты, выпущенные в Антиохии при Антиохе IV. Легенда сперва гласит: «Царь Антиох», а затем: «Царь Антиох Теос Эпифан».²¹⁾ Эта серия, таким образом, соответствует тетрадрахмам группы В. И действительно, изображения этой серии символизируют победу над Египтом. Мы видим там орла, фигуры Исиды, Зевса Аммона.²²⁾

На монетах антиохийского двора царю даются последовательно три различных титула: в 175 169 гг. он именуется «царь Антиох»; в 169—166 гг. до н. э. он уже «царь Антиох Теос Эпифан»; в 166—163 гг. до н. э. он называется «царь Антиох Теос Эпифан Никефор».

Эти формулы соответствуют официальной титулатуре. В прошении, адресованном царю в 167/66 г. до н. э., он именуется «царь Антиох Теос Эпифан».²³⁾ Именно эти эпитеты мы находим на серебряных и бронзовых монетах класса В, выпущенных в Антиохии между 169 и 166 гг. до н. э.

Казалось бы, следовало ожидать, что и мастерские других городов на монетах, выпускаемых после 169 г. до н. э., присвоят царю тот же титул. Однако некоторые из них не следуют в этом отношении примеру столицы. Так, Тир стоит абсолютно в стороне. Его мастерская пользуется всегда простой легендой «царь Антиох» даже на монетах аттического веса.²⁴⁾ Другая мастерская заимствует у антиохийской серии В изображение Зевса Никефора для своих тетрадрахм²⁵⁾ (на драхмах, как и прежде, изображается [224] Аполлон),²⁶⁾ но монарха упорно продолжают называть «царь Антиох Эпифан», не добавляя наименования «Теос», которое фигурирует на модели, выпущенной в Антиохии. Антиохийская серия В украшает изображение царя звездами. Одна из мастерских подражает этой детали, но в тетрадрахмах с этим символом по-прежнему сохраняется простая легенда «царь Антиох».²⁷⁾ Другие мастерские выпускали медную монету с изображением Исиды или головой Зевса Аммона. Следовательно, эти монеты выпущены после 169 г. до н. э. Однако, подражая бронзовым монетам Антиохии, легенду их не заимствовали. Монарх на этих монетах именуется «царь Антиох».²⁸⁾

Соответствовали ли эти титулы, расходящиеся с официальной формулой двора, историческим реальностям, или они были изобретены монетными мастерами по их собственному усмотрению?

Имеются тетрадрахмы, которые в описании выглядят следующим образом:²⁹⁾ на лицевой стороне, справа, голова Антиоха IV в диадеме; вокруг шерстяная полоска. На реверсе: Аполлон, сидящий на омфале. Легенда: βασιλέως ’Αντιόχου θεου. Знак (голова лошади с рогами) в поле монеты позволяет отнести ее к одной из вавилонских мастерских.³⁰⁾ Почему здесь царь получает особый титул, который не встречается на его монетах в других местах? Ответ дает надпись вавилонского происхождения, датируемая периодом между осенью 167 г. и осенью 166 г. до н. э. Она составлена в правление «царя. Антиоха, бога» (βασιλεύοντος ’Αντιόχου θεου).³¹⁾

Стела и монета полностью соответствуют друг другу. Отсюда вовсе не следует, что они происходят из одного и того же города. Царь мог носить одинаковый титул в разных городах. Но совпадение двух надписей позволяет утверждать, что легенды монет соответствовали реальным титулам царя.

Правда, этот вавилонский титул 167/66 г. не совпадает с титулом, который царь имел в том же году в Антиохии. Отсюда можно вывести [225] два заключения: царь в различных городах мог иметь различные официальные прозвища. Вариации монетных легенд могли соответствовать этим различиям. Подчеркиваем, что мы говорим здесь только о возможностях. Было бы слишком рискованно утверждать, что царские эпитеты на монетах должны обязательно совпадать с титулом, которым именовали суверена в месте их выпуска. Поскольку локальные мастерские управлялись не самим городом, а правительством или подрядчиками, ясно, что монетный мастер мог совсем не считаться с прозвищами, присвоенными царю в городе, где выпускались монеты. На редакцию легенды могли влиять также и другие соображения. Приведем пример, хорошо показывающий сложность этой проблемы.

Антиоха VIII официально называли «Эпифан Филометор Каллиник». Так именуют царя город Лаодикея в Финикии, его придворные, даже он сам.³²⁾ В то же время только на двух монетах — серебряной и бронзовой — неизвестного места выпуска царь именуется двумя из этих эпитетов: «Эпифан Филометор».³³⁾ Все остальные мастерские — в Антиохии,³⁴⁾ Дамаске,³⁵⁾ Птолемаиде,³⁶⁾ Сидоне,³⁷⁾ Тарсе³⁸⁾ — называют его только «царь Антиох Эпифан».

Однако детальное рассмотрение этих нумизматических проблем увело бы нас слишком далеко. В нашу задачу сейчас входит лишь подчеркнуть, что монеты подтверждают высказанную выше тезу: прозвища одного и того же царя могли меняться от города к городу.

Еще одним доказательством является то, что на Западе ни в исторических трудах, ни в надписях, ни на монетах Антиох I никогда не называется Никатором. Между тем недавно найденная в Сузах бронзовая монета имеет легенду (β)ασι. ’Αντιόχ. Νικάτ. Мемориальные монеты царя Агафокла из Бактрианы с изображением головы Антиоха I и той же легендой ’Αντιόχου Νικάτορος подтверждают, что сын Селевка I в Верхней Азии — и только там — назывался, как и его отец,³⁹⁾ Никатором.

§ 2. Городские культы. Среди прозвищ суверенов имеются такие эпитеты, как «Бог» или «Спаситель», которые, бесспорно, говорят, что эти цари являлись объектом культа. Обзор известных нам эпитетов царей в целом показывает, что культ царя, свидетельством которого они являются, в каждом отдельном случае был институтом только данного города.

Если милетяне принимали решение воздать сверхчеловеческие почести «Антиоху Теосу», они этим ни в коей мере не связывали вавилонян. Если вавилоняне обоготворили Деметрия как своего «Спасителя», можно было с уверенностью предположить, что и другие [226] города последуют этому примеру. Но он останется для них лишь моделью, и никогда не станет обязательным для всех величать царя заступником.

Надписи, относящиеся к царскому культу, подтверждают эту тезу.⁴⁰⁾ Селевк I был обожествлен в Селевкии Пиерийской как «Селевк Зевс Никатор», в Антиохии Персидской — как «Селевк Никатор», в Дура-Европосе — как «царь Селевк Никатор», в другом месте — как «Теос Селевк». Антиоха I почитали в Антиохии Персидской и Селевкии на Тигре под именем «Сотера», а в Селевкии Пиерийской его именовали «Аполлон Сотер». Селевка II в одном городе называли «Сотер», в другом — «Каллиник», в третьем — «Теос».⁴¹⁾

Таким образом, не существовало государственного культа, оформленного по официальной модели. По крайней мере это относится к городам и автономным народам. Каждый город сам определял, когда и в какой форме он будет обоготворять суверена. Так, жители Илиона приняли уже в 281 г. до н. э. решение воздвигнуть алтарь Селевку I. Эритрейцы вставили его имя в старинный гимн, посвященный Асклепию. Напротив, ионийская конфедерация выжидала конца царствования Антиоха I, чтобы присоединить его культ к культу Александра. Милетяне, по-видимому, никогда не усердствовали в обожествлении сирийских царей,⁴²⁾ за исключением лишь Антиоха II.

Вполне естественно, что в нескольких городах существовали одинаковые формы культа. Так, в Селевкии на Тигре и Селевкии Пиерийской, в Скифополе и Самарии в Палестине царский культ обслуживался двумя жрецами: один ведал культом здравствующего монарха, другой — культом его предков. Это разделение обязанностей между двумя лицами достаточно естественно, чтобы не пытаться объяснить его регламентацией со стороны государства.⁴³⁾ Действительно, в Дура-Европосе Селевк Никатор имел своего особого жреца, но в Антиохии Персидской был только один жрец обожествленных суверенов. Во всех названных городах жрецы царского культа удостаивались чести эпонимата.

