Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. К разделам: Скандинавия Америка

Рис. 19. Белые индианки, по Кетлину.
См. G. Catlin, Letters and Notes on the Manners, Customs and Conditions of the North American Indians, London, 1841, v. I, p. 92 (и след.). [319]

* * *

В верховьях Миссисипи, на территории, поделенной теперь между штатами Висконсин, Миннесота и Дакота, жили когда-то манданы, пожалуй, самое необычное из всех индейских племен. Это племя пользуется несравненно меньшей известностью, чем какое-либо другое, которому отводилась большая роль в романах об индейцах. Объясняется это тем, что населенные манданами земли начали становиться ареной деятельности приходивших с востока белых пионеров только после 1850 г. Однако манданы уже на протяжении 200 лет привлекали к себе внимание этнографов в связи с тем, что они очень сильно отличались от всех остальных индейских племен внешним обликом, обычаями и религиозными воззрениями. Занимались эти индейцы земледелием и около 1773 г., когда их посетил Мак-Интош, проживали в девяти хорошо укрепленных городах.¹⁹⁾ Притом в их физическом облике, особенно у женщин, проявлялись признаки, наводившие на мысль о смешении с какой-то северной расой, ибо у «одной пятой или одной шестой всех индейцев была почти белая кожа и светло-голубые глаза».²⁰⁾ Среди них часто встречались люди с белокурыми волосами и таким необычным для индейцев выражением лица, что хороший знаток индейских племен Кетлин 100 лет назад категорически заявил по поводу этого «более чем наполовину белого народа», что «это не индейцы».²¹⁾ Он утверждал это с тем большей уверенностью, что жилища майданов сильно напоминали древние строения североевропейских народов. В одном предании манданов к тому же говорилось, что героем племени был белый человек, прибывший в их страну в каноэ. В те времена, когда еще ни один чужеземец, будь то переселенец или миссионер, не нашел к ним пути, манданы рассказывали о добром спасителе, о непорочном зачатии, муках и смерти от вражеской руки. Они знали также одну историю о Христе, которая, очевидно, была пересказом библейской притчи о чудесном насыщении 5 тыс. человек,²²⁾ верили в дьявола, рассказывали о грехе прародительницы рода человеческого, о потопе, о спасшемся ковчеге и посланном из него голубе, который принес ветку ивы, и т.д. [320]

Подобные представления еще 200 лет назад поразили первого европейского исследователя, проникшего в эти отдаленные области, — француза сьера Ла-Верандри.²³⁾ Этот исследователь в 1738 г., по поручению французского генерал-губернатора, предпринял путешествие по суше из Канады до Тихого океана. Он захотел воспользоваться этим случаем, чтобы лично познакомиться со странными «белыми индейцами», слухи о которых дошли до него. Как сообщает швед Кальм,²⁴⁾ встретившийся с Ла-Верандри во время своего путешествия по Северной Америке в 1748—1751 гг., француз был убежден, что на территорию мандан, которая как будто никогда раньше не посещалась белыми людьми, все же когда-то давно была предпринята «большая военная экспедиция из известных стран земного шара», так как иначе он нс мог объяснить загадку, связанную с манданами. В 1780 г. англичанин Данбар также заявил, что из наблюдений Ла-Верандри, сделанных им в тех районах Северной Америки, становится «несомненным существование древних народов, о которых история ничего не сообщает».²⁵⁾

Позднее французский ученый Вольней утверждал, что дети манданов будто бы рождались совсем белокожими, а у женщин была белая кожа на бедрах и животе.²⁶⁾ Вольней, правда, писал с чужих слов, и принц Вид, посвятивший манданам большой специальный раздел своего объемистого описания путешествия по Северной Америке, считает его утверждение преувеличенным и неправдоподобным.²⁷⁾ Однако сам принц Вид (см. цитату в начале главы) [321] подчеркивает, что многие манданы отличаются поразительно светлым цветом кожи. Художник Кетлин, американский исследователь, специально занимавшийся изучением индейцев, категорически утверждал (см. цитату на стр. 318), что манданы «произошли от смешения туземцев с цивилизованным народом». Но дальше этого чисто теоретического умозаключения исследователи не шли, ибо они не представляли себе, как в эти отдаленные местности, находящиеся на расстоянии более 1500 км от Атлантического океана и заселенные белыми только во второй половине XIX в., в давние времена, задолго до Ла-Верандри, могли попасть европейцы, да к тому же в таком числе, что их смешение с индейцами дало столь заметные результаты.

Кетлин высказал предположение, что валлийцы, продвигаясь от устья Миссисипи вверх по течению этой реки, возможно, попали на территорию племени мандан.²⁸⁾ Это мнение разделяли также Мейджор²⁹⁾ и Бауэн,³⁰⁾ пытаясь объяснить, как произошло смешение различных рас. Однако такое толкование исходило из ошибочных предпосылок. Ведь валлийцы — кельты и, следовательно, при смешении с манданами не могли передать своим потомкам типичные признаки североевропейской расы. В настоящее время нет нужды в таких предположениях, так как мы располагаем теперь возможностью дать более правильное объяснение. Понятно, что утверждение о проживании людей смешанной расы в области, населенной до 1850 г. только одними индейцами, вызвало сильное недоверие.

Однако с течением времени появлялись все новые доказательства того, что несколько сот лет назад в верховьях Миссисипи, несомненно, побывали европейцы и что они были скандинавами. В разных уголках штатов Висконсин, Миннесота и Дакота были найдены в земле средневековое оружие и утварь, типичные для скандинавов и определенно указывавшие на то, что жители Северной Европы побывали в этих краях в очень отдаленные времена. Постепенно в различных местах было обнаружено много скандинавских секир, топор, железный наконечник копья, огниво. Все эти предметы никогда не изготовлялись индейцами и не ввозились колонистами более позднего времени (см. рис. 16, 17).³¹⁾ Гипотеза Кетлина получила очень веское подтверждение благодаря этим находкам, хранящимся в настоящее время в музее в Милуоки. Однако исследователи по-прежнему стояли перед неразрешенной загадкой и не могли объяснить, когда, как и с какой целью прибыли сюда скандинавы, которые в конце средневековья пользовались таким же оружием и утварью, какие были найдены в верховьях Миссисипи. И в более раннее и в новое время исследователи часто утверждали, не ссылаясь при этом на индейцев-манданов, что скандинавы еще в доколумбов период оказали влияние на американские племена. Не кто иной, как Гуго Гроций, пытался объяснить некоторые [322] особенности культуры Центральной Америки влиянием скандинавов.³²⁾ В XIX в. Гравье особенно горячо доказывал наличие норманских истоков культуры ацтеков,³³⁾ а Леланд заявил, что между многими преданиями «Эдды» и мифами индейцев-алгонкинов якобы наблюдается поразительное сходство.³⁴⁾ Несомненно, к подобным утверждениям следует относиться весьма скептически и с такой же осторожностью, как и к мнимому языковому сходству, о котором шла речь выше (см. цитату на стр. 316). Однако именно некоторые расовые особенности индейских племен с давних пор рассматривались как веское доказательство того, что североевропейская и индейская кровь действительно не раз смешивались в отдаленные времена. Но никто из ученых не мог прийти к простому решению, что такое смешение произошло в средние века, считая это невероятным.

Самая поразительная находка прошлого века как будто должна была приподнять завесу над этой тайной, хотя и задала новые загадки, которые долгое время значительно затрудняли работу исследователей.

В 1891 г. швед Олаф Оман приобрел ферму у Кенсингтона в штате Миннесота и добился значительных успехов. В августе 1898 г. он срубил на своей земле осину, достигшую примерно 70-летнего возраста. При выкорчевке корней оказалось, что они обвились вокруг огромного серого камня, который, несомненно, уже находился в земле, когда примерно в 20-х годах XIX в. начало расти дерево. Почти прямоугольный камень весил 91 кг. Когда камень очистили от земли, маленькому сыну Омана бросились в глаза странные царапины на его поверхности, оказавшиеся при внимательном рассмотрении руническими знаками.

Находка была тотчас отправлена скандинависту профессору Миннеаполисского университета О.Дж. Бреда, который подтвердил, что письмена действительно рунические, и опубликовал первую предварительную расшифровку довольно длинной и выполненной необычайно красивыми знаками надписи.³⁵⁾ По инициативе Бреда Кенсингтонский рунический камень был направлен в Северо-Западный университет (в Чикаго), но там после поверхностной проверки заявили, что это довольно «неуклюжий подлог», так как на нем якобы обнаружены некоторые английские слова. Этого сурового приговора было достаточно, чтобы находка потеряла цену, и Оман, нашедший камень, в течение восьми лет пользовался им как… порогом у амбара своей фермы. Только в августе 1907 г. другой скандинавист, Холанд, который услышал [323] о надписи, извлек Камень из недостойного его места и подверг новому изучению (см. рис. 14, 15).

В дальнейшем Холанд посвятил свою жизнь решению загадки Кенсингтонского рунического камня. Он сообщил об этом камне всем сколько-нибудь известным американским и европейским специалистам, причем ne только рунологам и скандинавистам, но прежде всего химикам и геологам, которые должны были высказать свое мнение о степени выветрелости камня.

Уже в 1920 г. цепь доказательств, приведенных Холандом, оказалась столь убедительной, что компетентное совещание в Англии высказало следующее мнение: «Эта надпись из дикой, необитаемой местности выдержала все атаки, которым она подвергалась в течение более 20 лет».³⁶⁾

Позднее, в 1932 г., Холанд опубликовал результат своих 25-летних исследований в весьма ценном для науки труде.³⁷⁾ В нем приведен дословный текст всех более ранних заключений, а также данных под присягой подробных свидетельских показаний об обстоятельствах, при которых был найден камень, заключений экспертов о возрасте дерева, под корнями которого был обнаружен камень, и т.п. Холанд использовал любую представлявшуюся ему возможность для выяснения тайны камня и обобщил все материалы для своей образцовой и, безусловно, убедительной аргументации. Какими бы смелыми и даже неправдоподобными ни казались взгляды Холанда, они так хорошо и разносторонне обоснованы, что один из самых компетентных американских комментаторов, Ховгард, публично заявил: нельзя «не поддаться» решительности его доводов.³⁸⁾ Разумеется, и теперь все еще возникают и высказываются сомнения в том, есть ли у нас достаточно оснований одобрить выводы, которые в корне меняют все более ранние представления о знакомстве с Америкой до Колумба.³⁹⁾ В противовес этому один из самых авторитетных немецких специалистов по данному вопросу, патер-иезуит проф. Фишер (Фельдкирх), в своем письме к автору от 27 августа 1936 г. заявил: «Contra facta non valent argumenta» [«Против фактов аргументы ничего не стоят»].

К этому следует еще добавить, что упоминавшиеся выше поразительные находки скандинавского оружия и утвари после их обстоятельного изучения заставили проф. Хейгена, одного из известнейших американских скандинавистов (университет Южной Дакоты), прийти к следующему заключению: «В окрестностях Кенсингтона найдено много предметов, которые поразительно согласуются с фактами, сообщаемыми в надписи».⁴⁰⁾

Но и после опубликования книги Холанда некоторые исследователи еще утверждали, что руническая надпись должна быть подлогом, причем была [324] даже брошена фраза о «мифе Кенсингтонского камня».⁴¹⁾ Но Холанд полностью опроверг эти новые возражения,⁴²⁾ и если даже подлинность рунического камня доказана не на все 100%, а только на 99,9%, то говорить о подлоге в данном случае уже неуместно. Удобный метод уклониться от всякой дискуссии — это заявить, что «мы не хотим стать жертвой столь грубого надувательства». Но такой метод уже больше не применим после исключительно обоснованных доводов Холанда в пользу подлинности камня.

В 1936 г. Холанд уже мог сообщить, что в Америке из 50 компетентных оценок его книги только в двух высказано мнение, что камень поддельный.⁴³⁾ Итак, Холанд убедил в своей правоте более 90% всех американских специалистов. В Европе, насколько можно судить, наблюдается почти такое же соотношение. Совершенно непонятно, почему в хорошем учебнике по рунологии, изданном недавно Арнтцем,⁴⁴⁾ такой интересный памятник, как Кенсингтонский рунический камень, обойден молчанием.

В настоящее время установлено следующее. Камень с рунической надписью в 20-х годах XIX в., вероятно, уже был погребен наносами. В то время в этой местности жили только безграмотные люди, и, разумеется, рунологов среди них но было. Но и до того времени, когда выросшая над камнем осина начала пускать ростки, он, как показывает степень выветрелости надписи, уже несколько столетий подвергался воздействию субаэрального выветривания.

В заключении экспертов из Северо-Западного университета говорится, например, следующее: «Внешний вид Кенсингтонского рунического камня таков, что правильнее всего предположить 600-летнюю давность надписи».⁴⁵⁾

Два крупнейших геолога, написавшие специальное заключение для Исторического общества Миннесоты, — проф. Уинчел и д-р Уфам считают, что, судя по степени выветрелости, возраст камня определенно приближается к 500 годам.⁴⁶⁾ К тому же руны иногда столь сложны и расшифровываются с таким трудом, что надпись была полностью понята и прочитана только через 10 лет после ее открытия, когда Холанд объяснил четыре последних знака как дату (1362 г.),⁴⁷⁾ а рунолог из Осло Ессинг согласился с этим толкованием. Итак, мнимый «фальсификатор», видимо, был специалистом первого ранга, но как же он мог попасть в Миннесоту несколько столетий назад? Допущение подлога на деле приводит к гораздо большим историческим и логическим несуразностям, чем признание подлинности камня. Следовательно, при современном состоянии науки, пока не получены убедительные доказательства в пользу подлога, подлинность рунического камня и надписи следует [325] считать твердо установленной! В специальной литературе труду Холанда уделяется большое внимание.⁴⁸⁾ Он действительно открывает перед нами необычайно своеобразную историческую перспективу.

О чем говорит сама спорная надпись? Она сообщает, что в 1362 г., следовательно за 130 лет до Колумба, в глубинной области Северной Америки уже побывало не менее 30 скандинавов, причем они были участниками «разведывательного плавания из Винланда на запад»! Такое сообщение, несомненно, на первый взгляд кажется мало правдоподобным. И все же мы должны в какой-то степени им удовлетвориться! Холанд к тому же указал нам пути к решению этой проблемы, которые представляются вполне приемлемыми в целом, если и не во всех деталях.

