Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

К. М. Колобова
Находки цилиндров-печатей в Фивах и спор о Кадме

Под современным рынком Фив в центре города расположена площадь с дворцом Кадма. Возвышенность Кадмеи (Фив) — около 700 м длины и около 300-400 м ширины. Это — четыре холма, связанные друг с другом и постепенно поднимающиеся с севера на запад, замыкаются более высоким холмом, на котором некогда возвышался дворец — «Дом Кадма».

В 1906 и в 1921 гг. А. Керамопуллос раскапывал первый дворец, сооруженный, как полагают, приблизительно на 30 лет ранее второго дворца.

В 1963 г. при подготовке постройки многоэтажного дома на ул. Антигоны были снесены два жилых дома. При расчистке мусора выявилась часть исодомной стены классического периода. К западу от нее (в юго-западном углу) под римским бассейном показались восточные и северные стены толщиной от 1 до 10 м, относящиеся к микенскому периоду: южная стена плохой сохранности, а восточная скрыта под соседним домом. Ориентация второго дворца Кадма соответствовала параллелям улиц современных Фив. По определению акад. Сп. Маринатоса, дворец Фив был самым обширным из всех микенских дворцов и, может быть, несколько более ранним по датировке.¹⁾ Это — первый по времени дворец на территории Греции. Первый дворец, раскопанный А. Керамопуллосом, носил следы сильного пожара. Второй дворец также погиб от огня и превратился в руины, не подвергаясь ограблению. Таким образом, традиция была права, приписывая разрушение дворца не нападению врагов, но пожару, вернее все-молнии, попавшей во дворец, как не без юмора отмечает Сп. Маринатос, «в результате провокации Семелы».²⁾

На всей раскапываемой площади сохранились фрагменты фресок и ценная керамика. Видимо, обрушившаяся часть стены относилась ко второму этажу. Под ее обломками были найдены мелкие золотые ювелирные изделия, около 100 бусин из агата, предметы из слоновой кости очень тонкой работы, оружие и бронзовые сосуды вместе с большим количеством полудрагоценных камней.

Совершенной неожиданностью оказались найденные здесь же восточные цилиндры-печати наряду с местными фиванскими печатями. Следует также упомянуть о небольшой серии табличек слогового письма В. Они были найдены в постройке (условно называемой «арсеналом») вблизи древних ворот Пройта вместе с фрагментами бронзового оружия и бронзовыми уздечками для лошадей. Все таблички слогового письма В относятся к одному и тому же имени, поставленному в родительном падеже: PE-PI-TE-ME-NO-IO (имя типа Тисаменос, Акуменос и др.). [111]

Основная трудность дальнейших раскопок состоит в приобретении земли, поскольку древнее местоположение дворца находится под центром современных Фив.³⁾

Наиболее интересная (даже сенсационная) находка — это цилиндры-печати (всего 39); 32 — из лазурита с восточными сценами, которые иногда сопровождались текстом, иногда — только рисунками, один цилиндр — только текстом; есть изображения и местных фиванских мастеров. И цилиндры-печати, и драгоценные предметы плотно прилегали друг к другу, по-видимому, они упали со второго этажа вместе с другими драгоценными украшениями (ПЭ III А с керамикой ПЭ III В).

Еще в 1937 г. Сп. Маринатос раскопал другую часть Кадмейона и тогда стало ясно, что второй дворец занимал обширную площадь и был построен террасами, спускающимися по склону холма. Дата разрушения дворца хорошо фиксируется началом ПЭ III В периода.

Из восточных цилиндров-печатей — 14 клинописных (с рисунками). В настоящее время некоторые ученые полагают, что часть их относится к касситско-вавилонскому периоду (XIV в. до н. э.), две — к Митанни,⁴⁾ одна — с элементами Митанни, близко напоминающая царственную фигуру из Рас-Шамры (Угарита).⁵⁾ Одновременно в сокровищнице находилось и несколько местных фиванских цилиндров-печатей, не сопровождающихся текстом: одна (из агата) с изображением божества, приручающего диких животных, два плоских цилиндра с изображением игр с быками и одна линзообразная печать из конгломератного камня с изображением двух лошадей, оправленная золотом.⁶⁾ Вместе с цилиндрами-печатями найдены веретенообразные бусины из лазурита, а также из камня, испещренного прожилками агата, подвески к ожерелью в форме сильно стилизованных пальмообразных листьев из лазурита.

