Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

М. Дж. Меллинк.
Троя II в контексте раннего бронзового века в Анатолии

Перевод С.Ю. Сапрыкина

Вестник древней истории, 1989 г., № 4.
[175] - конец страницы.

Изучение Троянских кладов и последующие дискуссии дали нам ряд ключевых подходов к взаимоотношениям Трои II с соседними областями Эгеиды. Богатство троянских царей, особенно наглядно проявляющееся в так называемом «Кладе Приама», не сочетается с соответствующей археологической картиной распространения кладов изделий из драгоценных металлов раннего бронзового века на Кикладах, в Элиаде и Минойской Греции. Это может быть обусловлено чистой случайностью, однако североэгейские поселения, наиболее близко расположенные к Троаде, такие, как Полиохни на Лемносе, помогают раскрыть особенности ювелирного искусства, близкого по стилю к троянскому.

Элементы подражания иноземным образцам в изобразительном искусстве начинают прослеживаться с III тыс. до н.э., как мы это можем отметить по личным ювелирным драгоценностям «Клада Приама» и vano под номером 643 из Полиохни — это хотя и является имитацией, но менее искусной.¹⁾ Мы также можем проанализировать взаимосвязи в изготовлении золотых и серебряных сосудов, и в этой категории сама Троя демонстрирует знакомство как с эгейскими, так и с анатолийскими прототипами.

Эгейское влияние наиболее заметно на примере золотого соусника (вариант № 5) из коллекции Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Сосуд представляет собой эгейско-анатолийский гибрид, вероятно, сделанный в Трое, где обе традиции изготовления соусников и депасов известны как в чистом, так и в смешанном виде. Соусники Раннеэладского периода II, лучше всего представленные в материковой Греции (Лерна III), редко вывозились в Анатолию. Фрагменты были обнаружены в поздних слоях Трои I экспедицией Блегена.²⁾ Соусник представлял собой распространенный вариант питьевой чаши со срезанным желобчатым носиком, что позволяло прикоснуться губами каждому, кто желал испить ее содержимое; она не получила распространение в Анатолии, но экземпляр из ГМИИ, № 5 по типу вписывается в дворцовую обстановку цитадели Трои II. Сделавший его мастер был больше знаком с обычаями Анатолии, где использовались сосуды-депасы (еще одно неправильное название, введенное Г. Шлиманом) — высокие двуручные кубки, элегантные питьевые сосуды великолепной работы. Две ручки этих сосудов способствовали общению участников пира. Депасы, глиняные образцы которых достигали в высоту 30 см, не могли стоять, будучи полностью или наполовину наполненными, но участник пира мог предложить выпить своему товарищу, для которого вторая ручка была практически приглашением. Экземпляр ГМИИ, № 5 имеет двойное количество как носиков, так и ручек — такая форма сосуда-гибрида была [175] характерна для Анатолии. Подобные варианты ритуала питья не встречались в эл-ладской среде; хотя на Кикладах (в Спросе) обнаружены соусники с тройным элементом оформления, и в этом случае они безопасно стоят на ножке, сохраняя баланс.³⁾

Другие золотые и серебряные сосуды из клада А имеют следы анатолийского и северосирийского влияний, а хронологическая шкала взаимовлияний может быть выведена из анатолийских параллелей.

Самой близкой аналогией семейству сосудов-депасов является двуручная серебряная высокая кружка, хранящаяся в Берлине (Шмидт, № 5873), высотой в 21 см, которая содержит многое из того, что характерно для драгоценных вещей из клада А. Много сосудов такой формы в керамике из поселений Юго-Западной и Южной Анатолии; она была известна и керамистам Трои II (А 43 по системе Блегена), но обычно не имела резко выделенного ответвления-заплечика и закругленного тулова, как на экземплярах из Тарса⁴⁾ и Караташа.⁵⁾