Холанд убежден, что можно допустить связь между «разведывательным плаванием от Винланда» и той экспедицией, которая, как доказано, была отправлена в Гренландию тогдашним королем Магнусом Эйриксоном.⁴⁹⁾ Этой экспедиции, возглавлявшейся некогда весьма известным государственным деятелем Норвегии Паулем Кнутсоном, было поручено поддержать и укрепить пошатнувшуюся христианскую религию в гренландской колонии норманнов. Указ об этом плавании приведен среди первоисточников в начале главы. Датирован он 1354 г., понедельником после Симона и Иуды. Так как день Симона и Иуды (28 октября) в 1354 г. приходился на вторник, то указ, следовательно, был подписан 3 ноября, а не 28 октября, как ошибочно указывает Холанд. Экспедиция в Гренландию, возглавлявшаяся Паулем Кнутсоном, отправилась в путь в следующем, 1355 г., что было связано с своеобразными обстоятельствами. Связь событий следует установить точнее; это необходимо для понимания интересующих нас здесь проблем.

С конца XIII в. довольно оживленные связи европейских норманнов сих далекой колонией в Гренландии начали постепенно замирать. В 1294 г. норвежский король Эйрик VI (1286—1319) объявил королевской монополией торговлю с колониями, полагая, что это увеличит доходы казны. Но такой шаг оказался роковым и для метрополии и для колонии. Для Гренландии он был даже «началом конца».⁵⁰⁾ Ежегодно для поддержания связи в Гренландию должно было отправляться одно королевское судно. Но снаряжение такого судна, которое обычно называлось «Трещоткой», обходилось сравнительно дорого, и этот единственный корабль, предназначавшийся для плавания в Гренландию, на деле уходил в рейс после продолжительных и все больше затягивавшихся многолетних перерывов.⁵¹⁾ Прекратился когда-то крупный вывоз из Гренландии в Европу лучшего масла и сыра, а также «лучшего [326] зерна».⁵²⁾ Хотя сообщение и культурные связи с Гренландией никогда полностью не прерывались в течение всего XIV в. и, как мы теперь знаем (см. гл. 157), также и в XV в., они стали настолько слабыми, что колония быстро отрывалась от своей метрополии, с которой она была объединена политически с 1251 г. Так как и в экономическом отношении Гренландия все более переходила на самообеспечение, то колонисты неизбежно должны были приспособиться к образу жизни эскимосов и добывать себе пропитание, занимаясь животноводством, рыбной ловлей и охотой.

Мы должны здесь напомнить, что основой экономики гренландской колонии в эпоху ее процветания наряду с вывозом пушнины было также животноводство. Колонисты «разводили лошадей, овец и крупный рогатый скот. Крупный рогатый скот регулярно вывозился в Норвегию».⁵³⁾

Ослабление связей с метрополией было причиной гибели колонии. Пример Гренландии является, пожалуй, самым убедительным подтверждением правильности высказывания Кронау:

«В малочисленной цивилизованной колонии, если она не поддерживает постоянных связей с метрополией, основная масса населения гибнет, и она исчезает так же бесследно, как речная вода в море».⁵⁴⁾

Чтобы сделать понятнее дальнейшие рассуждения, здесь необходимо остановиться на некоторых гипотезах о точном местоположении норманских поселений в Гренландии. Раньше по этому поводу часто высказывались довольно неправильные суждения, но теперь у нас есть все основания утверждать, что эта проблема полностью выяснена.

Фигурирующие в древних источниках названия «Восточное поселение» (Эстербюгд) и «Западное поселение» (Востербюгд), естественно, могли способствовать предположению, что эти поселения находились соответственно на восточном и западном побережьях Гренландии.⁵⁵⁾ Правда, исследователи никогда не сомневались в том, что оба поселения были расположены, вероятно, сравнительно близко к южной оконечности острова. Только в 1793 г. Эггерс впервые высказал предположение, что и «Восточное поселение», вероятно, находилось на юго-западе Гренландии, то есть западнее мыса Фарвель.⁵⁶⁾ Этот исследователь полагал, что названия «Восточное» и «Западное» указывали только на то, как поселения были расположены одно по отношению к другому. И действительно, в результате исследований Гро на восточном побережье не было обнаружено никаких следов древних поселков.⁵⁷⁾ [327]

Такой высокоавторитетный исследователь, как Гумбольдт, со всей определенностью высказал предположение, что как Западное, так и Восточное поселения находились, видимо, «на западном побережье в южной инспекции Юлианехоба».⁵⁸⁾ Однако это не помешало отдельным исследователям во главе с Норденшельдом⁵⁹⁾ снова и снова защищать свое мнение, что Восточное поселение следует искать на восточном побережье острова. Впрочем эту гипотезу теперь окончательно опроверг Мейджор своими литературными исследованиями,⁶⁰⁾ а Хольм, разделявший вначале взгляды Норденшельда, позднее подтвердил длительными проверками на месте,⁶¹⁾ что в действительности как Западное, так и Восточное поселения находились на юго-западном побережье Гренландии. Правильнее было бы называть их Северным и Южным поселениями, поскольку теперь точно известно, как они были расположены. Одно поселение находилось на расстоянии примерно 12 дней пути от другого, причем идти надо было по безлюдной местности с север-северо-запада на юг-юго-восток. Заключение Хольма тотчас побудило Могка,⁶²⁾ Сторма⁶³⁾ и Шмидта⁶⁴⁾ выступить против гипотезы Норденшельда. Однако этот шведский исследователь даже в 1897 г. придерживался своего мнения и утверждал, что открытые у Юлианхоба руины старых зданий следует считать не древненорвежскими, а иными, относящимися к более раннему времени.⁶⁵⁾ Норденшельда поддерживал Гельцих,⁶⁶⁾ но основательное исследование руин Бруном⁶⁷⁾ устранило последние сомнения в том, что мы имеем здесь дело с древним Восточным поселением норманнов. Наконец, Йонссон в большом научном труде⁶⁸⁾ привел карту, на которой точно показано размещение древних поселений. Карта была позднее подтверждена и дополнена в деталях всеми последующими исследованиями. В превосходной работе Фишера эскизы карт приведены на основе [328] исследований Йонссона.⁶⁹⁾ В настоящее время у нас есть основания с достаточной уверенностью прийти к следующим выводам.

Древнейшее поселение Эйрика Рыжего находилось в Эйрикс-фьорде (Тунугдлиарфик). Его центром был Браттахлид. Местопребыванием первого епископа Эйрика Гнупсона считается Стейнеснес в Западном поселении.⁷⁰⁾ Но в дальнейшем резиденцией епископа был Гардар, который стоял примерно на месте современного Игалико. Следовательно, Западное поселение нужно искать между 64 и 65° с.ш., с современным Готхобом в центре. В 1927 г. руины дворца епископа и собора были более детально исследованы при раскопках, произведенных Нёрлундом. Длина дворца равнялась 53 м, а вместе с подсобными помещениями он занимал 1 1/2 га, причем в нем был большой парадный зал. Собор был длиной 32 м и почти так же велик, как кафедральный собор в Тронхейме.

Во всем Восточном поселении насчитывалось 190 строений, среди них 12 церквей, а в Западном — 90 строений и четыре церкви.⁷¹⁾ Местопребыванием епископа всегда был только Гардар, кроме нескольких первых лет, когда Гнупсон, очевидно, находился в другом месте.⁷²⁾ Сообщение Циглера от 1532 г. о том, что в Гренландии было две епископские епархии (episcopales ecclesias duas habet, sub ordinatione Nidrosiensis),⁷³⁾ основано на заблуждении. Вся гренландская колония была не так велика, как это иногда думали раньше, считая, что там проживало около 10 тыс. человек.⁷⁴⁾ Однако она оказалась и не так мала, как полагал Гельцих,⁷⁵⁾ который думал, что ее население не могло превышать нескольких сот человек. В период процветания оба поселения могли дать приют 3-4 тыс., в лучшем случае 5 тыс. человек.⁷⁶⁾ Нетрудно представить себе, что жители находившегося севернее, меньшего по размерам и располагавшего более слабой экономической базой Западного поселения должны были первыми попасть в тяжелое положение, когда ослабели связи с Европой и торговля с ней перестала приносить доход. Поселенцы вынуждены были приспособиться к образу жизни эскимосов. При этом, вероятно, возникли сильные раздоры с соседними эскимосами из-за рыболовных и охотничьих угодий, куда они, видимо, проникали. Гордые и воинственные норманны в этих случаях прибегали к насилию. Эскимосы защищались и наконец [329] изгнали из Вестербюгда численно значительно уступавших им норманнов Нет никаких надежных источников, подтверждающих это предположение Соответствующие выводы можно сделать из сообщения Ивара Бардсена, прибывшего между 7 и 24 августа 1341 г. на «Трещотке» из Бергена в Гренландию. Этот документ сохранился в более поздней датской редакции и приведен среди первоисточников в начале главы (см. стр. 314).

Согласно сообщению Ивара Бардсена, уже вскоре после его прибытия глава колонии в Эстербюгде, или «законный правитель», поручил ему направиться в Вестербюгд, чтобы осмотреться там и «изгнать скрелингов». Но, прибыв туда, Ивар нашел колонию безлюдной; только пасущийся без присмотра скот свидетельствовал о том, что здесь недавно жили люди. Совершенно немыслимо, чтобы в суровом климате Гренландии хотя бы одно животное, пасущееся под открытым небом, могло перенести арктическую зиму. Поэтому из наблюдений Ивара Бардсена непреложно следует вывод, что норманны недавно покинули Вестербюгд из-за нападений эскимосов и ушли в другое, более безопасное место. Они, вероятно, рассчитывали забрать оставленный скот, свое самое ценное имущество, как только найдут новое место для поселения и соорудят там необходимые строения. Как раз в это время Ивар Бардсен, видимо, и посетил Вестербюгд, а позднее описал свой впечатления.

Ховгард очень кратко резюмировал выводы современных исследователей об отношениях между эскимосами и норманнами в тот период на основании раскопок в Гренландии.⁷⁷⁾ Он считает, что норманны в первые столетия нашей эры {так. OCR}, вероятно, редко встречались с эскимосами, которые жили далеко на севере, чтобы быть поближе к тюленям, попадавшимся в большом количестве лишь на ледяных полях побережья.

Маттиассен писал: «Эскимосы западного побережья селились как можно дальше от его южной оконечности, насколько это позволял арктический климат, ибо им был необходим зимний лед как для охоты, так и для передвижения на собачьих упряжках».⁷⁸⁾

Поэтому, согласно Маттиассену, норманны могли прийти в соприкосновение с эскимосами не ранее 1200 г. Встречи с эскимосами, видимо, состоялись, когда норманны занимались охотничьим промыслом на северо-западе острова. Однако позднее климат изменился, что было, «пожалуй, самой важной причиной упадка и окончательной гибели норманской колонии в Гренландии».

В связи с этим «в XIII в. эскимосы… неустанно продвигались на юг, пока наконец примерно к середине XIV в. не захватили Западное поселение, которое, очевидно, разрушили» (Ховгард).

Что события разыгрались именно так, в значительной мере подтверждается приведенной выше записью из «Анналов» Гисле Оддсона, относящихся к 1342 г. Хотя эта запись была воспроизведена только в XVII в. в Исландии, она достаточно достоверна, так как, по всей вероятности, восходит к документам [330] старого архива Скальхольтского собора в Исландии, который сгорел в 1630 г. вместе с архивом. Скальхольтский епископ Гисле Оддсон вскоре после пожара, видимо, записал по памяти те документы из погибшего архива, которые считал важными. Но поскольку епископа, естественно, интересовали главным образом церковные дела, ему, вероятно, было особенно больно, что выселившиеся в 1342 г. из Вестербюгда гренландские норманны оставили на произвол судьбы свои церкви и отказались от связи с Гардарской епархией. Отсюда оттенок укоризны в его записи, относящейся к 1342 г.

Вывод, что между событиями, описанными Иваром Бардсеном, и записью Гисле Оддсона имеется такая связь, представляется неопровержимым. Поражает точное совпадение дат в этих сообщениях и их сходство. Сопоставление записей проливает свет на те события, которые, вероятно, произошли в Вестербюгде в 1342 г. Отступающие перед эскимосами поселенцы Вестербюгда действительно перебрались позднее к «народам Америки». Таковы сообщения источника, а какое место в Америке предпочтет комментатор — Винланд, Лабрадор или Баффинову Землю, — зависит от его усмотрения. Из этого факта можно сделать далеко идущие выводы, которые мы и рассмотрим более подробно.

Детали борьбы за Вестербюгд между норманнами и эскимосами теперь восстановить нельзя. Здесь широкий простор для фантазии. И поныне рассказывают эскимосы о кровопролитной битве на Писигсарфике у Готхоб-фьорда между их предками и «бородатыми», как называли они древних норманнов».⁷⁹⁾ Однако следует принять во внимание, что в 1342 г. Ивар Бардсен на месте старого Вестербюгда не встретил никаких следов борьбы, ибо иначе он, разумеется, сообщил бы об этом. Вот почему представляется сомнительным, что «битва», о которой рассказывали эскимосы, действительно произошла в 1342 г. Вероятно, в предании речь идет просто о какой-то довольно большой кровопролитной стычке, возможно даже о событиях 1379 г., еще недостаточно исследованных. О них мы будем говорить в другом месте (см. гл. 157). Стычка, в которой было убито 18 норманнов, могла показаться миролюбивым эскимосам большим и достопамятным сражением. Уход жителей Западного поселения в 1342 г. протекал, видимо, без серьезных боев. Это в известной мере подтверждается позднейшим сказанием эскимосов, услышанным Хаммерихом в Гренландии.⁸⁰⁾ Оно довольно определенно указывает на события того времени.

Вот что рассказывают современные эскимосы о переселении кавдлунаков (европейцев).

«Один кавдлунак и один инук [эскимос], дружившие между собой, договорились однажды о состязании на скале Писигсарфик, вышиной 1200 м, отвесно поднимающейся из моря в Готхоб-фьорде, чтобы выяснить, кто из них лучший стрелок. Побежденный должен был броситься со скалы вниз. Они стреляли в лежащую у подножия скалы шкуру тюленя. Норманн попал в край [ 331] шкуры, а эскимос пробил ее середину. Тогда норманн бросился со скалы вниз. Другие кавдлунаки были очень этим опечалены, но так как они не могли ни в чем упрекнуть инука, то собрали все свои пожитки, покинули свои дома и направились в другое место».

События, разумеется, протекали не так, по все же это сказание интересно как подтверждение вывода, напрашивающегося из рассказа Ивара Бардсена.

