Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. К разделу Греческий мир

Советская археология, XIII, 1950.
(254/255) – граница страниц.

Передольская А.А.
О сюжетах трех терракотовых статуэток, найденных в кургане Большая Близница

Великолепный комплекс «карикатур» или «гротесков», найденных в 1868 г. в богатейшем женском погребении № 4 знаменитого кургана Большая Близница на Таманском полуострове, к сожалению, слишком мало обращал на себя внимание исследователей и специалистов.

Даже академик Стефани, знаток и любитель греческой мифологии, издавший впервые эту находку,¹⁾ не сумел полностью понять содержание, вложенное греческим коропластом в эти фигурки, а потому не мог правильно объяснить и мотивы, по которым они были положены в могилу женщины, являвшейся, по его словам, «ревностной последовательницей елевсинского культа».²⁾

Отмечая высокое мастерство исполнения статуэток, Л.З. Стефани неоднократно указывает, что они «свидетельствуют о таком странном направлении ума и вкуса покойной, какой мы едва ли вправе были ожидать от женского лица из среды одного из знатнейших семейств того времени».³⁾

После Стефани, в течение почти шестидесяти лет, никто не обращал внимания на терракоты из кургана Большая Близница, хотя они и были включены в известный атлас терракот Винтера.⁴⁾

В 1929—1930 гг. важным вопросом о датировке терракот этого любопытного комплекса занялась Е.В. Ернштедт, доказавшая принадлежность их к искусству конца V в. до н.э.⁵⁾ Правильно отметив большое художественное значение этих терракот для классического искусства V в. до н.э., Е. В. Ернштедт вовсе не поняла их содержания. Для нее большинство наиболее характерных и необычных фигурок попрежнему осталось только «непристойными гротесками» или «неприличными уродами».

А между тем, только полное раскрытие всех без исключения сюжетов «карикатурных» терракот из кургана Большая Близница и только правильное толкование этих «уродов» дают возможность подойти к задаче объяснения целого ряда проблем, связанных как с вопросами (255/256) античной культуры, так и с важнейшими проблемами в истории Боспорского царства в его наиболее цветущую пору.

Большинство терракот, найденных в кургане Большая Близница, настолько своеобразны и индивидуальны, что, за очень немногим исключением, не имеют повторений; это, конечно, затрудняло их изучение.

В этой статье я остановлюсь на разборе сюжетов трех статуэток из данного комплекса.

1. Статуэтка сидящей полуобнаженной женщины, любовно прижимающей левой рукой скифос к груди⁶⁾ (рис. 1).

Правая рука женщины поднята до уровня плеча и обращена раскрытой ладонью наружу в приветственном жесте. Голова в легком повороте склонилась к левому плечу. На лице блуждает блаженная улыбка. Плащ, задрапированный красивыми складками на коленях, покрывает спину и ноги фигуры, оставляя совершенно обнаженными большой выступающий живот и некрасивую отвисшую грудь женщины.

Характеристика этой женской фигуры слагается, таким образом, из следующих элементов: 1) полуобнажения; 2) реалистической трактовки тучного тела вполне зрелой, даже немолодой уже женщины, с явным подчеркиванием некрасивых, слишком полных форм груди и безобразно большого живота; 3) кубка, прижимаемого к груди; 4) ритуального жеста правой руки, обращенной наружу раскрытой ладонью и поднятой до уровня плеча; 5) явно выраженного удовольствия на блаженно улыбающемся лице.

Рис. 1. Терракотовая статуэтка сидящей женщины (Эрмитаж).

Статуэтка, найденная в кургане Большая Близница, отнюдь не одинока: две реплики этого же типа имелись в бывшем собрании Vogell’a,⁷⁾ третий экземпляр, меньший по размерам, хранился в частном собрании в Киле.⁸⁾

Помимо указанных реплик к этому типу имеется и ряд вариантов его.

Первым вариантом этого типа следует признать найденную в Афинах статуэтку стоящей женщины.⁹⁾ Левой рукой она нежно прижимает к груди скифос, правой рукой, поднятой до уровня плеча, делает такой же приветственный жест. Плащ, с красивыми складками на отвороте, прикрывает ноги фигуры и обнажает безобразные формы слишком тучного тела — отвисшую грудь и большой живот. Статуэтка вышла из той же мастерской и даже из рук того же художника, что и фигурка из кургана Большая Близница и три ее реплики в частных собраниях. (256/257)

Второй вариант этого же типа дает фрагмент статуэтки стоящей женщины в собрании Эрмитажа (рис. 2).¹⁰⁾ Левой рукой она прижимает к груди скифос, правая покоится на животе. Вместо плаща ноги фигуры прикрыты гладким передником, оставляющим обнаженными такой же громадный живот и такие же груди. На ногах надеты высокие сапоги. По общему мотиву постановки фигуры с близко друг к другу придвинутыми ногами и по манере трактовки спины и других обнаженных частей тела, эта статуэтка стилистически так тесно связана с группой терракот из кургана Большая Близница, что несомненно происходит из той же мастерской.¹¹⁾

Рис. 2. Фрагмент терракотовой статуэтки стоящей женщины (Эрмитаж).	Рис. 3. Терракотовая статуэтка сидящей на корточках старухи (Эрмитаж).

Третий, более далекий вариант этого же типа изображений — статуэтка старухи, сидящей на корточках, также в собрании Эрмитажа (рис. 3).¹²⁾ Крайне безобразная нагая старуха, в высоком остроконечном уборе на голове, сидит на корточках «на каком-то сосуде». В правой ее руке кубок на высокой ножке, левая рука делает знакомый уже нам приветственный жест.

Характеристика всей фигуры резко натуралистична. Все безобразные черты ее лица и тела грубо преувеличены. Широко раздвинутые и бесформенно трактованные ноги поставлены параллельно друг к другу, громадный живот выступает, слишком большие груди свешиваются на живот. Полное и обрюзгшее лицо ее с вытаращенными, круглыми глазами, с широко сплющенным носом и с высунутым наружу языком напоминает, скорее всего, маску страшной Горгоны. (257/258)

Четвертый, еще более отдаленный вариант этого же типа найден в Олинфе.¹³⁾ Это фигурная ваза в виде нагой (?) безобразной старухи, также сидящей на корточках. Спина и голова ее, вероятно, прикрыты плащом. В левой руке ее, опирающейся на колено, она держит неглубокую чашу, прижимая ее к груди; правая рука касается живота. Слишком крупных размеров голова, склоненная к левому плечу, поражает своим безобразием — растянутый в улыбку рот, слишком широкий нос с вдавленной переносицей, резко моделированные, рельефно выступающие брови, высоко поднятые вверх и сходящиеся на переносице — все это носит черты нарочито подчеркнутого безобразия, резко отличающегося от характеристики эрмитажной статуэтки из кургана Большая Близница и близких к ней вариантов и сближающего эту фигуру со старухой третьего варианта.

Таким образом, общие черты, свойственные всем этим типам, сводятся к подчеркиванию следующих деталей и особенностей: 1) женщина изображается или совершенно обнаженною или полунагою; последнее встречается чаще; 2) некрасивое тело ее всегда имеет тучные формы пожилого возраста, выражающиеся в подчеркивании слишком большого живота и отвисших грудей; 3) в одной руке женщина держит сосуд, прижимая его к груди; 4) другая рука либо поднята до уровня плеча и обращена раскрытой ладонью наружу, либо покоится на животе.

Различия, выступающие в этих вариантах, очень не велики.

Тип, представленный экземпляром из кургана Большая Близница с тремя его репликами в собрании Vogell’a и в частном собрании в Киле, изображает женщину сидящей на каком-то сидении; первый и второй варианты этого типа передают ее стоящей; наконец, два последних варианта изображают женщину присевшей на корточки.