Наибольшее внимание ученых привлек цилиндр-печать с именем царя Буррабуриаша II — это надпись с интересным изображением царя, относящаяся, по датировке Ж. Нугейрола, к XIV в. до н. э. (касситско-вавилонский период):⁷⁾

Ж. Нугейрол поясняет: на развернутом цилиндре изображен гений воды; между раздвоенными вершинами гор он льет на землю воду, бьющую ключом из двух кувшинов; эту воду поглощают два кувшина, помещенных внизу изображения. Такая тема в этот период встречается довольно часто, но по качеству выделки и принадлежности цилиндра-печати его владельцу не исключено, что печать создана по заказу; если это так, то избранная тема рисунка могла бы иметь более точный смысл: это не просто благодетельный поток воды, проливающийся на землю, но две реки (Тигр и Евфрат) рождающиеся одна подле другой в горах Армении. Остальное поле заполнено различными символами (рис. 1).

Однако как раз эта печать-цилиндр вызывает большие сомнения в ее подлинности Эрнст Вайднер напоминает о втором цилиндре-печати из Берлинского музея (рис. 2) [112]

Рис. 1.

изображением, совершенно отличным по сравнению с фиванским цилиндром, но с той же надписью, заканчивающейся концовкой, которой на фиванском цилиндре нет: en-ti-la ḥé-nir-gál «Пока он жив, да пребывает он в почете».¹⁰⁾ Изображение касситского царя Буррабуриаша II указывает на его типично касситский характер,¹¹⁾ тогда как нельзя безусловно утверждать касситское происхождение цилиндра из Фив. Его особенности бросаются в глаза. Для надписи не оказалось достаточного пространства: четвертая строка втиснута сверху и слева рядом с изображением. На отпечатке видны строки 1-3 и -ra в строке четвертой в правильном шрифте, а слова lugal ki-šar^* в той [113]

Рис. 2.

Рис. 3.

же четвертой строке даны в зеркальном отражении. «Ничего подобного, — пишет Э. Вайднер, — по крайней мере, насколько я знаю, в древневосточной глиптике не подтверждается документами». Далее, отмечает автор, в текстах обычно не встречается, чтобы вавилонский важный сановник обладал двумя различными печатями. Возникает предположение, что берлинский экземпляр — подлинник; позже (после смерти владельца?) эта печать попала в Сирию и там надпись частично и не без ошибок была перенесена на другой экземпляр, а торговец мог взять этот второй экземпляр в Грецию. «Это, однако, лишь смутное предположение — истину обнаружить трудно», — заканчивает Э. Вайднер.¹²⁾ [114]

Вторая цилиндр-печать изображает обнаженного героя («Гильгамеш» французских археологов), который держит каменных баранов (козлов?), стоящих перед ним на задних лапах¹³⁾ (рис. 3). Это — традиционный мотив, часто встречающийся с древних времен. Деревья (без сомнения виноградники) обрамляют сюжет. Обычные символы этого периода — розетки, ромбы (глаза?); точечный фриз над фигурами встречается значительно реже.

Текст второй печати:

Датировка второго цилиндра относится к XIV в. до н. э. (касситско-вавилонский период).

Заканчивая анализ надписей, Нугейрол пишет: «Остается объяснить или предложить гипотезу, каково их происхождение и в чем смысл сокровищницы, найденной в руинах второго фиванского дворца».¹⁵⁾

В статье проф. Н. Платона и Е. Стаскнопулу-Тулупы¹⁶⁾ приведены снимки и других цилиндров-печатей: две из них происходят из Митанни и одна — с элементами Минни, сильно напоминающая царственную фигуру из Рас-Шамры (Угарит).¹⁷⁾ Одновременно были опубликованы печати-цилиндры работы фиванских мастеров (без надписей): оттиск пары коней с чечевицеобразной формы цилиндра-печати, оправленной золотом (рис. 4), и два цилиндра-печати с изображениями быков в трагическом аспекте: люди, сброшенные наземь быками (рис. 5) (все эти три печати сделаны из оникса). Н. Платон отмечает, что этот последний сюжет было бы соблазнительно сблизить с критскими «играми» быков.¹⁸⁾