В других городах, например Сузах или Лаодикее, жрецы царского культа не были эпонимами. В некоторых городах обожествленные цари рассматривались только как ипостаси олимпийских богов. Так, например, почести воздавали «Селевку Зевсу Никатору». В других местах, даже при апофеозе царей, им воздавали культ не только как богам, но и как людям. Жертвы приносились «царю [227] Антиоху» или «Антиоху Теосу (Богу)». В Смирне, по-видимому, существовали рядом друг с другом культ «богини Стратоники» и святилище «Афродиты Стратоникиды».⁴⁴⁾

Трудно сказать, были ли города, которые отказывали селевкидским царям в божественных почестях. В легендах бронзовых монет, выпущенных в Тире и Сидоне, к имени царя никогда не присоединяется никакого эпитета. Однако было бы преждевременным заключать отсюда, что в этих городах Селевкиды не удостаивались поклонения. Бесспорно только, что почести, воздававшиеся суверенам, не подчинялись руководящим указаниям и не были единообразными. Каждый город по своему усмотрению чтил царя и членов его семьи, здравствующих или покойных.

Приведем перечень мест, где обожествление Селевкидов прямо засвидетельствовано в наших источниках.

Антиохия Персидская: жрец «Селевка Никатора», и «Антиоха Сотера», и «Антиоха Теоса», и «Селевка Каллиника», и «царя Селевка» (III), и «царя Антиоха» (III), и его сына «царя Антиоха». Надпись на стеле была вырезана около 204 г. до н. э.⁴⁵⁾

Вавилон:⁴⁶⁾ Антиох IV именуется «царь Антиох Теос» в 167/66 г. до н. э.

Баргилия в Кари:⁴⁷⁾ в декрете, изданном в период царствования Антиоха I, он назван «царь Антиох Сотер».

Дура-Европос:⁴⁸⁾ жрец «царя Селевка Никатора» и жрец «предков» — 180 г. до н. э.

Эритры:⁴⁹⁾ Селевк I обожествлен в 281 г. до н. э. под именем «Селевк, сын Аполлона». Жертвоприношения ему и «царю Антиоху» засвидетельствованы еще во II в. до н. э.

Илион: Селевк I в 281 г. до н. э. получает божественные почести как «царь Селевк Никатор». Жрец «царя Антиоха (I)».⁵⁰⁾ [228]

Иония (конфедерация двенадцати ионийских городов): «царь Антиох (I) и Антиох (II) и царица Стратоника» получают божеские почести еще в 266/261 г. до н. э.⁵¹⁾

Эллинизированный Иерусалим: при Антиохе IV ежемесячный праздник в честь царя.⁵²⁾

Милет: Антиох II именуется «царь Антиох Теос».⁵³⁾

Самария: жрец «предков» царя и царя Деметрия II.⁵⁴⁾

Скифополь: жрецы «предков» царя и Деметрия II.⁵⁵⁾

Селевкия на Тигре: жрецы царей, в числе которых «Антиох Сотер»⁵⁶⁾ и здравствующий монарх.

Селевкия Пиерийская: жрец «Селевка Зевса Никатора», и «Антиоха Аполлона Сотера», и «Антиоха Теоса», и «Селевка Каллиника», и «Селевка Сотера», и «Антиоха» (сына Антиоха III), и «Антиоха Великого». Жрец «царя Селевка» между 187—176 гг. до н. э.⁵⁷⁾

Смирна: обожествленная Стратоника при Антиохе I.⁵⁸⁾ В одном декрете Антиох назван «царь Антиох, Бог и Спаситель».⁵⁹⁾

Теос:⁶⁰⁾ культ (?) «царя Антиоха и царицы Стратоники, и Антиоха, царя и Спасителя».

Неизвестный город:⁶¹⁾ перечень богов: «Бог Селевк», и «Антиох Теос», и «Селевк Теос», и «Антиох Великий», и «Антиох Теос», и «Селевк Теос», и «Антиох Теос Эпифан», и «Деметрий Теос Сотер».⁶²⁾

Города декретировали Селевкидам и другие почести, кроме тех, которые подходили только богам. Двусмысленность царского культа, которая позволяла обращать к богам молитвы о спасении обожествленного царя, делала возможным, например, такое: в храме Афины в Илионе была воздвигнута конная статуя Антиоха I в знак благодарности за почитание им святилища; в то же время у царя в этом [229] городе был жрец его собственного культа.⁶³⁾ Изображения, посвященные Селевкидам, насчитывались поэтому в огромном количестве.⁶⁴⁾ Другой особой и более редкой почестью царям и царицам было присвоение их имен месяцам календаря.⁶⁵⁾ Уже в 281 г. до н. э. один из месяцев в Илионе был назван Seleukeios.⁶⁶⁾ В календаре Смирны⁶⁷⁾ были месяцы антиохейон, лаодикейон и стратоникейон.⁶⁸⁾ Один месяц календаря в Лаодикее на Лике также был посвящен Антиоху (Ι).⁶⁹⁾

Династические имена давали также филам и демам, например, в Колофоне,⁷⁰⁾ Магнесии на Меандре,⁷¹⁾ в Нисе.⁷²⁾ Само собой разумеется, что подразделения жителей в колониях, основанных Селевкидами, часто носили династические имена. Так было, например, в Антиохии на Меандре,⁷³⁾ в Лаодикее на Лике,⁷⁴⁾ в Селевкии Пиерийской.⁷⁵⁾

В честь царей городами учреждались празднества: в Баргилии,⁷⁶⁾ Эритрах,⁷⁷⁾ Илионе,⁷⁸⁾ ионийской конфедерации,⁷⁹⁾ в Лаодикее на Лике,⁸⁰⁾ в Смирне.⁸¹⁾

Наконец, отмечались дни рождения суверенов.⁸²⁾

§ 3. Династический культ. Наряду с этими муниципальными культами, каждый из которых был связан с религией соответствующего [230] города, отличался своими обрядами и находился в ведении самих городов, существовала религия династическая, введенная царями, жрецы которой получали полномочия от суверена.⁸³⁾ Об этом свидетельствует ордонанс Антиоха III от 193 г. до н. э. Чтобы вознаградить преданность своей супруги и возвеличить оказываемые ей почести, царь учреждает верховных жриц царицы «подобно тому, как назначаются во всем царстве наши верховные жрецы, и в тех же местах, где они». Эти верховные жрицы «будут носить золотые венки, украшенные ее (т. е. царицы) портретом, и (имена их) будут вписываться в контракты после (имен) верховных жрецов (культа) наших предков и нашего».⁸⁴⁾

Для правильной интерпретации этого документа следует сперва избежать возможного и уже несколько раз допущенного недоразумения.⁸⁵⁾ Организация, описанная в эдикте Антиоха III, ничего общего не имеет с муниципальными институтами царского культа.

В самом деле, своеобразие эдикта Антиоха III заключается в учреждении культа Лаодики и в датировке документов по понтификам династического культа. Однако ни в одном перечне царей, обожествленных городами, нет имени Лаодики. К тому же автономные города, которые большей частью сохраняли своих собственных эпонимов, не были принуждаемы упоминать жрецов царской религии в протоколах своих официальных актов. Даже в тех случаях, когда какой-либо город предоставлял право на эту почесть жрецам обожествленных царей, ее, как мы видели, получали лица, занимавшие годичные должности в муниципальном культе, а не постоянные верховные жрецы, назначенные царем в сатрапиях.

Письмо Антиоха III, таким образом, является источником сведений только о культе, введенном государством, культе, отличном от почестей, воздававшихся царям в городах.

Согласно эдикту Антиоха III организация этого официального культа была следующей. Царь назначал в каждой сатрапии верховных жрецов на неопределенное время.⁸⁶⁾ Обязанности, вероятно, были разделены между понтификом покойных царей и понтификом [231] здравствующего монарха.⁸⁷⁾ Антиох III в 193 г. до н. э. добавил к ним еще верховных жриц своей супруги Лаодики. Эти жрецы были эпонимами в соответствующих своих провинциях. Титул archihiereus — «верховный жрец» указывает, что они пользовались некоторой властью в отношении простых жрецов монархической религии.⁸⁸⁾

Был ли этот институт нововведением Антиоха III? Долгое ли время он продолжал существовать? Нам об этом ничего не известно. Возможно, что этот институт был введен Антиохом III незадолго до 193 г. до н. э.⁸⁹⁾ В период между 197 и 188 гг. до н. э. некий Птолемей был «стратегом и верховным жрецом Келесирии и Финикии».⁹⁰⁾ Кроме двух надписей периода царствования Антиоха III, мы не располагаем никакими другими свидетельствами о верховных жрецах царского культа.