Как бы то ни было, можно с уверенностью предположить, что норманское поселение Вестербюгд перестало существовать в 1342 г., а более крупный Эстербюгд не мог предотвратить обрушившегося на норманнов несчастья, хотя одержавшие победу эскимосы, видимо, вовсе не намеревались осесть в покинутом норманнами поселении. Лишь примерно 100-200 лет спустя они начали постепенно там обосновываться.⁸¹⁾

Итак, можно предположить, что на основании сообщения «вполне надежного»⁸²⁾ Ивара Бардсена о его наблюдениях в Вестербюгде жители Восточного поселения обратились с просьбой о помощи к норвежскому королю. Но эта просьба оставалась без ответа несколько лет, если судить по редким рейсам в Гренландию. Наконец, в 1346 г. «Трещотка» снова отправилась в плавание, причем она привезла из Гренландии много ценных вымененных там товаров, и только в 1348 г. было совершено плавание из Исландии в Норвегию, во время которого туда были доставлены гренландцы (см. ниже). Во всяком случае, в 1348 г. при дворе норвежского короля наверняка уже знали о событиях в Вестербюгде.

Норвегией в то время правил уже упоминавшийся выше шведский король Магнус Эйриксон,⁸³⁾ весьма набожный человек, самой заветной целью которого было распространить и укрепить христианство. Он, вероятно, тотчас решил как можно быстрее вернуть в лоно истинной веры охладевших к ней переселенцев из Вестербюгда. Но осуществлению этого намерения в точение семи лет мешало грозное бедствие: в 1349 г. в Норвегии разразилась эпидемия черной оспы, принявшая поистине трагический размах. Эта болезнь за два-три года унесла две трети населения.⁸⁴⁾ Не удивительно, что король в течение нескольких лет занимался более неотложными делами.

Лишь в 1355 г., то есть через девять лет после предыдущего рейса «Трещотки», можно было вновь подумать о плавании в Гренландию. В противоположность прежним рейсам, когда преследовались исключительно коммерческие цели, плавание 1355 г. было предпринято по политическим соображениям и отвечало церковной политике короля Магнуса. Возглавить эту экспедицию было поручено неоднократно упоминавшемуся и высоко чтившемуся государственному деятелю, Паулю Кнутсону из Онархейма, состоявшему в личной страже (Hirdmand) короля. Пауль Кнутсон был человеком [332] весьма состоятельным и знатным,⁸⁵⁾ к тому же ему было предоставлена право подбирать спутников по его усмотрению. Возможно, что, руководствуясь королевским указом от 3 ноября 1354 г., приведенным среди первоисточников в начале главы, Кнутсон взял с собой в Гренландию многочисленный отряд, поскольку ему было поручено не допустить гибели христианства в Гренландии. А это при сложившихся к тому времени обстоятельствах означало не только реорганизацию церкви, но и заботу о переселившихся в Гренландию норманнах, которых нужно было предварительно разыскать. К тому же предстояло изгнать эскимосов и предпринять даже военные действия против них.

Так, во всяком случае, понял задание, полученное Паулем Кнутсоном, исследователь Сторм, который пишет следующее: «До нас дошла копия королевского указа от октября 1354 г., в котором говорится о чрезвычайно важных подготовительных мерах. Задача экспедиции заключалась в сохранении христианства в Гренландии, то есть в борьбе с эскимосами и укреплении колонии, а возможно, и в разведке новых земель… Экспедиция вернулась на родину, вероятно, не ранее 1363 или 1364 г., так как в этом последнем году Ивар Бардсен вновь появляется в Норвегии, а не ранее 1365 г. получает посвящение новый гренландский епископ».⁸⁶⁾

Нёрлунд подчеркивал, что у нас нет никаких доказательств того, что «Трещотка» под командованием Пауля Кнутсона действительно вышли в рейс.⁸⁷⁾ Однако это не играет никакой роли. Нёрлунд, как и любой другой исследователь, не сомневается в том, что плавание действительно состоялось. Его оговорка — это лишь замечание добросовестного историка. Отсутствие соответствующих документов в архивах позволяет ceteris paribus [при прочих одинаковых обстоятельствах] скорее сделать вывод о выполнении королевского указа, чем о том, что плавание не состоялось. Событие, помешавшее его осуществлению, было бы, пожалуй, отмечено, а осуществление указа — вряд ли. Присутствие гренландского священника Ивара Бардсена в Норвегии в 1363/64 г. подтверждается документами. Из этого косвенно вытекает, что рейс «Трещотки» состоялся раньше, ибо иначе непонятно, как мог Ивар возвратиться в Норвегию. Но в таком случае последний рейс «Трещотки» мог состояться только в 1355 г.

Насколько редким стало в то время сообщение между Гренландией и метрополией, видно из того подчеркнутого Нёрлундом⁸⁸⁾ факта, что иногда события, происходившие в Гренландии девять лет назад, воспринимались в Европе как «новые».

Однако вряд ли можно сомневаться в том, что время от времени нелегальные плавания в Гренландию и другие западные земли все же совершались не то скандинавами, не то моряками других европейских стран (Англии?). [333] Точно так же никогда полностью не прерывались и запрещенные короной связи с Исландией (см. гл. 157).

О том, что такие случайные плавания из Европы в Северную Америку совершались даже через 100 лет, говорит очень интересное сообщение, содержащееся в одном документе, который исходит от немецких купцов, проживавших в Брюгге в 1434—1435 гг. В нем речь идет об указе шведского короля Эйрика XIII, запрещающем плавания в подвластные этому государю западные области, причем говорится, что «в иные времена также предписывалось, чтобы никто не пытался плавать в Винланд, к Оркнейским и Фарерским островам и т.д. Несмотря на это, корабли туда ходили».

С этими событиями как-то связано и странное сообщение Олая Магнуса, приведенное среди первоисточников в начале главы.⁸⁹⁾ Однако, как это нередко случалось с Олаем Магнусом, он придал своему сообщению сенсационный характер, и оно в таксам виде не заслуживает доверия. Эскимосов-пиратов, пожалуй, никогда не существовало, ибо у этого народа не было ни малейшего влечения к морскому разбою. Нигде не сообщается также о торговых судах, которые в XIV в. достигали населенных эскимосами берегов. Сообщение Олая Магнуса, несомненно, относится к экспедиции Пауля Кнутсона. Однако король Магнус не принимал участия в этом плавании, а хранившиеся в Тронхеймском соборе эскимосские каяки наверняка не были военным трофеем Пауля Кнутсона.⁹⁰⁾ Скорее всего эти каяки море пригнало некогда к берегам Норвегии, а затем, как это случалось и в других местах, например на Оркнейских островах (см. т. I, гл. 35), они были выставлены напоказ в церкви, поскольку музеев в тс далекие времена еще нс было. Появление каяков могло позднее привести к возникновению легенды, переданной нам не совсем надежным Клавдием Клавусом и легковерным Олаем Магнусом, будто эти лодки были захвачены во время карательной экспедиции против эскимосов. Все сообщения о воинственных эскимосах Нансен считает «представлениями, возникшими главным образом из легенд и суеверий», хотя они передаются нам также Михелем Бехаймом (около 1450 г.), Якобом Циглером (1532 г.) и Павлом Иовием (1534 г.).⁹¹⁾ [334]

Эскимосские саги, повествующие об истреблении норманнов эскимосами, были известны и гренландскому миссионеру Эгеде.⁹²⁾

К сожалению, источники ничего не сообщают о результатах, которых добилась экспедиция Пауля Кнутсона за поразительно долгий срок ее отсутствия (восемь-девять лет). В этом отношении мы должны удовлетвориться одними предположениями. В свете описанных выше событий представляется; почти бесспорным, что одна из главных задач экспедиции состояла в том, чтобы позаботиться о судьбе переселившихся из Вестербюгда норманнов и вернуть их в лоно церкви. Но если Пауль Кнутсон узнал в Эсторбюгде от Ивара Бардсена или другого соотечественника, что исчезнувшие переселенцы ушли на запад «к народам Америки» (эта фраза могла, разумеется, возникнуть лишь в XVI или XVII в.), то он должен был посчитать своим- долгом тоже отправиться туда на розыски.

Поразительно долгое отсутствие экспедиции Пауля Кнутсона вполне можно объяснить так, как это сделал Холанд: «Пауля Кнутсона и его спутников, как благочестивых католиков, должна была испугать мысль о поселенцах, отпавших от христианства, так как, по представлениям того времени, они этим самым добровольно отдались во власть дьявола. Король и исполнители его воли, как верные сыны средневековой церкви, считали своим долгом следовать за этими отщепенцами на край света и любыми средствами спасти их от высшей кары. Это несомненное самоотречение во имя веры Вполне объясняет и долгое отсутствие экспедиции».⁹³⁾

Так весьма логично перебрасывается мост к высказанному Холандом предположению, что экспедиция Пауля Кнутсона направилась из Гренландии в Винланд. Ведь в этой стране, прославленной в сагах, можно было скорее всего рассчитывать на встречу с исчезнувшими поселенцами.⁹⁴⁾ В этом случае причина плавания Пауля Кнутсона в Винланд была бы такой же, что и путешествия Эйрика Гнупсона. Но сейчас, разумеется, нельзя уже доказать, что плавание в Винланд было «продиктовано стремлением наставить колонистов на путь истины или удержать их в христианской вере».⁹⁵⁾

Пропавших, наверное, в Винланде не нашли; вполне возможно, что они предпочли уйти в более северные области Америки (см. гл. 157). Поэтому часть спутников Пауля Кнутсона, то ли по поручению своего руководителя, то ли на свой страх и риск, возможно, предприняла из Винланда дальнейшее «разведывательное плавание на запад» либо чтобы продолжить розыск пропавших соотечественников, либо действительно для географической разведки неизвестных стран. [335]

Нельзя отрицать, что эти исторические взаимосвязи, выявленные Холандом, помогают нам понять, что произошло в 1362 г. в области, населенной индейцами-манданами. Даже если необычайная дальность этого «разведывательного плавания на запад» по-прежнему остается для нас психологической загадкой, все же такой факт когда-то имел место! «Военная экспедиция» небольшой группы, принадлежавшей к северной расе, которая была совершена в глубь Северной Америки, по предположению Ла-Верандри, за 200 лет до него, могла состояться только около 1362 г. — в связи с плаванием в Гренландию Пауля Кнутсона!

Прежде всего напрашивается вывод, что сами норманские переселенцы, прибывшие в 1342 г. из Гренландии, были занесены в район верховьев Миссисипи и воздвигли там рунический камень. Однако это невероятно и, более того, невозможно, так как в надписи на Кенсингтонском руническом камне определенно говорится, что в экспедиции участвовало также восемь шведов. Норманская колония в Гренландии была создана только норвежцами. Насколько нам известно, там никогда не было шведов. Но в экспедиции Пауля Кнутсона, видимо, норвежцы и шведы действовали совместно. Такое совместное плавание, вероятно, не было обычным явлением, но в то время его сочли необходимым, так как род, к которому принадлежал король, обитал в Вестерьётланде и «готы» (шведы) в XIV в. занимали при норвежском дворе высокие посты; два из них были даже канцлерами.⁹⁶⁾ Пауль Кнутсон, следуя королевскому указу, набирал своих спутников «из нашей личной стражи» и не мог не включить шведов в состав экспедиции. Шведов насчитывалось, несомненно, меньше, чем остальных участников плавания, но они были самыми знатными и грамотными. Этим можно объяснить, почему именно шведы названы первыми в рунической надписи.

Один из шведов, очевидно, был автором рунической надписи, так как она составлена на древнеётландском диалекте. Этим объясняется и тот факт, который первоначально вызывал главные возражения против подлинности надписи, а именно, что пять слов казались заимствованными из английского языка. Вот эти слова — fram, mans, of, theth (ded), illy. Однако Холанд убедительно доказал ссылками на соответствующие места из литературных источников XIV в., что эти пять слов были тогда весьма употребительны в ётландском диалекте.⁹⁷⁾ Этим было опровергнуто единственное сравнительно веское возражение против подлинности надписи, что признано рядом скандинавистов.⁹⁸⁾

Тем не менее немецкий рунолог Краузе недавно вторично попытался на основании уже опровергнутых сомнений лингвистов изобразить Кенсингтонский [336] камень как современную фальшивку.⁹⁹⁾ Краузе считает, что надпись на камне мог сделать только человек, «говоривший в повседневной жизни по-английски, но много и обстоятельно занимавшийся рунами и древними скандинавскими языками». Так как до 1860 г. такой человек никак не мог находиться в Миннесоте, Краузе доходит до нелепого вывода:

«Осмелится ли кто-нибудь еще утверждать, что камень не мог быть искусно запрятан между корнями дерева»?¹⁰⁰⁾

Да, автор данных строк утверждает это со всей определенностью, ибо корни дерева, как твердо установлено, обвили каменное препятствие. Камень, бесспорно, уже находился в земле раньше, чем начали развиваться корни дерева; все обстоятельства находки, подтвержденные многими сделанными под присягой свидетельскими показаниями, совершенно исключают возможность бессмысленного «запрятывания камня между корнями [живого!] дерева».

К такому предположению нельзя отнестись серьезно. С таким же основанием Краузе мог бы утверждать, что различное скандинавское оружие и другие предметы, найденные в земле этих штатов, были захоронены тем же фальсификатором, чтобы усилить впечатление подлинности камня. Но скептицизм Краузе помешал ему учесть основное: руническую надпись, разумеется, еще можно подделать, но степень выветрелости знаков на камне — никогда. Далеко зашедший процесс выветривания, несомненно, подтверждает, что надпись была нанесена уже несколько столетий назад. Как же можно оставить без внимания этот решающий аргумент и, пренебрегая им, опрометчиво утверждать, что мы имеем дело с современной подделкой! Да и как в области, населенной одними индейцами, много столетий назад мог все же оказаться какой-то человек, «говоривший в повседневной жизни по-английски, но много и обстоятельно занимавшийся рунами и древними скандинавскими языками»? Скептицизм не должен приводить нас к совершенно нелепым выводам и заставлять увлекаться умозаключениями, неизмеримо более странными, неестественными и фантастичными, чем те, которые необходимы, чтобы доказать подлинность камня. Если полностью доказано, что всякая возможность подлога исключена, то допустимо ли, несмотря на это, по-прежнему настаивать на очевидности фальсификации, опираясь на весьма односторонние и спорные филологические доводы! Разумеется, легче всего объявить, что камень «должен быть» поддельным, и попросту игнорировать все веские аргументы, доказывающие противоположное.¹⁰¹⁾ Но на того, кто [337] в настоящее время еще утверждает, что камень подложный, падает и все бремя доказательств! Он должен либо дать более или менее ясное объяснение того, как, когда, кем и прежде всего с какой целью свыше 200 лет назад в области, населенной исключительно индейцами, был сфабрикован рунический камень, который затем по меньшей мере 150 лет спустя другой фальсификатор «искусно запрятал под корнями дерева», либо привести доказательство, как удалось современному мошеннику вместе с рунической надписью подделать степень выветрелости! Исследователь, защищающий такую точку зрения, обязан выполнить одно из этих двух условий или же согласиться с тем, чтобы другие, пренебрегая его возражениями, перешли к очередной повестке дня! Полагаем, что об эту неприступную скалу разобьются все дальнейшие попытки опровержения подлинности Кенсингтонского камня с «чисто лингвистических» позиций.

