Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

К разделам: Научная жизнь | Библиография Б.Б. Пиотровского

Зуев В.Ю.
Заседание памяти академика Б.Б. Пиотровского в Эрмитаже

Вестник древней истории. 1992, № 4.
[205] – конец страницы.

15-16 октября 1991 г. в Санкт-Петербурге прошло расширенное заседание Ученого Совета Государственного Эрмитажа, посвященное памяти академика Бориса Борисовича Пиотровского.

Утреннее заседание, проходившее в зале Эрмитажного театра, открыл кратким вступительным словом В.А. Суслов. Затем с воспоминаниями о Б.Б. Пиотровском выступили его коллеги, друзья и ученики. Академик М.Н. Боголюбов в своем выступлении рассказал о руководстве Б.Б. Пиотровским кафедрой истории древнего Востока ЛГУ, а также в память о Борисе Борисовиче прочитал небольшое сообщение о соотношении предлогов и слов в древних языках. Заместитель Председателя Петербургского научного центра академик А.А. Фурсенко, директор Петербургского Института востоковедения РАН профессор Ю.А. Петросьян и заведующий кафедрой археологии Петербургского университета д.и.н. А.Д. Столяр поделились воспоминаниями о встречах с Б.Б. Пиотровским. Профессор Г.Е. Арешян (АН Армении) и ведущий научный сотрудник Отдела Востока Гос. Эрмитажа А.А. Иерусалимская рассказали о своем учителе, вспомнив о совместной работе на Кармир-Блуре. Заведующий сектором палеолита ИИМК Н.Д. Праслов в своем выступлении охарактеризовал деятельность Б.Б. Пиотровского на посту заведующего ЛО ИИМК. О большой любви к детям и постоянном внимании Б.Б. Пиотровского к работе школьных кружков музея рассказала в своем выступлении заведующая школьным кабинетом Гос. Эрмитажа Л.А. Куреева.

Особое место на утреннем заседании занял доклад д.и.н. М.Б. Пиотровского «О научном наследии Б.Б. Пиотровского». Докладчик сделал обзор архива, работа по разбору которого еще продолжается. В состав архика Б.Б. Пиотровского входят семейные реликвии, черновики работ, подготовительные материалы, среди которых докладчик отметил архив Египетской экспедиции (20 папок), материалы к публикации Кармир-Блура, курсы лекций по археологии, к которым примыкает переработанный и дополненный текст книги «Археология Закавказья», подготовленной для второго издания. Несколько папок относятся к работам Б.Б. Пиотровского над скифской темой. Часть фонда составляют документы по истории Эрмитажа. Около 50 папок содержат материалы о зарубежных поездках ученого. На основе 133 дневников Б.Б. Пиотровский в последние годы работал над книгой воспоминаний, доведенных им до 1956 г. В заключение М.Б. Пиотровский зачитал главу из воспоминаний своего отца, в которой Б.Б. Пиотровский рассказывает о трагической истории разгрома учения Н.Я. Марра в 1949—1950 гг., искалечившего судьбы многих ученых.

Дневное заседание 15 октября открылось докладом Г.Е. Арешяна «Б.Б. Пиотровский и проблемы изучения Урарту». Рассматривая деятельность ученого в области исследования истории Урарту, докладчик постарался выделить то индивидуальное, что отличало его как специалиста. По мнению Г.Е. Арешяна, формирование Б.Б. Пиотровского проходило под сильным влиянием лучших традиций дореволюционной российской науки как в области ориенталистики, так и в области археологии. И этому не помешала, по словам докладчика, ни «марксистская мифология науки», ни жестокая необходимость официального признания ее догм. Ученик Н.Я. Марра и А.А. Миллера, Б.Б. Пиотровский в своих исследованиях всегда следовал методу синтетической герменевтики, отстаивая идею синтеза знаний из разных областей науки. Эта установка, по мнению Г.Е. Арешяна, существенно отличала Б.Б. Пиотровского от его предшественников в области изучения Урарту. Давая общую оценку урартоведческих штудий Б.Б. Пиотровского (Урарту и местные народы древнего Кавказа; Урарту и скифы; Урарту и Ассирия), Г.Е. Арешян отметил, что труды ученого получили большое признание и должную оценку за пределами нашей страны. [205]