Из этих текстов вытекает, что сфера полномочий верховного жреца совпадала с территорией сатрапии. Нет никаких доказательств и даже никакой вероятности, что эти верховные жрецы осуществляли некий контроль над муниципальными жрецами царского культа. Но каковы были их права в области прямого им подчинения? Письмо Антиоха III как будто свидетельствует, что контракты должны были датироваться именами верховных жрецов. Между тем в клинописных документах селевкидской эпохи имя царского жреца никогда не встречается. Следует ли отсюда, что ордонанс Антиоха III относился только к документам, написанным по-гречески, которые пока еще не дошли до нас? Демотические акты в Египте в этом отношении соответствовали греческим текстам.

Единственным бесспорно установленным фактом является то, что в правление Антиоха III в провинциях Селевкидской державы существовал культ монарха, отличный от муниципального и непосредственно подчиненный суверену. Чтобы определить характер культа и роль его верховных жрецов, надо, очевидно, понять его связь с царской властью. Каким образом и по какой причине царь устанавливал свой собственный культ или культ своих предков? Иначе говоря, как и в каком смысле царь становился богом для самого себя?

Для исследования этого вопроса обратимся еще раз к царской титулатуре. Выше уже было выяснено, что прозвища, часто перегружавшие ее, иногда были просто местными выдумками. На Делосе обнаружены три посвящения в честь Гелиодора, представителя Селевка IV; в одном из них, воздвигнутом торговцами города Лаодикеи Финикийской, суверену присваивается эпитет «Филопатор»; в двух [232] других надписях, авторами которых выступают сам царь и один из его придворных, вообще нет эпитета.⁹¹⁾ Тем не менее напрашивается предположение, что цари иногда принимали в качестве официального титула лестные эпитеты, предлагаемые им городами. Как можно проверить это? Мы видели выше, что легенды на монетах связаны с муниципальными титулами. A priori ничто не доказывает, что монетный двор даже в Антиохии воспроизводил какие-либо титулы, кроме тех, которые были присвоены суверену жителями этого города. Не помогут ответить на этот вопрос и письма Селевкидов. В своей корреспонденции эллинистические цари никогда не прибавляли никакого эпитета к своему царскому имени. Это распространяется и на адресованные им письма. Таков закон греческого эпистолярного стиля.

Все же имеются другие данные относительно официальной титулатуры царей. Во-первых, трудно представить себе, чтобы придворные, а тем более чужеземцы в своих посвятительных надписях в честь монарха присваивали ему эпитет, которым он сам не украшал своего имени.⁹²⁾ Если афиняне называют Антиоха IV «Эпифаном» и этот же эпитет появляется в посвятительной надписи на булевтерии в Милете, построенном царским придворным,⁹³⁾ если собственные придворные Антиоха III именуют его «Великим», сыном «Селевка Каллиника»,⁹⁴⁾ а Антиоха VIII — «Эпифаном Филометором Каллиником»,⁹⁵⁾ можно заключить, что называемые таким образом цари фактически приняли эти титулы. И действительно, Антиох III,⁹⁶⁾ Деметрий I⁹⁷⁾ и Антиох VIII⁹⁸⁾ в вырезанных по их приказу посвятительных надписях называют себя соответственно «Великий», «Бог Никефор» и «Эпифан Филометор Каллиник».

Таким образом, следует различать, с одной стороны, «муниципальные» титулы, присваиваемые суверену городами и народами, и официальную титулатуру — с другой. Как мы видели, самаритяне в своем [233] прошении от 167/66 г. до н. э. называют Антиоха IV «царь Антиох Теос Эпифан», а в Вавилоне в это же время царя называли «царь Антиох Теос».⁹⁹⁾

Какой же была сфера распространения официальной титулатуры? Очевидно, она была принята при дворе, в армии, у всех лиц, непосредственно подчиненных царю, т. е. за пределами автономных городов. Если исходить из этого положения, проблему царского культа следует поставить вновь, притом в ином свете.

Начиная с Антиоха IV официальная титулатура большинства царей содержит культовые имена. Деметрий II в упоминавшемся выше посвящении называет себя Theos, т. е. «Бог». Богом какой общины верующих он был?

§ 4. Божества династии. Чтобы ответить на вопрос о божествах, надо напомнить, каково было отношение Селевкидов к религии. Будучи, как все их современники, религиозными людьми, Селевкиды охотно поклонялись бессмертным богам. Само собой разумеется, что династия македонского происхождения особенно чтила олимпийских богов. Она осыпала дарами¹⁰⁰⁾ Аполлона Милетского, который доказал свой пророческий дар, предсказав Селевку, тогда еще простому командиру, его царское будущее.¹⁰¹⁾ Александр Бала предпочел выяснить будущее, ставя вопросы Аполлону Сарпедону в Киликии, но полученный им ответ остался непонятным.¹⁰²⁾ Селевк I подарил святилищу Лаодикеи Сирийской чудодейственное изображение Артемиды Бравронии, увезенное некогда персами из Афин.¹⁰³⁾ Накануне своей роковой экспедиции в Грецию Антиох III принес жертвы Афине Илионской.¹⁰⁴⁾ В 191 г. до н. э. он принес жертвы Аполлону Дельфийскому.¹⁰⁵⁾ Однако почитание олимпийских божеств не было препятствием к возданию почестей и другим богам. Антиох IV приказал соорудить на г. Сильсиоп храм Юпитеру Капитолийскому;¹⁰⁶⁾ династия не проявила пренебрежения даже к восточным богам. На горе Сильсион, близ Антиохии,¹⁰⁷⁾ зороастрийский храм соседствовал со святилищем Зевса Боттея из Пеллы, находившимся под особым покровительством династии.¹⁰⁸⁾ Весьма примечательно, что Антиох I приказал однажды своей армии, стоявшей перед Дамаском, и населению города отпраздновать «персидский» праздник.¹⁰⁹⁾ Селевкиды жертвовали деньги греческим храмам, но они отстроили также [234] халдейские храмы в Вавилоне¹¹⁰⁾ и Уруке.¹¹¹⁾ Впрочем, как и все их современники, они верили в совершенство вавилонских гаданий. Селевк I, когда хотел узнать будущее, обратился к халдеям и у них спросил относительно благоприятного момента для основания Селевкии на Тигре.¹¹²⁾ Халдейская астрология при Селевкидах процветала.¹¹³⁾ При македонском владычестве боги и обряды вавилонян остались незыблемыми и ничто здесь не изменилось.¹¹⁴⁾

Надо ли говорить, что Селевкиды никогда не запрещали, не преследовали и не придирались ни к какому культу? Антиох I терпимо отнесся к буддийской пропаганде,¹¹⁵⁾ египетские боги без всяких трудностей проникли в царство Селевкидов.¹¹⁶⁾ По приказу Селевка II был построен храм Исиды в Антиохии,¹¹⁷⁾ Селевк посвятил чашу в честь Осириса в Милете.¹¹⁸⁾ Преследования в Иерусалиме были делом самой еврейской жреческой аристократии.

Однако все эти боги — и Аполлон Милетский, и Артемида из Лаодикеи, и Ану из Урука — оставались для Селевкидов чужеземными божествами. Ведь Селевкиды не были ни милетянами, ни гражданами Лаодикеи, ни халдеями. В четвертом поколении после Селевка Никатора Антиох III остается «македонянином».¹¹⁹⁾ Между тем древние религии были, по существу, этническими и территориальными. Повсюду поклонялись «богам предков» и сверх того богам места своего жительства. Разумеется, Селевкид мог делать приношения богам Вавилона или Антиохии, посылать подарки Аполлону Делосскому и вопрошать оракул Аполлона в Милете. Но эти Аполлоны всегда оставались богами других людей. Города сами облекали полномочиями жрецов своих богов, и если Афина Илионская оказывает помощь Антиоху I, то лишь угождая настойчивым просьбам [235] граждан Илиона.¹²⁰⁾ Поклонялись ли Селевкиды идолам, оставленным предками на их родине, ставшей Македонией Антигонидов?

Подобно всем эмигрантам, например чужеземным торговцам на Делосе, царь создавал на новых землях новые святилища, боги которых должны были стать его богами. Это ни в коей мере не должно удивлять. Все читали о том, как афинский изгнанник Ксенофонт, разлученный с богами своего отечества, чужак в храмах страны изгнания, посвятил небольшой храм на территории своего небольшого лакедемонского домена своей богине-покровительнице Артемиде Эфесской.