Скептицизм по отношению к неясным или непредвиденным результатам исследования, несомненно, разумен и необходим. Но преувеличенный скептицизм может стать тормозом, мешающим развитию науки, как показывает история Несторианской стелы (см. т. II, гл. 78), Хёненского рунического камня (см. т. II, гл. 107), Кенсингтонского камня. Односторонний скептицизм, при котором слишком много внимания уделяют второстепенным формальным признакам и игнорируют веские аргументы противников, представляется злом, даже если в его основе не лежит то, что Гумбольдт назвал «злорадным разрушением чар вдохновения».¹⁰²⁾

Скептикам à tout prix [во что бы то ни стало] типа Краузе достойно возразил Вагнер, который писал, что они занимаются «построением искусственных гипотез, подменяющих абсолютно правдоподобные события».¹⁰³⁾

Не менее правильную мысль высказал также американец Фискé. «Скептицизм, который обычно считают признаком большой проницательности, с таким же успехом может основываться на недостаточном понимании».¹⁰⁴⁾

В нашем случае речь идет о недостаточном понимании непреодолимой силы естественнонаучных доказательств, таких, как результаты химических исследований. Между тем, эти результаты неоспоримы, и на любое сомнение мы можем ответить пословицей «contra facta non valent argumenta!». [338] Впрочем, даже при недостаточном знании обстоятельств, побудивших предпринять плавание, нельзя не считаться с тем фактом, что некогда (вероятно, в 1362 г.) вооруженная норманская экспедиция проникла в область, населенную индейцами-манданами, но по каким-то причинам не смогла оттуда возвратиться, и ее участники, видимо, осели там и смешались с коренными жителями в качестве носителей более высокой культуры!

Если 30 скандинавов действительно принадлежали к экспедиции Пауля Кнутсона, то можно с уверенностью предположить, что ни один из них не вернулся на родину. Как сообщает надпись, 10 человек погибли в бою, видимо во время нападения индейцев, а остальные 20, вероятно, остались в стране, лишившись возможности возвратиться на родину.

Они, видимо, поневоле остались на чужбине и слились с местными индейцами. Вероятность этого тем более велика, что манданы вплоть до XIX в. охотно принимали в свое племя чужеземцев. Принц Максимилиан писал: «Достаточно пленнику войти в деревню и поесть там маис, как он уже считается членом племени».¹⁰⁵⁾

Скандинавы, находясь на более высоком уровне развития, безусловно, могли научить индейцев различным ремеслам и, очевидно, это сделали.¹⁰⁶⁾ Поэтому манданы, вероятно, считали норманнов весьма ценным приобретением для своего племени.

Если скандинавы действительно остались в стране манданов, то этим объясняется столь позднее возвращение участников экспедиции в Норвегию. Они, видимо, из года в год ждали возвращения своих ушедших в плавание товарищей и только тогда решили вернуться на родину, когда исчезла всякая надежда на возвращение пропавших. Руководителю экспедиции Паулю Кнутсону, очевидно, не суждено было вновь увидеть родину, ибо в дальнейшем его имя нигде не упоминается, хотя до 1355 г. он играл значительную роль в истории Норвегии.

Впрочем, о самом факте возвращения экспедиции из плавания ничего неизвестно. Мы знаем только, что Ивар Бардсен, который управлял Гардарской епархией, находился в Гренландии с 1341 г. и временно замещал умершего гардарского епископа Арне, скончавшегося в 1349 г.; в 1364 г. он находился еще в Норвегии. Отсюда можно сделать вывод, что «Трещотка» вернулась из Гренландии в том же 1364 г. или еще раньше, в 1363 г.¹⁰⁷⁾ Другой записи об этом событии в источнике нет, если не считать сообщения о [339] последовавшем в 1365 г. посвящении в сан нового епископа Гренландии Альфа.¹⁰⁸⁾ Это назначение можно считать свидетельством того, что незадолго до него, в первый раз после почти 16-летнего перерыва, вновь поступило известие из далекой колонии с сообщением о смерти епископа Арне. В 1367 г. «Трещотка» опять должна была посетить Гренландию и доставить при этом в Гардар нового епископа, однако судно разбилось немного севернее Бергена, откуда оно вышло в плавание. Лишь в следующем году плавание завершилось благополучно и Альф смог попасть в свою епархию. На обратном пути, очевидно, и эта «Трещотка» потерпела крушение.¹⁰⁹⁾ Альф был вообще последним епископом, который лично проживал в Гренландии. После его смерти (1377 г.) последовали назначения нескольких епископов в Гренландию (см. т. IV, гл. 157), но ни один из них больше не отправлялся в свою епархию.

Перейдем к рассмотрению вопроса о том, плавали ли еще суда между Гренландией и Винландом в XIV в. Положительный ответ на этот вопрос является необходимой предпосылкой для принятия гипотезы Холанда. Здесь мы сошлемся на запись в «Скальхольтских анналах», относящуюся к 1347 г. (см. первоисточник на стр. 315). Эта запись служит бесспорным доказательством того, что около 1350 г. еще совершались регулярные рейсы из Гренландии к побережью Американского материка. Отсюда следует, что плавания в Маркланд за хорошим строевым и корабельным лесом¹¹⁰⁾ из безлесной Гренландии постоянно совершались на протяжении 350 лет со времени открытия этой земли в 1000 г. Но летописцы не считали нужным регулярно отмечать эти ставшие привычными рейсы. Приведенное среди первоисточников и имеющее важное значение сообщение о плавании в Маркланд в 1347 г. представляет для нас интерес не потому, что оно сообщает о самом рейсе, а только в связи с упоминанием о том, что на обратном пути судно сорвало «с якоря» штормом и оно вынуждено было искать укрытия в исландском Страум-фьорде. Экипаж, состоявший из 17 человек, не мог вернуться в Гренландию на своем судне, ставшем, очевидно, непригодным для плавания, и был доставлен в следующем 1348 г. из Исландии в Норвегию. [340] Об этом мы узнаем из записки в Готтскальских анналах (см. стр. 315). Из Норвегии гренландцы, если они только уцелели во время чумы, были в 1355 г. переправлены с «Трещотки» в Гренландию.

Эта экспедиция в Маркланд должна нас здесь интересовать как доказательство того, что плавания гренландских норманнов в Америку не прерывались в XIV в. Оставим в стороне спорный вопрос о местонахождении лесистого Маркланда. Этой страной мог быть как юго-восток Лабрадора (в пользу которого недавно снова высказался Херманссон,¹¹¹⁾ так и Ньюфаундленд. И там и тут норманны могли заниматься заготовкой леса. Где именно это делалось, не имеет значения при решении других, занимающих нас здесь проблем.¹¹²⁾

Во всяком случае, плавание в Маркланд в 1347 г. определенно свидетельствует о том, что рейсы из Гренландии к Американскому материку в то время не были чем-то необычным. Из сообщения от 1347 г. некоторые исследователи делали даже вывод, что в тот период в Маркланде, вероятно, существовала колония викингов.¹¹³⁾ Эта гипотеза слишком смела, но тот факт, что плавание совершалось по хорошо известному маршруту, едва ли следует оспаривать. В соответствии с этим весьма близкой к истине представляется нам и догадка о том, что доверенное лицо короля, Пауль Кнутсон, счел своей обязанностью после выполнения поручения в Гренландии позаботиться и о положении дел в «Винланде».

Может показаться странным и внушить подозрение относительно подлинности Кенсингтонского рунического камня тот факт, что 1362 г. обозначен на нем арабскими цифрами, хотя и переданными руническими знаками. Однако и это сомнение не обосновано. Арабским цифрам, изобретенным в X в., еще в 982 г. открыл путь в Европу ученый папа Сильвестр II (999—1002).¹¹⁴⁾ С начала XIV в. арабскими цифрами пользовались также в Скандинавии и даже в Исландии, что можно доказать книгой «Хауксбок»,¹¹⁵⁾ появившейся около 1320 г. Норвежский рунолог Ессинг при экспертизе Кенсингтонской [341] надписи твердо заявил, что в применении арабских цифр в рунических надписях XIV в. нет ничего удивительного.¹¹⁶⁾

Следует сказать несколько слов по поводу странного сообщения автора рунического текста, что он в момент составления надписи находился на «острове», между тем как камень был обнаружен на суше. Однако произведенными исследованиями установлено, что уровень воды близлежащего озера Корморант раньше был примерно на 3 м выше, чем в настоящее время.¹¹⁷⁾ Он был искусственно понижен в 1875 г., когда хозяйничавший по соседству фермер захотел использовать водную энергию для строившейся мельницы. Поэтому возможно, что раньше камень действительно находился на острове. На этот остров, лучше защищенный от нападений, возможно, отошли скандинавы в 1362 г. после атаки индейцев, стоившей жизни 10 их товарищам; здесь им представилась возможность тщательно, почти художественно нанести надпись на большой серый камень. Зато трудно вообразить, что какой-то современный фальсификатор рун сначала с трудом доставил на остров посреди озера камень весом почти 2 ц и там с еще большим трудом так обнажил корни огромного дерева, что смог «запрятать между ними» свою подделку, а затем вновь разровнял землю и начал ждать, не будет ли отведено озеро, свалено дерево и найден фальшивый рунический камень. Дураков среди фальсификаторов, насколько нам известно, никогда не водилось!

В заключение следовало бы еще остановиться на камне с надписью, найденном Ла-Верандри, которым так живо заинтересовался еще Гумбольдт. К сожалению, он, очевидно, исчез из-за непростительной небрежности. Кальм, сообщающий об этой находке со слов самого Ла-Верандри,¹¹⁸⁾ отмечает, что на том камне надпись была сделана, видимо, «татарскими» письменами, как утверждали будто бы ученые иезуиты из Квебека. Между татарскими письменами и рунами действительно наблюдается значительное, хотя и поверхностное сходство, как убедительно доказал Холанд, приводя изображение рукописи с татарским шрифтом.¹¹⁹⁾ Поэтому вполне вероятно, что и камень, обнаруженный Ла-Верандри, был руническим. Его потеря тем более достойна сожаления, что он мог бы, пожалуй, содействовать окончательному решению загадки Кенсингтонской надписи. К несчастью, вероятность того, что камень Ла-Верандри, о котором ничего не сообщалось примерно с 1745 г., может быть еще найден в Парижском архиве или музее, ничтожна. Но его стоило бы еще раз хорошенько поискать.

Итак, Кенсингтонский камень по-прежнему остается единственным древним руническим памятником, который пока удалось обнаружить на Американском материке, причем его подлинность вряд ли можно опровергнуть. [342]

И раньше на территории США то там, то тут находили якобы несомненно подлинные рунические надписи.¹²⁰⁾ К таким «находкам» относятся неоднократно обсуждавшийся открытый Дайтоном «камень с письменами» («writing rock») с Тонтон-Ривер,¹²¹⁾ рунические камни из Портсмута (Род-Айленд), с острова Мартас-Вайнъярд из Суонси, Маттапойсетт-Нека (Индиана), Маунт-Хопа, Сэчнест-Пойнта (Род-Айленд), Тивертона и др. и, наконец, камень из Спокана (Вашингтон, 1926 г.). Впрочем, все эти находки не выдержали экспертизы на подлинность и зачастую обязаны своим призрачным существованием только легкомысленным сообщениям.¹²²⁾ И все же последнее слово по всем этим проблемам еще не сказано. В земле Америки, [343] возможно, еще скрыто много неожиданностей, о которых и не мечтают исследователи. Очень возможно, что в Миннесоте или в соседних штатах где-либо будет обнаружен еще один рунический камень или найдено другое свидетельство пребывания здесь норманнов в XIV в.

К сказанному следует добавить, что у норманнов позднего средневековья был весьма распространен обычай в случае невозможности вернуться на родину или перед угрозой смертельной опасности сообщать о постигшей их судьбе при помощи рунических надписей.

Гренландский летописец Бьёрн Йонсон (1574—1656) сообщает, например, в одном месте своей хроники о трупах норманнов, попавших в «гренландские пустыни» и нашедших там свою гибель: «Почти всегда рядом с ними лежали высеченные руны, сообщавшие о всех происшествиях, приведших их к несчастью и страданиям».¹²³⁾ Кенсингтонский камень принадлежит, очевидно, к той же разновидности рунических памятников, что и найденные в «гренландских пустынях».

Как бы то ни было, по Кенсингтонский рунический камень пока остается единственным на Американском континенте, в отношении которого любые попытки изобразить его подделкой пока не удавались и, вероятно, потерпят крушение в дальнейшем. До тех пор пока не будут представлены неоспоримые доказательства в пользу противоположного мнения, его подлинность должна быть принята за непреложный факт!

Когда-то Мэллори полагал, что можно закончить любую дискуссию о рунических камнях, обнаруженных во внутренних областях Северной Америки, следующим удобным доводом: «При такой логике мы заставили бы викингов проникнуть очень далеко в Западную Виргинию».¹²⁴⁾

Поддерживать эту точку зрения теперь уже нельзя. Кенсингтонский камень доказал, что викинги проникли значительно дальше на запад, чем полагал Мэллери. Мы должны пока удовлетвориться теми выводами, которые неизбежно вытекают из этого факта, поскольку возражения филологов против подлинности камня опровергнуты.

Что касается индейцев-манданов, принадлежащих к группе племен сиу, то от этого некогда «многочисленного племени»¹²⁵⁾ ныне сохранились лишь жалкие остатки. В заключительной части книги о путешествии принца Максимилиана недвусмысленно сказано: «Позднее инфекционная болезнь… якобы унесла бóльшую часть манданов».¹²⁶⁾

Этой инфекционной болезнью была оспа, тяжелая эпидемия которой в 1837 г. за короткое время сократила численность индейцев-манданов с 1600 до 37 человек. Оставшиеся в живых смешались позднее с соседними индейскими [344] племенами, утратив при этом признаки «скандинавской» расы.¹²⁷⁾ Итак Кетлин занимался изучением этого интересного индейского племени, которое Холанд назвал «величайшей этнологической загадкой среди североамериканских индейцев»,¹²⁸⁾ когда оно доживало свои последние часы.