С докладом «Скифская тема в работах Б.Б. Пиотровского» на заседании выступила Л.К. Галанина. Ровно полвека посвятил ученый разработке этой темы. Л.К. Галанина отметила большую роль, какую сыграла в жизни Б.Б. Пиотровского археологическая школа А.А. Миллера. Исследования в 30-е годы Моздокского могильника, раскопки на Дону подготовили Б.Б. Пиотровского к возможности взглянуть на исследование Тейшебаини с позиций специалиста-скифолога. Л.К. Галанина отметила, что Б.Б. Пиотровский одним из первых ввел в скифологию археологические материалы Закавказья, интенсивное изучение которых продолжается и в наши дни. Отмечая вклад Б.Б. Пиотровского в изучение ближневосточных текстов, сохранивших сведения о киммерийцах и скифах, Л.К. Галанина подчеркнула постоянное стремление ученого проверять данные литературных источников археологическими материалами. Прекрасные качества археолога, наблюдательность Б.Б. Пиотровского и его литературный талант создали в современной научной литературе, по ее словам, одну из самых ярких картин военной истории скифов — штурм крепости Тейшебаини. Ценными, по мнению Л.К. Галаниной, являются исследования Б.Б. Пиотровского ближневосточный торевтики, хотя она и не во всем согласна с выводами Бориса Борисовича. Большой вклад внес Б.Б. Пиотровский и в изучение Саккызского клада. Указание на близость саккызских находок и материалов I Келермесского кургана позволило Б.Б. Пиотровскому поставить вопрос об удревнении даты Келермеса до середины VII в. до н.э., что впоследствии было подтверждено и другими исследователями.

Свое выступление «Работы Нубийской экспедиции» А.О. Большаков начал с воспоминания о разговоре с Б.Б. Пиотровским, в котором он развивал мысль о том, что ученым России самой историей суждено заниматься изучением культуры Востока. Далее докладчик подробно охарактеризовал деятельность Нубийской археологической экспедиции, работавшей под руководством Б.Б. Пиотровского в зоне затопления Асуанского водохранилища. За исключением работ по спасению Абу-Симбела советская экспедиция принимала самое активное участие в исследовательской программе изучения археологических памятников, разработанной под эгидой ЮНЕСКО. А.О. Большаков рассказал об исследовании палеолитических местонахождений в зоне работ экспедиции, о раскопках поселения Кардаут рубежа V—III тыс. до н.э. — своеобразного хозяйственного центра, относящегося ко времени сложения Египетского государства, и об исследовании более десятка погребений могильника Карнавук эпохи Среднего царства — времени правления XI—XII династий. Основное внимание А.О. Большаков уделил рассказу о работе экспедиции по изучению скальных древнеегипетских надписей. За два сезона работ в труднейших условиях были скопированы около 200 надписей, среди которых особенно ценными являются тексты времен Древнего царства, содержащие реальные биографические сведения о жизни египтян. В заключение докладчик отметил, что материалы экспедиции еще недостаточно опубликованы. Особенно это касается итогов работ 1980 г., которые предстоит теперь обобщить на основе архива Б.Б. Пиотровского.

Ведущий научный сотрудник ИИМК К.Х. Кушнарева в докладе «О новом аспекте триалетской культуры» рассказала о вкладе Б.Б. Пиотровского в дело изучения памятников этой культуры. В 1948 г. он раскопал под Кироваканом большой курган, содержащий редкие ювелирные изделия; некоторые из них (особенно золотая чаша) напрямую перекликаются с находками Е.И. Крупнова в Триалети. И хотя материалы раскопок ученого не опубликованы целиком, благодаря его работам и выступлениям по данному вопросу памятники этой культуры стали называть триалетско-кироваканскими. К.Х. Кушнарева, готовя свод памятников триалетско-кироваканского типа для очередного тома «Археологии СССР», убедилась, сколько новых, нерешенных проблем стоит перед исследователями этой культуры. Освещению некоторых проблем докладчица посвятила большую часть своего выступления. Одной из главных является проблема территориального распространения памятников триалетской культуры. Вопреки мнению некоторых грузинских исследователей, полагающих, что южная граница этих памятников проходит по территории юга Грузии, К.Х. Кушнарева привела в своем выступлении сведения более чем о 50 памятниках с территории Армении, в которых встречаются характерные чернолощеные и краснолощеные сосуды — в их орнаментации встречаются типичные для триалетской культуры мотивы (например, птицы, отраженные в воде). На основе обстоятельного изучения памятников эпохи средней бронзы Закавказья К.Х. Кушнарева пришла к выводу о том, что территория распространения триалетской культуры ограничена с севера предгорьями Большого Кавказского хребта, с востока — рекой Араксом, с запада — Колхидой, а с юга — районами озера Ван. Рассматривая [206] внешние связи триалетской культуры, К.Х. Кушнарева обратила внимание на некоторые находки, связывающие памятники этой культуры с различными центрами Малой Азии и эгейским миром. Остановившись на проблеме совпадения ареалов распространения памятников триалетской культуры с предшествующей по времени куро-аракской культурой, К.Х. Кушнарева отметила, что вопросы генезиса триалетско-кироваканской культуры в настоящее время являются предметом пристального внимания прежде всего учеников Б.Б. Пиотровского.