Сосуд, который женщина держит обычно в левой руке, — чаще всего скифос обычной формы, реже канфар или кубок на ножке или чаша. В одном случае (статуэтка из кургана Большая Близница и ее реплики) перед нами хотя и не молодая, но явно не старая еще женщина, тогда как на двух последних вариантах — старуха. У двух экземпляров не сохранилась голова.

Перехожу теперь к выяснению самого сюжета наших фигурок.

Жест правой руки, приподнятой на уровне плеча с открытой ладонью, обращенной наружу, — жест несомненно ритуальный, являющийся жестом приветствия или адорации. Такой жест делает богиня Деметра на знаменитой елевсинской пелике в Эрмитаже,¹⁴⁾ приветствуя, очевидно, собравшихся богов или своих почитателей —мистов. Тот же жест мы видим у идола богини на лондонской гидрии Мидия¹⁵⁾ или у Персефоны, выходящей на поверхность земли, на краснофигурном кратере в Нью-Йорке.¹⁶⁾ С подобным же жестом подходит, например, к лутерию и алтарю юноша на чаше мастера Пана в Риме в музее Villa Giulia.¹⁷⁾ Он держит (258/259) ветку в руке и одет в роскошно затканный или вышитый плащ, указывающий на культовый характер всей сцены. Решающую роль в определении сюжета играет кубок для питья — скифос, канфар или просто чаша.

Все эти типы сосудов употреблялись наиболее часто в обрядах, связанных с культом Диониса. С подобными кубками в руках менады и жрицы Диониса приготовляют вино, участвуют в процессиях, танцуют и т.п.¹⁸⁾ Все эти женщины, участвующие в обрядах в честь Диониса, отличаются, однако, молодостью и красотой.

Настойчивое подчеркивание в разбираемой нами группе статуэток некрасивых деталей немолодого женского тела — большого живота и грудей — указывает на значение в данном случае именно женского плодоносящего и рождающего начала.

На основании этого мы, следовательно, можем предположить, что все статуэтки женщин с кубком в руках скорее могли быть связаны с культом Деметры, чем с культом Диониса.

В Гомеровском гимне в честь Деметры¹⁹⁾ рассказывается эпизод с Ямбой, сумевшей развеселить опечаленную и уставшую от поисков дочери богиню и утолить ее жажду чудесным напитком — κυκεών, который приготовлялся из смеси ячменной муки с водой и вином или с медом и из козьего сыра.²⁰⁾

Таким образом, если остановиться на толковании напитка, содержащегося в кубке и вкушаемого женщиной, как священного напитка Деметры — κυκεών, то в самих женских фигурах, изображенных коропластом в перечисленных выше статуэтках, можно видеть: 1) или богиню Деметру, вкусившую напиток, предложенный ей Ямбой; 2) или Ямбу или Баубо, приготовившую или испробовавшую напиток и предлагающую теперь вкусить его богине.

К первому из этих толкований могла бы подойти только статуэтка из кургана Большая Близница. Подобно Деметре на елевсинской пелике, она изображена сидящей, причем жест ее правой руки, приподнятой на уровне груди с раскрытой наружу ладонью, до мелочей совпадает с жестом руки богини на упомянутой вазе. Разница заключается лишь в том, что на вазе богиня изображена в богатых ритуальных одеждах (хитон, плащ, золотой калаф на голове, серьги, браслеты и ожерелье), торжественно восседающей на троне, тогда как на терракотовой статуэтке фигура женщины изображена полуобнаженной, аналогий чему я привести не могу. Тучное тело женщины указывает на важную роль и значение женщины, как плодоносящего и рождающего начала, оно должно было олицетворять, по народным представлениям, изобилие, богатство и земледельческое благополучие.²¹⁾

В каком образе могла представлять себе богиню Деметру народная мысль в глубокой древности — остается для нас пока загадкой. Этот народный образ богини мог и не совпадать с представлениями, выработанными (259/260) в течение веков официальной религией и искусством Афин.

Для второго из предлагаемых мною толкований статуэток, как возможных изображений Ямбы или Баубо, особенно подошла бы найденная в Керчи статуэтка присевшей на корточки старухи с высунутым языком. Согласно гомеровскому гимну, Ямбе удалось развеселить опечаленную богиню грубыми шутками и непристойными жестами.²²⁾ Обычно с подобным сюжетом связывают довольно поздние терракотовые статуэтки IV в. до н.э., найденные на территории храма Деметры в Приене.²³⁾ Однако несомненно должны были существовать какие-то изображения Баубо и в более раннюю эпоху.

Непристойная поза старухи, найденной в Керчи, ее высунутый язык и вытаращенные глаза, как нельзя лучше могли бы соответствовать «грубым шуткам» Ямбы или тождественной с ней Баубо.

К подобному толкованию наших статуэток должна подойти и статуэтка из Олинфа с ее характерным «неприличным» жестом правой руки на животе и, может быть, стоящая фигурка в переднике (Эрмитаж).

Наконец, толкование наших статуэток можно расширить и дальше.

История богини Деметры с ее поисками исчезнувшей дочери и другими эпизодами составляла существеннейшую часть в елевсинских мистериях, учрежденных, по преданию, самой богиней. Эпизод встречи богини с Ямбой, отожествленной позже с Баубо, также, вероятно, мог иметь свое законное место в мистериях.²⁴⁾ Он не только рассказывался, он мог и воспроизводиться. Во всяком случае, о посте и вкушении священного напитка Деметры — κυκεών — во время елевсинских мистерий, совершаемых в подражание как раз этому эпизоду встречи богини с Ямбой, говорит и знаменитая сакральная елевсинская формула, приведенная Климентом Александрийским: «ἐνήστευσα, ἔπιον τὸν κυκεῶνα».²⁵⁾

Эта формула дает возможность расширить толкование сюжета наших терракотовых статуэток следующим образом:

1) в некоторых случаях мы, может быть, имеем право видеть в статуэтках жрицу Деметры, изображавшую в елевсинских мистериях богиню Деметру в эпизоде встречи с Ямбой;

2) в других случаях — изображение посвященной в таинства женщины, вкушающей после установленного поста «священный напиток Деметры».

В этом последнем случае статуэтки, подобные найденной в кургане Большая Близница, могли быть вотивными приношениями посвященных в мистерии женщин.

Я должна подчеркнуть, что предложенное мною толкование статуэтки из кургана Большая Близница ни в коем случае не допускает ничем не обоснованного толкования ее как жанрового изображения пьяной гетеры,²⁶⁾ по какой-то странной прихоти попавшего в погребение богатой и знатной женщины Боспора.

Предложенное мною толкование дает объяснение странному на первый взгляд сочетанию различных элементов, заключающихся в характеристике (260/261) этой фигуры: ее полуобнаженное с подчеркиванием деталей тучное тело, находящееся в резком контрасте с идеально охарактеризованной головой и изысканно стилизованными складками на отвороте плаща, покрывающего ноги фигуры.

Все эти детали в сочетании с ритуальной эсхрологией вполне находят себе объяснение в древне-земледельческих обрядах, связанных с культом Деметры.

2. Группа супругов на ложе²⁷⁾ (рис. 4).

Торжественна и величава поза мужчины, увенчанного плющевым венком, толстой шерстяной повязкой, спустившейся на лоб, и лентами (тении), спадающими на плечи. Опираясь на подушку, он держит в левой руке какой-то неясный круглый предмет, прижимая его к груди; правой рукой обнимает лежащую перед ним женщину. Полуобнаженная, облокотившись также на подушку, она откинула голову к нему на грудь. Уложенный в красивые складки плащ прикрывает лишь ноги фигуры, оставляя обнаженными большой, некрасиво выступающий живот и свешивающиеся груди. Тучность тела зрелой женщины подчеркнута на животе и шее жировыми складками. Лицо женщины моложаво, трактовано в идеализованных формах, в противоположность старчески некрасивому лицу мужчины с ввалившимися глазами, худощавыми щеками и резко проведенными складками от ноздрей к углам рта.