Следует особенно подчеркнуть, что Кенсингтонский рунический камень и многочисленные находки в земле средневекового скандинавского оружия и утвари западнее Великих озер играют бóльшую роль для вынесения окончательного суждения по этой проблеме, чем признаки скандинавской расы, обнаруженные у манданов. Эти признаки в настоящее время ставятся под сомнение. Американист Фридерици в своем письме от 2 августа 1937 г. сообщил автору этих строк, что нет необходимости привлекать скандинавскую экспедицию 1362 г. для разъяснения проблемы «белокожих» индейцев-манданов.¹²⁹⁾ Вот что он пишет: «Манданы в языковом отношении ближе всего стоят к виннебаго, которые при вторжении французов проживали на Грин-Бее¹³⁰⁾ и с 1634 г. посещались «лесными бродягами».¹³¹⁾ Их сородичи манданы жили на северо-западе Висконсина в верховьях Миссисипи, как можно установить из их преданий и расспросов… Уже примерно к 1680 г., когда «лесные бродяги», почти все выходцы из Нормандии, давно проникли в эти места и «онемечили» здешние племена, женщины-индианки произвели от них на свет много детей-метисов. Когда Дюлут¹³²⁾ достиг верхнего отрезка Миссисипи, чейены¹³³⁾ уже населяли Миннесоту, будучи оседлым народом, занимавшимся земледелием».

Впрочем, по мнению Холанда, которому автор тотчас направил полученное им возражение, рассуждения Фридерици не затрагивают сущности проблемы.

Вот что писал по этому поводу Холанд 9 октября 1937 г.: «[Фридерици] недостаточно хорошо осведомлен о том, как далеко заходили ранние французские исследователи в своих путешествиях по Америке. Верно, что в 1634 г. первый француз Жан Николе проник так далеко в восточный Висконсин, как это было возможно в те времена.¹³⁴⁾ Следующими пришли туда [345] в 1654 г. Радисон и Грозелье.¹³⁵⁾ Они тоже пробыли там только несколько месяцев и затем ушли. «Лесные бродяги» начали появляться около 1670 г. Но область, населенная манданами, удалена от этой местности более чем на 1000 миль, и ни один француз или другой белый не проникал так далеко до 1738 г., когда сюда пришел Ла-Верандри… Они должны были пересечь территории племен сиу, а это очень опасно… Впрочем, если мнимые «лесные бродяги» Фридерици действительно оставили в XVII в. голубоглазое потомство среди майданов, то почему же они не оставили такого же потомства в Висконсине, где французские купцы появлялись довольно часто?.. К тому же обращает на себя внимание совсем особая архитектура жилищ майданов, подобие которой мы находим только в средневековой Норвегии и Швеции».

Этим опровержением, видимо, устраняются возражения Фридерици. Но даже если проблему манданов считать еще не совсем выясненной, то приведенные выше доказательства достаточно вески и убедительны, чтобы рассматривать их как достоверное свидетельство того, что экспедиция 1362 г. была историческим фактом. Признаки европейской расы наблюдались у американских индейцев также во многих других местах и уже привлекли к себе внимание Гумбольдта. Этот исследователь, например, писал о «беловатой, нередко голубоглазой тускарорской народности».¹³⁶⁾ Разумеется, нельзя считать виновниками таких расовых смешений только скандинавских или французских норманнов. Возможно, что неоднократно происходили и переселения в Америку других народов Европы, о которых мы ничего не знаем, например, ирландцев (см. т. II, гл. 83).

Антрополог проф. Гюнтер в своем письме к автору от 19 июля 1937 г. высказал такое мнение: «Следует предположить, что происходили многократные переселения групп северных европейцев, так как блондины в Калифорнии и Южной Америке, блондины доколумбова периода, едва ли могут вести происхождение от викингов».

Автор вполне с этим согласен. Между тем прежние догадки подкрепляются открытием нетронутой могилы викинга у Бирдмора в провинции Онтарио. Подлинность этого погребения викинга, относящегося примерно к 1000 г., никем еще не ставилась под сомнение. Обнаружено оно было 24 мая 1930 г., но только в 1935 г. первое сообщение о нем стало известно широкому кругу специалистов, и лишь в марте 1939 г. можно было сделать на эту тему первый доклад.¹³⁷⁾ Имеются надежные научные доказательства того, что здесь к югу от Гудзонова залива был погребен норманский воин в полном вооружении и что его могила осталась нетронутой вплоть до ее обнаружения в 1930 г. [346]

Место находки достойно тем большего внимании, что оно подтверждает предположение, высказанное Лёвенталем еще 30 лет назад, но раньше казавшееся маловероятными. Этот исследователь считал, что влияние древнескандинавской культуры распространялось, видимо, от побережья Гудзонова залива в область Великих озер. В научном докладе Левенталь закончил свои рассуждения следующим выводом: «Если согласиться с приведенными заключениями, то, следовательно, древнескандинавское влияние распространилось на материк северо-восточной Америки от южной оконечности Гудзонова залива, распространяясь от племени кри к племенам потаватоми и оттава. В этом случае отпадает посредничество ирокезов и атлантическое происхождение германского (древнескандинавского) влияния в Северной Америке».¹³⁸⁾

Следовательно, представляется неопровержимым вывод, что норманны побывали в той части Северной Америки, в которой их присутствие исследователи еще четверть века назад считали невозможным. Точно так же обстояло дело и в штате Миннесота. Даже если бы отнюдь не убедительные и большей частью уже опровергнутые возражения лингвистов и рунологов против подлинности Кенсингтонского рунического камня были правильными, все же за историческую достоверность проникновения норманнов в XIV в. далеко на запад говорят следующие факты:

1. Четко выраженные черты северной расы у представителей вымершего племени манданов.

2. Многочисленные находки средневекового скандинавского оружия и утвари в штатах, расположенных к западу от Великих озер. Эти находки частично были сделаны еще в самый ранний период заселения данных районов белыми, в 60-х и 70-х годах XIX в., то есть когда в этих краях еще никак не могли обосноваться мошенники, занимающиеся подделкой древних памятников.

3. Совсем не индейская своеобразная архитектура хижин манданов и фортификационные сооружения этого племени. Таких укреплений не было ни у одного другого индейского племени, и они повсеместно отличаются подлинно скандинавскими чертами.

К этому нужно добавить совершенно точное с естественнонаучной точки зрения доказательство того, что надпись на Кенсингтонском камне была сделана много столетий назад, следовательно здесь не может быть и речи о современной фальсификации. Геологи подтвердили также, что место находки, расположенное в наши дни далеко от всех озер, еще несколько столетий назад должно было лежать на берегу озера, как и указано в надписи. (Ни одному фальсификатору это никогда не могло бы прийти в голову!)

Учитывая все это, можно считать, что засвидетельствованная руническим камнем норманская экспедиция в Миннесоту, предпринятая в 1362 г., [347] была историческим фактом. После весьма тщательной проверки всех обстоятельств такой вывод был действительно сделан самым компетентным в этом вопросе американским научным учреждением — Смитсоновским институтом. По его инициативе Кенсингтонский рунический камень, хранившийся до того времени в торговой палате Александрии (Миннесота), 11 марта 1948 г. торжественно перевезли в вашингтонский Национальный музей, чем была официально признана его подлинность. Смитсоновский институт опубликовал следующее заявление, которое кладет конец всем разговорам рунологов и лингвистов, что рунический камень «должен быть» подделкой:

«Шаг за шагом вырисовывались все более правдоподобные предположения, позволяющие сделать вывод о вероятной подлинности… Хотя и нельзя привести неопровержимых доказательств того, что камень является подлинным свидетельством, все же возможность этого столь убедительна и велика, что археологи Смитсоновского института считают памятник одной из самых достойных внимания исторических находок, обнаруженных в Новом свете… Скандинависты с самого начала выражали серьезные сомнения в его подлинности. Они утверждали, что руны на камне были не теми письменами, которыми пользовались норвежские грамотеи [XIV в.].

В надписи говорится о лагере на озере… [но] камень найден на вершине холма вдали от озера. Не было известно также ни одного предания о норвежской экспедиции, предпринятой в 1362 г. куда-нибудь по соседству с Северной Америкой… Высказывалось одно возражение за другим.

Что касается самих рун, то выяснено, что хотя они и не соответствуют рунам профессиональных писцов, но все же походят на те, какими пользовался в XIV в. в Норвегии обыкновенный человек, не занимающий должности писца.

Геологи установили, что возвышенность, на которой в наше время нашли камень, в 1362 г. была на берегу озера.

Но самым убедительным аргументом представляется нам то, что примерно в это время норвежская экспедиция действительно могла оказаться в Северной Америке. Она состояла из нескольких избранных молодых придворных, посланных за тем, чтобы вернуть в лоно христианства пропавших гренландских колонистов.

Весьма вероятно, что участники этой экспедиции… найдя безлюдным Западное поселение в Гренландии, узнали от эскимосов, что его жители задолго до того двинулись дальше на юг, и последовали за ними по их предполагаемому маршруту.

Они прошли предположительно через Гудзонов залив и дальше к югу на лодках, следуя по различным водным путям в глубь Миннесоты…»¹³⁹⁾

Этим сказано, пожалуй, последнее слово и вынесено высшее суждение по данному вопросу вопреки всем возражениям рунологов и скандинавистов. Одно упоминание о близлежащем озере недвусмысленно свидетельствует о том, что надпись могла быть сделана только в то время, когда такое озеро действительно здесь еще существовало. Ни один фальсификатор нового [348] времени не допустил бы этой фразы, которая могла только вызвать сильные сомнения в правдоподобности надписи.

Исторически доказуемое переселение норманских викингов из Западного поселения в 1342 г. дает нам также ключ к пониманию того, почему скандинавские искатели приключений XIV в. достигли таких поразительных успехов.

Представляется вполне достоверным, что в средневековье с XI по XIV в. с Североамериканским материком и действительным расстоянием, отделяющим его от Гренландии, были знакомы гораздо лучше, чем в течение всего XV в. и отчасти несколько позднее. Ведь еще в XVIII в. такой превосходный знаток Гренландии, как Эгеде, полагал, что этот остров отделен от Америки только узким проливом, через который можно «метать дротики»!¹⁴⁰⁾ Лишь ослабление транспортных и торговых связей с Гренландией после 1410 г. (см. гл. 157) было причиной того, что вместе со знанием острова был забыт также Винланд и тем самым утеряны сведения о Североамериканском континенте. Впрочем, о нем и без того знали только в Северной и Северо-Западной Европе. Слухи об этом континенте, очевидно, никогда не доходили до романских народов.

Первое дополнение

Эта глава уже в основном была подготовлена к печати для нового издания, когда в январе 1947 г. автор получил от Холанда его последнюю работу,¹⁴¹⁾ совсем по-новому освещающую все проблемы, поставленные Кенсингтонским руническим камнем. Здесь следует подробнее остановиться на данной работе, поскольку это положит конец долгим спорам о том, в какой части Северной Америки находился Винланд.

Прежде всего в последней работе Холанда сообщается о новых находках древнескандинавского оружия и утвари, сделанных за последние годы в центральных районах США. Так, например, рукоятка скандинавского меча XIII—XV вв. найдена на ферме у Хиббинга (Миннесота) 3 июня 1942 г., норвежское огниво — у Детройт-Лейкс в 1940 г., железный крюк, обычно применявшийся викингами для швартовки, — на озере Латока. Были найдены и другие предметы, свидетельствующие о посещении средневековыми скандинавами этих районов страны.

Далее Холанд в одной только Миннесоте обнаружил десяток мест, где определенно находили причальные камни, которыми пользовались норвежцы. При помощи этих камней Холанд смог проследить за маршрутом плавания 1362 г. на протяжении сотен миль и нанести ого на карту.¹⁴²⁾ Такими причальными камнями (mooring stones) пользовались в течение 1000 лет [349] только норвежцы и шведы. С этим обычаем был хорошо знаком Олай Магнус, живший в XVI в.¹⁴³⁾ Но и в наше время подобными камнями пользуются еще в фьордах западного побережья и на внутренних озерах, как установил Холанд во время путешествия по Скандинавии в 1928 г.; Стюффе в 1911 г. посвятил особое исследование этому скандинавскому обычаю.¹⁴⁴⁾ Чтобы суда не сносило течением, скандинавы обтесывают каменные глыбы на берегу, придавая им характерную форму, и на ночь привязывают к ним тросы. Индейцы не знали этого способа и, кроме того, не располагая железными инструментами, не могли бы быстро выдолбить в каменных глыбах характерные желоба, благодаря которым тросы не соскальзывают с камня. Отсюда следует неоспоримый вывод, что только скандинавы могли пользоваться причальными камнями в Миннесоте. Если 10 пунктов, где обнаружены «mooring stones», последовательно соединить на карте линиями, то отчетливо вырисовывается водный путь через штат Миннесоту. Холанд пишет: «Этот водный путь проходит не по мощной реке вроде Миннесоты, которая пересекает штат. Скорое он ведет через цепь маленьких связанных между собой протоков и озер».¹⁴⁵⁾ В общем, это плавание во внутренние районы проходило в юго-восточном направлении, хотя и с многочисленными отклонениями и петлями. Холанд дает этому следующее объяснение.

Он полагает, что участники этой поразительной экспедиции в поисках пропавших жителей из Западного поселения в Гренландии вышли в плавание из своей основной базы в Ньюпорте (Род-Айленд) (см. стр. 352, 353). Они прежде всего обследовали побережье, держа курс на север, обогнули при этом Лабрадор и проникли в Гудзонов залив за 250 лет до его «первооткрывателя» Гудзона! Следуя вдоль берега, они добрались до реки Нельсон. Эта мощная река должна была убедить норманнов в том, что новая земля была не большим островом, а огромным континентом и что обогнуть его было делом безнадежным. Поэтому они, вероятно, решили сразу же вернуться к своей базе. Но полагая, что плавание по Гудзонову заливу завело бы их слишком далеко на юг, они захотели избежать дальнего морского пути и правильно решили, что по суше быстрее доберутся до цели. Тогда норманны зашли, вероятно, в реку Нельсон и, стараясь пройти на юго-восток, начали искать подходящие водные пути, которые вели бы в этом направлений. Так они попали сначала в громадное озеро Виннипег, а затем, придерживаясь направления на Миннесоту — к Ред-Ривер. Отсюда по причальным камням, Кенсингтонскому руническому камню и остаткам норманского алтаря можно проследить маршрут экспедиции до Миссисипи, где он прерывается. Теперь уже нельзя установить, вернулись ли участники экспедиции на свою исходную базу в заливе Наррагансетт или остались в новой стране, растворившись в племени манданов, о чем позволяют [350] сделать вывод антропологические особенности этого племени, а также его не индейские обычаи, привычки и архитектура.

