Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Назад К оглавлению книги Дальше

Глава первая.
Остров Крит.

(см. карту 2)

А. Физико-географический обзор

Географическое положение Крита, лежащего почти на равном расстоянии между Европой, Азией и Африкой, с древнейших времен делало его промежуточным пунктом в сообщениях между этими континентами. Он лежит между 23°30' и 26°60' в. д. и между 84°50' и 35°4' с. ш.

Опознавательные приметы на суше всегда должны были оказывать существенную помощь мореходам, «одиноким в ночном море» — οίοι εν ορφνα, и характерные очертания критских гор давали им возможность с уверенностью направлять свой путь к имеющимся здесь гаваням. Юктас, одинокий холм на низменности между Идой и Диктой, вырисовывающийся, как профиль бородатого бога, находится за портовым городом Кноссом. Громада Иды и причудливый пик Кофина указывают [29] путешественнику путь из Египта к якорной стоянке Доброй гавани и к берегам Мессарской бухты. Цепь островов — Родос, Карпатос, Касос — дает пристанище кораблю, идущему от Анатолии, Кипра или Сирии, а треугольный холм Моди указывает путь к восточным гаваням. Белые горы, отмечающие расположение бухты Суда, видны от мыса Малеи. Вершина Дикты показывается на горизонте вскоре после того, как корабль покидает Южные Киклады, направляясь к гаваням Херсонеса или Милета или к закрытой бухте Спина-Лонга.

Главными портами на северном побережье являются в настоящее время Кания, Ретимн и Ираклион, или, как их до сих пор называют моряки Леванта, — Канеа, Ретимо и Кандия. Эти порты были искусственно улучшены, тогда как остальные порты острова были заброшены и пришли в упадок. Сития и Иерапетра еще ведут некоторую торговлю, как ведет ее с недавнего времени Агиос-Николаос, но конкуренция с тремя большими городами имеет катастрофические результаты для многих некогда процветавших портов.

Однако не только конкуренция была причиной того, что в сравнительно недавнее время торговля сосредоточилась на северном побережье. Тут сыграли свою роль еще и два других обстоятельства. Во-первых, современные суда нуждаются в якорной стоянке, их нельзя вытаскивать на берег, как это делалось в древности. Во-вторых, береговая линия существенным образом изменилась со времен римской эпохи. В VI веке произошло значительное изменение рельефа морского дна, при котором весь остров повернулся, как на оси. В результате его западная оконечность местами поднялась на 8 м выше уровня моря, так что искусственная гавань в Фаласарне, на западном побережье, теперь находится значительно выше уровня моря и передвинулась почти на 140 м в глубь суши, тогда как соответствующее опускание на востоке повело к исчезновению многих песчаных отмелей, на которые когда-то вытаскивались корабли, и частично поглотило древние города.¹⁾

Если же принять в расчет величину поднятия или опускания суши и восстановить прежнюю береговую линию, то можно убедиться, что древние поселения всегда или имели хорошую отмель, или были защищены рифами, ныне [30]

1. Восточное Средиземноморье. [31]

погрузившимися в воду. Другие последствия землетрясений, от которых так часто страдал остров, будут отмечены ниже. Здесь достаточно указать, как существенно даже одно из них отразилось на всех физических условиях острова.²⁾

Крит имеет в длину около 250 км. Его наибольшая ширина от мыса Ставрос, к западу от Кандии, до мыса Кефала, древнего Леона, составляет 57 км. Но перешеек в Иерапетре имеет протяжение всего 12 км, а перешеек в Ретимне — 18 км.

Остров разделен на несколько частей большими горными цепями. Пожалуй, правильнее было бы сказать, что вдоль всего острова проходит одна горная цепь лишь с двумя значительными перерывами. В южной части горы подходят вплотную к морскому берегу, и некоторые селения находятся по соседству с дикими ущельями, перерезающими горную цепь. Тот, кто проезжал мимо Крита на пути из Египта, никогда не забудет угрожающего и неприступного вида этого берега (фото 2). От этих гор отходят к северу отроги, пересекающие более населенные области. На западе находятся Белые горы, древние Λευκα ορη (фото 3). Их вершины — Агиос-Теодорос, Сорос, Агион-Пневма, возвышающиеся до 2400 м, могут быть отнесены к числу наиболее диких мест в Европе. Дикий козел, или критский тур — αγρίμι, еще встречается в некоторых из недоступных ущелий (фото 1). В этих горах укрывались во времена турецкого господства и укрываются еще теперь, как я могу добавить на основании имеющихся у меня сведений, люди, за голову которых объявлена денежная награда. Люди из Сфакии, борцы критской революции, до сих пор составляют как бы особую породу. Я встретил там седобородого капитана — καπετάνιος, который участвовал в штурме расположенного близ деревни форта в 1866 г.

С Белыми горами связаны посредством низких гряд, идущих к северо-западу, два обрывистых отрога — Боуса и Спада, древние Корик и Титир. В западном направлении пересеченная местность снижается к морскому побережью и к незащищенным от ветров долинам Эннеахории. К северу расположена плодородная долина Кании, «прекраснейший уголок, жемчужина и цветник всего Крита», как называет ее Литгоу.

К востоку от Белых гор сравнительно низко расположенная холмистая область простирается до другого большого горного массива, центром которого является Ида, нынешний [32] Псилорити (ύψηλον ορος) (фото 4). Впереди, неподалеку от южного побережья, возвышается одинокая гора Кедрос. Между нею и Идой лежит плодородная долина Амари. Сама Ида имеет более 2400 м высоты. С ее вершины открывается чудесная панорама всего острова. К северу от Иды находится долина Милопотамоса, отделенная от моря грядой Кулукунас, древний Таллеон, круто спускающейся к скалистому берегу.