По сообщению Эдит Порада, фиванский агат более интенсивного и темного тона, чем обычный цвет агата из Западной Азии. Лазурит мог дойти до Фив лишь торговым путем из рудников Туркестана или Бадахшана (Афганистан). «39 цилиндров,— продолжает Э. Порада, — из лазурита связаны резьбой по камню, но иногда от резьбы остались лишь ее следы, в одном случае появилась резьба нового рисунка на частично истертом цилиндре, но обычно этого не делают; мастера были заинтересованы в приобретении лазурита для вставок или инкрустации. Только один цилиндр из агата связан с резьбой, однако были также две резных печати, одна — в форме полуцилиндра, другая — так называемый плоский цилиндр».¹⁹⁾

Э. Вайднер, подытоживая свои впечатления о восточных цилиндрах, пишет: «Как попали древневосточные печати-цилиндры в Фивы? Из сходных находок на островах Кипра,²⁰⁾ Крита и Киферы,²¹⁾ Перати,²²⁾ так же как при кораблекрушении у мыса Гелидонии мы знаем, что финикийские торговцы привозили эти мелкие произведения искусства на Запад, где они, по-видимому, находили охотных (до этого товара) покупателей. Примечательно, что все цилиндры из Фив, если сведения финикийцев соответствуют (этому), изготовлены из лазурита. Тогда можно было бы принять, что все они происходят из одной и той же мастерской. Но как они попали в сокровищницу фиванского дворца, вероятно, навсегда останется загадкой. Может быть, эти печати-цилиндры были [115]

Рис. 4.

Рис. 5.

подарком восточных торговцев владыке страны в расчете на беспрепятственную торговли или по приказанию владыки были просто отняты у продавцов.

Если изображения цилиндров-печатей сверить между собой, то создается впечатление, что собственно из Месопотамии были только немногие из них. Большинство (а может быть все?) могли быть вырезаны в одной мастерской сирийско-хурритского культурного круга».²³⁾

Детальная публикация раскопок 1963—1964 гг., отчет о которых подготавливается проф. Н. Платоном, может быть, поможет осветить некоторые вопросы полнее, чем в настоящее время.²⁴⁾ [116]

Г. Катлинг и А. Миллет подвергли научно-техническому исследованию 18 стремянных ваз с надписями на них; сходные при внешнем осмотре друг с другом вазы оказались в результате химического анализа, проведенного в лабораторных условиях, различными по составу глины. Таким образом, возможно это свидетельствует о наличии групп разного происхождения: только две вазы оказались фиванскими, две — пелопоннесскими, а остальные происходят из двух мастерских Восточного Крита.²⁵⁾

«Если эти результаты подтвердятся позднейшими исследованиями, — пишет Т. А. Стелла, — то мы встречаемся с новыми элементами исключительного интереса, большая часть восемнадцати ваз с надписями, находившаяся в коридоре Кадмейона, происходит с восточнокритского побережья Палеокастро и Закро; это не только согласуется с гипотезой, высказанной значительно ранее А. Эвансом²⁶⁾ о прямых сношениях по Эгейскому морю Крита с Фивами, но также, по мнению Л. Р. Палмера,²⁷⁾ может служить косвенным подтверждением экспансии греческой гегемонии на Крите».²⁸⁾

Однако Ж. Нугейрол смотрит не столь оптимистично на возможность установления более точной хронологии периодов ахейских государств. Его вывод довольно пессимистичен: «Однако, — пишет он, — столь значительные и столь любопытные открытия не подают большой надежды, что эти находки окажут большую помощь для хронологии микенского периода».²⁹⁾

По-видимому, трудность состоит в том, что неизвестно, были ли эти цилиндры-печати своего рода перепиской (как предполагали некоторые), или лишь случайными покупками, появились ли они в результате захвата или торгового обмена, или они были взяты, как полагают некоторые ученые, из храма или храмов, что также не исключено.

Находка хеттской еще не опубликованной печати-цилиндра заставляет вновь обратиться к проблеме Ахийявы, особенно если принять во внимание наличие представителей «ахейцев» при хеттском дворе и в государствах-сателлитах XIV в. до н. э., отмеченное дипломатической перепиской Богазкёя.³⁰⁾ Существование Ахийявы в дальнейших исследованиях может оказаться весьма вероятным.

