Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. К разделу Прибалтика

Рис. 10. Отто Бамбергский.

* * *

Померания поразительно долго избегала каких бы то ни было связей с христианскими народами. Еще в древности земли у устья Одера гораздо дольше оставались неизвестными античному миру, чем восточное и западное побережья Балтийского моря (см. т. I, гл. 49). Во время великого переселения народов славяне — венеды и лютичи — захватили эти земли. Это были очень обособленные племена, сопротивлявшиеся всем попыткам христианских народов к сближению. Земли Мекленбурга, населенные ободритами, уже в VIII и IX вв. завязали сношения с Францией и Данией; можно считать, что в течение определенного времени эти районы были, в сущности, пограничной областью Германской империи, хотя в XI в. ободриты и подняли восстание. На востоке Польша в X в. приняла христианство и завязала постоянные сношения с Германской империей. Лютичи, населявшие земли в верхнем течении реки Пене, хоть изредка пытались установить добрососедские отношения с Германской империей, но венеды, населявшие Померанию, — никогда. [408] Померания держалась особняком и поддерживала некоторые связи лишь со Скандинавией, да и то отношения эти чаще были враждебными, чем дружественными, и в 1185 г. привели к покорению страны датчанами, после того как еще раньше, в 1168 г., ими был завоеван остров Рюген.

Подобно датским королям, которые в середине X в. построили, предположительно в устье Пене, свою легендарную крепость Йомсбург⁴⁾ (см. гл. 99), германские императоры тоже пытались закрепиться в Померании, правда с весьма скромным успехом. Воинственные лютичи, или вильцы, не хотели подчиниться германскому владычеству. Еще Карл Великий в 789 г. воевал с ними. По сведениям Эйнгарда, его воины поднялись на кораблях, управляемых фризами, вверх по течению Хафеля [Хеболы], но ничего не добились.⁵⁾ В последующие века также не удалось подчинить эти племена. А 10 сентября 1056 г. у Прицлавы, вблизи устья Хафеля, они даже нанесли тяжелое поражение войску императора Генриха III.⁶⁾ Польша и Дания тоже предпринимали неоднократные попытки овладеть этими землями, но с частичным и временным успехом. Знаменитая крепость Йомсбург, превратившаяся постепенно в пиратское гнездо, в 1043 или 1044 г. была захвачена и сожжена датским королем Магнусом Добрым.

Центром враждебных христианскому миру племен была сначала Ретра, великая святыня венедов, о местонахождении которой ученые долго спорили. По данным Шухгардта, она находилась в районе Фольдберга, на берегу Луцинер-Зе на юго-восточной границе Мекленбурга.⁷⁾ Именно отсюда в 1066 г. венеды предприняли даже военный поход на Мекленбург, захватили и разрушили укрепленный замок Микилинбург, севернее Шверина, взяли в плен христианского епископа Иоганна и, вернувшись в Ретру, принесли его в жертву своему богу войны Радигощу (см. гл. 109). Воинственный епископ Буркхардт Хальберштадтский решил нанести славянам ответный удар. В 1068 г. во главе имперского войска он захватил Ретру, разрушил ее до основания и вернулся в Саксонию на священном белом коне главного бога венедов Свантевита. Однако венеды заново с еще большей роскошью отстроили свою святыню на меловых скалах Арконы на Рюгене, где она и простояла ровно 100 лет, пока 15 июня 1168 г. не была завоевана и предана огню датчанами.

Поморяне добились высокого развития своей самобытной культуры; они, видимо, играли значительную роль в торговле прибалтийских народов в XI в. Добросовестный летописец Адам Бременский в 1074 г. превозносил великолепие приморского города венедов Юмны, которая, бесспорно, была прообразом [409] прославленной в сагах Винеты.⁸⁾ В сообщениях Адама, несомненно, имеются некоторые преувеличения, например утверждение, что Юмна была в то время крупнейшим городом в Европе. Впрочем, этот город в течение десятилетий действительно был центром оживленной торговли, в которой участвовали саксонские, скандинавские и даже «греческие» (византийские) купцы. Более того, при входе в гавань здесь, видимо, были установлены первые на севере Европы маяки для облегчения судоходства в ночное время, о чем свидетельствует упоминание Адама Бременского о «Котле Вулкана».