Рис. 4. Терракотовая статуэтка — группа супругов на ложе (Эрмитаж).

Группа этих супругов ближе всего напоминает традиционные группы супругов на крышках этрусских и римских саркофагов, этрусских урн и т.п.²⁸⁾

От греческих надгробных рельефов с изображением загробного пира композиция эта существенно отличается.²⁹⁾

Традиционная схема композиций загробного пира теснейшим образом связывается с обычным изображением пира, как мы его знаем, например, по рисункам на греческих вазах.³⁰⁾ Во всех этих композициях (261/262) мужчина или юноша изображается обычно лежащим на ложе, с чашей в руках, а женщина — сидящей в ногах у него, иногда же танцующей или играющей перед ним на флейте.

Но нередко встречается и другая композиция, более близкая по мотиву к композиции нашей группы, где обе фигуры — и мужчины (юноши) и женщины — изображены на ложе, лежащими одна возле другой.³¹⁾

Ничто как будто не указывает на то, что терракотовая группа из кургана Большая Близница является подобным жанровым изображением пирующих мужчины и женщины (гетеры), если не считать праздничных повязок и венка, увенчивающих мужчину. Но кубок в руках мужчины отсутствует. Нет никаких оснований считать данную группу и воспроизведением загробного пира, подражающего в своей композиции обычному пиру. Такому толкованию противоречат, на мой взгляд, те «гротескные» черты, которые бросаются в глаза при первом взгляде на группу. Такому толкованию противоречит совершенно неожиданное и, казалось бы, необъяснимое сочетание в характеристике этой группы двух противоречивых элементов — резкого натурализма с одной стороны (трактовка женской фигуры и лица мужчины) и своеобразной идеализации с другой стороны (торжественность композиции, идеализированное лицо женщины и трактовка изысканных складок плаща).

Интересно отметить, что фигура женщины в группе в своей характеристике совпадает полностью с предыдущей фигуркой женщины, сидящей со скифосом в руках. Те же типичные особенности в характеристике женского, не совсем молодого, тела встречаются и здесь: 1) чрезмерная тучность тела, выражающаяся в большом животе и отвисших грудях и 2) полуобнажение фигуры, преследующее несомненно желание подчеркнуть эти особенности женского тела.

К этому следует добавить и некоторые детали в характеристике мужчины: 1) его пожилой возраст; 2) толстая шерстяная повязка в сочетании с плющевым венком и тениями на голове; 3) неясный предмет круглой формы в руке, прижимаемый к груди.

Как было отмечено выше, слишком полные формы женского обнаженного тела с нарочитым подчеркиванием некоторых деталей его (живота и груди), имеющих определенное функциональное значение, восходящее к глубокой древности, свидетельствуют о связи подобных изображений с древнейшими аграрными представлениями, вытекающими из идеи плодородия земли. На эту же идею плодородия указывает и плющевый венок, увенчивающий голову мужчины, и тот круглый неясный предмет, который мужчина держит в руке, прижимая его к груди, и который, сохраняя яркокрасную окраску, может быть только плодом — яблоком или гранатом.³²⁾

Терракотовая группа из кургана Большая Близница должна, таким образом, воспроизводить один из древнейших обрядов какого-то земледельческого культа, возникшего в недрах еще родового общества.

Один из таких древнейших обрядов нашел свое поэтическое выражение в многочисленных мифологических рассказах о ἰερὸς γάμος — священном браке, не столько божественных пар — θεῶς γάμος — как Зевса и Геры, Посейдона и Амфитриды, Афродиты и Ареса и т.п., (262/263) сколько сочетания бога со смертным — Диониса с Ариадной, Афродиты с Адонисом, Фаоном, Анхизом и другими, Кибелы с Аттисом, Деметры с Иазионом, Фетиды с Пелеем и т.д. и т.п. В основе всех этих и подобных им сказаний лежат представления об оплодотворении земли и происхождении человеческого рода.

Какие внешние формы получили эти сказания в изобразительном искусстве Греции?

Архаическое искусство VI в. до н.э. знает только один тип официальных изображений — ἰερὸς γάμος — тип торжественного шествия супружеской пары на колеснице, представленный в сцене свадьбы Пелея и Фетиды с участием многих богов с их супругами, на знаменитом раннечернофигурном кратере Клития и Эрготима во Флоренции.³³⁾

Эта схема изображении становится для греческого искусства традиционной на всем протяжении VI в. до н.э.³⁴⁾

В рисунках на вазах V в. подобные сцены почти не встречаются. Только в рисунках на вазах конца V — IV вв. тема ἰερὸς γάμος снова появляется, что, несомненно, связано с ростом и усилением мистических настроений в рабовладельческом обществе, очутившемся в экономическом и политическом тупике после окончания Пелопонесской войны. Особенной популярностью в это время пользуется миф о Дионисе и Ариадне и миф об Афродите и ее любимцах — Адонисе, Фаоне и др.

Изменяется и самая схема композиций: вместо традиционного торжественно-иератического шествия супружеской пары на колеснице появляются изображения более интимных сцен нежно обнявшихся фигур.³⁵⁾ Здесь важно отметить еще одно обстоятельство: Дионис в рисунках на вазах этого времени всегда появляется в виде цветущего юноши.

Появление подобной группы Диониса и Ариадны в роскошных одеждах среди изображений актеров, готовящихся к выходу на сцену, на знаменитом кратере Пронома в Неаполе³⁶⁾ доказывает, что подобный сюжет мог быть темой каких-то театрализованных представлений.

Но каких именно?

Об этом свидетельствует Аристотель,³⁷⁾ рассказывая, что в его время, т.е. еще в IV в. до н.э., в Афинах существовал старинный обряд культового сочетания басилины, супруги архонта, с самим Дионисом в Буколионе, близ Пританея, где заседал басилевс. Обряд этот совершался (263/264) весной во время праздника Анфестерий,³⁸⁾ причем в роли Диониса выступал его жрец, который и был, вероятно, сам басилевс.³⁹⁾

Обряд этот также нашел свое отражение в рисунках на вазах IV в. до н.э.,⁴⁰⁾ причем и Дионис и басилина изображаются в этих сценах полными сил, красоты и молодости.

Каких-либо отступлений от этой традиции, принятой официальным искусством IV в. до н.э., я не знаю, за исключением, может быть, одного случая, принявшего вид грубой шутки или пародии, как показал Дейбнер,⁴¹⁾ опубликовав миниатюрную ойнохою с изображением сочетания осла и мула.

Можно ли связать терракотовую группу из кургана Большая Близница с воспроизведением такого культового сочетания Диониса и басилины?

Плющевый венок, увенчивающий голову мужчины, как будто бы намекает на связь нашей терракоты с культом Диониса, а толстая шерстяная повязка на лбу и пожилой, даже старческий возраст его указывают, может быть, на жреческий сан изображенного — жреца Диониса и басилевса, супруга басилины. Но для изображений при таком толковании басилины в виде немолодой и тучной женщины я привести аналогий не могу.