Семь табличек греческого слогового письма в разрушенном слое у ворот Пройта датируются временем между 1380 — концом XIII в. до н. э. Возможно, что эти таблички могли принадлежать архиву, в большей своей части разрушенному. Особый интерес наряду с вооружением (наконечники копий, стрел, дротики, мечи, ножи, кожаные наплечники в виде перекрещивающихся треугольников на плечах и груди с прилегающими друг к другу бронзовыми пластинками, нашитыми на кожу в нижней части кирасы) вызывают две колонны из слоновой кости в форме пучков папируса, вершина которых завершается изгибающимися листьями. Основы колонок из слоновой кости крашены врезанными кругами. Прямоугольные впадины в двух направлениях указывают, что обе колонны были соединены друг с другом горизонтальными, очевидно, деревянными плитами. Возможно, что эти колонны поддерживали навес над царским троном. При дальнейших раскопках были найдены две ножки тронного кресла, скрепленные между собой и выточенные из аметиста.

Высшее развитие Кадмейона — XIV в. до н. э., период, в который существовала особенно тесная связь царского дворца Кадма с Востоком. До сих пор неясно, кем было основано это поселение, так резко отличающееся своим инвентарем от других микенских дворцов. Ева Тулупу, вместе с Н. Платоном осуществляющая руководство раскопками дворца, предполагает, что древние минойско-микенские поселения вдоль [117] финикийского побережья основали здесь колонию (Кадмею) в наиболее подходящем районе для создания индустриального и торгового центра, снабжающего сырьем и изделиями центры Востока. Однако это остается проблематичным.

Вновь возобновились споры о Кадме. К. Белох³¹⁾ решительно отвергал возможность существования финикийских поселений на побережьях и островах Эгейского моря; появление финикийцев, как это было общепризнано, могло произойти не ранее VIII в. до н. э. Он полагал, что такие имена, как Минос, Феникс, Кадм, Европа и др., — это «хорошие греческие имена». В древних частях гомеровских поэм финикийцы не встречаются. Однако многие ученые подвергают справедливому сомнению возможность точного определения «древних частей» поэм Гомера. К. Белох также отрицал реальность критского влияния в Эгейском бассейне, однако многочисленные находки критских вещей на островах и материке Греции опровергают мнение Белоха. Эд. Мейер еще в 1893 г. писал, что «путешествия финикийцев в их историческом значении могут быть сравнены с открытием Америки в XV в. Они ввели море в историю».³²⁾

В. Хоу и И. Уэллс³³⁾ указывают на ряд восточных (финикийских) географических наименований, как, например, Атабирис (Табор) на о-ве Родосе, Иарданус (Крит), Соли (Киликия) и ряд личных имен (например Мелькарт — коринфский герой Меликерт).

До открытия в Фивах тесной связи с Востоком Хоу и Уэллс, как и многие другие исследователи, относили возможность финикийских поселений и факторий к периоду, непосредственно следующему за крушением микенской цивилизации. Они отмечали проникновение финикийцев на о-в Родос (особенно в некрополях Камира и Ялиса). Финикийское влияние прослеживается на островах Эгейского моря, как это отмечал Фукидид (I.8), а также на Кифере (I.105), в Коринфе и, возможно, даже в Аттике (ср. «Марафонский бык»). Вторая линия — путь к восточному побережью Малой Азии вплоть до Пропонтиды и о-ва Фароса (Thuc., VI.47.2), где существовали финикийские рудники. От финикийцев греки научились добывать пурпур, а также освоили ремесло рудокопов; от финикийцев позже заимствован и алфавит. Не подлежит сомнению, что до завоевания Финикии Ассирией финикийцы преобладали на западных морских путях (ср. Thuc., VI.2.6: εμπορίας ενεκεν).

Основываясь на сравнительно поздней датировке, Белох отрицает какую-либо возможность связи Фив с финикийцами. Согласно более позднему мифу, имеющему целью показать греческое происхождение Фив, Белох полагал, что по древнему мифу Фивы были основаны не Кадмом, но Амфионом и Зетом (Одиссея, XI.262 сл.), сыновьями местной нимфы; поэтому, пишет Белох, хотя имя «Kdm» (Восток) несомненно семитское, однако у него нет дериватов для образования собственного имени «Кадм».