К востоку от Иды местность снова становится низкой и холмистой. Водораздел поднимается менее чем на 600 м над уровнем моря, и единственной заметной возвышенностью является Юктас. К югу расположена богатая водой долина Мессары, одна из наиболее плодородных и производительных областей Крита. Она отделена от Ливийского моря Астерусийской грядой, ныне называемой Кофином, которую местами пересекают дикие ущелья, доходящие до обрывистого берега.

Далее идет большой массив Дикты — нынешняя Ласитиотика Вуна (фото 4), с высоким плоскогорьем в центре, которое в древние времена было густо заселено. Вдоль северного побережья тянется ровная полоса земли, где произрастают рожковые деревья, но к югу, за исключением долины Вианоса, местность скалиста и негостеприимна.

К востоку от Дикты находится узкий перешеек Иерапетры, плоский и низменный, далее на восток к нему примыкают горы Трифти (фото 5). Он образует своего рода трубу, по которой в мае проносятся горячие вихри сирокко. Горы между перешейком и Ситией пересекают остров, образуя одну из его наиболее диких областей. За Ситией расположено высокое известняковое плоскогорье, доходящее до восточного побережья (фото 10, 11).

Особенностью страны, о которой еще не было упомянуто, являются многочисленные плоскогорья. Большая часть их сплошь окружена холмами, и вода и снег, собирающиеся здесь в течение зимы, уносятся через естественные горловины — χωνοι, как они здесь называются. На более высокие из этих равнин только летом поднимаются пастухи. В Белых горах находится равнина Омалос (около 1000 м над уровнем моря), расположенная слишком высоко, чтобы быть обитаемой в другое время года, кроме лета, которое начинается в апреле, когда пастухи пригоняют туда свои стада. Ее можно достигнуть через крутое ущелье Агиа-Румели, а также через более доступные проходы от Селина и с севера. Поблизости расположен Анополис, возвышающийся всего на 600 м над уровнем моря, с древним городом того же названия на гребне, идущем в южном направлении (фото 8). Далее лежит равнина Нида, в наименовании которой еще сохранилось древнее название Иды (фото 7). Она лежит на высоте около 1500 м [33] над уровнем моря; на этой равнине имеется много сыроварен, к которым около середины мая сходятся пастухи. Прямо над ней находится пещера Зевса. Крутые козьи тропы спускаются к Аногее, близ древнего Аксос-Крусонаса, воротам Иды и месту, служившему населению убежищем во времена турецкого владычества, к Гергери, Камарес; затем тропой, ведущей прямо к священной пещере, можно достичь долины Амари и долины Милопотамоса.

Долина Ласити, или Психро, поднимается менее чем на 900 м над уровнем моря и в настоящее время, как и в древности, густо заселена (фото 6). Она доступна со всех сторон и, хотя представляет собой замкнутую область, в древности отнюдь не была, как мы это увидим, отрезана от окружающих культурных областей. Долина эта, в которой в древнейшие времена развилась самобытная культура, не была отсталой и не была лишена связей с внешним миром.³⁾ Как одно целое с Ласити можно рассматривать две меньшие равнины: Катарос и Лимнаркарос. Обе они лежат на высоте около 1200 футов и возделываются, но постоянного населения не имеют.

В горах полуострова Ситии много таких небольших равнин; большинство из них — Зирос, Каталиони, Ламниони и многие другие — расположены достаточно низко, чтобы быть обитаемыми круглый год. О том значении, которое имели эти равнины, во всяком случае в минойские времена, можно судить хотя бы по тому, что все они к востоку от Иды бдительно охранялись рядом укреплений.

Главное изменение в природе Крита с древних времен заключается в истреблении лесов острова. Катастрофа VI века н. э. не имела иных последствий, кроме того, что заставила мореходов искать новых гаваней. Но безудержное истребление лесов изменило всю природу острова. Как мы увидим, весьма вероятно, что в минойские времена вся часть острова, по крайней мере к западу от Иды, представляла собой большой девственный лес, который препятствовал распространению культуры во внутренних районах острова. Еще во времена Плиния Крит был исконной родиной кипариса, и строительный лес, который доставляли Тутмосу III корабли кефтиу, оставался обычным материалом для постройки кораблей во всем Средиземноморье. Но истребление лесов, начавшееся, вероятно, уже с первым появлением человека, непрерывно продолжалось, чему содействовало не только безразличное отношение к этому факту со стороны [34] населения во время венецианского и турецкого господства, но также и ревностное участие коз, объедавших молодые побеги, так что в настоящее время от кипарисов осталось лишь несколько деревьев в западной части острова и незначительные новые насаждения в областях Ласити и Вианоса. В результате зимние потоки размыли всю почву, ранее предохранявшуюся от размыва деревьями. Например, в долине Ласити почвенный слой достигает чрезвычайной мощности только потому, что окружающие холмы остались совершенно обнаженными. Крит, который когда-то был одним из наиболее плодородных и цветущих островов Средиземного моря, превратился теперь в один из наиболее скалистых и бесплодных.

Той же причине надо приписать и недостаток воды. Лишь немногие реки на Крите летом представляют собой нечто большее, чем текущие тонкой струйкой ручьи, в то время как большая часть их пересыхает. Платаниас, к западу от Хании, — древний Иардан; Газан, к западу от Кандии, — древний Тритон; Метрополитан в Мессаре, — древний Летей; Анаподари, текущая от Мессары к южному берегу, древний Катарракт, и Милопотамос, древний Оакс, — единственные реки, которые никогда полностью не пересыхают.