По народным представлениям, всякое женское божество, олицетворявшее в себе идею плодородия, должно было иметь чрезмерно полные формы тела. Такую идею носила в себе и Афродита; вот почему на одном архаическом памятнике, небольшой и чрезвычайно интересной группе из янтаря в Метрополитанском музее в Нью-Йорке,⁴²⁾ богиня Афродита, изображенная на ложе юного кипрского героя Кинира, как определяет всю группу издавший ее Кредель, представлена в виде «зрелой женщины с полными формами».⁴³⁾ Справедливо подчеркивая зрелый возраст богини, по сравнению с юным героем, Кредель, однако, не дает объяснения этому факту. Эта архаическая группа из янтаря изображает героев не в иератической застывшей схеме, а в живой, почти жанровой сценке: юноша изображен просыпающимся от сна, богиня — тайно проникшей к нему под покрывало. Ложе, на котором покоится эта пара, по форме своей, в виде узкого матраса, без ножек, напоминает ложе нашей терракотовой группы.

Но и толкование нашей группы как изображения Афродиты с одним из ее возлюбленных вряд ли подходит. Возраст мужчины и зрелые формы тела женщины заставляют нас искать для группы другое толкование.

Для истории народной религии, вытекающей из старинных чисто земледельческих обрядов, большое значение имел миф, рассказанный (263/264) в гомеровском гимне Деметры⁴⁴⁾ о сочетании Деметры с героем-сеятелем Иазионом на острове Крите на трижды вспаханном паровом поле. От этого брака родился Плутос, олицетворявший богатство.

В поэтической форме миф этот передан в Одиссее.⁴⁵⁾ Более сухое изложение этого сказания имеется и у Гезиода в его Теогонии.⁴⁶⁾

Вероятно, в воспоминание этого события, обеспечившего земле плодородие и изобилие, одним из важнейших актов елевсинских мистерий была демонстрация для посвященных во вторую степень «священной драмы», темой которой служил «священный брак» — ἰερὸς γάμος — Деметры и Зевса и, как результат этого брака, — рождение ребенка, вероятно Плутоса.⁴⁷⁾ Драма разыгрывалась главным жрецом Елевсина и жрицей Деметры. Весьма вероятно также, что аналогичный обряд ἰερὸς γάμος Коры и Диониса служил также темой такой же «священной драмы» во время празднования малых елевсинских мистерий, справлявшихся в Аграх.⁴⁸⁾

Что ἰερὸς γάμος был одной из самых распространенных тем «священной драмы» в любых мистериях вообще, доказывает известное высмеивание мистерий у Лукиана,⁴⁹⁾ саркастически рассказывающего о некоем обманщике Александре из Пафлагонии, организовавшем, якобы в подражание мистериям в Елевсине, свои собственные мистерии с показом множества γάμοι, в том числе и любовной сцены между Селеной и Эндимионом, где он сам выступал в роли Эндимиона, а его любовница, жена одного римлянина, в роли Селены.

Все эти γάμοι, разыгрываемые в «священных драмах», свидетельствуют о том, что они являлись не просто театральными драмами, как таковыми, а театрализованными «священными» действиями, воспроизводившими один из древнейших обрядов, имевших для земледельца глубокий жизненный смысл.⁵⁰⁾

Изучая всевозможные земледельческие обряды, связанные с народной афинской религией, Б.Л. Богаевский указал на один очень интересный в нашей связи обряд культового сочетания на свежевспаханном поле, во время проведения осенних земледельческих работ.⁵¹⁾ В это время в Афинах справлялись Фесмофории — специально женский, в основе своей земледельческий, праздник, теснейшим образом связанный также с идеей брачной жизни женщины.⁵²⁾ Деталей этого праздника, справлявшегося тайно, как и многие другие специально женские праздники, мы не знаем. Известно, что участницами их были исключительно замужние женщины знатного происхождения — εύγενεῖς γυναῖκες, по выражению Аристофана.⁵³⁾ (265/266)

Одновременно с Фесмофориями, но независимо от них в Афинах совершались обряды, связанные с подготовкой земли под осенний урожай, обряды так называемой «священной» вспашки — ἰερὸς ἄροτος, посева и приготовления всезерния —πανσπερμία.⁵⁴⁾

Последняя самая важная вспашка поля производилась осенью, на священном поле на Скироне, куда, по преданию, пришла Деметра из Елевсина. Здесь же ночью на свежевспаханном поле и происходил, как предполагается, в воспоминание сочетания Деметры и Иазиона на Крите обряд культового сочетания жреца, производившего «священную вспашку», со жрицей Деметры, справлявшей Феемофории.⁵⁵⁾ Обряд этот, имевший магическое назначение содействовать обеспечению плодородия только что вспаханной и засеянной земли, мог быть гораздо старше самого сказания о Деметре и Иазионе, сказания, выросшего непосредственно из подобного магического действия.⁵⁶⁾

Приведенного материала вполне, как мне кажется, достаточно для того, чтобы убедиться в земледельческом характере группы супругов из кургана Большая Близница; она должна быть связана с одним из вышеупомянутых обрядов — культового сочетания жреца и жрицы.

Ближе всего к нашей группе супругов подходит толкование ее как воспроизведение ἰερὸς γάμος Деметры и Зевса, совершаемого во время елевсинских мистерий верховным жрецом Елевсина и жрицей Деметры, или как изображение культового же сочетания жреца и жрицы на священном поле на Скироне в Афинах.⁵⁷⁾

Во всяком случае, оба эти толкования позволят объяснить и все специфические особенности в характеристике обоих супругов терракотовой группы.

Прежде всего понятен становится образ пожилого мужчины, изображающего жреца в торжественно-ритуальной позе, увенчанного повязкой и тениями и украшенного венком. Небольшой круглый предмет яркокрасного цвета, который он держит в руке, прижимая его к груди, подобно изображениям на традиционных протомах Деметры и Коры, может быть, как мы уже говорили, только плодом — яблоком или гранатом, известными символами плодородия и одновременно смерти.⁵⁸⁾ Любопытно, что гранатовое яблоко еще и в новейшее время в некоторых местах используется во время пахоты и посева как старый символ урожая.⁵⁹⁾ Точно также и наивно-реалистическая характеристика женщины в зрелом (266/267) возрасте с тучными формами тела всецело находит свое объяснение в том содержании, которое издавна вкладывалось народом в определенные, твердо сложившиеся представления о женщине, как плодоносящем и рождающем начале.

3. Нагая «гетера», сидящая на алтаре с фаллом в руке⁶⁰⁾ (рис. 5).

Гетера изображена в виде немолодой и некрасивой нагой женщины. Широкая повязка почти полностью скрывает волосы, оставляя непокрытым пучок волос на макушке. Женщина сидит на прямоугольной формы сиденьи, напоминающем алтарь, покрытый сверху плащем, концы которого свешиваются по краям спереди. Между раздвинутыми ногами женщины виден сосуд с слегка вогнутыми стенками. Сосуд этот открыт, в нем находится какой-то предмет с губчатой поверхностью. В правой руке ее искусственный фалл, покоящийся на бедре, левая рука касается живота.

Сюжет и этой статуэтки долгое время производил странное впечатление, особенно при учете места находки фигурки в могиле богатой и знатной женщины.

Что это такое? Жанр? Или карикатура?

Рис. 5. Терракотовая статуэтка нагой женщины на алтаре (Эрмитаж).

Можно ли видеть в этой нагой фигуре лишь образ бесстыдной и развращенной гетеры?⁶¹⁾

Или скорее в ней следует видеть изображение какого-то культового обряда, воспроизводящего древнее «магическое» действие?

Те же внешние признаки, из которых сложилась характеристика предыдущих фигур должны придти нам на помощь и для объяснения сюжета этой статуэтки. В чем заключаются характерные внешние признаки, имеющие столь решающее значение?

Перечислим их: 1) полная обнаженность женской фигуры; 2) тучность ее тела — большой живот и отвисшие груди; 3) сиденье, напоминающее по своей форме алтарь: 4) сосуд, поставленный между ног женщины; 5) искусственный фалл в ее руке.

Начнем наш разбор с этого последнего.