Однако совсем неожиданным было сообщение Холанда об одном из самых загадочных сооружений в Северной Америке, а именно о Ньюпортской башне. Эта башня возвышается в Тауро-парке многолюдного морского курорта Ньюпорт у залива Наррагансетт на южном берегу острова Род-Айленд (штат Род-Айленд). Несмотря на старательные исследования, длившиеся более 100 лет, и на усердные поиски в восточных штатах, до настоящего времени не было найдено ни одного надежного доказательства пребывания викингов в этой части Северной Америки. Ряд находок как будто свидетельствовал о возможности такого посещения, но не хватало точки над «i». Теперь, она, очевидно, наконец, поставлена.

Рафи, высококомпетентный датский ученый, впервые издавший в 1837 г. основательное и удовлетворяющее современным научным требованиям исследование, посвященное проблеме Винланда, получил от проживающего в Ньюпорте доктора Томаса Эбба письмо, в котором впервые высказывалось предположение, что Ньюпортскую башню построили норманны. В 1839 г. Рафи в дополнении к своему труду писал, что Ньюпортская башня, пожалуй, действительно служит новым доказательством открытия Америки норманнами.¹⁴⁶⁾ Это сообщение вызвало большой интерес, как и найденный в 1831 г. на реке Фолл-Ривер скелет вооруженного человека, который сочли за останки погребенного здесь норманского воина. Правильно ли было это предположение, теперь нельзя установить, так как неизвестны обстоятельства, при которых были обнаружены останки, и нет надежных сообщений об этом факте.

Ньюпортская башня и найденный скелет вдохновили американского поэта Лонгфелло, и он написал балладу «Skeleton in Armor» («Скелет в вооружении»), в которой несколько сентиментально рассказывает печальную историю норманского рыцаря, бежавшего со своей возлюбленной в Винланд. Содержание этой баллады интересует нас здесь только в связи с тем, что в ней упоминается Ньюпортская башня. Герой баллады говорит:

В предисловии к своей балладе Лонгфелло подчеркивает, что сюжет ее вымышленный, а связь между скелетом в вооружении и Ньюпортской башней он придумал сам. Поэт рассказывает также, что эту башню многие считают старой «ветряной мельницей», однако трудно поверить, что подобное сооружение «предназначалось первоначально для ветряной мельницы». Имея в виду, вероятно, труд Рафна, Лонгфелло указывает, что башню «датчане рассматривают теперь как творение их предков». Баллада Лонгфелло, вызвавшая в свое время сенсацию, появилась в 1841 г.

В дальнейшем по поводу Ньюпортской башни высказывались многочисленные догадки. В 1845 г. она была объявлена донорманским памятником, «храмом языческого культа».¹⁴⁷⁾ В 1847 г. популярная книга Дэвиса, выдержавшая ряд изданий, но спорная в научном отношении, способствовала распространению гипотезы о том, что башня построена норманнами.¹⁴⁸⁾

Однако когда в 1850 г. было найдено завещание английского губернатора Арнольда, жившего в Ньюпорте в XVII в., мнение о башне изменилось. В документе от 24 декабря 1677 г. Арнольд пишет о Ньюпортской башне как о своей построенной из камня ветряной мельнице [«my stone built windmill»¹⁴⁹⁾]. В двух других документах, относящихся к тому же году, башню тоже называют ветряной мельницей. Губернатор Бенедикт Арнольд родился в Лимингтоне (Уоркшир, Англия), в местности, где тоже строили ветряные мельницы из камня в виде круглых башен (например, Честертонская мельница). Это сочли за доказательство того, что Арнольд приказал построить башню в Ньюпорте и что она, следовательно, относится к XVII в. и ее нельзя ставить в связь с экспедициями норманнов. Правда, в 1868 г. исследователь Чаннинг, уроженец Ньюпорта, признал это мнение неосновательным, так как «на этом континенте никогда не видели и следа подобного сооружения».¹⁵⁰⁾ Тем не менее гипотеза о том, что Ньюпортская башня была некогда ветряной мельницей, привлекала к себе все большее число сторонников, особенно после того, как она была поддержана американским историком Полфри, основывавшимся на завещании Арнольда.¹⁵¹⁾ После этого археологи все меньше и меньше интересовались руинами башни, хотя в специальной литературе она упоминалась довольно часто (только в Америке около 70 раз).

Даже относительно недавно Шартлеф утверждал, что башня могла быть построена только губернатором Арнольдом, так как с 1639 г. (начало английской колонизации побережья к юго-западу от полуострова Кейп-Код) [352] по 1677 г. о ней нигде больше не говорилось.¹⁵²⁾ Подобные доказательства, основанные на умолчании, всегда бывают сомнительными и часто приводят к опасным и ошибочным умозаключениям. Ведь о Рейнском водопаде, например, тоже до 1415 г. в литературных источниках нс говорится ни слова, а Ниагарский водопад не упоминался даже до 1683 г. Но можно ли сделать отсюда вывод, что оба они раньше не существовали? Ньюпортская башня с 1677 по 1730 г. тоже нигде не упоминается. Поэтому гипотеза Шартлефа представляется крайне сомнительной. Кроме того, американской архитектуре XVII в. чужды характерные особенности Ньюпортской башни. Двояко скошенные окна, такие, как в верхней части башни, «после вторжения норманнов в Англии уже не прорубались»,¹⁵³⁾ но в Скандинавии, вероятно, они просуществовали еще долгое время. После того как французский ученый Анлар в 1910 г. заявил, что он считает башню руинами норманской церкви,¹⁵⁴⁾ особенный вес приобрело суждение лучшего шведского специалиста по средневековым скандинавским церквам Фрелена, который писал в 1911 г.: «Ньюпортская башня, несомненно, была внутренней ротондой тщательно построенной круглой церкви».¹⁵⁵⁾

Однако и это авторитетное заявление не могло убедить сторонников гипотезы ветряной мельницы. Но американский ученый Минс во время второй мировой войны опубликовал свое исследование о башне.¹⁵⁶⁾ Он проливает на это строение новый свет и приводит очень веские доказательства весьма древнего возраста башни.

Тщательное исследование Минса дополнено ценным трудом Холанда. В настоящее время не подлежит сомнению, что Ньюпортская башня — самое древнее строение в Северной Америке и что о XVII в. здесь не может быть и речи.

Первые английские колонисты пришли в залив Кейп-Код в 30-х годах XVII в. На северо-западном берегу этого залива они основали поселение Нью-Плимут. Это поселение показано на эскизе карты, сделанной в 1634 г. Вудом и воспроизведенной Холандом.¹⁵⁷⁾ Но на этом же эскизе у залива Наррагансетт (к юго-западу от полуострова Кейп-Код, куда английские поселенцы прибыли только в 1639 г.) показан один-единственный населенный пункт, названный Олд-Плимут. Слово «Плимут» выбрано, очевидно, произвольно и не играет роли, но весьма показательно обозначение «олд» (старый). Оно говорит о том, что здесь обнаружили следы более древнего, доанглийского поселения, и можно предположить, что это были руины Ньюпортской башни. [вклейка]

Рис. 14. Кенсингтонский рунический камень (Миннесота).
Рис. 15. Рунические письмена на Кенсингтонском камне.
Под каждой строкой передача знаков латинскими буквами.

Рис. 16. Две шведские секиры, относящиеся примерно к XIV в.
Найдены около Ордали и Брандона (штат Миннесота). [вклейка]

Рис. 17. Стальном наконечник дли копья, изготовленный средневековыми скандинавскими ремесленниками.
Найден около Уайтхолла (штат Висконсин); хранится в Государственном музее города Милуоки.

Рис. 18. Ньюпортская башня. [353]

Различные характерные особенности этой башни доказывают, что она действительно сооружена в XIV в. Обратимся к данным основательных исследований Минса и Холанда, проведенных в 1937—1942 гг.

Башня стоит на восьми каменных столбах, между которыми находятся арки, точно обращенные к восьми главным точкам горизонта. Такая точная ориентировка была всегда характерна только для культовых, а не для мирских сооружений, вроде ветряной мельницы. К тому же можно указать и место, на котором когда-то, вероятно, стоял алтарь.

Итак, Ньюпортская башня была вовсе не ветряной мельницей, а укрепленной церковью, построенной в память о совершенно такой же церкви св. Олафа в Тёнсберге (Норвегия). Последняя относится примерно к 1300 г. Следовательно, Ньюпортскую башню могли воздвигнуть лишь после этой даты. Итак, гипотеза о сооружении этого памятника первооткрывателями Винланда или же современниками Эйрика Гнупсона отпадает. Башня отличается характерными архитектурными особенностями, какие присущи лишь скандинавским церквам XIV в.: наличие только одного юго-западного входа на верхний этаж через стену, при отсутствии внутренней лестницы, весьма типичный дымоход и конструкция оконных карнизов на верхнем этаже. Все это определенно свидетельствует о том, что здание возникло именно в XIV в.¹⁵⁸⁾

Холанд считает, что здесь, у залива Наррагансетт, находилась, вероятно, главная база экспедиции Пауля Кнутсона. Оставшиеся там норманны должны были несколько лет ждать возвращения своих товарищей из отряда, ушедшего с кораблем на поиски гренландских переселенцев. Долгие годы ожидания норманны, видимо, использовали, чтобы соорудить каменную церковь, которая должна была служить им храмом, а на худой конец крепостью. Такое же двойное назначение характерно и для 21 церкви в южной Швеции. В этих укрепленных церквах также были верхние помещения, предназначенные для обороны. В большинстве из них, а именно в восемнадцати, тоже был наружный вход через стену на юго-западной стороне.

Что Ньюпортскую башню строили скандинавы, подтверждает также находка краткой рунической надписи на каменном валу, к западу от башни. В 1949 г. Холанд сообщил об этом следующие подробности.¹⁵⁹⁾ На одной из каменных глыб рядом с Ньюпортской башней обнаружена руническая надпись, в которой упоминается имя Инги или Инки, очень распространенное у скандинавов в средние века. Можно, видимо, предположить, что один из строителей европейцев, называвшийся Инки, подобно современным любителям славы, которые, чтобы «увековечить» свои имена, расписываются на стенах, тоже высек рунами на камне свое имя. Едва ли можно истолковать эту находку по-другому.

Обстоятельные исследования Минса и Холанда твердо доказали, что Ньюпортская башня — это руина укрепленной норманской круглой церкви, относящейся к XIV в. Здесь в первую очередь нужно подчеркнуть, какое [354] важное значение имеет это новое сообщение для решения проблемы о местонахождении Винланда.

Крупный французский историко-географ Ла-Ронсьер в 1938 г., незадолго до решающих исследований Минса и Холанда, высказал по этому поводу следующее мнение: «Если бы удалось установить, что Ньюпортская башни в Род-Айленде с се круглыми сводами является средневековым сооружением, то проблема Винланда была бы решена».¹⁶⁰⁾

Это пожелание теперь выполнено, так как происхождение башни убедительно доказано. Поэтому наступило время сделать соответствующие выводы. Напрашивается следующее логичное заключение: в Ньюпорте в средние века находилось временное или постоянное поселение, которое могло быть только норманским, о чем свидетельствуют руины христианской церкви. Холанд разъяснил, что поисковая экспедиция Пауля Кнутсона, организованная в 1355 г. королем Магнусом Эйриксоном, вероятно, имела базу в Ньюпорте. Между тем в надписи на Кенсингтонском руническом камне указывается, что смелые искатели приключений отправились «из Винланда на запад». Отсюда определенно следует, что в XIV в. район полуострова Кейп-Код относили к Винланду. Этим положен конец всем уклончивым гипотезам. Винландом следует считать Массачусетс и Род-Айленд!

Как будто все историки католической церкви не сомневались в существовании христианской колонии в Винланде, хотя этот факт нигде не засвидетельствован.

О соответствующих высказываниях Елича и ошибочных воззрениях Гергенрётера речь уже шла выше. Однако Шмидинг еще в 1924 г. писал, что «из Исландии христианство перекочевало также в Гренландию, которая после ее открытия Эйриком Рыжим была христианизирована его сыном Лейфом (около 1000 г.), а потом в Винланд, в эту тоже открытую Лейфом полосу побережья Америки у Гудзонова залива».¹⁶¹⁾

Последние слова свидетельствуют уже о легкомысленном подходе Шмидинга к этой проблеме в целом. Утверждение, что христианство было принесено в Винланд, также представляет собой плод вольной фантазии и недоказуемо, хотя возможность этого и не исключается.

Если согласиться с таким утверждением, то из него неизбежно вытекает следующий знаменательный вывод: в том месте, где была сооружена Ньюпортская башня, норманский поселок, пожалуй, просуществовал не только шесть-семь лет; норманны, видимо, жили в нем после этого, а возможно, даже и раньше. Такое большое каменное сооружение, как Ньюпортская башня, для создания которой было израсходовано около 500 т камня и 600 куб. м других строительных материалов,¹⁶²⁾ никто, пожалуй, не стал бы воздвигать, чтобы пользоваться им в течение нескольких лет или даже месяцев. К этому следует добавить, что строение тщательно ориентировано по странам света и [355] отделано художественными украшениями. Наличие этой норманской круглой каменной церкви, построенной в XIV в., от которой остались такие интересные руины даже теперь, по прошествии почти 600 лет, по мнению автора, несомненно, доказывает, что здесь когда-то долго существовала норманская колония, независимо от того, восходила ли она к первооткрывателю Винланда Лейфу или к Эйрику Гнупсону, к экспедиции ли Кнутсона или какого-либо другого норманна. Нерешенным остается вопрос, когда возникло это поселение и что привело его к гибели. Когда после 1400 г. значительно ослабели связи между Гренландией и Европой (см. выше), естественно, должно было погибнуть и норманское поселение на Американском континенте, основанное выходцами из Гренландии. Однако в XVII в. Вуд еще знал о «старом» поселении на берегу залива Наррагансетт, которое он произвольно назвал Олд-Плимут. Этот факт наряду с сохранившейся башней позволяет сделать вывод, что здесь исследователь может найти ценный ключ к решению большой проблемы, именуемой нами Винландом!

Независимо от этого может быть одновременно разгадана и другая загадка более чем 400-летней давности, которая связана с названием Норумбега. Если разгадка считалась до сих пор только гипотезой, то эту гипотезу можно теперь признать неплохо обоснованной в свете приведенных выше рассуждений. Вот о чем здесь идет речь.