Родники исчезли, и такие места, как Омалес, к северу от Дикты, имевшие в древние времена, повидимому, многочисленное население, теперь совершенно покинуты, если не считать нескольких «мандр» — пастушеских хижин, к которым воду приходится доставлять издалека.

Однако ни одна из критских рек не была судоходной даже в древности, и естественным средством сообщения всегда служили горные тропы, во многих случаях доступные только пешеходам. Только при появлении колесного транспорта, притом быстроходного, когда приходится принимать во внимание крутизну уклона, начинают прокладывать искусственные дороги; «кальдеримы», грубо вымощенные дороги, проложенные римлянами, венецианцами или турками для военных целей, только следовали направлению этих доисторических троп, и хотя минойские насыпи или греческие мосты уцелели лишь в немногих случаях, мы вправе полагать, что средства сообщения между древними населенными пунктами были те же, что и ныне, или, вернее, те же, что и существовавшие до того, как начала возникать сеть автомобильных дорог.

Б. Дороги и топография

При изучении расположения населенных пунктов в определенные периоды чрезвычайно важно принимать во внимание пути сообщения между этими пунктами; необходимо учитывать, в какой степени доступность той или иной области [35] могла благоприятствовать влиянию на стиль керамики этой области со стороны керамики другой области, хотя бы и расположенной на значительном расстоянии; существенно также выяснить, через какие районы острова проходили пути торговли Египта, ибо эта торговля могла оказать влияние на памятники некоторых поселений, в то время как другие находились в более тесном соприкосновении с Кикладами.

Только тот, кто сам бродил по горам, знает, как часто вводит в заблуждение карта — а карты Крита, к тому же, ужасающе неточны. Кто мог бы подумать, что от Суйи на южном берегу до Лакки, к югу от Кании, требуется такой же долгий дневной переход, как от Цуцура, древнего Приансоса, на южном берегу до Амнисоса на северном берегу? Расстояние роли не играет. Важна только продолжительность пути. Почти все приводимые нами данные о продолжительности пути основаны на личном опыте и представляют собой приблизительно среднюю величину между скоростью бегущего гонца и скоростью передвижения странствующих торговцев.⁴⁾

Во всех случаях указывается продолжительность передвижения пешком, а не езды; остановки не учитываются. Продолжительность пути может колебаться на данном участке в зависимости от погоды и от снаряжения пешехода. Все, что можно сказать в пользу этих данных, это то, что все переходы действительно были совершены в указанные сроки.

От восточного побережья по перешейку Иерапетры ведут три дороги.⁵⁾ Самая северная из них начинается в Палекастро, одном из крупных центров минойской культуры, и, пересекая высокое известняковое плато, спускается на протяжении менее чем четырехчасового перехода до Петраса и Ситии. Отсюда она проходит через средне- и позднеминойское поселение в Пискокефали и поднимается по дикой местности до Хамеси, Мулианы и Турлоти, откуда крутая тропа ведет вниз к Мохлосу (фото 16), в настоящее время составляющему одно целое с сушей и находящемуся на расстоянии трех четвертей часа пути от Турлоти. Далее Турлоти тропа поднимается вверх вдоль склонов Трифти, минует Кавуси (фото 18) и достигает Гурнии (фото 17), приблизительно в 8,5 часа пути от Ситии. Средняя дорога начинается от Като-Закроса и круто поднимается в гору (фото 11), оставляя в стороне множество мелких поселений и за час с небольшим достигая Апано-Закроса. Отсюда она продолжает подниматься в северо-

2. Крит. Схема дорог. {Карта частично перенадписана. Для просмотра в полном масштабе нажмите на карту. OCR} [37]

западном направлении, окаймляет северный склон холма над Апано-Закросом и, минуя незначительные поселения и форты близ Скалии и Ситаноса, достигает Пресоса (фото 23) в 3,5 часа пути от Апано-Закроса. К западу от Пресоса дорога раздваивается — одно ответвление огибает северный склон Романати через Сикию, другое идет по южному склону через Адромили и Агиос-Стефанос (до недавнего времени называвшийся Грас) и соединяется с предыдущим в Руккаке; первое имеет протяженность в 5 часов пути, второе — в 7. От Руккаки дорога идет на Авто и Кавуси, достигая Гурнии несколько менее чем за 4 часа пути.

Южная дорога начинается от Фармакокефало, близ древнего Ампелоса (фото 28), поднимается через Хуметало и за 2,5 часа пути достигает равнины Зироса. Большое число сторожевых постов на всем ее протяжении свидетельствует, что это была важная дорога. Далее она поворачивает к юго-западу от Макриял, идет вдоль берега, минуя Р. М. поселение в Агиа-Фотии, и достигает Иерапетры за 7,5 часов пути.

К северу и к югу тянется сеть дорог, из которых иные, как это можно доказать, существовали уже в древности: от Палекастро до Ампелоса, с укреплениями в Кохлакиес и «Стас Тавернес»,⁶⁾ хорошо проложенная на насыпи дорога на юг от Закроса, со станциями в Лидорико-Скисменесе, Маламуресе и Катсунаки, и дорога от Ламнони через Ситанос и Катсидони до Ситии.