Местоположение Юмны остается спорным. Старая гипотеза, выдвинутая Шафариком в 1846 г.,⁹⁾ о том, что прообразом Винеты был Юлин [современный Волин], основывается на чрезвычайно поверхностном представлении о правилах, которых придерживаются при выборе мест для устройства крупной морской гавани. Эта гипотеза не выдерживает критики. Продержавшись всю вторую половину XIX в., она была опровергнута Мюллером в 1909 г.,¹⁰⁾ а в 1930 г. вновь выдвинута Гофмейстером¹¹⁾ на основе очень сомнительных, чисто литературных доказательств. Впрочем, соображения Гофмейстера, при всей их неосновательности,¹²⁾ заставили даже таких ранее убежденных противников гипотезы Шафарика, как Шухгардт¹³⁾ и Фогель,¹⁴⁾ признать правомерность первоначального предположения,¹⁵⁾ которое тем не менее представляется нам совсем неубедительным. Оно не только противоречит сообщениям литературных источников, но и историческим данным о развитии мореплавания и торговли. Кроме того, при раскопках в Волине, проводившихся в 1934 г., не было обнаружено никаких следов древней гавани города Йомсбурга или сколько-нибудь значительной заморской торговли. И о «важнейшим и неопровержимым доказательством того, что Юмна и Юлин — разные города», автор этих строк, как и в 1935 г.,¹⁶⁾ считает свидетельство славянского летописца Хельмольда. Этот хронист отмечал в 1168 г.,¹⁷⁾ что задолго до ого времени «богатейший город» Юмна (opinatissima civitas) (то есть никак не Йомсбург) был «разрушен до основания» (funditus evertisse) неким неназванным по имени датским королем. Он писал также, что «еще сохранились развалины этого старинного города» (presto sunt adhuc antique illius civitatis monumenta). [410] Между тем Юлин, как известно, до 1174 г. не подвергался набегам датчан и до 1188 г. был резиденцией епископа Померании. Этот город сохранился и до настоящего времени!

Очень странно, более того непонятно, как мог Фогель, известный историк германского мореходства, который в 1915 г., на основе свидетельства Хельмольда, категорически отверг гипотезу идентичности Юлина и Юмны,¹⁸⁾ позже настаивать на тождестве легендарной Винеты и современного Волина.

В настоящее время можно с уверенностью утверждать, что это предположительное тождество не имеет ничего общего с действительностью.¹⁹⁾ Юмна как и, вероятно, соседний Йомсбург, была расположена на берегу моря. Самой правдоподобной представляется нам гипотеза о том, что этот город, развалины которого еще не найдены, был расположен на участке позднее затопленной суши у северо-западной оконечности острова Узедом.²⁰⁾ Поскольку Оттон Бамбергский в описаниях своих миссионерских плаваний 1124 и 1127 гг. не упоминает о Юмне, надо полагать, что этот город был разрушен во время одного из частых набегов датчан на земли венедов между 1098 и 1119 гг. Во всяком случае, нет оснований полагать, что Юмна погибла в результате наводнения, как об этом повествует сказание о Винете. Явно враждебное отношение померанских венедов к христианству в XI в. подчеркивает и Адам Бременский, который написал следующие строки о жителях Юмны:

«Приезжим саксам разрешается жить там на равных правах со всеми, но лишь в том случае, если они явно не показывают своей принадлежности к христианской церкви во время пребывания в городе, так как все жители его еще опутаны сетями языческого идолопоклонства».²¹⁾