Два золотых кубка-стакана из клада А (ГМИИ, № 6, 7 = Шмидт, № 5864, 5865), найденные в серебряной высокой кружке вместе с многочисленными драгоценными предметами, имеют функциональные разветвленные основания и декорированы вертикальным и крученым рифлением. Это питьевые чаши без ручек высотой 9 и 7 см. Они ведут свое происхождение от серии маленьких кружальных кубков для питья, известных в Северной Сирии и Амуке, с которых начинался весь анатолийский ряд подобных сосудов, например в Тарсе, где появляется форма с изящно изогнутым профилем среди гладко полированных изделий и в вариантах в виде одно- или двуручных сосудов типа депасов.⁶⁾ В Тарсе и Амуке гладкостенные расширяющиеся книзу кубки начинают бытовать с периода ранней бронзы II, но маленькие бокаловидные кубки украшены более элегантным профилем в Амуке в строительные периоды I и особенно J.⁷⁾ Такие бокалы украшены горизонтальным рифлением или «гофрированием», что обычно для керамики, сделанной на гончарном круге. Это популярные сосуды для питья, функционально отличающиеся от современных им кубков-депасов, от которых они начинают заимствовать свои очертания в виде гибридного репертуара в Тарсе. Район у Амука в основном был незнаком с сосудами-депасами, хотя один экземпляр сумел все-таки попасть как подарок в Телль-Тайнат, являясь по типу смешанным видом бокаловидного кубка-депаса.⁸⁾

Другой золотой сосуд из клада А — флакон (ГМИИ, № 4; Шмидт, № 5862). Этот сосуд родствен группе более популярных изящных флаконов для благовоний, которые появляются на многих анатолийских поселениях в период ранней бронзы III, изначально как импорт из Северной Сирии с благовонными маслами или как предвестники прозрачных сосудов, известных позднее как алабастры. Сферическое или удлиненное округлое тулово не является местным элементом в анатолийском репертуаре сосудов, однако имитации его формы известны в керамике Киликии, а его тип хорошо засвидетельствован на плато у Кюль-тепе.⁹⁾ Глиняные бутыли овальной формы время от времени попадали и в Трою,¹⁰⁾ где золотая бутылочка могла быть сделана по аналогии с ввозимыми керамическими сосудами подобного типа. Вырезанный зигзаг на экземпляре ГМИИ, № 4 может быть указанием на содержимое драгоценного благовонного сосуда. [176]

Итак, драгоценные металлические сосуды из клада A, с одной стороны (двойной соусник из ГМИИ, № 5), демонстрируют соединение эгейских и анатолийских черт, однако, с другой (как в случае с кубками-бокалами № 6 и 7 и флаконом № 4) — проявляют близость к анатолийским вариантам северосирийских сосудов. Контакты Северной Сирии с Троей осуществлялись через регион Тарса и посредством путей по южному плато.

Следует отметить, что сосуды-депасы, которые повлияли на форму ручек для двойного соусника ГМИИ, № 5, не представлены среди изделий из драгоценного металла в кладах Трои, а также и в зафиксированных раскопками поселениях где-либо в Анатолии. В Британском музее хранится серебряный депас.¹¹⁾ Депас как керамическая форма сосуда был широко распространен в Анатолии, так же как и двуручная высокая чаша, которая представлена в кладе А как хранилище драгоценностей и золотых бокалов. И депас, и подобная чаша проникли в эгейскую керамику ряда островов Кикладской группы (Сирое, Кеос), Эвбеи (Лефканди, Маника) и элладских поселений на материке (Пефкания, Орхомены, Рафина).

Наибольшее количество депасов и чаш происходит из Анатолии, где их производство достигло огромных размеров. К тому же последовательность смены их типов прослеживается от Тарса в Киликии до Караташа в Ликии.¹²⁾ Самым ранним экземпляром всей этой группы сосудов может быть двуручная глубокая чаша,¹³⁾ снабженная широкими размашистыми ручками, которые все еще отличают поздние кружки, подобные экземпляру ранней бронзы III из Караташа.¹⁴⁾ Надо отметить, что округлая двуручная чаша в Трое отсутствует, как и хорошо сформованная одноручная кружка общего для Тарса, Караташа и района Бурдур-Учак типа.¹⁵⁾

Хронология двуручных чаш типа Тарс 488, развивавшихся по направлению к формам небольших по размерам депасов, может быть прослежена в юго-западных прибрежных районах Анатолии и, по-видимому, также на Самосе. На этой фазе, когда депас получает законченное завершение, это высокий, тонкий, с прямыми стенками кубок, типичный для Трои II, который, очевидно, был ввезен в Трою как сосуд для питья из Юго-Западной Анатолии вместе с другими керамическими и питьевыми формами сосудов.