Естественно, удобная дорога через перешеек Иерапетры привлекала поселенцев. На коротком расстоянии в 2,5 часа пути между Иерапетрой и Пахиаммосом имеются поселения Кедры, Эпископи, Василики, Монастераки. Несколько удивляет, однако, то обстоятельство, что лишь немногие из них имели большое значение и что ни в одном не было обнаружено предметов иноземного производства. Во всяком случае французы во время оккупации нашли целесообразным поместить склады в Иерапетре и отсюда пользоваться сухопутным транспортом, вместо того чтобы подвергаться опасностям, огибая мыс Сидеро.

От Гурнии удобная тропа, протяженностью несколько более часа пути, ведет до Калохорио, древнего Истра. В этом пункте дорога раздваивается. Одно ответвление поворачивает к северу от Агиос-Николаоса, древнего Лато прос Камара, и оттуда к Неаполису — на протяжении около 4,5 часа пути; там она соединяется с дорогой от Олуса, нынешней Спина-Лонга, которая проходит через Дрерос, и достигает Неаполиса приблизительно [38] в такое же время. От Неаполиса дорога через Врахаси спускается за 3 часа до Маллии, откуда прибрежная дорога через Херсонес, Нирухани и Амнисос ведет приблизительно за 6 часов пути в Гераклион.

Второе ответвление идет к северо-западу до Критсы; оно проходило либо прямо вдоль минойской дороги, охранявшейся фортом, известным под названием Кошачьего водоема, до равнины Катара, откуда оно спускалось до равнины Ласити, опять-таки по охранявшейся минойской дороге, протяженностью около 8,5 часа пути, либо мимо великолепного поселения Лато-Этера⁷⁾ (фото 21) до Таписа и приблизительно за такое же время — через высокий перевал на северном склоне горы Алоиды до Микро Ласитаки.

Обычным путем к западу от Ласити служит дорога, ведущая от Катометохи до Литтоса (4 часа пути и до Кносса еще 5 часов пути). Однако существуют две столь же пригодные и более легкие дороги по обе стороны от важного, но до сих пор еще не раскопанного поселения Агиу-Георгиу Папура. Восточная спускается рядом с укрепленными пиками Карфи и Копраны до Краси, откуда приблизительно за 3,5 часа пути можно достигнуть Маллии. Западная за 2,5 часа пути спускается по удобному перевалу до Гониеса, Авду и Мохоса. От Мохоса до Кносса по дороге, на которой лежит священная пещера в Скотино и Скалани, — около 6,5 часа пути. Карфи и Копрана охраняют также дорогу до Омалеса, города замков, расположенного на ныне бесплодных северных склонах горы Селены.

Другая удобная дорога ведет к равнине Педиады от Плати, через седловину между горами Афендис и Саракинос, до Гераки за 2,5 часа пути.

На юг дорога протяжением в 5 часов идет от Каминаки до Эрганоса и Вианоса и здесь соединяется с другой большой дорогой, ведущей с востока. Описание этой дороги дается ниже.

Южная дорога от Иерапетры проходит через Каламафку, откуда ее ответвления поднимаются до равнины Катара и Маллеса и, проходя высоко над уровнем моря, за 8 или 9 часов пути достигает Вианоса, древнего Биеноса.⁸⁾

От Вианоса можно достигнуть священной расселины Арви, с се храмом Зевса Арбиоса, и двойного пика Керата соответственно за 2,5 и 2 часа пути. К западу от Вианоса идут две дороги, из которых одна достигает Эмпароса за 2 часа пути, [39] а другая приводит к долине Мессары близ реки Катарракта за 3,5 часа.

Совершенно плоская долина Мессары тщательно возделана, и на ней не сохранилось никаких следов древних дорог. Однако из этой долины ведут на юг, к морю, через гряду Астерусии следующие пути: от замка Бельведере (Ризо-кастро), древних Стел (фото 22) хорошая дорога, местами пригодная для колесного транспорта, протяженностью немного более 1,5 часа пути, спускается к Цуцуросу, древнему Приансосу. От Василики по двум пологим долинам можно спуститься к Трипети менее чем за 2,5 часа, причем в восточной из этих долин, Гулофаранго, сохранились хорошо различимые следы насыпей и минойских сторожевых пунктов в Агиа-Параскеви и Агиос-Савасе. Удобная дорога ведет также от Василики через Макри Ливади до Миаму (1 час 15 минут).

К Лебене, одной из гаваней Гортины, легче всего приблизиться со стороны Бобии, древней Бойбе, через монастырь Апезанис. Удобная дорога ведет также от Бобии вниз до Кали Лименеса — гавань св. Павла — менее чем за 3 часа пути. Другая гавань Гортины, Металла, или Металлон, находится в 2 часах пути от Феста.

В центре Крита главная дорога в направлении с севера на юг, которую, пожалуй, можно назвать основной проезжей дорогой минойского периода, направляется от Кносса к югу — к Фесту и далее, к нераскопанному порту Комо. Дорога эта была исследована Артуром Эвансом.⁹⁾ Она проходит через поселение Силамос и город Канли-Кастелли, древний Ликаст, а отсюда — к сторожевому пункту в Пиргосе и далее в Агиос-Томас, быть может, древнюю Паннону. Затем она поворачивает на запад к Панасу и может быть прослежена на некоторых участках до Руфаса, близ Миреса. Она снова обнаруживается за Фестом, откуда спускается до Сфакориако и далее до Комо. По этой дороге Феста можно достигнуть приблизительно за 12 часов пути. До Комо, через Сфакориако и Какодети, несколько меньше 2 часов пути.