Последние раскопки второго фиванского дворца и их неожиданные результаты на этот раз бесспорно подтвердили тесную связь с рядом древневосточных государств. Такой осторожный ученый, как Платон, отмечает возможность происхождения некоторых цилиндров с о-ва Кипра или из Финикии. Последнее могло бы подтвердить, по его мнению, финикийское происхождение Кадма, который, согласно традиции, прибыл на Финикийское побережье из какой-то минойской колонии. Во всяком случае, заключает он, тесные связи Фив с Востоком неоспоримы. Иногда выдвигается мнение, что Фивы с округой могли быть лишь центром земледелия, поскольку в VIII—VII вв. до н. э. Фивы были скромным земледельческим поселением. Г. Бузольт и К. Белох³⁴⁾ полагали, что географическое положение Беотии, удаленной от моря, указывает само по себе на невероятность финикийского поселения именно здесь. Однако географическое положение Кадмеи явно свидетельствует в пользу восточных влияний. [118]

Положение дворца в Беотии было господствующим в этом районе. Страбон отмечает плодородие почвы. По утверждению Эфора, Беотия превосходит все соседние с ней племенные территории и только она одна владеет тремя морями (Μόνη τρίθάλλατός εστι) и большим количеством гаваней: в Крисейском и Коринфском заливах фиванцы получают товары из Италии, Сицилии и Ливии, тогда как побережье, примыкающее к Еврипу, открывало путь к Египту, Кипру и островам на север, т. е. к Македонии, Пропонтиде и Геллеспонту. Передавая эти сведения Эфора, Страбон продолжает: «Таким образом, Эфор хвалит эту страну за ее преимущества, и она, по его словам, от природы приспособлена для господства» (Strabo, VII.2.2).

От Кадмеи путь пролегал через Орхомен и Крису, а второй — от Киферона до Саронического залива. В то же время следует обратить внимание на то, что Фивы были расположены и в центре торговых сухопутных путей в направлении от Пелопоннеса к Фессалии (к дворцу Иолка, раскопки которого сравнительно недавно начались) и к Македонии. Таким образом, Фивы были одним из крупнейших центров как морской, так и сухопутной торговли.

Геродот утверждал, что финикиец Кадм впервые принес в Грецию письменность (γράμματα). «Дом Кадма, — пишет Э. Фермель, — настолько связан в истории и мифологии с бронзовым веком Ханаана, что нельзя легкомысленно отбрасывать эту традиционную версию или полностью относить ее к VIII веку».³⁵⁾

Находки клинописных цилиндров-печатей подтвердили связь с Востоком, прежде всего с Сирией и Малой Азией. Г. Леви отмечает, что термин «Кадм» (Kdm) имел хождение в Угарите (Qdmn il-yn), букв, «впереди», а в приложении ко времени «более ранний», отсюда происходит и попытка объяснить имя Кадма как «старейшего».³⁶⁾

В 1958 г. Сп. Маринатос, интерпретируя легенду о Кадме и принесенной им письменности, полагал, что юго-западный (протофиникийский) алфавит был известен в Микенской Греции одновременно с греческим слоговым письмом В.³⁷⁾

Интересно отметить, что на островах (Родос, Фасос, Самофракия и Фера) хотя и существовали свои местные легенды о возникновении финикийских колоний, все усилия прилагались к тому, чтобы связать каждую отдельную легенду так или иначе с именем Кадма.³⁸⁾

К. Латте пытался связать имя Кадма с Милетом или Приеной в качестве предка Кадмидов, которые позже переселились в Фивы. Однако здесь процесс скорее обратный: в результате миграции Кадмиды появляются значительно позже в городах Ионии. Наиболее древний источник (поэмы Гомера) это ясно показывает: у Гомера Фивы всегда называются Кадмеей, а обитатели дворца — кадмейцами. Все мифы о Кадмее локализованы в Фивах.³⁹⁾

Речь могла идти о колонизации в Ионию, но обратного движения не происходило: Кадм стал считаться финикийцем лишь между 650—550 гг. до н. э. (несомненно под влиянием Милета).