Общеизвестна роль фалла, как и женского полового органа — κτεῖς или cunnus, — в доисторических обществах и у первобытных народов.⁶²⁾ Фалл как древнейший символ, плодородия, олицетворявший мужскую силу, играл важную роль во многих мистериях и мистических культах Греции, связанных с почитанием многих женских божеств, как Мать-земля или Великая Мать богов, как Афродита или даже Деметра.⁶³⁾ (267/268)

Почитание фалла было связано с различными древними местными культами кабиров — этих простейших и древнейших демонов плодородия — задолго до того момента, когда фалл стал играть большую роль в культах Диониса, Сабазия, Гермеса и других мужских богов.⁶⁴⁾

В классический период изображение фалла как символа или эмблемы плодородия теснейшим образом было связано с культом Диониса.⁶⁵⁾ Во время празднования Великих и Сельских Дионисий процессии с изображениями фаллов, иногда небольших, носимых в корзинах среди фруктов, иногда же огромных размеров, занимали важнейшее место.⁶⁶⁾ Процессии эти восходят к очень древним обрядам, дожившим до появления Диониса в Греции и до организации πομπή в его честь, на что указывают и специальные названия подобных процессий или праздников: φαλλαγώγια, или φαλληφόρια⁶⁷⁾ и имя Фалеса — божества, олицетворявшего эту мужскую силу.

Древнейший обряд ношения по полям и деревням изображений фалла имел магический характер и, по народным представлениям, обеспечивал богатый урожай.⁶⁸⁾

В качестве τά ἄρρητα или τά ἀπόρρητα фалл играл важную роль во многих тайных мистических культах и в разных аграрных праздниках, вроде Арретофорий, посвященных Афине,⁶⁹⁾ или Скирофорий и Фесмофорий, посвященных Деметре.⁷⁰⁾ Одним из важных ритуальных обрядов., совершаемых в эти праздники, был обычай бросания в подземные помещения или ущелья, посвященные этим божествам, или, наоборот, выноса из этих мест печенья фаллической формы, чтобы способствовать плодородию земли.

Но из числа всех женских аграрных праздников, связанных с идеей оплодотворения, особенно велико было значение фалла, как символа плодородия, в тайных обрядах, совершаемых женщинами, на празднике Галой, связанном и с Деметрой и с Дионисом.⁷¹⁾ Некоторые намеки на обряды этого праздника встречаются в известных схолиях к диалогам гетер Лукиана.⁷²⁾

Дейбнер умело сопоставляет с этими литературными свидетельствами целый ряд рисунков на краснофигурных вазах. Из приведенных им. материалов ясно, что фалл играл в обрядах на празднике Галой определенную роль, причем не столько в виде печенья, которое, может быть, и подавалось на пиру, сопровождавшем этот праздник,⁷³⁾ но скорее в ряде других обрядов. Так, например, глиняные изображения фаллов монументальных (268/269) размеров откуда-то приносились женщинами,⁷⁴⁾ где-то устанавливались и около них производились какие-то действия.⁷⁵⁾

На пелике в Лондоне Е 819⁷⁶⁾ изображена женщина, совершающая какие-то действия над четырьмя фаллами, посаженными в землю, а на донышке чаши в Берлине⁷⁷⁾ коленопреклоненная нагая гетера держит в руках горшок, наполненный такими же фаллами.

В названных схолиях к Лукиану упоминается смутно еще об одном тайном обряде женщин — так называемом «κλεψιγαμία», о котором женщинам, собравшимся тайно, нашептывали на ухо жрицы: «αί δὲ ιέρειαι λάθρα προσιοῦσαι ταῖς γυναιξὶ κλεψιγαμίας πρὸς τὸ οὖύς ὡς ἀπόρρητόν τι συμβουλεύουσιν».⁷⁸⁾

В чем заключался этот обряд — сказать трудно. Может быть, с ним можно связать и рисунок на краснофигурной чаше Эпиктета, найденной на острове Березани и хранящейся в Эрмитаже,⁷⁹⁾ с изображением нагой гетеры с двумя искусственными фаллами в руках; или рисунок на такой же чаше Никосфена в Британском музее в Лондоне⁸⁰⁾ и, быть может, целый ряд других аналогичных же сюжетов.⁸¹⁾ Важно отметить, что на чаше Эпиктета между ногами женщины помещается большой таз на ножках, подобно сосуду на статуэтке из кургана Большая Близница.

Нам не известны детали обряда κλεψιγαμία, как не известны и тайные обряды, совершаемые женщинами, собиравшимися для эсхрологии в здании Фесмофория во время Фесмофорий, как не известно в чем заключался и тот тайный обряд, который совершался нагими женщинами, прибегавшими ночью при полнолунии на поле Скирона.⁸²⁾

Не изображает ли статуэтка из кургана Большая Близница один из таких ритуальных обрядов?

Любопытно и важно отметить, что во главе праздника Галой, как и праздника Фесмофорий, стояла жрица Деметры, руководившая всеми обрядами; что праздник Галой имел в Елевсине форму τελετή, посвящений.⁸³⁾

Попытаемся расширить возможное толкование сюжета интересующей нас статуэтки.

Тот факт, что женщина изображена сидящей на алтаре (прямоугольное сиденье, покрытое плащом, может быть скорее всего алтарем самой обычной формы), указывает на ритуальный характер изображенного здесь действия.

Тот факт, что эта женщина, помимо алтаря, сидит еще и на сосуде, имеющем форму калафа, указывает на связь изображенной здесь женщины с елевсинскими мистериями. Именно этот довольно высокий сосуд с вогнутыми внутрь стенками может помочь толкованию статуэтки.

Что это за сосуд? (269/270)

Может быть, это циста, игравшая столь большую роль в различных обрядах и мистериях, та священная циста, в которой хранились скрытые от постороннего взгляда священные предметы или эмблемы τὰ ἰερά или τὰ ἄρρητα.⁸⁴⁾

Если сосуд, изображенный между ног женщины, был цистой, то фалл, находящийся в руках женщины, мог быть вынут ею только из той цисты, в которой осталось что-то лежать.

В священной цисте, игравшей известную роль в элевсинских мистериях,⁸⁵⁾ помимо других священных предметов, хранилось, как предполагают, изображение женского полового органа — κτεῖς или cunnus, эмблема плодородия, употреблявшаяся также в различных обрядах и на празднике Галой⁸⁶⁾ и на празднике Фесмофорий.⁸⁷⁾ В елевсинских мистериях роль цисты и ее содержимого была особенно велика.⁸⁸⁾ Она хранила τὰ ἰερά, ее торжественно носили в процессиях из Елевсина в Афины и из Афин обратно в Елевсин.⁸⁹⁾

Во время акта посвящения в мистерии эмблемы вынимались из цисты и показывались посвященным. Богиня Деметра на рельефах, найденных в Елевсине, нередко изображалась сидящей на цисте, хранящей τὰ ἰερά.⁹⁰⁾ Однако, как доказал H.G. Pringsheim,⁹¹⁾ циста была круглой плетеной корзиной, снабженной крышкой. Сосуд же, изображенный на статуэтке из кургана Большая Близница, имеет другую форму, форму калафа.

Согласно свидетельству Климента Александрийского,⁹²⁾ сохранившего туманную сакральную формулу, связанную с елевсинскими мистериями, наряду с цистой какую-то роль в этих мистериях играл и калаф: ἐνήστευσα, ἔπιον τὸν κυκεῶνα, ἔλαβονὲκ κίστις, ἐργασάμενος ἀπέθεμην εἴσ κάλαθον καὶ ἐκ καλάθον εἰσ κίστης, т.e. «я постился, я выпил священный напиток Деметры, я взял [нечто] из цисты и, действуя [им] положил обратно в калаф, а из калафа в цисту».