Еще до Оттона Бамбергского делались попытки насадить христианство в Померании. Так, например, в 1000 г. первым епископом Померании, с резиденцией в Колобжеге,²²⁾ был назначен Бернард. Этот епископ пытался насаждать в «соленом Кольберге [Колобжеге]» христианство и выбросить в море изображения языческих богов, но его начинания не увенчались сколько-нибудь значительным успехом, и ему пришлось, видимо, вскоре отказаться от епископства. Безуспешными в течение последующих 120 лет были и другие попытки христианизации Померании. И лишь победоносный поход польского князя Болеслава III в 1121 г. проложил христианству путь в Померанию, так как страной стал править христианин. Князь Болеслав наложил на [411] Померанию дань, вывез из страны 800 семей и стремился всеми средствами ввести в ней христианство. Долгое время князь не мог найти никого, кто бы решился взять на себя миссию проповедника новой веры, пока епископ Оттон Бамбергский, с которым он был лично знаком и который пользовался его уважением, не заявил о своей готовности начать при поддержке князя и с благословения папы миссионерскую деятельность в Померании. Впрочем, епископу вряд ли удалось бы осуществить свою миссию, если бы страна не потерпела военного поражения до его приезда. Характерно, что обращение в христианство Штеттина — крупнейшего и богатейшего центра Померании, которому подражали все остальные города страны, удалось епископу лишь после того, как польский князь пригрозил жителям обрушить на них в случае отказа весь свой гнев или, наоборот, снизить размер дани при принятии новой веры. Кроме того, успеху епископа способствовало то счастливое обстоятельство, что князь Померании и его супруга тайно приняли христианство и энергично помогали Оттону в его миссионерской деятельности. Без поддержки этих влиятельных особ епископ, скорее всего, потерпел бы неудачу и погиб, как погиб в свое время Бонифаций в Фрисландии и Адальберт в Стране пруссов. Но с пути Оттона Бамбергского были устранены все препятствия, и, хотя он несколько раз подвергался смертельной опасности, на его долю выпал успех: христианское вероисповедание утвердилось в Померании!

Имеются три жизнеописания епископа Оттона, содержащие очень подробные сообщения о двух его путешествиях в Померанию. Прежде всего назовем «Dialogus» его спутника Герборда, оставившего самые известные и многократно использовавшиеся путевые записки, на которые мы и ссылались выше. Кроме того, имеется еще «Prüfeninger Vita», которую Гофмейстер считает «самым важным из трех старинных жизнеописаний»,²³⁾ и составленная Эббо биография епископа Оттона.²⁴⁾ Все три биографии незначительно расходятся при описании жизни знаменитого епископа, да и то большей частью в мелочах. В сообщении Герборда краски порой излишне сгущены, а грозившие Оттону опасности преувеличены. Невольно улыбаешься, когда читаешь о том, что путники встретились в лесу с «чудовищными змеями», которые на самом деле были безобидными ужами, или что миссионерам пришлось в течение пяти дней пробираться сквозь таинственный девственный лес, в который еще не ступала нога человека. А ведь речь идет всего лишь о лесах нижнего течения реки Варты.

Первое и самое важное миссионерское путешествие епископа Оттона длилось 11 месяцев. Примерно в середине мая 1124 г.²⁵⁾ он выехал из Бамберга и 28 марта 1125 г. вернулся в этот город. Вначале он посетил польского князя. В первой половине июня 1124 г. епископ углубился в упоминавшиеся выше леса на границе между Польшей и Померанией, возле Старгарда [Старогруд], ступил на землю Померании, в середине июня уже крестил в Пиритце [Пыжице] [412] первых обращенных²⁶⁾ и 24 июня прибыл в Камин [Камень-Поморски], резиденцию померанских князей. В середине августа Оттон отправляется в Юлин [Волин], но затем переезжает на 2 месяца в Штеттин [Щецин], так как в Юлине ему запретили вести миссионерскую деятельность. В конце ноября епископ возвратился в Волин, где в течение двух месяцев окрестил множество новообращенных, недолго пробыл в Кольберге [Колобжеге] и других городах Померании, а затем вернулся в Бамберг. В Померании он окрестил в общей сложности не менее 22 156 человек.²⁷⁾

В сделанных рукой Оттона записях, вошедших в хронику Эккехарда Лурского, относящуюся к 1125 г., перечисляются города, в которых побывал епископ во время своего миссионерского путешествия 1124 г. в следующей последовательности: «Пиритц [Пыжице], Штеттин [Щецин], Вулин [Волин],²⁸⁾ Камин [Камень-Поморски], Кольбрех [Колобжег], Белград [Бялогард], Лубцин [Лубин], Греш [Гарц].²⁹⁾

Чтобы по достоинству оценить подвиг епископа, надо учесть, что он предпринял оба путешествия в весьма преклонном возрасте: во время первого ему было 64 года, во время второго — 67 лет.