М. Нильсон писал, что Фивы — единственный город, имевший свою героическую легенду об основании. Всем легендам других древних городов приписывалось божественное происхождение, однако ни один из них не имеет мифа об основании своего города. Таким образом, до некоторой степени легенда о Кадме и Кадмее — наиболее полная, наиболее богатая мифологическими преданиями и, без сомнения, наиболее древняя (ср. у Варрона: «Фивы — самый древний город мира»⁴⁰⁾). Сп. Маринатос в [119] «Археологической хронике» отмечает: «Теперь очевидно, что дворец Фив был самым крупным из всех микенских дворцов. В то же самое время является несомненным, что этот дворец был несколько более ранним по времени, чем остальные дворцы; он был разрушен в результате сильного пожара и превратился в руины, не подвергаясь ограблению».⁴¹⁾

Лазурит, из которого изготовлены почти все цилиндры-печати, — камень негреческого происхождения. Большое количество аметиста, оникса и агата, а также драгоценные камни, слоновая кость, стекловидная паста и хрусталь, найденные в помещении дворца (может быть в царских мастерских), — все это указывает на ввоз этих товаров в Кадмею из восточных стран, а также из Египта.

Стены обоих дворцов покрыты фресками: в первом дворце — изображения женщин в голубой одежде, участниц священной процессии; во втором дворце найдены многочисленные мелкие фрагменты рыб, плавающих в море; это скорее всего напоминает фрески минойского Крита, но для ранних периодов микенского времени (III А и В) это очень характерные темы. С этими критскими мотивами живописи согласуются выводы Сп. Маринатоса о том, что во дворцах Пелопоннеса (после гибели города Илики на о-ве Фере и опустошения разрушенных дворцов на Крите) критские мастера стали учителями греков.

Возможно, что слоговое письмо В впервые было применено именно в Фивах, как в первом дворце на территории южных Балкан. Широкие связи не только с Критом, но и островами (особенно, может быть, с Кипром, Финикией и Сирией) выделяют Фивы по богатству своего инвентаря и роскоши «тронного» зала из всех остальных известных нам микенских дворцов.

Вестник древней истории, № 2, 1970 г.

[112] - конец страницы.

¹⁾ Sp. Marinatos, ‘Ελίκη, Θήρα, Θήβαι, «Athens Annals of Archaeology», 1968, № 1, стр. 9-12 (греч. текст), 16-17 (англ. текст, сокращенный).

²⁾ Там же, стр. 16. Возможно, что эти два дворца были близкими по датировке.

³⁾ Сп. Маринатос, заканчивая краткий обзор находок из кадмейского дворца, отмечает, что необходима большая сумма денег для скупки земли и домов — не менее 1 миллиона долларов. Поэтому только коллективная инициатива для продолжения фиванских раскопок может разрешить эту очень трудную проблему.

⁴⁾ См. статью: N. Platon, Ε. Stassinopoulou-Touloupa, ILN, № 6539, 28.XI.1964, рис. 7-8.

⁵⁾ Ср. примечания Ж. Нугейрола (ВСН, 88, 1964, стр. 778 сл.).

⁶⁾ Возможно сирийского происхождения.

⁷⁾ Примечания Ж. Нугейрола: ВСН, 88, 1964, стр. 778 сл.

⁸⁾ Кидин-Мардук и Ша-илима-дамqа — аккадские имена.

⁹⁾ rēš — высокий титул, трудный в определении, букв, «начальник», «глава» (caput). Ε. Weidner, Thebai, Afo, Bd 21, Graz, 1966, стр. 193-195, рис. 77: Ki-din-^dMarduk / mâr Iša / ili-ma-dam-qá / ^lusag Bur-ra-bu-ri-áš / šar ki-šár-ra / + en-ti-la ḥé-nir-gá («пока он жив, да пребывает он в почете»). Ср. А. Falkenstein, «Kadmos» III, 1, 1964.

¹⁰⁾ Ср. публикации: О. Webеr, Altorientalische Siegelbilder, Lpz, 1920, рис. 458, 17-18.

¹¹⁾ Ε. Weidner, Thebai, стр. 193-195, рис. 77. Происхождение берлинского печати-цилиндра неизвестно. Он был приобретен Переднеазиатским отделением Берлинского музея.

^* Так (с «а» без штриха) в журнале. HF.

¹²⁾ Weidner, Thebai, стр. 195.

¹³⁾ Ср. Th. Berau, AfO, XVIII, стр. 273, рис. 22.