На принадлежавшей ему земле Селевк I основал роскошные святилища в Дафне, близ Антиохии. Мы читаем: «Селевк I посвятил Аполлону территорию, соседнюю с Антиохией».¹²¹⁾ Заметим, что празднества в Дафне организует царь,¹²²⁾ а вовсе не город Антиохия.¹²³⁾ Это он устанавливает и меняет здесь идолов.¹²⁴⁾ Из письма Антиоха III мы узнаем, что верховного жреца Аполлона и Артемиды Дайттайских и других святилищ, расположенных в Дафне, назначал царь.¹²⁵⁾

Цари почитали этих богов Дафны. Аполлон считался божественным отцом основателя династии.¹²⁶⁾ Когда Селевк I приносил клятву, он призывал не божеств Антиохии или Македонии, а всех «царских богов».¹²⁷⁾

Существование этих «царских богов» позволяет объяснить две истории, сохранившиеся у Афинея, которые вне этого остаются непонятными. Афиней сообщает, что философ-эпикуреец Диоген, бывший в милости у Александра Балы, обратился к царю с просьбой [236] разрешить ему носить пурпурную тунику и золотой венок с изображением в центре бюста Арете, жрецом которой он хотел быть назначенным».¹²⁸⁾ Царь согласился на его просьбу и даже подарил ему такой венок. В восточных культах жрец носил венок, украшенный изображением божества, служителем которого он был. Селевкиды восприняли этот обычай.¹²⁹⁾ Такого рода венок был знаком отличия верховных жриц Лаодики. Понятно теперь, что Диоген мог испросить для себя право носить такое украшение и что его инвеститура не была номинальной. Но о какой Арете идет здесь речь? Диоген был уроженцем вавилонской Селевкии.¹³⁰⁾ Александр Бала не мог назначить его жрецом в этом городе; я не думаю, чтобы эллинистический царь вообще мог назначать жрецов муниципального культа.¹³¹⁾ Впрочем, как показывает продолжение истории, философ остался при дворе и царь попросил его явиться туда в жреческом одеянии. Так Диоген стал жрецом Арете царского пантеона.

При языческой религии каждый мог создавать пантеон по своему усмотрению. Одна ассоциация в Афинах воздавала сверхчеловеческие почести Софоклу. Гарпал соорудил в Афинах храм Афродиты Пифионики для своей возлюбленной Пифионики. Некий Артемидор из Перге построил на о-ве Фера около 250 г. до н. э. частное святилище, заполненное алтарями различных богов, которых владелец особо почитал.¹³²⁾ Поэтому нет ничего удивительного, что Александр Бала назначает жреца Арете. Не вызывает изумления и другая история, которую Афиней заимствовал у Пиферма из Эфеса, современника первых Селевкидов.

Фемисон, известный любимец Антиоха II, «был во время празднеств провозглашен Фемисоном, македонянином, Гераклом царя Антиоха». Все местные жители приносили ему жертвы, произнося при этом «Гераклу Фемисону».¹³³⁾ Если допустить, что царь имел своих собственных богов, то в анекдоте этом нет ничего странного. Фемисон был Гераклом Антиоха II, подобно тому как Стратоника была ипостасью Афродиты для жителей Смирны. Это была эпифания — явление людям божества в оболочке смертного.

Естественно, что предки занимают должное место в царском пантеоне. Нет надобности специально подчеркивать значение заупокойного культа в эллинской религии.

Аппиан сообщает, что тело Селевка I было погребено в Селевкии на Оронте. Антиох I поставил на могиле храм и придал ему священный [237] участок, получивший название «Никаторион».¹³⁴⁾ Царь в данном случае поступил так же, как многие частные лица в эллинистическую эпоху. Эпиктета с о-ва Фера распорядилась о сооружении посмертного святилища своему мужу, сыновьям и самой себе, и ее семья ежегодно приносила жертвы покойным, возведенным в ранг «героев». В эту царскую религию Антиох III ввел божество царствующего и здравствующего монарха, который стал, таким образом, верховным жрецом своего собственного культа. Ситуация представляется парадоксальной только на первый взгляд. Царский культ полон подобных противоречий. Выше уже приводился один пример. Впрочем, ничто в греческих обычаях не препятствовало какому-либо лицу провозгласить себя богом. Трудность была лишь в том, чтобы найти верующих. Последних было вполне достаточно для царского пантеона. Царь, как мы видели выше, оставался вне политических общин. Утратив фактически свою первоначальную этническую принадлежность, не приобретя взамен никакой другой, царь не мог считать своими богами богов городов и народов. И большая часть его «друзей», его армии была точно в таком же положении. Будь то Фемисон, любимец Антиоха II, или стратег Антиоха III Зевксид, оба «македоняне», или другие «друзья» царя разного происхождения — они не слишком часто принадлежали к местным жителям или гражданам македонских колоний, а связи со страной предков были потеряны. Но они рождались, жили и умирали как подданные Селевкидов. Их жизнь протекала на земле, принадлежавшей Селевкидам, они находились на службе царей этой династии и поклонялись царским богам, которые заменяли им пантеон утраченной родины.¹³⁵⁾ Так, Птолемей, правитель Келесирии и Финикии, делает посвящение «Гермесу, Гераклу и великому царю Антиоху».¹³⁶⁾ Надо ли говорить, что все стремились при этом продемонстрировать свое рвение актами благочестия и щедрости. Стратоника упрекала своих льстецов за то, что они изображали ее «в виде Геры и Афродиты».¹³⁷⁾ Следует, однако, иметь в виду, что эта царская религия не была обязательна для людей, не связанных непосредственно с царским домом. Так, например, в Магнесии на Сипиле наряду с алтарем Диониса упоминаются только царские изображения.¹³⁸⁾ Присяга воинов и других жителей Магнесии приносится от имени богов, а не царя. После слов «всеми богами и богинями» [238] добавляли только «Тюхе царя Селевка».¹³⁹⁾ Но нам известно, что в ту эпоху часто клялись гением человека, от которого зависели.¹⁴⁰⁾

Точно так же и халдейский пантеон в Уруке остался недоступным царским богам или обожествленным Селевкидам.¹⁴¹⁾ Хотя и делали «приношения мясом перед статуей царя в установленные дни жертвоприношений»,¹⁴²⁾ все равно только такие божества, как Напсуккал и Амасагсильсиропр, почитаются в Уруке, имеют служителей и призываются в соответствии с обрядами тысячелетней давности.

Вернемся сейчас к организации селевкидского жречества при Антиохе III. С давних пор существовала должность верховного жреца святилищ в Дафне. Ее носитель контролировал жрецов этого центра селевкидской религии. Но культы царских богов часто переносились и в другие места. Так, Аполлон и Артемида Даиттаиские¹⁴³⁾ из Дафны почитались также в Сузах¹⁴⁴⁾ и в Дура-Европосе.¹⁴⁵⁾ Антиох III поставил святилища и храмы царских богов, расположенные вне автономных городов, под контроль «верховных жрецов», назначенных в каждую сатрапию. Выдвинутая гипотеза, кажется, удовлетворительно объясняет это решение царя.

Впрочем, следует сказать, что факты, на которые было обращено внимание в данной главе, остаются бесспорными независимо от суждения о предложенной нами гипотезе. Суммируя рассмотренный материал, можно выделить пять таких фактов.

I. При Селевкидах не было никакой государственной религии.

II. Каждый автономный город давал свои прозвища царю и воздавал ему почести — человеческие или божественные — по своему усмотрению.

III. Царь, со своей стороны, имел официальную титулатуру.

IV. Царь имел своих собственных богов, например в Дафне.

V. При Антиохе III, в 193 г. до н. э., появляется организация династического культа, возглавляемая самим царем и не имевшая прямых связей с институтами муниципальной религии.

§ 5. Значение культа царей. Согласно мнению, разделяемому почти всеми современными исследователями, культ монарха был введен Александром и его преемниками для укрепления их могущества: [239] они властвовали над различными народами, в особенности над эллинскими республиками, в своем качестве богов.¹⁴⁶⁾ Если применить эту идею к селевкидским институтам, есть ли необходимость в ее опровержении? Судите сами. Монетный двор города Малла называет Деметрия II во время его первого царствования просто «Филадельф Никатор», а во время второго — «Бог», «Теос Никатор».¹⁴⁷⁾ Следует ли отсюда, что царская власть для этого города или даже для работников монетных дворов представлялась различной в зависимости от того, воздавались ли божеские почести суверену или нет?