Когда в 1524 г. итальянец Верраццано, находясь на французской службе, впервые после Колумба, Кабота и братьев Кортириалов плавал у еще не известных восточных берегов Северной Америки,¹⁶³⁾ он особенно долго и охотно останавливался в большом заливе Наррагансетт, правда, видимо, только на подступах к его западной части. Североамериканцы и в наши дни считают залив Наррагансетт «превосходнейшей гаванью Америки».¹⁶⁴⁾ Здесь Верраццано завязал дружеские отношения с местными индейцами-наррагансеттами. Он восторженно отзывался о характере этих индейцев, их дружелюбии и относительно высокой культуре.¹⁶⁵⁾ Кроме залива Наррагансетт, Верраццано выходил на берег еще в одном месте — на территории современного штата Мэн. Но там итальянец, очевидно, находился недолго, так как индейцы, с которыми он встретился, относились к белым явно недружелюбно и были негостеприимны. К тому же они стояли на более низкой ступени развития по сравнению с наррагансеттами. После возвращения Верраццано его брат Джироламо, нанесший на карту вновь открытые области, поместил на [356] побережье Мэна название Аранбега, не сообщая о нем никаких подробностей. Поскольку индейцы были кочевниками, трудно себе представить, чтобы у отсталых племен на побережье Мэна были постоянные поселения. Есть основания считать, что Верраццано неправильно показал местонахождение населенного пункта, который на самом деле находился у залива Наррагансетт, где на ряде позднейших карт XVI в. показан поселок, ныне называемый Норумбега.

По сообщению Винтера, — пожалуй, лучшего знатока карт Западного океана, относящихся к XVI—XVII вв., — название Норумбега прежде всего относится к местности, именуемой у Рибейры¹⁶⁶⁾ (1529 г.) Тьерра-де-Эстеван-Гомес, через которую протекает его река Рио-де-лас-Гамас. Так, видимо, назывался район залива Пенобскот. Рио-де-лас-Гамас получила позднее название Норумбега. В португальском атласе, находящемся во Флоренции, упомянутый залив еще носил название Норобегуа (Аноробегуа). Впрочем, и из карты Томаса Гуда от 1592 г., на которую обратил внимание Кунстман,¹⁶⁷⁾ как будто следует, что Норумбега или Аранбега — это название не населенного пункта, а целого района, так как оно напечатано прописными буквами параллельно побережью, а не строчными и не под прямым углом к берегу, как было принято обозначать поселения.

Разумеется, Норумбега — не норманское название. Оно появилось, видимо, в результате искажения непонятного названия индейцами, а позднее романскими картографами. Как оно первоначально звучало, пусть попытаются разобраться скандинависты. Здесь мы вынуждены придерживаться дошедшего до нас начертания. В течение ряда столетий это таинственное название фигурирует в литературных источниках, и нельзя выяснить, о чем же идет речь, — то ли о пережитке, связанном с каким-то историческим событием, то ли о мифе. Норумбегой занимались многие исследователи, но приходили к крайне противоречивым результатам. Если француз Бове считал, что здесь не может быть речи о подлинном норманском поселении,¹⁶⁸⁾ то Хорсфорд, отличавшийся, правда, пылким воображением, пытался доказать, что Норумбега, вероятно, была поселением древних викингов.¹⁶⁹⁾ Сообщения Холанда в значительной мере подкрепили вторую гипотезу.

Весьма своеобразным, более поверхностным и тем не менее достаточно веским подтверждением правдоподобности абстрактных рассуждений Холанда может служить следующий факт.

Норвежский король Магнус Эйриксон (1319—1355) был набожным человеком. Не подлежит сомнению, что уходившим в плавание норманнам, которые должны были провести ряд лет вдали от родины, этот король дал духовных [357] наставников. Если эти священники несколько лет тесно соприкасались с язычниками-индейцами, населявшими побережье залива Наррагансетт, то, конечно, они действовали как миссионеры и крестили соглашавшихся на это индейцев. В таких случаях принято давать крестившемуся новое, христианское имя. Людям Кнутсона, видимо, особенно подходящим казалось имя их короля. Индейцы района Кейп-Код, дружелюбно относившиеся к белым и считавшие этих пришельцев высшими существами, очевидно, позднее в течение столетий давали имя Магнус новорожденным мальчикам и девочкам. Ведь дают же католики имя Мария младенцам обоих полов! Во всяком случае, в XVII в., а возможно, даже еще позднее, такое имя встречалось у индейцев. Нам это точно известно в связи с одним событием, происшедшим во времена английской колонизации. В июне 1675 г. вспыхнуло мощное восстание против английского господства, получившее название «войны короля Филиппа», по имени верховного вождя индейцев. 12 августа 1676 г. мятежники были разбиты в большом сражении губернатором Арнольдом, а «король Филипп» пал на поле брани. Многие вожди были захвачены в плен и казнены англичанами, в том числе и пожилая «предводительница» индейцев-наррагансеттов, которую звали Магнус! Никто не станет оспаривать, что это было не индейское, а европейское имя, распространенное только в Скандинавии. Трудно усомниться и в том, что оно могло стать известным наррагансеттам лишь во времена экспедиции Кнутсона. Следовательно, это имя дает нам еще один ключ для проверки и подтверждения надежности выводов Холанда.¹⁷⁰⁾ Впрочем, деда этой предводительницы звали Кунноуне (Qunпоипе), что Холанд с некоторой долей вероятности связывает с церковным термином «каноник». Индейцы, конечно, не различали имен от обозначений должностей у белых людей.

Холанд предполагает, что хотя бы некоторые из участников экспедиции Кнутсона, оставшиеся на базе у залива Наррагансетт, все же вернулись в Норвегию. Но это не более чем догадка. Вполне возможно, что ни одному из ее участников не было суждено возвратиться на родину. Нам неизвестно, действительно ли вернулись в Норвегию вместе с Кнутсоном отдельные участники его плавания, как это предполагает Холанд.¹⁷¹⁾ Автор считает более вероятным, что этого не произошло, иначе в государственных архивах сохранилась [358] бы по крайней мере краткая заметка о таком выдающемся событии. К тому же, если люди с залива Наррагансетт были вынуждены долго оставаться в Америке, понятнее становится и любовное оформление тамошнего храма.

Принимая в соображение эти догадки, следует допустить, что в двух районах Северной Америки — у полуострова Кейп-Код и в Миннесоте — католические священники были вынуждены долгое время проживать среди индейцев. Что они при этом пытались действовать в качестве миссионеров, вряд ли стоит оспаривать. Но допустив такое предположение, можно считать, что появление епископа Эйрика Гнупсона (см. т. II, гл. 109) было новым источником, откуда еще до Колумба христианские представления могли просачиваться к американским индейцам.

Высказанные выше соображения по поводу того, как можно разрешить неоднократно обсуждавшуюся проблему Норумбеги, следует считать только рабочими гипотезами. Они весьма спорны и, несомненно, недоказуемы.

Второе дополнение (1951 г.)

Лингвисты и рунологи все еще высказывают значительные сомнения, изображая Кенсингтонский рунический камень как подделку, сфабрикованную в XIX в. Шведский ученый Янссон опубликовал, например, в 1949 г. обширное филологическое исследование, чтобы придать вес этим подозрениям.¹⁷²⁾ Вероятно, при содействии немецкого научного института, придерживающегося того же мнения, высказывания Янссона нашли широкий отклик в немецкой прессе. Тем более веской представляется точка зрения американского языковеда проф. Хагена, который, еще ничего не зная о работе Янссона, сам посвятил языку и рунам Кенсингтонского камня такое же вполне объективное исследование.¹⁷³⁾ Однако Хаген пришел к прямо противоположным выводам.

Этот американский лингвист прежде всего вносит незначительные исправления в данное Холандом толкование рунической надписи. Но в общем он полностью присоединяется к выводам Холанда. «Как бы то ни было, Холанд прав в основном, утверждая, что речь идет о подлинном памятнике скандинавской экспедиции, совершенной в 1362 г. в глубь Северной Америки… Создавали мифы академики, а не Холанд».¹⁷⁴⁾ Хаген вовсе не оспаривает, что отдельные рунические знаки написаны в необычайной для того времени манере, и без оговорок допускает также своеобразие некоторых словообразований и их созвучие с современным английским языком. Однако он подчеркивает, [359] что швед, сделавший эту надпись, не обязательно должен был знать «официальный» рунический шрифт своего времени. Хаген считает также, что передачу отдельных «неправильных» гласных можно объяснить различиями в диалектах, и подтверждает это положение рядом примеров. Так, некоторое своеобразие формы слов, типичное для средневековья, встречается и в других старых литературных источниках.

Самые ранние отзывы лингвистов и рунологов, относящиеся примерно к 1900 г., авторы которых не сомневались, что текст Кенсингтонской рунической надписи «апокрифичен», Хаген опровергает следующим утверждением: «Теперь мы знаем гораздо больше об употреблении единственного числа глаголов вместо множественного в ранний период, чем это было известно в 1899 г. и даже еще в 1909—1910 гг… Форма här более вероятна для 1362 г., чем для 1880—1890 гг.».¹⁷⁵⁾

Хаген полностью присоединяется также к мнению, высказанному Фломом, «что английские слова в надписи нигде не встречаются».¹⁷⁶⁾

Известный датский лингвист Тальбитцер писал несколько лет назад, что «после всего сказанного своеобразная надпись, ее руны, язык и содержание могут быть признаны подлинными».¹⁷⁷⁾

Североамериканские скандинависты, согласно устному сообщению Холанда от августа 1950 г., тоже за последнее время отказались от 95% своих прежних возражений против подлинности рунической надписи ввиду убедительных доказательств в пользу противоположного мнения.

Все большее признание, пожалуй, завоевывает положение, высказанное еще в 1949 г. датским специалистом Брёндстедом, который был приглашен в 1948 г. в Америку для изучения оригинала: «О скандинавском языке XIV в. и его диалектах филологи в настоящее время знают больше, чем полвека назад».¹⁷⁸⁾

Из всего сказанного следует, что относящиеся к тому времени суждения Сторма, Олафа Рюгха и, видимо, также Бугге (около 1910 г.)¹⁷⁹⁾ значительно устарели и не могут теперь считаться авторитетными. Хатен разъясняет, что составитель надписи неоднократно пользовался древними рунами, в то время уже вышедшими из употребления, а отдельные знаки, например для передачи «w», он, очевидно, сам сконструировал благодаря знанию латинского алфавита. Все это неудивительно для непрофессионального писца. Составитель надписи был, по всей вероятности, родом из шведской области Вестеръётланд, а так как тогда еще не существовало установившегося литературного языка, то, следовательно, диалектизмы неизбежны.

Относительно включенной в надпись мольбы христианина за своих товарищей, убитых индейцами, которая дала пищу для многочисленных аргументов [360] против подлинности этого памятника, Хаген пишет следующее: «Каждое слово в этой молитве свидетельствует о том, что она была произнесена и начертана человеком, жившим в XIV в., а не в XIX в.»¹⁸⁰⁾

Между прочим, Хаген приводит ряд несомненно подлинных древних рунических надписей, в которых тоже есть отклонения от форм, принятых в те времена. На последней странице своего критического исследования Хаген приходит к выводу, что более ранние суждения языковедов «не были последним словом по этому вопросу. Грядущему поколению ученых будет трудно понять, как кто-либо из предшественников мог быть таким слепцом».¹⁸¹⁾

В ценном исследовании Хагена исключительно хорошо изложены все мнения языковедов и рунологов, высказанные до выхода в свет его труда. И Хаген не раз соглашается со старыми доводами в пользу подлинности надписи.

Следует еще сказать о том, что датского археолога Брёндстеда (Копенгаген) пригласили в 1948 г. в США, чтобы проверить спорные доказательства. Брёндстед весьма добросовестно провел исследования и 18 ноября 1948 г. представил подробный отчет об их результатах пригласившему его обществу. Согласно отчету, датский исследователь сделал три важных заявления:

О могиле викинга в Бирдморе: что она «несомненно подлинная».

О Ньюпортской башне: «Если бы это простое и красивое сооружение стояло где-нибудь в Европе, то, по моему мнению, не было бы никаких сомнений в его средневековом происхождении».

О Кенсингтонском камне: «После долгого тщательного изучения я лично склонен считать этот знаменитый рунический памятник подлинным… С археологической точки зрения ничто не говорит против этого камня».¹⁸²⁾

Назад К оглавлению Дальше

¹⁾ Надпись на Кенсингтонском руническом камне, найденном в августе 1898 г. в США (штат Миннесота). См. H.R. Holand, The Kensington Stone, Kphraim (Wisconsin), 1932, p. 6 (издание автора).

²⁾ Начертанное на руническом камне слово se (сё) может означать и «море» и «озеро». — Прим. ред.

³⁾ Надпись на ребре того же камня.

⁴⁾ «Трещотка» — прозвище судов, которые в XIV в. по возможности ежегодно посылались датским правительством в Гренландию для связи с колонистами-скандинавами. — Прим. ред.

⁵⁾ Указ норвежского короля Магнуса Эйриксона от 3 ноября 1354 г. См. «Grönlands Historiske Mindesmaerker», 1845, В. III, S. 120 (и след.).

⁶⁾ Сообщение священника Ивара Бардсена о его экспедиции в Вестербюгд (1342 г.) в передаче датских хроник (оригинал утерян). См. «Grønlands Historiske Mindesmaerker», 1845, В. III, S. 259; F. Jónsson, Grønlands garnie Topografi efter Kilderne «Meddelelser om Grønland», Köbenhavn, 1899, В. XX, S. 328.

⁷⁾ Исландские анналы Гисле Оддсона [переработанные в XVII в. — Ред.], запись к 1342 г. См. G. Storm, Om Biscop Gisle Oddsons Annaler, «Arkiv for Nordisk Filologi», Lund, 1890, В. VI, S. 355 (и след.).

⁸⁾ «Скальхольтские анналы», запись к 1347 г. См. G. Storm, Islandske Annaler, Christiania, 1888, S. 213.

⁹⁾ «Готтскалькские анналы», запись к 1348 г. См. G. Storm, op. cit., S. 228.

¹⁰⁾ Olaus Magnus, Historia de Gentibus septentrionalibus, II, 9, Roma, 1955; см. «Historia от de Nordiska folkon, Upsala–Stockholm, 1909—1916, В. II, S. 92.

¹¹⁾ Шевалье (chevalier) — низший феодальный титул во Франции, шестой по счету во французской дворянской иерархии (исключая членов королевской семьи). — Прим. ред.

¹²⁾ Сообщение Ла-Верандри о камне с надписью, найденном в ноябре 1738 г. в Северной Дакоте. См. J.R. Foster, Kalm’s Travels into North America, London, 1771, v. III, p. 122 (и след.).

¹³⁾ Из дневника сьера Ла-Верандри. Английский перевод Бримпера. См. «Report on Canadian Archives», Ottava, 1889—1890, p. 3 (и след.).

¹⁴⁾ См. «Archaeologia or miscellaneous tracts, published by the Society of Antiquarians of London», v. 8, p. 304.