Мы можем отметить появление гончарного круга, наиболее показательного для типа А 2 по Блегену (желтовато-коричневое кружальное блюдо). Сделанные при помощи гончарного круга кружки и депасы вскоре постепенно появляются в Трое II. Наилучший пример для сравнения с этой керамикой дают находки из поселения на доисторическом холме в Афродисии, где груды тарелок типов А 2 и А 1 найдены лежащими в беспорядке в сожженных домах периода Трои II pi широко представлены депасы различных типов, включая сосуды с имитацией металлического рифления.¹⁶⁾

О наличии высоких металлических чаш-кружек и депасов в районе Южной Анатолии можно судить на основании керамических имитаций депасов с вертикальным рифлением поверхности тулова, например, черно-лощеного варианта из Тарса.¹⁷⁾ Образцы подражаний металлическим депасам встречаются в музеях Афона и Антальи, включая тонкий, покрытый красным лощением вариант с хорошо заметным врезным орнаментом, предположительно происходящий из разграбленных могил.

Несмотря на то что число кладов, которые можно выявить археологическим путем [177] на заселенной территории цитадели Трои II, было, видимо, ограничено вследствие огромного множества перепланировок и раскопок поселения, новая информация может быть добыта при исследованиях некрополей Трои II, если их можно будет локализовать. Примечательно, что пока еще не найдено ни одной могилы с депасами ни на одном из поселений, где производилось большое количество сосудов в форме депасов (см. выше), начиная с ранних типов и кончая поздними, когда двуручный кубок с ножкой был последним из оставшихся в обиходе.¹⁸⁾

Единственное известное поселение, где засвидетельствован керамический депас, характерный для погребений, — это Гедикли на равнине Ислахийе к северу от Зинджирли,¹⁹⁾ где совершался обряд кремации в период ранней бронзы III. В Гедикли депас встречается сначала в простых ранних вариантах, а поздний его тип — с отводом в виде ножки — заимствован у серии бокаловидных кубков. Вместе с депасом среди кремационных сосудов в Гедикли обнаружены бокаловидные кубки и северосирийские бутылочки для благовоний, а также кубки-кружки. Кремационные погребения в Гедикли в большом количестве начинают появляться в период ранней бронзы III и сохраняются до его конца, вероятно, даже немного дольше: на этом поселении депас превратился в местный питьевой и ритуальный сосуд, а его ассоциация с самым ранним из известных кремационных погребений в Анатолии указывает на инновации, которые можно сравнить с вероятным изменением погребальных обрядов на северо-западе Анатолии, после того как прекратили существование некрополи Йортана. В любом случае наличие вотивных депасов в могилах на Гедикли означает, что новый ритуал питья (вина?) стал известен местному населению и был достаточно важным, чтобы быть символически продолженным и в загробной жизни.

Основной вопрос при анализе анатолийского контекста Трои II касается происхождения изменений, которые отличают Трою II от Трои I. Ведется анализ промежуточных уровней на самом поселении, особенно в зоне мегаронов IIA и IIB и на прилегающих к ним северных участках D-E/3. Присутствие здесь Vorangerbauten, отмеченное Дёрпфельдом, требует изучения с точки зрения.структурных и стратиграфических деталей, и особый интерес представляет последняя фаза жизни зданий сохранившегося уровня I в центре цитадели. Последняя планировка центра цитадели Трои II систематически развивается, появляются параллельные мегароны IIA и IIB, большой очаг в главном помещении мегарона IIA, главный двор, очерченный пристройкой в виде стены, подобной стое с мегароидным пропилоном, контролировавшим доступ на территорию дворца после первоначальной проверки всех видов движения у ворот FO, наиболее монументальных из ворот последнего периода жизни Трои II, Планировка цитадели основана на опыте планирования и строительства, отражая уже сложившуюся «иерархию правителей».

Сооружения царей Трои II, как мы называем правителей, при которых были построены мегарон IIA и его комплекс, обнаруживают общность архитектуры европейских длинных домов и анатолийского мегарона ранней бронзы, такими, например, как постройки поселенцев Караташа периода ранней бронзы II, когда здания неизменно следуют основной мегаронной планировке различных размеров.²⁰⁾ В Караташе мегаронный план появляется в период ранней бронзы II и продолжается до периода ранней бронзы III. В Трое он встречается при конструкции здания № 102, датированного Блегеном временем Трои I и рассматриваемого им как свободно стоящий дом мегаронного типа, который, вероятно, был построен в то же время, что и здания Караташа периода ранней бронзы II. Более поздние сооружения периода, предшествующего Трое II на участках D-E/3-4, построены более основательно. Они пока не опубликованы. Строители мегарона IIA были опытными мастерами, разработавшими [178] пропорции камней фундамента, деревянных каркасов и сырцово-кирпичных панелей, расположенных последовательно.