Сам Кносс соединялся со своим портовым пригородом к востоку от нынешней Кандии дорогой, которая проходила вплотную около гробниц в Зафер-Папуре и Исопате и имела протяжение менее одного часа пути. Дорога эта дает следующие ответвления: от Силамоса поднимается тропа к святилищу на горе Юктас, находящемуся на расстоянии около 2,5 часа пути от Кносса. Оттуда идет дорога через форт Каридаки до Арханеса протяжением в 1 час пути и далее через Ватипетро до Лигуртино и Мессары еще 5 часов пути. От Канли-Кастелли ответвляется дорога на юго-восток к Аркалохори, которого она достигает приблизительно за [40] 3 часа пути. От Панаса ответвление дороги идет на запад до Камареса, находящегося на расстоянии несколько менее 4 часов пути.

Большая часть упомянутых до сих пор поселений относится к минойскому времени; в некоторых местах сохранились и самые дороги, проложенные в ту эпоху. К западу от них не уцелело никаких памятников древности, кроме отдельных населенных пунктов, расположенных вдоль естественных троп, и оставшихся кое-где эллинских мостов.

Кандия соединена с областью Ретимна шестью главными дорогами, не считая тех, которые пересекают более высокие склоны Иды и проходимы для мулов только летом.

Первая из них — северная прибрежная дорога, идущая сначала по направлению минойской дороги¹⁰⁾ через Палекастро-Родиас (древний Киттеон), Агиа-Пелагиа (древний Дион), Фодели — утопающую в апельсиновых садах родину Эль-Греко, Бали (древнюю Асталу), Румели Кастелли (древний Панорм). Эта дорога проходит по наиболее недоступным местам Крита. Она соединяется со следующей дорогой сразу за Перамой и достигает Ретимна за 18 с лишним часов пути. От Перамы ответвление дороги ведет на Элефтерну, находящуюся на расстоянии 2 часов пути.

Следующая дорога направляется через Маратос и Дамасту к Пераме (несколько менее 11 часов пути) и далее к Ретимну (еще 4 часа). Далее следует дорога протяжением 10 часов пути, проходящая через Тилиссос, Гониес и Аксос до Перамы.

К югу от этих дорог преграждает путь громада Иды, и хотя проход к плоскогорью Нида и далее довольно легок для мула, мало вероятно, чтобы этой дорогой пользовались помимо случаев πανήγυρις (религиозное празднество) в пещере Иды, расположенной в 4,5 часа пути от Аногии и Крусонаса и в 2,5 часа от Камареса.

К югу от Иды пролегают три большие дороги, из которых две огибают гору Кедрос в северном направлении, а третья — в южном. Все они начинаются в Дибаки, расположенном в 50 минутах ходьбы к западу от Феста. Первая дорога, протяжением около 13 часов, поднимается по долине Амари до Ретимна, минуя Аподулу, Тронос — древнюю Сибриту (фото 24) и монастырь Аркади. Следующая, протяжением в 7 часов пути, ответвляется от нее в Троносе и идет на Меронас, Элленес, Геракари и Атсипадес. Последняя дорога, протяжением в 10 часов пути, идет по берегу через Агиа-Галени, древнюю Сулию, огибая с северной стороны Вувалу, до Кераме и монастыря св. Иоанна в Превели. [41]

Единственная известная мне дорога с севера на юг проходит от монастыря в Превели через Геракари, Патсос (фото 9), Бени, Орнити и Монопари; таким окольным путем она имеет протяжение около 17 часов ходьбы. Прямая дорога от Ретимна до Агиа-Галени, согласно κρητικά Калеменопуло, требует около 11 часов пути, дорога до Превели — 12 часов.

Обычно используемая дорога из области Ретимна к западу, общим протяжением более 6 часов ходьбы, тянется вдоль северного побережья через Драмию, древний Гидрамон, и Георгиуполи, древнюю Амфималу; она пересекает реку Альмирос, упоминаемую Страбоном под названием Амфималы, проходя здесь по мосту, первыми строителями которого были эллины, срезает мыс Дрепанон, сохраняющий еще свое древнее название, и снова достигает берега в Аптере. От Аптеры до Хании (Кидонии) 2,5 часа ходьбы.

Южная дорога тянется от Превели вдоль самого берега, достигая Сфакии за 9 часов пути, и продолжается далее до Анополи еще 1 час 45 минут. Ниже Анополи расположен маленький порт Финикс, принадлежавший городу Лаппе. Страбон сообщает, что отсюда до Амфималы вела благоустроенная дорога, длина которой, по его словам, равнялась 100 стадиям. Это составляет точную меру ширины острова в наиболее узкой его части, от Амфималы до Франко-Кастелли на южном берегу. Расстояние до Финикса, однако, равно 120 стадиям. Вероятно, эта дорога шла через Калликрати до Лаппы (как мне сообщили, этот путь требовал 7,5 часов ходьбы) и оттуда, минуя озеро Курнас — единственное озеро на Крите, называвшееся в древности Корион или Коресион, вела к Амфимале, что занимало еще 4,5 часа. Более прямой дорогой можно было бы пройти через ущелье Аскифоса, что потребовало бы около 6,5 часов пути.

К западу от Анополи местность трудно проходима, но, по-видимому, в древности здесь существовала дорога, которая должна была обслуживать Араден. Далее дорога спускается по почти отвесному сланцевому склону в 600 м высотой до берега, где почти у самого моря пробивается источник (фото 2). Отсюда до Агиа-Экатерини, где находятся скудные остатки Тарры, несколько более 4 часов пути. Дорога, идущая отсюда к северу до Хании через живописное ущелье Агиа-Румели (фото 1) и равнину Омалоса, занимает около 13 часов пути; но это время колеблется в зависимости от количества воды, текущей по ущелью. От Агиа-Экатерини до Самарии, вероятно, от 2 до 3,5 часа пути. К западу от Агиа-Экатерини пользоваться вьючными животными невозможно.