Первая подробная монография, посвященная личности епископа Оттона и его миссионерской деятельности, была написана Бушем в 1824 г.³⁰⁾

Различные описания миссионерских путешествий Оттона имеют большое значение с точки зрения истории культуры. Главная ценность этих работ заключается в том, что они содержат доказательства, опровергающие абсурдное предположение, якобы Волин был крупным портовым городом. Ведь в довольно подробном описании города ни разу не упоминается о морских судах, заходящих в Юлин и, наоборот, отмечается зависимость этого города от Штеттина. Но крупный морской порт не мог испытывать такой зависимости. Описания путешествий Оттона опровергают также гипотезу, которой придерживались до последнего времени сторонники идентичности Волина и Винеты.³¹⁾ Согласно этой гипотезе, в районе, прилегающем к реке Дивенов,³²⁾ [413] имелась важная в транспортном отношении дорога, соединявшая эту местность с бассейном Варты — Нотеца и с Сантоком. Но если бы эта гипотеза соответствовала действительности, то зачем было епископу Оттону пробираться в течение пяти дней по бездорожью через пресловутый непроходимый лес, отделявший Польшу от Померании? Река Дивенов, правда, была судоходной между городами Камень-Поморски, Волин и Щецин. Однако ее устье занесено песком, обмелело и в XII в. не было судоходным, что можно считать доказанным.³³⁾ Песком было занесено также русло Свене, и судоходство здесь тоже затруднено.³⁴⁾ Итак, Волин того времени был лишен прямого выхода к морю и дорог, ведущих в глубь страны. Как же можно предполагать, что город, расположенный в глубине залива, географическое положение которого вдали от путей сообщения лишало его тесных связей с другими населенными пунктами, мог быть оживленным портом? Это предположение парадоксально само по себе. И действительно, до 1514 г. ни один памятник того времени, пи одни писатель, ни один автор хроник или других документов не утверждал, что Волин когда-либо был крупным портом.³⁵⁾

И если убежденный сторонник гипотезы о тождестве Юлина и Винеты Кункель в своем прекрасном в остальном исследовании, посвященном Балтийскому морю,³⁶⁾ заявляет, что Юлин был расположен «на пересечении важных путей сообщения», то это дает нам лишь классический пример того, к чему приводят домыслы в науке. В действительности в средние века через Волин или его окрестности не проходило ни одного сколько-нибудь важного пути, значение которого выходило бы за чисто местные рамки. Так же обстоит дело и теперь. Показательно, что город этот, упоминаемый в папских буллах до XII в., не встречается в светских памятниках. Это верный признак того, что Волин не имел большого значения.

Древний Юлин был в XII в. крупным городом, расположенным приблизительно в центре Померании, что и предопределило его использование в качестве резиденции епископа всех земель, население которых было обращено Оттоном Бамбергским в христианство. Но значение Юлина никогда не выходило за местные рамки, и он никогда не оказывал влияния на международную торговлю и жизнь средневековья. После разрушения датчанами около 1100 г. крупного порта Юмны, расположенного в устье реки Пене, многие жители этого города, возможно, нашли прибежище в глубине страны — в Щецине, Юлине и других городах, куда они принесли с собой часть своих значительных богатств. Однако епископ Оттон в 1124 г. называет жителей города «варварами и дикарями», а про его улицы пишет, что на них царит «непролазная грязь» (в августе!), «по которой проложены мостки для пешеходов». Эта [414] характеристика убедительно доказывает, что в таком городе чужестранцы были редкими гостями. Впрочем, крупный портовый город без чужестранцев был бы уж и впрямь contradictio in adjecto [добавочным противоречием. — Ред.]

Кроме того, в хрониках летописца Хельмольда,³⁷⁾ относящихся к 1168 г., имеются достоверные сообщения о том, что в Померании в те времена находились одновременно резиденция епископа — Юлин и развалины «разрушенной в давние времена» Юмны.

Итак, прошлое маленького провинциального городка Волина никак не связано с Винетой, но это предубеждение будет очень трудно искоренить. Ведь «легенды очень живучи».³⁸⁾

Волин был резиденцией епископа только в течение 50 лет. Примерно через год после смерти удачливого миссионера епископа Оттона, последовавшей 30 июня 1139 г., папской буллой от 14 октября 1140 г. Волин был превращен в центр епархии.³⁹⁾ Но уже 25 февраля 1188 г. резиденция епископа была перенесена из Волина, подвергшегося угрозе нападения датчан, в Камин (Камень-Поморски).⁴⁰⁾

Может показаться странным, что Камин [Камень-Поморски], расположенный значительно ближе к устью реки Дивенов, чем Волин, оказался в большей безопасности от нападения с моря. Между тем река Дивенов и река Свене раньше, до того как в XIX в. была предпринята расчистка русла, были несудоходными в своих устьях в результате отложения песчаных наносов и только по Пене можно было подняться к Одеру.