Технологический прогресс, который нуждается в обширной торговле и контактах, проявился в металлургии. Увеличивается количество ввозимых вещей, от оловянных изделий до промышленных инструментов и оружия, а золотые драгоценности уже становятся модными украшениями, по крайней мере на территории вплоть до Эскийяпара, что близ города Аладжа, в гробницах Аладжа-Гююка и в еще более отдаленных районах, где их находят вместе с драгоценными украшениями из Ура. Серьги в виде «корзиночки» из Эскийяпара не столь хороши, как их аналоги из клада А, но здесь определенно прослеживаются контакты в ювелирном деле. Некоторые виды бус, особенно дискообразные и типа двухлопастных с сердцевиной в виде трубочки, выполненные как из серебра, так и из золота, обнаружены в гробницах Караташа. Они не содержат зарождающейся религиозной иконографии, проявляющейся в статуэтках и образцах вещей из захоронений знати на Аладжа-Гююке. Одна свинцовая фигурка (ГМИИ, № 258; Шмидт, № 6446) является небольшим импортным вотивом типа, представленного в Анатолии и Месопотамии. Особый тип ГМИИ, № 258 встречается на каменных формах Западной Анатолии; фигурки на них появляются бок о бок с негативными формами для изготовления серег типа «корзиночки».²¹⁾ Оловянный идол попал в Трою скорее как курьез, чем объект культа.

Троя II не была настолько близка к административным системам Месопотамии и Северной Сирии, чтобы вводить у себя практику клеймения печатями для защиты торговли, отправки и хранения товаров. Печати на удивление редки среди мелких объектов, открытых Шлиманом и Блегеном. Их оттиски встречаются, но крайне редко, на керамике и наилучший пример ее — посуда типа Шмидт, № 2553, фрагменты пифоса, который имеет бордюр, сделанный цилиндрической печатью на шейке, и клейма-печатки (от короткого завершения той же печати) на шейке и ручке. Клеймо от цилиндрической печати было популярно в Анатолии еще в древнехеттский период, при этом «печать Тышкевича» была самым известным вариантом. Параллели для типов Шмидт, № 2552-2553 появляются в контексте находок в эпоху ранней бронзы III.²²⁾ Оттиски цилиндрических печатей на посуде обычны для Леванта. Предпочтение цилиндрических печатей перед клеймами отмечается в Полиохни, где обнаружена печать в мегароне 605 из слоновой кости — элегантная и редкая вещь, принадлежавшая местному чиновнику высокого ранга.²³⁾

С другой стороны, в поселении типа Тарса в период ранней бронзы II клейма ставились на ручках керамической посуды и на разновесах; оттиски, выполненные цилиндрами-штампами, появляются на сосудах времени ранней бронзы III. Более деловое применение оттисков печатей засвидетельствовано на пробках и затычках в помещении 30, найденных вместе с совершенных форм бокаловидными кубками на ножках.²⁴⁾

Если говорить об исторических аспектах очевидных контактов с Месопотамией и Северной Сирией, то можно отметить, что в течение периода ранней бронзы III аккадские правители были заинтересованы в медных копях Эргани, как о том свидетельствует победная надпись Нарам-Сина из Пир-Хусейин близ Диярбакира,²⁵⁾ а также разработках серебра в горах Тавра, где Болкармаден, должно быть, был самым ранним центром его добычи. Торговля серебром осуществлялась по плато через Порсук-Атуну и Ачем-Гююк — Пурушатум. Псевдоисторические тексты («Царь Битвы») говорят о том, как Саргон прибыл в Пурушатум, побужденный к этому аккадскими купцами. Алебастровая стела в Багдадском музее может свидетельствовать [179] о триумфальном возвращении аккадских воинов (Нарам-Сина?) с добычей; это предметы анатолийского типа ранней бронзы III.²⁶⁾ Поселение Ачем-Гююк-Пу-русханда имеет перспективный слой ранней бронзы III. Он пока еще не раскопан, но находки двух кружек рассматриваемого периода²⁷⁾ в одном погребении вне стен позволяют надеяться на новые открытия. Заинтересованность аккадцев в разработке ресурсов Анатолии могла повлиять на культуру и торговлю юго-востока и востока Анатолии, откуда некоторые культурные заимствования начали проникать на плато, а в конечном счете также и на северо-запад. Подобные связи могли осуществляться как по суше, так и путем каботажных плаваний, что было обычным для поселений с гаванями вроде Тарса, Мерсина, Самоса, Полиохни и Трои. [180]

¹⁾ Bernabo Brea. Poliochni, Città preistorica nell'sola di Lemnos II. Roma, 1976. P. 284.