От Хании дорога идет вдоль берега до Малемо, пересекает основание мыса Спада, проходит через Нохию (возможно, древний Пергам) и Нопигию (вероятно, древнюю [42] Метимну) и приблизительно за 7 часов пути достигает Кисамоса. Другое ответвление отходит от основной дороги в Нопигии в направлении Рокки и Полирении, которых она достигает за 3 часа 45 минут, а отсюда идет далее на Кисамос, что составляет еще 1 час пути. Полирения соединялась со своим портом в Фаласарне на западном берегу, находившемся, как сообщает Страбон, на расстоянии 60 стадий. От Полирении до Месогеи я не ходил, но мне говорили, что расстояние между этими пунктами требует 1,5 часа пути; далее до Фаласарны — 1 час 45 минут.

Неблагоустроенная прибрежная дорога соединяет Фаласарну с расположенными в юго-западной части острова городами Крита. Она проходит мимо сторожевой башни Кастри (возможно, древней Кале Акте), далее минует долину Эннеахории, которая, повидимому, сохранила древнее название Инахорион, и, оставляя несколько к западу небольшое поселение у монастыря Хрисоскалитиссы, поворачивает вверх, проходя через Склавопуло (Дулуполис?), а отсюда спускается к Палеохори, или Селину-Кастелли, всего за 17 часов пути.

Другая древняя дорога к югу шла, должно быть, приблизительно по направлению современной автомобильной дороги от Кисамоса до Палеохоры. От Палеохоры дорога за 2 часа поднимается по лощине Влитиас, минуя Каламиди, до древнего Кантаноса. Отсюда она резко поворачивает на восток к Гиртакине и Элиросу, находящемуся в 3 часах пути от Кантаноса. От Элироса идет широкая тропа, повидимому, древняя, как показывают высеченные в скале могилы и акведук рядом с ней; она доходит до Суйи (древней Сюйи) за 1,5 часа пути. От этого пункта горная тропа, извивающаяся по обрывистым утесам, за один час пути приводит к расположенному западнее Агиос-Киркосу (Лиссос) (фото 26), которого также можно достигнуть из Элироса за 1,5 часа. Восточнее, в месте, доступном с суши только для идущих без поклажи пешеходов и коз, лежит Вуккиласи, древний Пойкиласс.

От Элироса — я, впрочем, попал туда непосредственно из Суйи, оставив Элирос в стороне, — тропа ведет к месту близ Кампаноса, где, как можно предположить, находилось кладбище города Элироса, и отсюда, мимо деревни Агиа-Ирини, близ которой Спратт обнаружил следы древней дороги, идущей вверх к Омалосу, — до Кании, находящейся от Суйи на расстоянии 12 часов пути или несколько менее. Если не считать прибавившихся автомобильных дорог, прорезающих всю местность, сухопутные сообщения почти не изменились. Однако важное значение должны были иметь и морские пути сообщения. Местные условия, как мы видели выше, могли сильно измениться со времени катастрофы VI века, но эти изменения, по всей вероятности, уравновешивали [43] друг друга. Там, где гавань становилась непригодной, поблизости от нее оказывалась доступной другая. В общем, мы можем, пользуясь морской картой, судить о существовавших в древности условиях.

К счастью, в нашем распоряжении имеется чрезвычайно важный документ — так называемый Стадиасм. Это — описание, аналогичное изданной английским адмиралтейством «Лоции Средиземного моря» (Mediterranean Pilot), составленное, вероятно, в VI веке н. э., но несомненно ранее землетрясения. Здесь указаны расстояния и якорные стоянки, а также приводятся данные о наличии воды и возможностях для совершения религиозных обрядов.¹¹⁾ К сожалению, расстояния были выражены цифрами, а не словами. Как известно, при переписке цифр легко возникают ошибки, так что этот документ можно использовать лишь для проверки относительного расположения отдельных пунктов. Другая трудность создается тем обстоятельством, что, как уже отмечалось выше, корабли в древности вытаскивались на песчаные или покрытые галькой отмели. Это означает, что тогда можно было пользоваться портами, которые в настоящее время сделались недоступными. С другой стороны, их неспособность лавировать или во всяком случае держать курс круто против ветра должна была (учитывая даже возможность использования весел) препятствовать кораблям искать пристанища в местах, которые впоследствии сделались вполне надежными якорными стоянками.

Другим важным с точки зрения топографии обстоятельством является характер местности, предпочтительно избираемой для поселения в каждый данный период. Изменения вкуса в этом отношении так резки, что, видя фотографию критского ландшафта и зная, что в этом месте находился населенный пункт, мы можем, пожалуй, указать дату его возникновения. В неолитические времена мы застаем обитателей Крита живущими в пещерах. Элленоспило у Потистерии к северу от монастыря Гонии на мысе Спада с поселением, расположенным на 70 м в глубь гор, Элленес, Амнисос, Трапеза и Ласити (фото 14), Магаса, Скалес и Закрос на востоке — все эти пункты служат доказательством того страха, — повидимому, перед дикими зверями, — в котором жил неолитический человек. С другой стороны, самое крупное неолитическое поселение в Кноссе расположено на месте позднейшего дворца. [44]