До последнего времени смысл священной формулы вызывал много споров по двум причинам: во-первых, в связи с вопросом о καλάθος, изображение или упоминание которого, за исключением этого свидетельства Климента Александрийского, отсутствует на всех памятниках, в противоположность другим священным предметам в роде цисты, факелов и т.д.;⁹³⁾ во-вторых, в связи с спором о том, что же хранилось в элевсинской священной цисте и что вынималось из нее.⁹⁴⁾ (270/271)

Статуэтка гетеры с фаллом в руках, может быть, внесет некоторую ясность и в этот запутанный и сложный вопрос элевсинских мистерий.

Эта статуэтка доказывает, что, во-первых, в елевсинской священной цисте среди «священных предметов» — эмблем, помимо κτεῖς должен был храниться и фалл, и, во-вторых, καλάθος, упомянутый Климентом Александрийским, искони относился к елевсинским таинствам. Да иначе оно и не могло быть: ведь посвященными в елевсинские таинства были одинаково и мужчины и женщины.

Подводя итоги, мы можем сказать, что и эта статуэтка, найденная в кургане Большая Близница, несомненно воспроизводит один из таинственных ритуальных обрядов, содействующих, согласно примитивно-магическому мышлению, плодородию земли и жизни человеческого рода. В более близком определении ее сюжета возможны два решения, по существу не противоречащие одно другому.

Первое — статуэтка изображает женщину в момент совершения ею обряда κλεφιγαμία на празднике Галой.

Второе — статуэтка изображает женщину, совершающую аналогичный обряд во время елевсинских мистерий, на что указывают такие детали, как алтарь и священный калаф, на которых женщина сидит, как фалл в руках женщины и, может быть, κτεῖς, переложенный также в калаф.

Не берусь решить окончательно вопрос, кого изображает наша фигура. Полное обнажение фигуры говорит против предположения, что перед нами изображение богини Деметры, сидящей на цисте и алтаре. Это может быть только или изображение жрицы Деметры, совершающей ритуальный магический обряд, или женщины, посвященной или посвящаемой в мистерии. В этом последнем случае перед нами, следовательно, вотивная статуэтка.

Таким образом, все три статуэтки из кургана Большая Близница связываются с одним из самых распространенных и знаменитых аграрных праздников Греции — с елевсинскими мистериями, развившимися из древнейшей «материнской» религии первобытного общества. Мистерии эти сохранили до классического периода в неприкосновенности древнейшие сексуальные обряды, связанные с почитанием пола и половых органов, как обеспечивающих общее плодородие.

Предложенное толкование этих статуэток дает удовлетворяющее нас объяснение самому факту находки подобных статуэток в погребении одной из самых богатых и знатных женщин на Боспоре. Вспомним свидетельство Аристофана об участии в фесмофориях только замужних женщин знатного происхождения — εὐγενεῖς γυναῖκες.⁹⁵⁾

Земледельческие обряды и культы, в частности культы Деметры, несомненно, имели на Боспоре особенно широкое распространение и значение. И не случаен тот факт, что один из богатейших боспорских курганов — курган Большая Близница с его знаменитым погребением «жрицы Деметры» — связывается именно с культом елевсинской Деметры, получившим в период V—IV вв. до н.э. широкую известность и популярность во всем эллинском и полуэллинском мире.

¹⁾ ОАК, 1869 г., Атлас, табл. II и III и текст, стр. 146 сл.

²⁾ Там же, стр. 163.

³⁾ Там же, стр. 146 и 165.

⁴⁾ F. Winter. Die Typen der figürlichen Terrakotten. Берлин–Штутгарт, 1903, II, 394, 2; 400, 3; 403, 1; 418, 10, 11; 421, 8; 434, 3; 435, 1, 2, 5, 6; 436, 8; 457, 6; 462, 2-3; 463, 3; 464, 1.

⁵⁾ Работа E.В. Ернштедт не напечатана и хранится в архиве ИИМК АН СССР. Мне эта работа известна по ряду докладов, посвященных датировке терракот, сделанных в Государственном Эрмитаже в 1929 и 1930 гг. и по докладу в ИИМК в 1936 г.

⁶⁾ Эрмитаж, инв. ББ 175, КДБК. 893 Q. Высота: 12.1 см. ОАК, 1869, табл. III, 12.

⁷⁾ Sammlung A. Vogell, табл. IX, 27, стр. 66, № 722 и табл. IX, 28, № 723.

⁸⁾ Фотография с этого экземпляра была предоставлена мне профессором Eduard Schmidt’oм.

⁹⁾ Winter. ук. соч., II, 464, 2 (из Афин).

¹⁰⁾ Эрмитаж, инв. Г. 1198. Высота 10.2 см.

¹¹⁾ Ср., например, по мотиву композиции фигуры статуэтку пьяного Геракла с амфорой и палицей в руках (ОАК, 1869, табл. II, 10) и статуэтку старика, заложившего руку за спину (там же, табл. II, 11).

¹²⁾ Эрмитаж, инв. П. 1902. 55. Высота 5.2 см. Глина коричневатая, следов облицовки и раскраски не сохранилось (ОАК за 1902 г., стр. 58, рис. 114; ИАК, выл. 9, 1904 г., стр. 100, рис. 21). Найдена в Керчи в могиле № 147 на Эспланадной улице на горе Митридат. В могиле были найдены краснофигурный лекиф с пальметкой, обломки одноручного глиняного сосуда и монета с головою пана и с луком в горите типа Бурачков XX, 91.

¹³⁾ Excavations at Olynthus, IV. David Robinson. The terracottas of Olynthus found in 1928. Балтимора–Лондон–Оксфорд, 1931, табл. 44, 398.

¹⁴⁾ OAK за 1859 г., табл. II; Furtwängler-Reichhold. G iechiscbe Vasenmalerei. Мюнхен, 1909, табл. 70. — Е. Pfuhl. Malerei uud Zeichnung der Griechen. Мюнхен, 1923, III. рис. 596.

¹⁵⁾ Furtwängler-Reichhold, ук. соч., табл. 8. — Pfuhl, ук. соч., рис. 593.

¹⁶⁾ Pfuhl, ук. соч., стр. 556. — G.M.A. Richter. Red-figured Athenian vases in the Metropolitan Museum of a t, 1936, табл. 124.

¹⁷⁾ L. Deubne Attis he Feste. Берлин, 1923, табл. 23, 1. — J.P. Beazley. Per Panmaler (в серии: P. Jacbstahl u. Y.D. Beazley. Bilder, griechischen Vasen), 1931, табл. 6, 5. Ср. также жест жрицы-менады, совершающей ритуальный обряд перед маской Диониса, прикрепленной к дереву на стамносе в музее Villa Giulia в Риме (Dedalo, 1932, стр. 83).

¹⁸⁾ Ср., например, рисунки на краснофигурных вазах: Pfuhl, ук. соч., III, рис. 438 (Макрон), 516 («мастер из виллы Джулия»), 582. — Furtwängler-Reichhold, ук. соч., табл. 36-7 («мастер берлинского диноса»). — L. Deubner, ук. соч., табл. 20, 1 и 21, 1, и т.п.; обильный материал у Frickenhaus (Lenäenvasen, 72 Winckelmansprogramm, Берлин, 1912), где скифос является типичным сосудом на вазах, связанных с ленеями. Ср. также: L. Deubner, ук. соч., стр. 133.

¹⁹⁾ Гомеровский гимн Церере (Деметре) в дальнейшем H.h.С., 195 сл.