Данное обстоятельство своеобразно связано с некогда очень распространенной легендой. Эта легенда имеет отношение к путешествию епископа Оттона в Померанию и дает поистине непревзойденный образец того, как сказители не обращали внимания на логику фактов, если нужно было прославить какого-нибудь благочестивого священника как чудотворца. В труде Бугенхагена, посвященном Померании, мы читаем следующую историю:

«Так как жители Юлина боялись, что датчане, раздраженные их несправедливостями, в наказание разрушат город, они обещали Блаженному Оттону, призывавшему их к спасению душ, что примут христианство при том условии, что он засыпет песком устье реки Дивенов и преградит, таким образом, путь датчанам. Вскоре Христос откликнулся на молитву Блаженного Оттона и сотворил чудо: там, где плавали суда, стала теперь твердая земля, по которой могли ходить люди».⁴¹⁾

Чтобы достойно увенчать сказание, благочестивый Бугенхаген добавляет, что, по его мнению, это благодеяние божие свершилось после принятия христианского вероучения юлинцами, а не до этого события. На приведенном [415] примере можно убедиться в том, что в прежние времена стремление видеть во всем чудотворную руку божию приводило к чудовищным нелепостям. Трудно себе представить, чтобы жители богатого портового города, который вел заморскую торговлю, обратились с просьбой к пастырю, пришедшему обратить их в свою веру, дабы он отрезал их от моря. Ведь это означало перерезать важную для жизни города артерию только для того, чтобы не допустить врага к его стенам! Благочестивая история не учитывает того, что и река Дивенов и Свене раньше были несудоходными, потому что они, в отличие от Пене, не были подлинными реками, а лишь продолжением залива, и их водообмен с Балтийским морем был незначительным.⁴²⁾

Назад К оглавлению Дальше

¹⁾ Болеслав III (1102—1138) — отразил натиск германских феодалов и добился временного политического объединения польских земель. Он вел борьбу за воссоединение с Польшей Западного Поморья, успешно закончившуюся в 1122 г. — Прим. ред.

²⁾ Под морем здесь следует понимать Щецинский залив, который в те времена, как правило, считали частью моря (см. гл. 103).

³⁾ Herbord, Dialogus, lib. II, cap. 6 (до конца). См. «Monumenta Germaniae historica», SS XII, p. 778 (и след.). [«Диалог об Оттоне, епископе Бамбергском», написанный Гербордом (начало XII в.), служит чрезвычайно ценным источником по истории славян XII в. и начала XIII в. — Ред.]

⁴⁾ S. Larsen, Jomsborg, Köbenhavn, 1932, S. 35.

⁵⁾ Einhard, Annales ad annum 789.

⁶⁾ «Annales Hildesheimenses ad annum 1056», «Monumentae Geruv. Inst.», SS III, p. 104: «magna cedes a barbarie, qui Liuttici dicuntur, in christianos facta est». [Множество выходцев из варваров, называемых лютичами, обращены в христианство. — Ред.]

⁷⁾ С. Schuchhardt, Rethra auf dem Schloßberg bei Feldberg in Mecklenburg, «Sitzungs-Berichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften, philologisch-historische Klasse», 1923, S. 184 (и след.); «Arcono, Rethra, Vineta», Berlin, 1925, S. 27 (и след.).

⁸⁾ Adam von Bremen, II, 19.

⁹⁾ P.J. Schafarik, Namen und Lage der Stadt Winota, Jumne, Julin, Jomsburg. Leipzig, 1846.

¹⁰⁾ K. Müller, Das Rälsel von Vineta, «Reichsboten», April—Mai, 1909 (воскресные приложения).

¹¹⁾ A. Hofmeister, Der Kampf um die Ostsee, Greifswald, 1930.

¹²⁾ R. Hennig, Wo lag Vineta? «Mannus-Bücherei», Leipzig, 1935, B. 53, S. 37 (и след.), S. 52 (и след.).

¹³⁾ С. Schuchhardt, Vineta, «Abhandlungen der Preussischen Akademie der Wissenschaften», 1924, S. 176 (и след.).

¹⁴⁾ W. Vogel, Geschichte der deutschen Seeschiffahrt, Berlin, 1915, S. 153 (и след.).

¹⁵⁾ С. Schuchhardt, Zur Vinetafrage, «Prähistorische Zeitschrift», 1932, S. 145.

¹⁶⁾ R. Hennig, op. cit., S. 57.