Приведем еще один факт, который нельзя понять, пытаясь объяснить его с помощью ложной общепринятой теории. Селевк I в 281 г. до н. э. вернул афинянам Лемнос. В знак благодарности афинские колонисты на Лемносе соорудили храмы Селевку I и Антиоху I и, совершая возлияния, призывали вместо Зевса «Селевка Сотера».¹⁴⁸⁾ Филарх, сообщающий эту историю, не думает, однако, что лемнияне, воздавая божеские почести Селевку I, засвидетельствовали этим свое желание вновь стать подданными сирийских царей.

В самом деле, монарх царствовал, как мы видели, не в качестве бога, а в силу военной победы и наследственного права. Его обожествление было, по единодушному мнению античных авторов, которые, вероятно, были осведомлены не хуже современных историков, почестью (τιμή),¹⁴⁹⁾ воздаваемой в награду за его благодеяния и подвиги. Можно удивляться такому отношению к божественным эпитетам, но не нужно толковать превратно то, что было в своей основе лишь следствием царского могущества.

Культ царей всегда представлялся древним авторам результатом (плачевным или достойным похвалы) сверхчеловеческого положения, которое монарх занимает среди людей. Ибо заблуждение язычников заключалось, по словам св. Иеронима, в том, что всякого человека, возвышавшегося над ними, они считали богом.¹⁵⁰⁾ [240]

Назад К оглавлению Дальше

¹⁾ Перечень этих cognomina можно найти в книге: Е. Breccia, Il diritto dinastico, 1902, c. 95.

²⁾ См. Е. Breccia, там же, с. 127, где автор приводит список прозвищ, которые даны были в народе Селевкидам. К нему можно добавить Seripides для Деметрия II (см. ниже, примеч. 3). Птолемей из Мегалополя около 220 г. до н.э. говорит о царе Селевке II: Σελεύκου δε του νεωτέρου (161 fr. 4 Jac = Athen. 557f).

³⁾ Porphyr., 260 fr. 32, с. 1217 Jac.

⁴⁾ App. Syr., I. Антиох III, «вторгшись в Мидию и Парфию и в области других народов, отложившихся еще до него, и совершив много великих подвигов, получил за это прозвище Антиоха Великого». Plut. Flamin., 9. Относительно титула μέγα; ср. ВЕ, 1965, 436; 1971, 621. L. Robert. Nouvelles inscriptions de Sardes, 1964, с. 19; P. Herrmann. — «Anadolu», IX (1965), c. 199.

⁵⁾ Iustin., XXXIX.1.9; Athen., 153b.

⁶⁾ Pol., II.71: «Селевк, сын Селевка, прозванного Каллиником и Погоном». App. Syr., 66.

⁷⁾ Для Селевка I ср. еще: App. Syr., 57; Amm. Marcell., XXIII.6.3; для Антиоха I: App. Syr., 65; для Антиоха IV: App. Syr., 45; для Антиоха Гиеракса: Iustin., XXVII.2.8; Ael., Hist. an., VII.45; для Антиоха VII: Jos. Antt., XIII.224; ср. также Jos. Antt., XIII.119; 271; Strabo, XVI.2.10, c. 752 и XVII.l.8, c. 794; XVII.l.11, c. 796; Diod., XXXIV.22.

⁸⁾ App. Syr., 45, 67, 69.

⁹⁾ Liban. Antioch., 126.

¹⁰⁾ Lucian. Zeuxis, 11; cp. Porphyr., 260 fr. 32, с. 1216 Jас.: армия прозвала Селевка III Керавном.

¹¹⁾ App. Syr., 65: «Антиох был первым (Селевкидом)... который получил эпитет „Сотер" (Спаситель), так как изгнал... галатов; вторым был другой Антиох... ему жители Милета впервые дали имя Теос (Бог) за то, что он избавил их от тирана Тимарха».

¹²⁾ App. Syr., 47: Деметрий I «убил восставшего против него Тимарха; так как тот вообще жестоко управлял Вавилоном, то Деметрия по почину вавилонян стали называть Сотером (Спасителем)».

¹³⁾ Один из последних Селевкидов именуется «великим царем» и Эвергетом Каллиником в Акко-Птолемаиде, отец его — Σωτηρ Μέγιατος, мать — Θρεά Ευετηρία. См. ВЕ, 1963, 281; Th. Fischer. Untersuchungen zum Partherkrieg Antiochos VII. München, 1970, c. 102-119. Ср. ВЕ. 1971, c. 689.

¹⁴⁾ Newell, Tyre, 31. Ho cp. Newell, Tyre II, № 124b.

¹⁵⁾ R. H. McDowell. Coins from Seleucia, 1935, c. 47.

¹⁶⁾ Бронзовая монета типа McDowell. Coins from Seleucia, с. 50 = Ва.., № 737, вряд ли выпущена мастерской Селевкии. При раскопках нашли всего три экземпляра.

¹⁷⁾ Я воспроизвожу здесь результаты исследования Newell, с. 17.

¹⁸⁾ См., например, Bab., № 533, табл. XII, 8. Титул «Теос Эпифан» встречается также па серебряных монетах с изображением Аполлона, место выпуска которых пока еще не удалось отождествить. Ср. Imhoof-Blumer.— «Rev. Suisse de Numism.», 1917, с. 52; Naville, 1038; Bab., № 528.

¹⁹⁾ Niese. Geschichte, III, c. 215; cp. S. Kopeberg. Polybiiliber XXX. Amsterdam, 1919, c. 99; Newell (c. 30) ошибочно датирует праздник 167 г.

²⁰⁾ См., например, .ab., № 544, табл. XII, 11.

²¹⁾ Newell, с. 25.

²²⁾ Ср., например, Bab., 580, табл. XIII, 14. Newell (с. 26) показывает, что эта группа монет была выпущена в Антиохии, а не в Египте, как обычно думали.

²³⁾ Jos. Antt., XII.257: «Царю Антиоху Теосу послание от сидонян из Сихема».

²⁴⁾ Newell, Tyre, № 25 и сл.

²⁵⁾ «Numism. Chron.», 1883, с. 97; JHS, 1928, табл. VIII.2.

²⁶⁾ Bab., № 527, табл. XII, 6; ВМС, pl. XI, 4; Hunter. Coll., pl. LXVI, 14; Naville, 1036-37.

²⁷⁾ Bab., № 523 и сл.

²⁸⁾ Bab., № 577, табл. XIII, 10; Mémoires de la Mission en Ferse, XX, c. 25, № 27, табл. 1, 12. Несколько экземпляров этой же серии в Берлинском Кабинете.

²⁹⁾ Bab., № 526, табл. XII, 5. Я видел еще один экземпляр в Берлинском Кабинете.

³⁰⁾ Ср. Imhoof-Blumer. — «Numism. Zeitschr.», 1913, с. 173; Lederer.— ZfN, 1925, с. 222.

³¹⁾ OGIS, 253: Βασιλεύοντος ’Αντιόχου θ[εου], σωτηρος της ’Ασίας και κτίσ[του]της πολεως — «При царе Антиохе Теосе Спасителе Азии и основателе города». Восстановление бесспорное. Фотография камня (Sitz. Ber. Preuss. Akad., 1900, табл. VI) показывает, что для другого эпитета нет места. Но недопустимо восстановление в стк. 5: [’Αντιόχωι] θεωι επιφαν[ει]. Царь был еще жив, слово βασιλεύς не могло отсутствовать в титулатуре. Я полагаю, что следует дополнить имя какого-либо восточного божества, к которому греки охотно добавляли эпитет θεος επιφανής (F. Pfister. — RE, IV, Suppl., стб. 301). M. Zambelli. — «Riv. di fil.», 1960, c. 363-389 (BE, 1962, 321) — предлагает восстановление с более длинными строками. Но в этом случае Антиох βασιλεύς и Антиох θεός первой строки превращается в последней строке в Βασιλεύς ’Αντίοχος Επιφανής. Это представляется странным.

³²⁾ F. Durrbасh. Choix d'inscr. de Delos, 121, 122.

³³⁾ Bab., c. CLIV; «Rev. Numism.», 1924, c. 133 (192 г. селевкидской эры).

³⁴⁾ Newell, № 362 и сл., 387 и сл., 406 и сл.