²⁰⁾ P. Foucart. Les mystères d’Eleusis. Париж, 1914, стр. 378. Ср. также: М. Brillant. Les mystères d’Eleusis (Bibliothèque internationale de critique. Religion et philosophie). Париж, 1920, стр. 90 сл.; о приготовлении подобного напитка см.: Илиада, XI, 624, 630 и 638.

²¹⁾ Ср., например, замечания Б.Л. Богаевского (Земледельческая религия Афин, 1916, стр. 142, 148 сл. — в применении к изображениям Плутоса).

²²⁾ О Баубо см. статью О. Kern в Pauly-Wissowa (Real Encyclopädie, III, 1899, стр. 150 сл.).

²³⁾ Th. Wiegand, H. Schrader, R. Zahn. Priene. Берлин, 1904, стр. 161, рис. 149-154. Ср. также: Б.Л. Богаевский, ук. соч., стр. 174 сл.

²⁴⁾ Н.И. Новосадский (Елевсинские мистерии. СПб., 1887, стр. 130-131) справедливо указывает, что «этот акт подал повод к обличениям со стороны отцов христианской церкви», вопреки мнению P. Foucart (ук. соч., стр. 467 сл.), который предполагает, что эпизод с Баубо никогда не был введен в елевсинские мистерии, что этот эпизод появляется много позднее в орфической поэзии под влиянием птолемеевского Египта.

²⁵⁾ Clem. Alex., Protr., 21, 2 (цит. по: L. Deubner, ук. соч., стр. 79, прим. 9).

²⁶⁾ Таково было, например, толкование Е.В. Ернштедт («пьяная гетера») или Л.З. Стефани (ОАК 1869, стр. 163 — «пьяная женщина»).

²⁷⁾ Инв. ББ 174 КДБК 868i; выс. 7.2 см, длина 11.7 см.

²⁸⁾ Cp.: G. Rodenwaldt. Die Kunst der Antike (Propyläen Kunstgeschichte, III), стр. 494, 497, 634.

²⁹⁾ Cp., например, надгробный рельеф Kekule von Stradonitz. Die griechische Skulptur, 1922, стр. 191.

³⁰⁾ Cp., например: E. Pfuhl, ук. соч., III, рис. 388, 432, 494 и др.

³¹⁾ Ср., например: Е. Pfuhl, ук. соч., рис. 465 и 469 (Дурис) и группу целующихся — юноши и гетеры у Смикра (там же, рис. 388), где женщина все же занимает не все ложе, как женщина в терракотовой группе из кургана Большая Близница, а часть его: ноги женщины спущены вниз на низенькую скамеечку.

³²⁾ На краснофигурном кратере из Беотии (Е. Pfuhl, ук. соч., III, рис. 608), мужчина, лежащий на ложе, держит в руке аналогичный предмет овальной формы, явно плод, взятый со столика с явствами, стоящего рядом.

³³⁾ Furtwängler-Reichhold, ук. соч., табл. 1-3, 11-13. — Pfuhl, ук. соч., III, рис. 215.

³⁴⁾ Ср., например, поздне-чернофигурную гидрию в Эрмитаже с изображением свадебного шествия Зевса и Геры (О.Ф. Вальдгауер. Расписные вазы в Эрмитаже. Журнал «Аполлон», 1914, ноябрь, № 9, отд. отт., стр. 13 и табл.), а также ряд чернофигурных гидрий в Эрмитаже с подобным сюжетом свадебного шествия, или свадебное шествие Диониса и Ариадны на чаше Финея (Furtwängler-Reichhold, ук. соч., табл. 41. — Pfuhl, ук. соч., III, рис. 164).

³⁵⁾ См., например, гидрию во Флоренции (Е. Pfuhl, ук. соч., III, рис. 594 — Мидий). Ср. также изображения брачных обрядов на рельефных вазах конца V — начала IV в. до н.э. (Alfred Brückner. Anakalypteria, 64 Winckelmannsprogramm, Берлин, 1904, табл. I, II и стр. 8 сл., стр. 12), а также группу на серебряном ритоне из Тарента в Триесте (Jahreshefte des Oesterreichischen Instituts, т. 5, 1902, стр. 112, рис. 27 и табл. I).

³⁶⁾ Furtwängler-Reichhold, ук. соч., табл. 143, 144 и текст (Е. Pfuhl, ук. соч., III, рис. 575; текст, II, стр. 590).

³⁷⁾

Arist. ’Αθ. πολ. 3, 5:

³⁸⁾ О свадьбе басилины см.: Е. Buschor. Ein choregisehes Denkmal, AM, 53, 1928, стр. 102 и сл., с приведенной литературой. Ср. также: L. Deubner, ук. соч., стр. 100 сл., 104 сл., 110 сл., где приведена позднейшая литература.

³⁹⁾ L.R. Farnell. The Cults of the Greek states, V. Оксфорд, 1909, стр. 217, — L. Deubner, ук. соч., стр. 109. — он же. Dionysos und die Anthesterien. JAI, т. 42, 1927, стр. 184. — Ch. Picard. Ephèse et Claros. Recherches sur les sanctuaires et les cultes de l’Ionie du Nord, 1922, Париж, стр. 687, прим. 4.

⁴⁰⁾ Ср., например, ойнохою Британского музея в Лондоне (JAI, т. 42, 1927, стр. 174, рис. 4-5; L. Deubner. Attische Feste, табл. 10, 1-2 и стр. 101).

⁴¹⁾ L. Deubner, JAI, т. 42, 1927, стр. 176, рис. 6; ср.: L. Deubner. Attische Feste, табл. 9, 3 и стр. 102.

⁴²⁾ Fr. Kredel. Ein archaisches Schmuck aus Bernstein. JAI, t. 38/39, 1924, табл. IV-V и прилож. V, стр. 169 сл.

⁴³⁾ Fr. Kredel, ук. соч., стр. 172 и стр. 175: «die Göttin in voller Reife mit üppigen Formen».

⁴⁴⁾ H.h.С., 488 сл. Ср.: Б.Л. Богаевский, ук. соч., стр. 145, прим. 4. Ср. также: P. Foucart, ук. соч., стр. 479.

⁴⁵⁾ Одиссея, 5, 125 сл.

⁴⁶⁾ Гезиод, Теогония, 969 сл.

⁴⁷⁾ Н.И. Новосадский. Елевсинские мистерии, 1887, стр. 127. — Б. Л. Богаевский, ук. соч., стр. 113, 145, 147, 188. — P. Foucart, ук. соч., стр. 479. — О. Kern. Die griechischen Mysterien der klassischen Zeit. Берлин, 1927, стр. 71. — M. Brillant. Les mystères d’Eleusis, стр. 96 и сл. — L. Deuhner. Attische Feste, стр. 85 и др.

⁴⁸⁾ P. Foucart, ук. соч., стр, 299 со ссылкой на Стефана Византийского. Ср. также замечание А. Dieterich (Mutter Erde. Берлин, 1905, стр. 106).

⁴⁹⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 85. Ср. также: P. Foucart, ук. соч., стр. 481, со ссылкой на Lucian, Alex., 38 сл.

⁵⁰⁾ M. Brillant, ук. соч., стр. 99.

⁵¹⁾ Б.Л. Богаевский. Земледельческая религия Афин, стр. 188.

⁵²⁾ Ср.: А. Mommsen. Feste der Stadt Athen. Лейпциг, стр. 30. — Б. Л. Богаевский, ук. соч., стр. 181 и сл. Сводка последней литературы см.: L. Deuhner, ук. соч., стр. 50 и сл.

⁵³⁾ Aristoph. Thesm., 330.

