Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Иоганнес Фридрих.
Дешифровка забытых письменностей и языков.

Об интерпретации фригийского

Если для древней Италии была характерна сильная языковая раздробленность (наряду с близкородственными италийскими языками здесь существовали находившиеся в более отдаленном родстве индоевропейские языки, а также неиндоевропейский¹⁾ этрусский), то на греческой территории ей противостоит тесное единство диалектов, хотя и разветвленных, но все-таки именно диалектов одного языка. Такое соотношение, как соотношение латинского и оскско-умбрского, не имеет параллели в сфере распространения греческого языка. Но все-таки есть один язык, который рассматривается многими учеными как близкородственный [148] греческому и частично интерпретируется этимологическим методом на основании сопоставления с греческим.²⁾ Этим языком является язык фригийцев, существовавший некогда во внутренней Малой Азии. Сохранилось около 25 древнефригийских надписей примерно VII—VI вв. до н. э., написанных разновидностью греческого алфавита, и около 100 новофригийских надписей, написанных греческим алфавитом эпохи императорского Рима. Впрочем, надписи, которые были бы целиком написаны по-новофригийски, редки — в большинстве случаев встречаются надписи на греческом языке с приписанной к ним по-новофригийски формулой проклятия: ios ni semoun knoumanei kakoun addaket etittetikmenos eitou.

Эта формула проклятия и является тем единственным, что во фригийском можно более или менее понять. В известной степени о ней даже можно говорить как о своего рода билингве, так как ей примерно соответствует встречающаяся в нескольких случаях греческая формула: τίς δέ ταύτη ι θαλάμειν κακον ποσττοιήσεί κατηραμένος ητω «кто же этой гробнице причинит зло, да будет проклят». В соответствии с греческим текстом фригийские слова можно интерпретировать следующим образом: ios относительное местоимение (и.-е. *io-s, rp. hos), ni — усилительная частица к этому местоимению; semou(n) — дат. п. ед. ч. м. и ср. рода указательного местоимения «этот» (n.-e.*ki- и *ко-, сл. si- с дат. п. ед. ч. м. и ср. рода semu и т. д.); knouman- «гроб» или «надгробный памятник»; kakoun «зло» (заимствованное из гр. kakós «злой» или же исконно родственное этому слову, не засвидетельствованному в других индоевропейских языках?), ad-daket «он причиняет» (ad- = лат. ad «к»; daket «он сажает, кладет» ср. с гр. ti-thē-mi «я кладу», аорист é-thē-ka); etittetikmenos «проклят» (причастие перфекта страдательного залога на -menos, как в греческом, причем опять-таки остается неясным, опирается ли эта общность на заимствование или на праязыковое родство); eitou «он должен быть» (гр. éstō) или «он должен идти» (гр. ítō)?

Таким образом формула проклятия поддается интерпретации без применения этимологического метода. И при [149] интерпретации ясной, написанной со словоделением древнефригийской надписи ates | arkiaevais | akenanolavos | midai | lavaltaei | vanaktei | edaes смысл также кажется более или менее понятным: «Атес, Аркиаэвиса (?) (сын?), ...., Мидасу Лавальтасу,³⁾ государю, поставил» (дословно «положил»); однако при истолковании vanaktei. «государю» (= гр. (w)anax «государь») и глагольной формы edaes «он положил» (аорист на -s от основы *dhē- rp. tí-thē-mi «я положил», хетт, dāiš «он положил») дело не обошлось без частичного применения также и этимологического метода.

При интерпретации более обширных древних и новых надписей на фригийском языке комбинаторный метод часто оказывается бессильным, в особенности если отсутствует словоделение, что является правилом для новофригийского, но случается и в древнефригийском. Поэтому этимологическая интерпретация по звуковым и формальным аналогиям с индоевропейскими языками стала здесь своего рода законом. Ученые могли при этом ссылаться на успешную этимологическую интерпретацию древнеперсидского, осуществленную при помощи родственного ему санскрита, или же на интерпретацию оскско-умбрских надписей при помощи латыни. Впрочем, в деталях взгляды могут расходиться приблизительно так же, как это имело место в примере, приведенном в связи с интерпретацией мессапского (см. стр. 147). Так, новофригийское etittetikmenos attiadeitou делят на слова по-разному: одни дают словоделение Atti ad-eitou «как проклятый он должен поспешить к (богу) Аттису > (ad-eitou =лат. ad-ito «он должен пойти»)», другие принимают иное словоделение: at Tiad eitou «как проклятый он должен пойти к Зевсу (at = лат. ad «к», Tiad соответствует» *Tian-de «к Зевсу»)». Написанную без словоделения фригийскую группу букв otuvoivetei Р. Мейстер воспринимает как otuvoi vetei и переводит «в восьмом году», причем vetei = гр. (w)étos «год», а otuvoi = лат. octavus «восьмой» (с ассимиляцией -kt- > - t(t)- как в итальянском otto «восемь» из лат. octo). Но О. Хаас делит ту же группу иначе: Otu voi vetei «Отис своей (voi) родственнице (гр. étēs)».

В особую крайность впал Р. Мейстер, интерпретируя фригийский исходя из греческого. По-видимому, он [150] принимал фригийский просто за сильно измененный греческий диалект. В качестве примера его толкований можно привести два предложения из древнефригийской надписи на надгробии Арезастиса: zostututa?i? | a?e?mnoz? | akenanolavos «который рожден из крови Акенанола», где zos — относительное местоимение (= гр. hos), tututai.(?) вместо *tétuktai соответствует гр. teuchō «я создаю», aemnoz (?) — род. п. вместо отложит. п. ед. ч. соответствует гр. haīma «кровь». Надпись, по мнению Р. Мейстера, заканчивается подписью камнереза (?): ataniz en | kurzanezon | tane lertoz «Атания высек это в (области) гордийцев», где lertōz «он высек» восходит к гр. *(e)lértōse, tane «это» (гр. tā-de), Kurzanēzōn — род. п. мн. ч. от этнического названия, связанного с городом Гордион.

И другим ученым еще не удалось убедительно и недвусмысленно истолковать фригийские надписи. О. Хаас остерегается односторонне следовать греческим аналогиям, но словоделение и этимологизация, предлагаемые им, тоже довольно произвольны, а доказательств своей интерпретации он в большинстве случаев не приводит. Так, diounsin Хаас без всякого доказательства переводит «живущего» (вин. п.) и возводит к индоевропейскому *gui-iont-si-n, толкуя вместе с тем augoi как «живущие» и возводя это слово к *āiugoi (к др.-инд. āyu- «жизнь»); argousi рассматривается как заимствованное гр. árchousi «(у) архонтов», а isgeiket как заимствованное гр. eischēke «он получил», причем это никак не обосновывается. Приведенных примеров достаточно, чтобы убедиться в том, что интерпретация фригийского не вышла за пределы первых попыток, поэтому неспециалисты не должны ей особенно доверять. [151]

¹⁾ В настоящее время кажется преждевременным решать вопрос о принадлежности этрусского к индоевропейской семье языков как в положительном, так и в отрицательном смысле. — Прим. ред.

²⁾ Более убедительной является теория, относящая фригийский вместе с армянским и фракийским, к особой фрако-фригийской группе индоевропейских языков, лишь относительно близкой греческому; при этом предполагается большое число словарных заимствований из греческого во фригийский. — Прим. ред.

³⁾ С. Я. Лурье допускает здесь также чтение lavagtaei «Мидасу лавагету». Лавагет — засвидетельствованный микенскими надписями царский или близкий царскому титул. — Прим. ред.