³⁵⁾ Newell. — «Num. Chron.», 1924, с. 148.

³⁶⁾ Newell, там же.

³⁷⁾ Bab., № 1383.

³⁸⁾ Bab., № 1424.

³⁹⁾ Mémoires de la Mission en Ferse, XXV, c. 108, № 29; Bab., c. XLIL.

⁴⁰⁾ См. ниже перечень культов селевкидских царей. Ср. для этого параграфа в целом: Chr. Habicht. Gottmenschtum und griechische Städte, 1970, c. 82-108; cp. B. Funсk. — Hellenische Poleis. Ed. E. Ch. Welskopf, III, 1973, c. 1290-1334.

⁴¹⁾ Один из источников Иосифа Флавия называл Антиоха VII «Сотер» (Jos. Antt., XII.222, 271). Больше нигде этот царь так не именуется.

⁴²⁾ A. Rehm. — Milet, I, 9, с. 368, и Milet, I, 7, ad № 193.

⁴³⁾ Это гипотеза Ростовцева (M. Rostovzeff. — JHS, 1935, c. 61), который первым обратил внимание на эту форму царского культа в селевкидских городах. Ср., например, ВЕ, 1971, 621 (Ясос); 1969, 502 (Теос). Ср. ниже, примеч. 87.

⁴⁴⁾ OGIS, 228, стк. 13: το ιερον το τας ’Αφροδίτας τας Στρατσνικίδος. Ср. текст, приведенный выше, гл. V, примеч. 170. и OGIS, 229, стк.9: θεαν Στρατονίκην; стк. 13: το ιερον της Στρατονικίδος ’Αφροδίτης. Cp. Dittenberger, ad locum, примеч. 7, и Gebhardt. — RE, IV, стб. 325.

⁴⁵⁾ OGIS, 233. Надпись SEG, VI, 592, из Аполлонии в Писидии вряд ли относится к селевкидскому культу.

⁴⁶⁾ OGIS, 253; ср. выше, примеч. 29 и 31

⁴⁷⁾ Miсhel, 457, стк. 21; Syll ³, 426.

⁴⁸⁾ Р. Doura, 23 (ср. С. В. Welles — «Münchener Beiträge zur Papyrusforschung», XIX, 1934, с. 379): επι ιερέων Διος... ’Απόλλωνος δε... των δε προγονών... βασιλέως δε Σελεύχου Νικάτορος. — «При жрецах Зевса... Аполлона... предков... царя Селевка Никатора». Ср. найденный в Дура-Европосе барельеф 138 г. н. э. с изображением «Селевка Никатора» (M. Rostovzeff. — «Yale Classical Studies», V, c. 233). Cp. M..Rostovzeff. — JHS, 1935, c. 56.

⁴⁹⁾ U. v. Wilamowitz. Nordionische Steine, № 11. — Abbandl. Preuss. Akad. d. Wissensch., 1909. В дополнении к древнему гимну Асклепию прославляется Селевк Ι: υμνειτε επι απονδαις ’Απόλλωνος κυανοπλοχάμου παιδα Σέλευκον ον αυτος γείνατο χρυσολύρας — «Воспевайте во время возлияний Селевка, сына темноволосого Аполлона, которого породил сам играющий на золотой лире (бог)». Жертвоприношения: U. v. Wilamowitz, там же, № 42: ‘Ρώμη и (стк. 23) βασιλει ’Αντιóχωι.

⁵⁰⁾ OGIS, 212 (= L. Robert. Etudes anatoliennes, c. 172-181); 219, 46. Cp. W. Dörpfeld. Troia und Ilion, II, c. 447, № l и № 3: ομóσαι [δε τους ’Ιλιέας ’Αν]τίοχ[ο]ν τον β[ασιλέα] — «пусть илионцы поклянутся именем даря Антиоха».

⁵¹⁾ OGIS, 222, стк. 31: [συ]ντελέσαι θυσίαν τοις θεοις πασι xai πάοαις και τοις βασιλευσι ’Αντιόχωι και ’Αντιóχωι και τηι βασιλίσσηι Στρατονίκηι — «совершить жертвоприношение всем богам и богиням и царям Антиоху и Антиоху и царице Стратонике».

⁵²⁾ II Macch., 6, 7: «с тягостным принуждением водили их (евреев) каждый месяц в день рождения царя на жертвоприношения, сопровождавшиеся поеданием внутренностей жертвенных животных».

⁵³⁾ App. Syr., 65 (приведено выше, примеч. 11). OGIS, 226. Ср. посвящение «Герою Антиоху»: Milet, I.9, с. 368.

⁵⁴⁾ См. ниже, примеч. 55.

⁵⁵⁾ R. Mouterdе. — «Melanges de l'Universite S. Joseph», XVI, c. 180; Rostovzeff. — JHS, 1935, c. 60.

⁵⁶⁾ McDowell. Objects from Seleucia, c. 258; Rostovzeff. — JHS, c. 66; cp. R. Mouterde. — «Mél. Univ. Beyrouth», XIC, c. 120. Ср. ВЕ, 1963, c. 293.

⁵⁷⁾ OGIS, 245; cp. BCH, 1902, c. 188: νεωκόρος του Νικηφόρου Κεραυ[νίου].

⁵⁸⁾ Ср. выше, примеч. 44; cp. L. Robert. — BCH, 1930, c. 328, примеч. 4.

⁵⁹⁾ OGIS, 229, стк. 102: ο θεος και σωτηρ ’Αντίοχος.

⁶⁰⁾ CIG, 3075: [βασιλέως] ’Αντιόχου και βασιλίσσης Στρατονίκης... και ’Αντιόχου βασιλέως και Σωτήρος. Этот фрагмент приводится, только чтобы напомнить о нем.

⁶¹⁾ OGIS, 246. Ср. Р. Herrmann. — «Anadolu», IX, 1965, с. 149.

⁶²⁾ Можно было бы добавить еще культ Селевка I и Антиоха I на Лемносе (ср. ниже, примеч. 148).

⁶³⁾ Все эти явные противоречия выступают в декрете Илиона, OGIS, 219.

⁶⁴⁾ Например, статуи Селевка I были воздвигнуты в Афинах (Paus., I.16.1), в Антиохии (Liban., I.301 R), в Милете (Milet, I, с. 383; III, с. 262), в Олимпии (Paus., VI.11.1), в Приене (Inschr. v. Priene, 18 = OGIS, 215). Ср. Stähelin. — RE, II А, стб. 1234. Статуи Антиоха III имелись на Делосе (F. Durrbасh. Choix d'inscr. de Délos, с. 76), в Пергаме (OGIS, 240), в храме Афины Итонии в Беотии (Liv., XXXVI.20.3), в Дельфах (OGIS, 234, стк. 35), в Афинах (OGIS, 248, стк. 55) и т. д. Царские изображения в Магнесии на Сипиле: OGIS, 229, стк. 86.

⁶⁵⁾ Ср. К. Sсоll. — «Yale Classical Studies», II, с. 302.

⁶⁶⁾ L. Robert. Etudes anatoliennes, c. 174; W. Dörpfeld. Troia und Ilion, II, 454, № 15.

⁶⁷⁾ L. Robert. — REA, 1936, c. 25.

⁶⁸⁾ О том, что в Финикии, вероятно, были месяцы Стратоникеон и Лаодикеон, ср. Clermont-Ganneau. Études d'arcaéologie Orientale, I, 1895, с. 43.

⁶⁹⁾ L. Robert. — «Rev. de Phil.», 1936, c. 126.

⁷⁰⁾ Σελευκ[ίς]: AJPh, 1935, c. 380, № 6.

⁷¹⁾ Inschr. v. Magnesia, 5, стк. 4: Σελευκεις.

⁷²⁾ W. v. Diest. Nysa ad Maeandrum, 1913, c. 68 = BGH, 1883, c. 270: Σελευκίς и ’Αντιοχίς.

⁷³⁾ Steph. Byz. s. v. ’Αντιόχεια : ’Αντιοχις.

⁷⁴⁾ W. M. Ramsay. Cities of Phrygia, I, 1893, c. 75, № 9: Λαοδικίς.

⁷⁵⁾ M. Holleaux. — BGH, 1933, c. 61.

⁷⁶⁾ Miсhel, 457; Syll³, 426.