¹⁴⁾ Выражение ša-kin-šu, букв, «его», относится к печати.

¹⁵⁾ Nougayrol, BCH, 88, 1964.

¹⁶⁾ В статье Н. Платона и Е. Стасинопулу-Тулупы (ILN, № 6539, стр. 859-861) фотографии оттисков цилиндров-печатей были неправильно определены по недоразумению (№ 7, 8, 9): № 7 и 9 — как вавилонского происхождения, № 8 — восточного, 7-8 — Митанни, № 9 — с элементами Митанни. Ср. Ed. Porada, Cylinder als from Thebes: A Preliminary Report, AJA, 69, № 2, 1965.

¹⁷⁾ Cl. F. A. Sсhaeffer (Maison de Ras-Samra, V), «Ugaritica», II, Р., 1949, стр. 41, рис. 9.

¹⁸⁾ ILN, № 6539, 28.XI. 1964, стр. 860.

¹⁹⁾ Porada, AJA, 69, № 2, 1965.

²⁰⁾ См. JKF, 2, стр. 128 сл.

²¹⁾ См. JHS, 59, стр. 137 сл.; JKF, 2, стр. 131 сл.

²²⁾ См. AfO, XVII, стр. 212, рис. 13.

²³⁾ Weidnеr, Thebai, стр. 194.

²⁴⁾ См. Evi Touloupa, Bericht über die neuen Ausgrabungen in Theben, «Kadmos», III, 1,1964, стр. 29, 26 сл.; она же, ILN, № 6540, 245, 5.XII.1964, стр. 396 сл.

²⁵⁾ Α. Μillеt, Н. W. Catling, «Archaeometry», 8, 1965, стр. 1-85; ср. клад на конгрессе в Риме (Atti е Memorie del 1 Congresso Internazionale di Micenologia, I, Roma, 27.IX—3.Х.1967): L. A. Stella, Considerazioni storiche sui testi scritti di Tebe, стр. 517-523.

²⁶⁾ Α. Evans, The Palace of Minos, IV, L., 1935, стр. 738 сл.

²⁷⁾ L. R. Ρаlmer, The Minoans and the Mycenaeans (2-е изд.), Ν. Υ., 1965, p. 203 сл.

²⁸⁾ Ср. Stеllа, ук. соч., стр. 520.

²⁹⁾ ВСН, 88, 1964.

³⁰⁾ Ср. Stеllа, ук. соч., стр. 250.

³¹⁾ К. J. Belосh, Griechische Geschichte ², I, 2, В. — Lpz, 1926, стр. 61-62, 65-76.

³²⁾ Ed. Meyer, Geschichte des Altertums, II, Stuttg., 1893, стр. 142.

³³⁾ W. W. Ηοw, J. Wells, Α Commentary on Herodotus with Introduction Appendixes, II (Books, V-IX), Oxf., 1957, s. v.

³⁴⁾ Ср. Belосh, Griechische Geschichte, I, 2, главы VI (стр. 61-62) и VII (стр. 65-76); G. Вusоlt, Griechische Geschichte bis zur Schlacht bei Chaeroneia. I², Gotha, 1833, стр. 249 сл.

³⁵⁾ Е. Vermeule, Greece in the Bronze Age, Chicago — London, The Univ. I Chicago Press, 1964.

³⁶⁾ H. Lewy, Die semitischen Fremdwörter im Griechischen, В., 1895, стр. 214. Ср. R. Brown Jn., Semitic Influence in Hellenic Mythology, L., 1898, стр. 214.

³⁷⁾ Sp. Marinatos, Γραμμάτων διδαδκάλια. Minoica. Festschrift zum 80. Geburtstag v. J. Sundwall, hrsg. v. E. Grumach, В., 1958, стр. 226 сл.

³⁸⁾ К. Latte, s. ν. Κάδμος, RE, Χ, 2, 1460 сл.; ср. Μ. С. Astour, Hellenosemitica, Leiden, 1965, стр. 147.

³⁹⁾ W. Stolting, Gab es König Kadmos wirklich? (Neue Ausgrabungen in Theben), «Die Welt», № 267, 14.XI.1964.

⁴⁰⁾ Varron, De re rust. III.1.3.

⁴¹⁾ Sp. Marinatos, Thebes, «Athens Annals of Archaeology», № 1, 1968, стр. 16.