²⁾ Blegen C.W. et al. Troy. The First and Second Settlements. Princeton, 1950. P. 186. EH 193, 448, 572, 578.

³⁾ Buchholz H.G. Karageorghis V. Altägäis und Altkypros. Tübingen, 1971. № 848.

⁴⁾ Coldman H. Tarsus. Excavations at Gözlü Kute II. Princeton, 1956. Pl. 265, 472; 266, 467.

⁵⁾ Mellink M. // AJA. 1965. 69. Pl. 65, 36; eadern. Excavations at Karataş-Semayük, 1963 // AJA. 1967. 71. Pl. 83, 46.

⁶⁾ Goldman. Tarsus... Fig. 268, 517, 518, 520; 266, 466, 511.

⁷⁾ Braidwood R.J., Braidwood L.S. Excavations in the Plain of Antioch I. 1960. P. 412, 438.

⁸⁾ Ibid. Fig. 349.

⁹⁾ Özgüc Т. // Ancient Anatolia. Aspects of Change and Cultural Development / Ed. J.V. Canby et al. 1986. 41. P. 34-38.

¹⁰⁾ Schmidt H. Heinrich Schliemann's Sammlung Trojanischer Altertümer. В., 1902. № 1823, 1824; Kühne H. Die Keramik von Tell Ghuera. 1976. S. 51.

¹¹⁾ Barnett R.D. // BMQ. 1963-1964. 27. Р. 79; Brainigan К. Aegean Metalwork of Early and Middle Bronze Age. Oxf., 1974. Pl. 36, 1.

¹²⁾ Spanos P.Z. Untersuchung über den'depas amphikypellon' genannten Gefasstypus // Ist. Mitt. 1972. Beiht 6, frontispiece.

¹³⁾ Goldman. Tarsus... Fig. 266, 488.

¹⁴⁾ Mellink M.J. // AJA. 1965. 96. Pl. 65, 36, KA 160.

¹⁵⁾ Образцы из Караташа: AJA. 1964. 68. Pl. 80, 14; 81, 18; AJA. 1965, 69. Pl. 61. 12; AJA. 1967. 71. Pl. 76, 9; cf. pl. 83, 46.

¹⁶⁾ Joukowsky M. Prehistoric Aphrodisias I. 1986. P. 389 f. Fig. 722 (plates), 323-325 (depa).

¹⁷⁾ Goldman. Tarsus... P. 162. Fig. 285, 722, cf. 735 a.

¹⁸⁾ Ibid. Fig. 266, 508, 511, 512.

¹⁹⁾ Balmdir Alkim U. Anatolia I // Archaeologia Mundi. 1968. P. 94-96; Belleten. 1966. XXX. P. 1-57; погребения с кремацией — p. 42-44; TürkAD. 1966. XV. 2. P. 39-48.

²⁰⁾ Warner J.L. Elmali-Karatas II. 1994. Ch. IV.

²¹⁾ Canby J.V. Early Bronze Trinket' Moulds // Iraq. 1965. 27. P. 42-61.

²²⁾ Garstang J. // AAALiv. 1939-1940. 26. P. 155. Pl. LXXV, 17; LXXXVI, 8.

²³⁾ Bernabo Brea L. Poliochni II. P. 298-302. Pl. CCLIV. CMS 1. Supplementum. 1982. № 66.

²⁴⁾ Goldman. Tarsus... Pl. 396-398.

²⁵⁾ Gelb I.J., Kienast B. Die altakkadischen Königsinschriften des dritten Jahrtausends. v. Chr. 1990. S. 92 f.

²⁶⁾ Moortgat A. Die Kunst des alten Mesopotamiens. 1967. Pl. 137; Mellink M.J. // Anatolia. 1963. 7. P. 101-115.

²⁷⁾ Özgüc. Op. cit. Fig. 3, 34, 35.