¹⁷⁾ Helmondi Presbyteri, Ghronicon Slavorum, ed. Lappen borg. 1,2, «Monumenta Germaniae historica», SS XXI, p. 13.

¹⁸⁾ W. Vogel, Geschichte der deutschen Seeschiffahrt, Berlin, 1915, S. 154.

¹⁹⁾ Так называемые раскопки Винеты, проводившиеся в Волине с 1934 г. под руководством Кункеля, хотя и дали весьма важный материал для изучения древней Померании, однако не обнаружили ни малейших следов какого-либо важного морского порта или торгового центра, ни, тем более, доказательств его тождества со знаменитым Йомсбургом. С точки зрения условий для навигации абсолютно исключается, что «Винета» могла находиться в этом месте.

²⁰⁾ S. Larsen, op. cit., S. 267.

²¹⁾ Adam von Bremen, II, 19.

²²⁾ Thietmar, IV, 28; «Annales Hildesheimenses ad annum 1000».

²³⁾ А. Hofmeister, Die Prüfeninger Vita des Bischofs Otto von Bamberg, «Denkmäler der pommerschen Geschichte», Greifswald, 1924, B. I, V.

²⁴⁾ Ebbo, Vita Ottonis Episcopi Babenbergensis, «Monumenta Germaniae historica», SS XII, p. 822 (и след.).

²⁵⁾ A. Hofmeister, op. cit.

²⁶⁾ Sieniawski, Die Missionsreisen des Bischofs Otto von Bamberg nach dem heidnischen Lande der Pommern, Glatz, 1908.

²⁷⁾ Ebbo, op. cit., S. 850.

²⁸⁾ Город этот, собственно, назывался Юлин. Однако это название напоминало о Юлии Цезаре (которого долгое время даже считали «основателем» (!) города) и воспринималось как «языческое». Поэтому проповедники христианской веры переименовали его в Вулин (Vulin или Wulin). В официальных документах новое название впервые встречается в булле папы Иннокентия III от 14 октября 1140 г., причем Волин провозглашался резиденцией епископа Померанского. См. R. Hennig, Wo lag Vineta? Leipzig, 1935, S. 103.

²⁹⁾ «Monumenta Germaniae historica», SS VI, p. 264. [В квадратных скобках указаны современные польские названия. — Ред.]

³⁰⁾ A.K.F. Busch, Memoria Othonis episcopi Bambergensis Poineranorum Apostoli, Jena, 1824.

³¹⁾ Статья Кункеля. См. «Prähistorische Zeitschrift», 1932, S. 324.

³²⁾ Река Дивенов — собственно не река, а один из трех узких протоков, соединяющих Щецинский залив (куда впадает Одра) с Поморской бухтой Балтийского моря. Залив отделен от бухты двумя низменными островами Волин и Узедом. Река Дивенов отделяет остров Волин (с одноименным городом) от Поморья. Упоминавшаяся автором река Пене отделяет остров Узедом от Мекленбурга. Проток между островами называется рекой Свене. — Прим. ред.

³³⁾ Saxo Grammaticus, XIV, ed. A. Holder, 1886, p. 588 (и след.); «Knytlinga-Saga», Kap. 124. См. «Thule», В. 19, S. 381.

³⁴⁾ Saxo Grammaticus, XIV, ed. A. Holder, p. 612, 632.

³⁵⁾ R. Hennig, op. cit., S. 50 (и след.).

³⁶⁾ Pauly-Wissowa, Real-Encyklopädie der klassischen Altertumswissenschaften, 1939—1942, В. 18, S. 1850.

³⁷⁾ «Helmondi Presbyteri Chronicon Slaworum», ed. Lappenberg, lib. 1, 2, см. «Monumenta Germaniae historica», SS XXI, p. 13.

³⁸⁾ G. Braun, Pommerns Küste und ihre Häfen, Greifswald, 1930, S. 17 (и след.).

³⁹⁾ S. Rüge, Geschichte des Zeitalters der Entdeckungen Berlin, 1881, S. 211.

⁴⁰⁾ «Pommersches Urkundenbuch», B. I, S. 12.

⁴¹⁾ Ibidem, B. I, S. 42, 45.

⁴²⁾ J. Bugenhagen, Pomerania (около 1540 г.), ed. J.H. Balthasar, Greifswald, 1728, S. 23.

Назад К оглавлению Дальше