⁷⁷⁾ Michel, 502; 506 (Syll³, 412); 507 (Syll ³, 413): εν τοις Διονυσίοις και τοις Σελευκείοις, cp. F. Pfister. — RE, III А, стб. 1148.

⁷⁸⁾ OGIS, 213, стк. 11.

⁷⁹⁾ OGIS, 222, стк. 29.

⁸⁰⁾ L. Robert. — «Rev. de Phil.», 1936, c. 126.

⁸¹⁾ L. Robert. — REA, 1936, c. 28. О состязаниях, устраивавшихся в честь Селевкидов, ср. Nос.. — JHS, 1928, с. 42, примеч. 114. Гимнасий в Ясосе носил название Antiocheion .L. Robert. Etudes anatoliennes, с. 452).

⁸²⁾ OGIS, 222, стк. 2; OGIS, 213, стк. 10; II Macch., 6.7.

⁸³⁾ Насколько мне известно, один только Буше-Леклерк (А. Воuсhé-Leclercq, с. 470) уловил это различие между муниципальными культами и «государственной религией» в царстве Селевкидов.

⁸⁴⁾ Wеllеs, 36, ОТК. 10: [χρ]ίνομεν δε καθάπερ [ημ]ων [απο]δείκ[ν]υν[ται κ]ατα την βασιλεί[αν α]ρ[χ]ιερεις, και ταύτης καθίστασθαι [εν] τοις αυτοις τόποις αρχιερείας, α φο[ρή]σουσιν στεφάνους χρυσους εχοντας [εικόνας αυ]της, επιγραφήσονται δε και εν [τοις] συναλλάγμασι μετα τους των [τρογόν]ων και ημων αρχιερεις — «Мы постановляем, чтобы, подобно тем верховным жрецам, которые у нас имеются в царстве, и у нее были в тех же местах верховные жрицы, которые будут носить золотые венки с ее изображением, и (их) имена будут записываться в контрактах после (имен) верховных жрецов (культа) наших предков и нашего». О дате этого эдикта и его публикации см. L. Robert. — «Hellenica», VII, 1949, с. 15, и CR Acad. Inscr., 1967, с. 281.

⁸⁵⁾ См., например, Welles, 36, коммент. к стк. 1, 11.

⁸⁶⁾ Welles, 37: [περ]ι του αποδεδειχθαι της βασιλίσσης [α]ρχιέρειαν των εν τηι σατραπείαι Βερενίκην — «относительно назначения Береники верховной жрицей царицы в этой сатрапии».

⁸⁷⁾ L. Robert. — «Hellenica», VII, 1949, с. 12; С. В. Welles. The Parchments and Papyri, 1959, c. 131.

⁸⁸⁾ Bouché-Leclercq, c. 472. Cp. A. Wilhelm. Griechische Koenigsbriefe. — «Klio», Beiheft 48, 1943, c. 32: верховный жрец получает право распоряжаться всеми священными участками в Дафне.

⁸⁹⁾ Ср. Welles, 36, коммент. к стк. 17.

⁹⁰⁾ См. выше, гл. V, примеч. 520.

⁹¹⁾ OGIS, 247 = F. Durrbach. Ghnix d'inscr. de Delos, 72: ’Ηλιόδωρον... τον σύντροφον του βασιλέως Σ[ελεύκου1 Φιλοπάτορος — «Гелиодора... однокашника царя С[елевка] Филопатора». F. Durrbach, там же, 71, I и II: ‘Ηλιόδωρον... τον σ[ύντροφον βα]σιλέως Σελεύκου... Αρτεμίδωρος и Βασιλεύς Σέλευκ[ος] ‘Ηλιόδωρον — «Гелиодора... однокашника царя Селевка... Артемидор и царь Селевк Гелиодора...»

⁹²⁾ В надписях на погребальном монументе Антиоха I из Коммагены Антиох I именуется «Сотер», Деметрий I — «Сотер», Деметрий II — «Никатор», Антиох VIII — «Эпифан Филометор Каллиник» (OGIS, 399; 400; 401 = L. Jаlаbert, R. Mouterde. Inscr. de la Syrie, I, c. 25-27).

⁹³⁾ OGIS, 249 и 250 = Inscr. Délos, 1540-1541; Milet, I, 2, 100.

⁹⁴⁾ OGIS, 239: Βασιλέα [μέγαν] ’Αντίοχον... [Μ]ακεδόνα. Ср. Μ. Holleaux. — BGH, 1908, c. 266.

⁹⁵⁾ OGIS, 259: [Βασι]λέα [’Αν]τίοχον Επιφανη [Φι]λομήτο[ρα Κα]λλίνικον. Эта же титулатура — в посвятительной надписи города Лаодикеи Финикийской: Durrbach. Choix d'inscr. de Délos, 122.

⁹⁶⁾ OGIS, 746: Βασιλευς μέγας ’Αντίοχος αφιέρωσεν την πóλιν τηι Λητωι... — «Великий царь Антиох посвятил этот город Латоне...»

⁹⁷⁾ SEG, VI, 809: [Βασιλέα Πτ]ολεμαιον θεο[ν Φιλομήτορα βασιλευς Δ[ημήτριος θεός [Νικάτωρ?]

⁹⁸⁾ ВСН, 1910, с. 395 = Inscr. Délos, 1550: Βασιλεύ[ς ’Αντίοχος ’Επιφανής] Φιλομήτωρ [Καλλίνικος].

⁹⁹⁾ См. выше, примеч. 23.

¹⁰⁰⁾ Ср. В. Haussoullier. Etudes, 1902, с. 220.

¹⁰¹⁾ Diod., XIX.90.4. Cp. Welles, ad. 22, стк. 4, и Stähelin. — RE, IV А, стб. 1212.

¹⁰²⁾ Diod., XXXII.10. Ср. также App. Syr., 56 и 63.

¹⁰³⁾ Paus., III.16.8. Cp. Gell., VII.17.2. Селевк I приказал привезти в Экбатаны бронзовый идол Аполлона, увезенный Ксерксом из святилища в Дидимах.

¹⁰⁴⁾ Liv., XXXV.43.3.

¹⁰⁵⁾ Liv., XXXVI.11.6.

¹⁰⁶⁾ Liv., XLI.20.

¹⁰⁷⁾ Malalas, c. 38.

¹⁰⁸⁾ Liban., I.297; Malalas, c. 200. Cp. Iustin., XXIV.2.

¹⁰⁹⁾ Polyaen, IV.15 (цит. выше, гл. III, примеч. 341).

¹¹⁰⁾ F.H. Weissbach. Keilinschriften der Achämeniden, 1911, c. 133.

¹¹¹⁾ Святилища Урука были в запустении со времени Дария I. В 244/43 г. до н.э. Ану-Убаллит, «второе должностное лицо Урука», начал реконструкцию храма Ану-Антум (А. Т. Сlау. — «Miscellaneous Inscriptions», 1915, № 52) во спасение «царей Антиоха и Селевка»; ср. M. Kutten, с. 70, и Le V^e Rapport de fouilles á Uruk. — Abhandl. Preuss. Akad 1934, c. 25. Еще один храм в Уруке построил в 102/01 г. до н. э. другой Анубаллит (.rückmann. VII. Uruk-Bericht. — Abhandl. Preuss. Akad., 1935, с. 36). Ср. G. Gооsens. — Bull. Acad. Belge, 5^-eme serie, 27, 1941, c. 222; A. Grауson. Assyrian and Babilonian Chronicles, 1975, c. 278. О клинописных текстах данных в греческой транслитерации, см. J. Оеlsner. - «Mitteil, des Instituts für Orientsforschung», 17 (1972), с. 356.

¹¹²⁾ Diod., II.31.2.; App. Syr., 58. Cp. Polyaen, IV.20.

¹¹³⁾ Ср. J. Bidez. — Mélanges Capart, 1935, c. 72.

¹¹⁴⁾ Ср. G. Furlani. — «Studi di storia relig.», 1930, c. 177.

¹¹⁵⁾ S. Levi. — REG, 1891, c. 28.

¹¹⁶⁾ Ассоциация анубиастов в Смирне делает приношение своему богу в честь Стратоники (Michel, 1223). В Сирийской Селевкии находилось известное святилище Сараписа: Тас. Hist., V.84.О культе Сараписа на севере Ирана см. L. Robert. «Hellenica», XI-XII, 1960, с. 85 — посвящение Сарапису за «благополучие царя».

¹¹⁷⁾ Liban., I.473. Ср. Stauffenberg. Die Kaisergeschichte bei Malalas, 1931, c. 467.