В минойские времена жизнь, повидимому, была вполне мирной. Неукрепленные города располагались на низких холмах, часто поблизости от моря (фото 15-17). Затем, после упадка культуры бронзового века, мы находим замки феодалов-разбойников на неприступных скалах Карфи, Кавуси, Врокастро и ущелья Закроса. Незаметно, чтобы в какой-либо степени принимались во внимание условия снабжения водой. Единственным требованием была неприступность (фото 18, 19). В архаические времена необеспеченность общественной безопасности в еще большей степени чем личной — обстоятельство, неразрывно связанное с мелочными раздорами, определявшими политику греческих городов, — заставляла избирать для поселений высокие плоскогорья, по возможности окруженные ущельями. Типичными в этом отношении являются такие поселения, как Элефтерна, Полирения, Приниас, Гиртакина, Лато, Дрерос и многие другие (фото 21-25). В эллинские времена и позднее эти места, разумеется, оставались населенными, но с начала V века до н. э. отмечается стремление населения покинуть города-убежища; в римские времена заселяется много мест, которые оставались необитаемыми с минойского периода (фото 26-28).

В. Свидетельства путешественников

Необходимо сказать несколько слов о тех, кто шел по следам древних географов. Их легко разделить на две группы: до Пашли и после Пашли.

Самым первым из них был флорентинец Буондельмонте, путешествовавший по Криту в 1422 году. Его труд включен в «Creta Sacra» Корнелиуса (1755). Многие из руин, которые он видел, например стены Кисамоса, в настоящее время исчезли.

Интересный писатель Турнфор (Tournefort) в своем «Путешествии на Восток» (Voyage en Levant, Paris, 1717), посвященном путешествию 1700 года, уделяет мало внимания археологии. Далее идет Иоанн Меурсий, который в своем труде «Крит» (Creta, Amsterdam, 1675) собрал все свидетельства классических авторов. Покок во II томе «Описания Востока» (Description of the East, London, 1745) и Креймер в III томе «Описания древней Греции» (Description of Ancient Greece) приводят много неточной информации. «Крит» Карла Гека (К. Hoek, Kreta, Göttingen, 1823—1829) даст первое удовлетворительное в научном отношении описание острова. Недостатком этой книги является то, что автор ни разу не побывал на острове лично; однако даже Пашли, наиболее строгий критик Гека, сам охотно пользуется его указаниями.

С февраля по сентябрь 1834 г. член кембриджского Тринити-колледжа Роберт Пашли совершил продолжительное [45] путешествие по острову; в течение этого времени он опознал большинство важных древних населенных пунктов с такой точностью, которой никогда ранее не удавалось достигнуть и которая в дальнейшем была превзойдена лишь в немногих случаях. Результаты его поездки были опубликованы Джоном Мерреем в двух томах «Путешествия по Криту» (J. Murrey, Travels in Crete, 1837). К сожалению, они не полны. Глубокое знание языка, а также и древностей, отличавшее Пашли, делают его труд неисчерпаемой сокровищницей. Его знания, остроумие и близкое знакомство с населением Крита придают его книге захватывающий интерес. Составленная им — до превосходного плана Спратта — карта в некоторых деталях не вполне надежна. Но она является значительным шагом вперед по сравнению со всеми более ранними картами.

Капитан (позднее адмирал) Т. А. Б. Спратт в продолжение 1851—1853 гг. произвел по поручению английского адмиралтейства обследование берегов Крита. Полученные им и его помощниками официальные результаты содержатся в IV томе «Лоции Средиземного моря» (последнее издание 1918 г. с ежегодно выпускаемыми с этого времени поправками). В это же время он совершил несколько поездок в глубь острова, результатом которых был не только собранный им богатый материал, относящийся к естественной истории и геологии Крита, но также и критический обзор археологического материала, в котором ему удалось в некоторых случаях дополнить или исправить данные Пашли. В 1865 году он опубликовал два тома «Путешествий и исследований на Крите» (Travels and Researches in Crete), иллюстрированные его собственными рисунками, с приложением карт, воспроизводящих с некоторыми упрощениями адмиралтейские карты. Важнейший сделанный им вклад в наши знания об острове заключается в доказательстве перемещения земной поверхности, в результате которого западный конец Крита выступил из моря, а восточный погрузился.

Ни в отношении учености, ни в отношении знания языка Спратт не может соперничать с Пашли, но его здравый смысл, искреннее увлечение и добросовестность способствовали созданию чрезвычайно ценной книги.

В 1845 году начал свою работу на Крите Виктор Ролен. Его результаты были впервые опубликованы в десяти статьях, помещенных в 1858—1869 гг. в Actes de la Société Linnéenne de Bordeaux, а затем были объединены с некоторыми дополнениями в двух томах «Физического описания острова Крита» (Description physique de l'isle de Crète, Paris, 1869). Вопросы археологии, за исключением попутных упоминаний и указаний в чрезвычайно полезной библиографии, Роленом не рассматриваются, и автор не проявляет того интереса к жизни на Крите, как Пашли и Спратт, но [46] его книга останется необходимым и надежным источником по физической географии острова. Даваемая Роленом карта основана на карте Спратта с несколькими незначительными поправками в деталях и с другой системой орфографии.

Работу Ролена продолжил капитан А. Тревор-Батти. Его книга «Экспедиция на Крит» (Camping in Crete, 1913) содержит полезные сведения о растениях, животных и птицах, и ее ценность возрастает благодаря написанной Бейт главе об остатках древних животных, например карликового гиппопотама, обнаруженных в пещерах острова.