⁵⁴⁾ Об обрядах «священной вспашки» см. материал у Б.Л. Богаевского (ук. соч., стр. 178 сл.) и особенно L. Deubner (ук. соч., стр. 51 и сл.). Плутарх (Coniug. praec. 144а) рассказывает о трех священных вспашках в Афинах — на Скироне, на Рарийском поле под Елевсином и о так называемой «вспашке Бузига» под Афинами:

⁵⁵⁾ Б.Л. Богаевский, ук. соч., стр. 188. Ср. замечание L. Deubner, ук. соч., стр. 48.

⁵⁶⁾ Б.Л. Богаевский (ук. соч., стр. 60, прим. 8) приводит доступную ему литературу о подобном обряде брачного сочетания на свежевспаханном поле, существовавшем в различных земледельческих странах вплоть до последнего времени. Об этом же обряде см. замечание у А. Dieterich (ук. соч., стр. 97) с ссылкой на обильный материал, собранный в книге W. Mannhardt «Wald- und Feldkulte» (I, 1875, стр. 469 сл., 480). О значении обряда священного брака, как связи между древнейшей догреческой «хтонической» и новой «олимпийской» религией см.: О. Kern. Die Religion der Griechen, т. I, Берлин, 1926, стр. 59 сл., 63 сл., 216.

⁵⁷⁾ Против этого последнего толкования можно привести только одну деталь в трактовке группы супругов — оба супруга лежат не на земле, а на ложе, подобно Афродите с Киниром в группе из янтаря в Нью-Йорке.

⁵⁸⁾ Н.И. Новосадский. Елевсинские мистерии, стр. 32. — К. Bötticher. Der Baumcultus der Hellenen. Берлин, 1856, стр. 461 и сл.

⁵⁹⁾ Cp.: L. Deubner, ук. соч., стр. 51 и сл.

⁶⁰⁾ Инв. ББ 176 КДБК. 893 р. Выс. 10.4 см.

⁶¹⁾ Л.З. Стефани (ОАК, 1869, стр. 165 и 169) называет ее «пьяной женщиной». Е.В. Ернштедт определяла ее как «пьяную гетеру».

⁶²⁾ Ср., например: А. Dieterich, ук. соч., I, стр. 93 сл. — Е. Buschor. AM, т. 53, 1928, стр. 105 сл., где приведены материалы доисторической Греции, в частности, из Фессалии каменного и бронзового века.

⁶³⁾ Ср., например: А. Dieterich, ук. соч., стр. 93 сл. и стр. 110 сл. Е. Buschor, ук. соч., стр. 105; о культе фалла в древнейший «догреческий» период (пеласги Геродота) см.: О. Kern. Die Religion der Griechen, I, стр. 55.

⁶⁴⁾ А. Dieterich, ук. соч., стр. 111. — Е. Buschor, ук. соч., стр. 104 сл.

⁶⁵⁾ Материал в ук. статье Бушора.

⁶⁶⁾ Aristoph. Ach., 241 сл. и 260 сл. Gp. : М.Р. Nilsson. Die Prozessiontypen im griechischen Kult (JAI, t. 31, 1916, стр. 322 сл.). — L. Deubner, ук. соч., стр. 136.

⁶⁷⁾ Во время процессий пелись и специально «фаллические» песни с обращением к древнейшему божеству Фалесу, бывшему олицетворением самого фалла, как божества плодородия (Aristoph. Ach., 241 сл. и 260 сл. — E. Buschor, ук. соч., стр. 104. — L. Deubner, ук. соч., стр. 135 сл.).

⁶⁸⁾ На интересный обычай посвящения глиняных фаллов у пастухов в Икарии указывает L. Deubner (ук. соч., стр. 64). Обряд этот следует связать с почитанием Пана, как божества, покровительствующего стадам и пастухам.

⁶⁹⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 10 сл.

⁷⁰⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 44 и 61 сл. Ср. также: А. Dieterich, ук. соч., стр. 46.

⁷¹⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 61 и 64 сл.

⁷²⁾ Схолии впервые были изданы Rhode в Rhein. Museum (1870, стр. 557 сл.). Мы цитируем и пользуемся выдержками этого текста по работе L. Deubner [ук. соч., стр. 40, прим. 5 (Фесмофории, Скирофории и Арретофории), стр. 61, прим. 5 (Галои)].

⁷³⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 66.

⁷⁴⁾ Ср. рисунок на краснофигурном кратере мастера Пана. L. Deubner, ук. соч., табл. 4, 2 и стр. 67.

⁷⁵⁾ Ср. краснофигурную чашу в Museo di Villa Guilia в Риме (L. Deubner, ук. соч., табл. 4, 1 и стр. 67).

⁷⁶⁾ L. Deubner, ук. соч., табл. 3, 3.

⁷⁷⁾ L. Deubner, ук. соч., табл. 3, 2.

⁷⁸⁾ Schol. Luc., 280, 16; ср.: L. Deubner, ук. соч., стр. 61, прим. 5.

⁷⁹⁾ Эрмитаж, инв. Б 475; J.D. Вearley. Attische Vasenmaler des rotfigurigen Stils. Тюбинген, 1925, стр. 26, 24; JAI, вып. 44, 1929, стр. 173, рис. 15-16.

⁸⁰⁾ Е 815; Pfuhl, ук. соч., III, рис. 348 (деталь); J.D. Вearley, ук. соч., стр. 44, 9.

⁸¹⁾ Например: J.D. Вearley, ук. соч., стр. 98, № 19; стр. 99, № 31; стр. 106, № 2.

⁸²⁾ Б.Л. Богаевский, ук. соч., стр. 187 и 188.

⁸³⁾ Ср. означенные схолии к Лукиану, 220, 12 сл.; L. Deubner, ук. соч., стр. 61 сл., P. Foucart, ук. соч., стр. 216 сл., 251.

⁸⁴⁾ М. Brillant, стр. 90, прим. 2.

⁸⁵⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 72. — О. Kern, ук. соч., стр. 9 и сл.

⁸⁶⁾ P. Foucart, ук. соч., стр. 302 и 378. — L. Deubner, ук. соч., стр. 62; Schol. Luc. 280, 19.

⁸⁷⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 58 и особенно прим. 2.

⁸⁸⁾ L. Deubner, ук. соч., стр. 72, 77 и 79 сл., где указана литература.— О. Kern, ук. соч., стр. 9.

⁸⁹⁾ Р. Foucart, ук. соч., стр. 302-304.

⁹⁰⁾ О. Kern, ук. соч., стр. 9 и стр. 20; О. Kern. Das Kultbild der Göttinen von Eleusis. AM, т. XVII, 1892, стр. 125 сл.; H.G. Pringsheim. Archäologische Beiträge zur Geschichte des eleusinischen Kults. Мюнхен, 1905, стр. 54 сл.

⁹¹⁾ H.G. Pringsheim, ук. соч., стр. 52.

⁹²⁾ Clem. Protr., 21, 2 (цит. no: L. Deubner. Attische Feste, стр. 79, прим. 9).

⁹³⁾ Cp. : H.G. Pringsheim, ук. соч., стр. 49.

⁹⁴⁾ Споры о содержимом «елевсинской цисты» ставят под сомнение нахождение среди елевсинских эмблем фалла как символа, связанного прежде всего с Дионисом; ср., например: О. Kern, ук. соч., стр. 9; ср. также: L. Deubner. Attische Feste, стр. 80 и сл., стр. 79, прим. 9. Того же мнения придерживается, невидимому, и А. Körte (Archiv für Religionswissenschaft, т. 18, 1915, стр. 116 сл.); A. Dieterich (ук. соч., стр. 110), напротив, говорит о роли фалла в елевсинском культе, ссылаясь на свою работу «Mithras-liturgie» (стр. 125, Anhang, стр. 213). Н.И. Новосадский (ук. соч., стр. 132) также считал, что в елевсинской цисте фалл хранился вместе с изображением женского полового органа.

⁹⁵⁾ Aristoph. Thesm., 330.