¹¹⁸⁾ Welles, 5, стк. 24.

¹¹⁹⁾ См. выше, гл. I, примеч. 24.

¹²⁰⁾ OGIS, 219, стк. 18, 20, 26. Ср. Plin., N. H., VI.16.49.

¹²¹⁾ По словам Юстина, Селевк полагал, что происходит от смертного отца и Аполлона (Iustin., XV.4.8: пат et urbem ex Antiochi patris nomine Antio-chiam vocavit et campos vicinos urbi Apollini dicavit — «ведь он и город назвал Антиохией по имени отца своего Антиоха, и соседние с городом поля посвятил Аполлону»). Liban. Antioch. (XI.94), с. 302 R: (Селевк) Δάφνην εις ιερου μοιραν κατέστησεν ανεις τω ζεω την χωραν — «Селевк Дафну сделал священной, посвятив ее территорию богу». Ср. также Arrian., 156 fr. 87 Jac.

¹²²⁾ OGIS, 248, стк. 31: εν τοις αγωσιν... οις ο βασιλεύς ‘Αντίοχος επί Δάφνει θήσει χαθάπε[ρ]... εθος ην — «во время состязаний... которые Антиох будет проводить в Дафне, как... принято было по обычаю». Ср. Pol., XXXI.3; Poseid., 87 fr. 21 Jac. = Athen. 540a; Strabo, XVI.2.6, c. 750; Liv., XXXIII.49.6.

¹²³⁾ В императорский период празднествами ведал уже сам город Антиохия: Iulian Misopog., 361d.

¹²⁴⁾ Iustin., XXXIX.2.5; Amm. Marc., XXII.131; Malalas, с. 234 и 307 (Bonn); Liban. Monod., с. 335.

¹²⁵⁾ Welles, 44, стк. 21: της αρχιερωσύνης του ‘Απόλλωνος και της Αρτέμιδος των Δαιττών καί των αλλων ιερών ων τα τεμένη εστιν επι της Δάφνης.

¹²⁶⁾ См. тексты, собранные у Stähelin. — RE, II A, 1232. Наиболее древним документом этой официальной религии является декрет Илиона 281 г. до н.э. (OGIS, 212, стк. 14; L. Robert. Études anatoliennes, c. 172-182). Пятно в форме якоря было признаком божественного происхождения членов династии (Арр. Syr., 56; Iustin., XV.4.2; Сlem. Аlex. Paedag., III.11, 59, с. 270-St.). Относительно символа в виде бычьих рогов, украшающих на некоторых медалях голову Селевка, ср. App. Syr., 57, и Stähelin. — RE, IV А, стб. 1209.

¹²⁷⁾ App. Syr., 60: πάντας ωμνυ τους βασιλείους θεους ο Ζέλευκος.

¹²⁸⁾ Athen. 211b.

¹²⁹⁾ L. Robert. — BGH, 1930, с. 262.

¹³⁰⁾ Ср. Strabо, XVI.1.18, с. 744.

¹³¹⁾ Ни культ Дионисия Категемона в Пергаме (Welles, 65-67), ни династические культы в Александрии и Птолемаиде не были муниципальными.

¹³²⁾ Hiller v. Gaertringen. Thera, III, c. 89; U. v. Wilamowitz. Der Glaube der Hellenen, 1932, c. 387.

¹³³⁾ Pуthermos, 80 fr. 1 Jac. = Athen. 289 f: «Фемисон, уроженец Кипра... не только провозглашался на праздниках Фемисоном, македонянином, Гераклом царя Антиоха, но многие местные жители приносили ему жертвы со словами: Гераклу Фемисону, а если жертву приносило какое-нибудь влиятельное лицо, он и сам присутствовал, возлегая на ложе, облаченный в львиную шкуру».

¹³⁴⁾ App. Syr., 63.

¹³⁵⁾ Заметим, что посвящение OGIS, 251, ничего общего не имеет ни с царским культом, ни вообще с Селевкидами. См. Р. Roussel. Cultes égyptiens à Délos, 1915, с. 142.

¹³⁶⁾ OGIS, 230, приводится выше, гл. V, примеч. 520. Ζευς Σελευκίος, почитавшийся наряду с нимфами, катеками Нисиры в Лидии, был, вероятно, Зевсом — охранителем сирийской династии (J. Keil, A. v. Premerstein. — Denkschrift, Wiener Akad., LIV, 2, № 200; cp. .осk. — JHS, 1928, c. 41).

¹³⁷⁾ Lucian., pro imagin., 7: Стратоника не одобрила написанное в ее честь произведение. «Она не считала приемлемым для себя, что ты сравнил ее с Герой и Афродитой. Это превышает, сказала она, мою или, лучше сказать, вообще человеческую природу».

¹³⁸⁾ OGIS, 229, стк. 84: παρα τον βωμον Διονύσου και τας των βασιλέων εικόνας.

¹³⁹⁾ OGIS 229 стк. 61: ομνύω Δία... καί τούς αλλους θεους πάντας και πάσας και την του βασιλέως Σελεύκου τύχην.

¹⁴⁰⁾ W. L. Westermann, E. S. Hasenoehrl. Zenon Papyri, I, № 18.

¹⁴¹⁾ Cp. M. Rutten, c. 36.

¹⁴²⁾ M. Rutten c. 52. Заметим, что жертвоприношения за царя субсидировались царской казной. A. Grayson. Assyrian and Babylonian Chronicles, 1975, с. 278, 283; J. Oelsner. — ZA, 61 (1971), c. 283. Об иерусалимском храме см. выше, гл. IV, примеч. 188. Таковой была практика уже Ахеменидов. См., например, Esdras, VI.10.

¹⁴³⁾ Об этом загадочном эпитете ср. .umоnt. — CR Ас. Inscr., 1931, с. 281. Место Δαίτις, возле Эфеса, и его боги (J. Keil. — Jahresh. d. Österr, Inst., XVII, 1414, с. 146) по-видимому, не связаны с богами Селевкидов.

¹⁴⁴⁾ Сumоnt. — CR Ас. Inscr., 1931, с. 279 (SEG, VII, 17).

¹⁴⁵⁾ The Excavations at Dura-Europos, III, с. 63. Посвящение Аполлону и Артемиде, сделанное во 2 г. н. э.: Αρτέμιδι και ‘Απόλλωνι αρχηγοιος. Ср. там же, VI, с. 407 и сл.

¹⁴⁶⁾ Ср., например, W. S. Ferguson. — САН, VII, с. 15; M. Rostovzeff. — САН, VII, с. 162; U. v. Wilamowitz. Der Glaube der Hellenen, II, 1932, c. 264. Против этого мнения: A. Heuss. Stadt und Herrscher des Hellenismus, 1937, c. 188.

¹⁴⁷⁾ G. Mасdonald. — ZfN, 1912, c. 34; Bab., № 1424 и сл.; ср. также выше, гл. VI, примеч. 73.

¹⁴⁸⁾ Phуlarch., 81 fr. 29 Jac. = Athen. 254 f: «Афиняне с Лемноса воздвигли храмы не только Селевка, но и сына его Антиоха». Ср. IG, II ², 1, 672.

¹⁴⁹⁾ Nock. — «Harvard Classical Studies», XLI, 1930, с. 51; ср. M. P. Сharlesworth. — «Harvard Theol. Rev.», 1935, c. 8.

¹⁵⁰⁾ Hieron., P. L., XXV, 504: Error gentilium qui omne quid super se est deos putant — «заблуждение язычников, которые считают богами все, что выше их». Жертвоприношения, предложенные группой крестьян Малой Азии в честь крупного землевладельца и двух его агентов в 267 г. до н. э. за то, что они выкупили пленных у кельтов, а также смехотворная сцена в одной из комедий Демофила (Flaut. Asin. 715 и сл. Ср. Т. N. L. Webster. Studies in the later Greek comedy, 2^-eme ed. 1970, c. 253-257), где молодой повеса воздвигает алтари двум своим рабам, которые добились для него желанной куртизанки, хорошо иллюстрируют максиму Иеронима, но также и классификацию Аристотеля (Rhet., l, 5, 1361а), помещающего жертвоприношения и даже храмы «благодетелям» в разряд «почестей» (τιμαί). Ср. A. D. Nосk. Essays on Religion and the Ancient World, 1972, c. 241.

Назад К оглавлению Дальше