В том же году, в котором Спратт начал свою работу на Крите, родился А. Дж. Эванс. Обогатившись уже в молодости знаниями, которых другому человеку хватило бы на всю жизнь, он впервые посетил Крит в 1893 г. в поисках каменных печатей с доисторическими надписями. Его путешествия на Крит продолжались с перерывами до тех пор, пока в 1900 г. изменившиеся политические условия не позволили ему начать то, что оказалось делом его жизни, — раскопки в Кноссе, результатом которых явилось открытие минойской культуры. Перед археологом и историком открылся новый мир. Топографические исследования Эванса, начавшиеся открытием большинства важнейших населенных пунктов восточного и центрального Крита (которое не всегда встречало доверие со стороны тех, кто производил в этих местах раскопки), продолжались до 1924 г., когда, в возрасте 72 лет, он прошел по минойским дорогам с северного берега до южного. Публикации результатов его работ слишком многочисленны, чтобы упоминать их здесь. Они приводятся в библиографическом списке.

Одним из пионеров археологии острова был также итальянец Федериго Альбер. Его многочисленные открытия в центральном и восточном районах Крита публиковались в журналах Antiquary и American Journal of Archaeology. Соотечественники Альбера — Мариани, Савиньони и Тарамелли — также выполнили ценную топографическую работу, опубликованную в Monumenti antichi.

Р. Б. Сигер, производивший раскопки в Мохлосе и Псире, совершил несколько экспедиций, главным образом по западному Криту. Результаты их остались неопубликованными вследствие его безвременной смерти.

Отдельные топографические указания, связанные с основной задачей — дать отчет о раскопках, можно найти в первых номерах Transactions of the University of Pennsylvania в работах Бойд и Холл, а также в седьмом томе принадлежащем Д. Г. Хогарту отчете о Закросе в Annual of the British School at Athens⁺⁾ и в публикациях Р. С. Бозанке и Р. М. Доукинса о Пресосе и Палекастро в последующих томах того же журнала. [47]

Последовательно занимавшие должности эфоров на Крите Джозеф Хатцидакис, С. Ксантудидис и С. Маринатос опубликовали результаты многочисленных раскопок, которые им приходилось производить в связи со случайными находками крестьян; достаточно просмотреть публикации Греческого археологического общества и министерства просвещения, чтобы увидеть, какая обширная площадь была ими обследована.

Своронос в своей «Нумизматике древнего Крита» (Svoronos, Numismatique de la Crète Ancienne) и Бурсиан во II томе своей «Географии Греции» (Bursian, Geographie von Griechenland) делают много полезных указаний, но лично они на острове не бывали. [48]

Назад К оглавлению книги Дальше

¹⁾ Первым обнаружил это обстоятельство Спратт (Spratt, II, 230 и сл.). Что касается точной датировки события, то, как сообщил мне профессор Ньюберри, у арабского историка Масуда есть упоминание, что в 535 году н. э. в дельте Нила произошло большое землетрясение, в результате которого опустилась почва и море хлынуло на сушу, разрушая многие города и образуя соленые озера. Поднятие западной оконечности Крита является причиной того, что в настоящее время существует только один из Мусагорских островов — Элафониси; другими двумя, несомненно, были ранее мысы Палеохора-Селину и Трахила. На востоке остров Мохлос когда-то составлял часть суши Крита, и перешеек, ныне скрытый под водой, образовывал две гавани.

²⁾ Несомненно, водоснабжение также изменялось в различные периоды времени. В Псире в настоящее время нет источников. Древнейшие цистерны относятся к греко-римскому времени, но тем не менее уже с древнейших минойских времен здесь было цветущее поселение, хотя оно отстоит от берега свыше 3 км и часто бывает на несколько дней отрезано бурями от всяких сообщений.

³⁾ Было высказано предположение (см., например, В. S. Α., VI, 115), что эта равнина до С. М. времен представляла собой озеро, истоком из которого служила Диктейская пещера. Это опровергается тем фактом, что неолитическое поселение в Трапезе находится на более низком уровне, чем пещера.

⁴⁾ В тех случаях, когда время пути указано не на основании моего личного опыта, оно взято из очень полезной книги N. Kälemenopoulos, Κρητικά, 1894.

⁵⁾ Во всех местах, упоминаемых в последующем перечислении дорог, имеются древние поселения.

⁶⁾ Мирному характеру минойской культуры и общительному характеру критян более соответствовало бы, если бы мы, основываясь на этом названии, стали называть тавернами и все остальные укрепленные пункты.

⁷⁾ Лато-Этера соединялся со своей гаванью в Лато прос Камара дорогой, ведущей через равнину Лаконии и охраняемой у своей оконечности тремя фортами: Пепони-Хани, Агиос-Иоаннис и Агиос-Ставрос. Ее протяженность — 1,5 часа пути.

⁸⁾ Продолжительность этого перехода я не могу указать точно, так как, совершая его, я сбился с пути.

⁹⁾ P. of M., II, 60 и сл.

¹⁰⁾ Р. of M., II, 232.

¹¹⁾ Странно, что в этом документе не упомянуты преобладающие ветры и встречающиеся трудности. Ряд пунктов, которые, как можно было бы предположить, имели достаточно большое значение для того, чтобы быть упомянутыми, не названы вовсе, например Итанос и Ампелос на восточном берегу, Ретимн, Панормос, Амниссос и Милет на северном берегу, Приансос на южном берегу.

⁺⁾ Так в книге. Видимо, имеется в виду «в седьмом томе Annual of the British School at Athens в принадлежащем Д. Г. Хогарту отчете о Закросе». OCR.

Назад К оглавлению книги Дальше