Утреннее заседание 16 октября открыл своим выступлением «Резные камни собрания З.А. Волконской» старший научный сотрудник Гос. Эрмитажа О.Я. Неверов. Свой доклад он посвятил изложению истории собрания княгини Волконской, урожденной Белосельской-Белозерской, отец которой питал огромный интерес к изящным произведениям глиптики. Проследив историю собрания от времени коллекционирования резных камней A.M. Белосельским-Белозерским вплоть до момента продажи части коллекции З.А. Волконской на аукционе «Кристи» в 1971 г., О.Я. Неверов с присущим ему даром живого волнующего слова рассказал о некоторых произведениях искусства из этой коллекции, подробно остановившись на судьбе небольшого перстенька I в. н.э. римской работы, происходящего, возможно, из Помпеи или Геркуланума и подаренного взамен ответных чувств княгиней З.А. Волконской поэту Д.В. Веневитинову. С этим перстнем связано одно из прекрасных стихотворений Д.В. Веневитинова «К моему перстню», содержащее следующие пророческие строки:

Истории было суждено именно так и случиться, и ныне перстень из могилы Д.В. Веневитинова хранится в Московском Литературном музее.

С.О. Андросов в докладе «Новое о коллекции Фарсетти» рассказал об истории этого собрания. Подаренная муниципалитету Венеции для организации Академии художеств, коллекция скульптуры в свое время была осмотрена путешествующим по Европе великим князем Павлом Петровичем, что отчасти предрешило ее дальнейшую судьбу. Во время Итальянской кампании Павел приказал доставить во имя спасения это собрание в Петербург. Коллекция, отправленная морем, прибыла в Россию через Николаевский порт. В 1919 г. большая часть коллекции поступила в Эрмитаж, а слепки с античных статуй украсили музей Академии художеств. С.О. Андросов познакомил с новыми документами, непосредственно относящимися к истории собрания Фарсетти и биографии некоторых ее хозяев. Так, из письма итальянца Маруццо Елагину, обнаруженного С.О. Андросовым в собрании ЦГАДА, в котором речь идет о сложностях вывоза антиков из Италии, упоминается некий хранитель антиков-слепков — скорее всего Фарсетти, который помогал добыванию античных копий для России. С.О. Андросов рассказал также о том, что в собрании Фарсетти много работал Канова, за копии которого Венецианская Академия художеств выделила даже специальную премию. Мраморные копии Кановы украшали палаццо самого Фарсетти. Последний представитель рода Фарсетти, будучи заядлым ботаником, не питал особого интереса к искусству и продал коллекцию. С.О. Андросов отметил, что русское правительство заботилось о семье Фарсетти, благодаря которым Северная Пальмира смогла любоваться их собранием. Так, в 1805 г. Александр подписал указ о назначении А. Фарсетти солидной пенсии.

Отметив, что в последние годы Б.Б. Пиотровский много работал над темой истории Эрмитажа, старший научный сотрудник Отдела западноевропейского искусства С.Н. Всеволожская посвятила свой доклад «Забытые имена в истории Эрмитажа» рассказу о четырех сотрудниках картинной галереи, работавших в XVIII—XIX вв. над систематизацией и каталогизацией эрмитажного живописного собрания. Сначала С.Н. Всеволожская рассказала о биографиях Джузеппе Антонио Мартинелли, Хайнриха Камила де Женефа и Огюста Планата. Первый из них был приглашен в Россию специально для работ по созданию картинной галереи и в свое время осуществлял подбор картин для кабинета [207] Екатерины II. Следующий сотрудник картинной галереи X. Камил де Женеф, проработавший в Эрмитаже только четыре года письмоводителем, оставил в 1806 г. рукопись позальной экспозиции, которой впоследствии пользовался Лабенский, составляя свой каталог. Его дело продолжил Огюст Планат, прослуживший в России 30 лет. Когда в 1809 г. возникла идея создания нового каталога, О. Планат взялся за эту работу. Война 1812 г. не дала возможности опубликовать его каталог. Однако в 1819 г. О. Планат был награжден за эту работу орденом Св. Владимира 4-ой степени, получил потомственное дворянство и вскоре стал заместителем директора Эрмитажа. Умер О. Планат в 1833 г. Его рукописный каталог 1809—1810 гг. обстоятельностью намного опередил свое время и был, безусловно, одним из лучших в Европе. Когда Николай I распорядился дать на французском языке каталог картин с их позальным размещением и не удовлетворился предложенным вариантом Лабенского, последний инкорпорировал в свой перечень фрагменты рукописного каталога О. Планата. В заключение С.Н. Всеволожская рассказала о судьбе еще одного рукописного каталога, принадлежащего выходцу из французских эмигрантов Э. Брюнингу. Причисленный в 1874 г. к Эрмитажу, он составил каталог итальянской и испанской живописи, которым, несколько сократив текст, воспользовался К.А. Сомов, издав его в первом томе своего труда без упоминания имени автора. Впоследствии К.Э. Липгарт, работая над новым каталогом, восстановил многое из текста Брюнинга.

Последний доклад на заседании Ученого Совета В.Ф. Маришкиной был посвящен истории фотографической коллекции Эрмитажа.

Ученый Совет принял решение сделать научные конференции в честь Бориса Борисовича Пиотровского регулярными, приурочив их проведение ко дню его рождения.