¹⁵⁾ A. Humboldt, Ansichten der Natur, Stuttgart, 1808, S. 79 (и след.).

¹⁶⁾ Сообщения директора департамента по делам индейцев Д.Д. Митчелла (около 1830 г.). См. H.R. Schoolcraft, History, condition and prospects, Philadelphia, 1851, v. III, p. 253 (и след.).

¹⁷⁾ G. Catlin, Letters and Notes on the manners, customs and conditions of the Noth American Indians, London, 1841, v. I, p. 93.

¹⁸⁾ Maximilian Prinz zu Wied-Neuwied, Eine Reise in das innere Nordamerika, Coblenz, 1841, В. II, S. 107.

¹⁹⁾ H.R. Schoolcraft, History, conditions and prospects, Philadelphia, 1851, v. III, p. 253 (и след.).

²⁰⁾ G. Catlin, O-Kee-Pa, a religious ceremony, Philadelphia, 1867, p. 5.

²¹⁾ G. Catlin, Letters and notes on the maimers, customs and conditions of the North American Indians, London, 1841, v. I, p. 92 (и след.). Работа Кетлина была издана в 1924 г. в Берлине-Фриденау под названием «Индейская Северная Америка», в обработке Бергхауза и Зоммерфельда.

²²⁾ В евангелии от Матфея (гл. 14) рассказывается, что Иисус Христос накормил в пустыне 5 тыс. человек пятью хлебами и двумя рыбами, причем все насытились, а остатками наполнили 12 корзин. — Прим. ред.

²³⁾ Варенны де Ла-Верандри — семья французских привилегированных торговцев пушниной, исследовавших Центральную Канаду и плато Миссури во второй четверти XVIII в. В тексте идет речь не об основателе торгового предприятия Пьере Варенне де Ла-Верандри старшем, который умер в 1749 г., а об одном из двух его младших сыновей: либо о Франсуа, либо, что вероятнее, о Луи Жозефе, прозванном «географом». — Прим. ред.

²⁴⁾ P. Kalm, En resa till Norra Amerika pa К. Svenska Acad. befallning och publici kest nad förrartad, Stockholm, 1753, 1756, 1761.

Кроме сделанного Форстером английского перевода работы Кальма, изданного в Лондоне в 1771 г., в Утрехте в 1772 г. был опубликован полный голландский перевод (под названием «Reise door Noord America»). На немецком и французском языках опубликованы отдельные части этой работы, изданные в виде отдельной книги (в Гёттингене — в 1764 г., в Париже — в 1768 г.). Главные части сообщения Кальма дословно переданы Лортом и Варденом. См. M. Lort, Account of an ancient Inscription in North America, «Archeologia», London, 1787, v. VIII, p. 300 (и след.); Warden, Recherches sur les antiquités des Etats-Unis de l’Amérique septentrionale, «Recueil de voyages et de mémoires», Paris, 1825, т. II, p. 372 (и след.).

²⁵⁾ J. Dunbar, Essays of the history of Mankind in rude and uncultivated ages, London, 1780, p. 165 (и след.).

²⁶⁾ C.F. Chassobœuf, comte de Volney, Tableau du climat et du sol des Etats-Unis, Paris, 1803, t. II, p. 435. [Константин Франсуа Шасбёф граф де Вольней (1757—1820) — французский востоковед и путешественник, который в 1795—1798 гг. жил в Северной Америке. Его труд «Картина климата и почв Соединенных Штатов», на который ссылается Хенниг, написан в основном по личным впечатлениям. — Ред.]

²⁷⁾ Prinz Maximilian zu Wied, op. cit., В. II, S. 102-210 («Nachricht vom dem Stamme der Mandan-Indianer»). [Максимиллиан принц Вид-Нёйвид (1782—1867) — немецкий этнограф, путешественник по Бразилии (1815—1817 гг.) и по Северной Америке (1832—1834 гг.) — Ред.]

²⁸⁾ G. Catlin, op. cit.

²⁹⁾ H. Major, Columbus Letter’s, London, 1847.

³⁰⁾ Bowen, America discovered by the Welsh in 1170 A.D., Philadelphia, 1876.

³¹⁾ Статья Холанда. См. «Minnesota History», 1936, p. 186.

³²⁾ H. Grotius, De origine gentium Americanarum, Paris, 1643. [Гуго де Грот, латинизированная фамилия Гроций (1583—1645) — выдающийся голландский ученый-юрист и историк, с 1621 г. живший во Франции. Важнейшие его работы: «О свободном море» (1609 г.) и «О праве войны и мира» (1625 г.). — Ред.]

³³⁾ G. Gravier, Découverte de l’Amérique par les Normands, Paris, 1864; O. Moosmüller, Europäer in America vor Columbus, Regensburg, 1879.

³⁴⁾ Ch.G. Leland, Mythology, legends and Folk-lore of the Algonquins, «Royal Society of literature of the United Kingdom», London, 1888.

³⁵⁾ «Minneapolis Journal», February 22, 1899; «Skandinaven» (Chicago), February 22, 1899.

³⁶⁾ «Geographical Review», 1920, v. 10, р. 108.

³⁷⁾ H.R. Holand, The Kensington Stone, Ephraim (Wisconsin), 1932.

³⁸⁾ «Geographical Review», 1932, v. 22, p. 509.

³⁹⁾ Статья Фридерици. См. «Historische Zeitschrift», В. 148, S. 180; статья Норина, см. «Sydvenska Dagbladet», 26. Februar, 1932; статья Краузе, см. «Germanien», 1937, S. 231.

⁴⁰⁾ «Reform», Eau Claire (Wisconsin), April 29, 1926; см. также Н.R. Нoland, op. cit., p. 59.

⁴¹⁾ М.М. Quaifу, The myth of the Kensington Rune Stone, «New England Quarterly», December 1934; L.M. Larson, The Kensington Rune Stone, «Minnesota History», March 1936.

⁴²⁾ Статьи Холанда. См. «New England Quarterly», March 1935; «Minnesota History», June 1936.

⁴³⁾ «Minnesota History», 1936, p. 166.

⁴⁴⁾ H. Arntz, Handbuch der Runenkunde, Halle, 1935.

⁴⁵⁾ «Skandinaven» (Chicago), May 3, 1899.

⁴⁶⁾ «Minnesota Historical Collections», v. XV, p. 223 (и след.), 828.

⁴⁷⁾ «Skandinaven» (Chicago), January 17, 1908.

⁴⁸⁾ «Historische Zeitschrift», 1933, S. 181; «Geographical Review», 1932, p. 507 (и след.); «Geographical Journal», 1932, v. LXXX, p. 437; «Antiquity». 1932, p. 424.

⁴⁹⁾ Магнус Эйриксон (1319—1371) — король Швеции (до 1343 г.) и Норвегии, передал последнюю своему сыну Хокону VI, родившемуся в 1339 г. Однако в качестве опекуна Магнус управлял Норвегией еще до 1355 г.

⁵⁰⁾ F. Nansen, Nebelheim, Leipzig, 1911, В. II, S. 38.

⁵¹⁾ Madsеn, De vigligste af danske i artiske Egne udforta Reiser og Forskninger, «Geografisk Tidskrift», B. 19, S. 34.

⁵²⁾ H. Egede, Beschreibung und Naturgeschichte von Grönland, Berlin, 1763, S. 67.

⁵³⁾ J. Winsor, Narrative and critical history of America, Boston, 1889, v. I, p. 68.

⁵⁴⁾ R. Cronau, Amerika, Leipzig, 1892, В. I, S. 145.

⁵⁵⁾ K. Maurer, Grönland im Mittelalter, «Zweite deutsche Nordpolarfahrt, 1869—1870», Leipzig, 1874, S. 236 (и след.).

⁵⁶⁾ H.P. Eggers, Om Grönlands 0sterbygds sande Beliggcnhed, Köbenhavn, 1794.

⁵⁷⁾ W.A. Graah, Undersogelses-Rejse til Østkysten af Grønland, Köbenhavn, 1832, S. 161 (и след.).

⁵⁸⁾ А. Humboldt, Kritische Untersuchungen, Berlin, 1836, В. I, S. 353.

⁵⁹⁾ A.E. Nordenskjöld, Studien und Forschungen, veranlasst durch meine Reisen im hohen Norden, Leipzig, 1885, S. 56.

⁶⁰⁾ H. Major, The voyages of the Venetian brothers Nicolo and Antonio Zeno to the northern seas, London, 1873, p. LXIX (и след.).

⁶¹⁾ G. Holm, Forberedelser til undersøgelsen af ruinerne i Julianehaabs Districts 1880 og 1881, «Meddelelser om Grønland», 1883/84, В. VI; G. Holm, Undersøgelser paa Grønlands Østkyst indtil 66°25' N.B. i Aarene 1883—1885, «Meddelelser om Grønland», 1888, В. IX, X; G. Holm, Den Østgronlandske expedition: Härene 1883—1885, Köbenhavn, 1889.

⁶²⁾ E. Mogk, Die Entdeckung Amerikas durch die Nordgermanen, «Mitteilungen des Vereins für Erdkunde zu Leipzig», 1892, S. 66.

⁶³⁾ G. Storm, Nordenskjölds Periplus, «Nordisk Tidskrift for Vetenskap», 1899, S. 159.

⁶⁴⁾ V. Schmidt, Situation géographique des anciennes colonies scandinaves, «Compte rendu du Congrès international des Américanistes», 1892, p. 203.

⁶⁵⁾ A.E. Nordenskjöld, Periplus, Stockholm, 1897, S. 83 (и след.).

⁶⁶⁾ E. Gelcich, Über die Materialien zur vorcolurnbischen Entdeckung Amerikas, «Berliner Zeitschrift für Erdkunde», 1890, В. XXV, S. 99-127.

⁶⁷⁾ D. Bruun, Undersøgelser i Julianehaabs Distrikt 1893 og 1894, «Meddelelser om Grønland», 1896, В. XVI, S. 479 (и след.).

⁶⁸⁾ F. Jonsson, Grønlands garnie Topografi efter Kilderne, «Meddelelser om Grønland», 1899, В. XX, S. 265 (и след.).

⁶⁹⁾ J. Fischer, Die Entdeckungen der Normannen in Amerika, Freiburg, i. B. 1902 (вклейки IX и X).

⁷⁰⁾ T. Torfäus, Groenlandia antiqua, Köbenhavn, 1706, S. 217.

⁷¹⁾ «Grønlands historiske Mindesmaorker», 1845, B. III, S. 225 (и след.).

⁷²⁾ Ibidem, S. 258 (и след.).

⁷³⁾ Ziegler, Schondia (1532), Fol. XCII r. См. S. Larsen, The discovery of North America twenty years before Columbus, Köbenhavn–Loudon, 1924, p. 56.

⁷⁴⁾ L. Jelič, L’évangélisation de l’Amérique avant Christophe Colomb. «Compte rendu du Congrès scientifique international des catholiques», Paris, 1891, p. 177.

⁷⁵⁾ E. Gelcich, Zur Geschichte der Entdeckung Amerikas durch die Skandinavier, «Zeitschrift der Berliner Gesellschaft für Erdkunde», 1892, S. 184.

⁷⁶⁾ J. Fischer, Die Entdeckungen der Normannen in Amerika, Freiburg i. B., 1902, S. 29.

⁷⁷⁾ W. Hovgaard, The Norsemen in Greenland, «Geographical Review», 1925, v. 15, p. 613 (и след.).

⁷⁸⁾ T. Matthiassen, The Eskimo Archeology of Greenland, «Antiquity», 1935, v. 9, № 34.

⁷⁹⁾ Ersch, Gruber, Allgemeine Enzyklopädie der Wissenschaften und Künste, Leipzig, 1872, В. I, S. 133.

⁸⁰⁾ L. Hammerich, Aus nordischen Siedlungen in Grönland, «Kieler Blätter», 1941, S. 89.

⁸¹⁾ Статья Апеля. См. «Hansische Geschichtsblätter», 1929, S. 172.

⁸²⁾ J. Fischer, op. cit,. S. 22.

⁸³⁾ См. стр. 325, примечание 2.

⁸⁴⁾ «Gottskalks Annaler», ed. Storm. См. «Islandske Annaler indtil 1578», Christiania 1888, S. 354.

⁸⁵⁾ Паулю Кнутсону и его служебной карьере посвящено интересное исследование Эспеланда. См. «Bergcns Aftcnblad», 18. November, 1922.

⁸⁶⁾ G. Storm, Vinlandsrejserne, Köbenhavn, 1888, S. 73 (и след.).

⁸⁷⁾ P. Nørlund, Wikingersiedlungcn in Grönland, Leipzig, 1937, S. 110.

⁸⁸⁾ Ibidem, S. 23.

⁸⁹⁾ Олай Магнус (1490—1558) — шведский миссионер, путешествовавший в 1518—1519 гг. по северным областям Скандинавского полуострова. Известен как составитель карты Северной Европы (1539 г.), причем для ее восточной части он использовал в основном русские источники. В географических комментариях к своей карте Олай Магнус наряду с верными сведениями сообщает много нелепостей. — Прим. ред.

⁹⁰⁾ G. Storm, Claudis Clavus, «Ymer», Stockholm, 1889, S. 140.

⁹¹⁾ F. Nansen, op. cit., В. II, S. 396 (примечание 325). [Михеля Бехайма не следует смешивать с его однофамильцем Мартином Бехаймом, известным картографом и мореплавателем, жившим примерно на 50 лет позднее. Павел Иовий Новокомский (1483—1552) — Паоло Джови из Комо-Нуово (Северная Италия) — епископ, итальянский географ, автор труда «Описание стран и островов, а также местностей» (издан посмертно, Базель, 1575). В этот труд полностью включена и небольшая работа «Книга о посольстве Василия Великого, государя Московского к папе Клементу VII» (Рим, 1525). В книге дается описание Русского централизованного государства, составленное Иовием со слов русского посла Дмитрия Герасимова, посетившего Рим летом 1525 г. Русский перевод латинского текста см. С. Герберштейн, Записки о московитских делах, СПБ, 1908. — Ред.]

⁹²⁾ H. Еgеdе, Beschreibung und Naturgeschichte von Grönland, Berlin, 1763, S. 40.

⁹³⁾ H.R. Hоland, op. cit., S. 76.

⁹⁴⁾ Проблему плаваний в Винланд рассматривает также Херманссон. См. Н. Hermansson, The Wineland voyages, «Geographical Review». 1927, v. 17, p. 107.

⁹⁵⁾ C.Ch. Rafn, Americas opdagelse i det tiende aarhundrede, Köbenhavn, 1841, S. 32.

⁹⁶⁾ H.R. Holand, op. cit., S. 79. [Вестерьётланд — историческая область на юго-западе Швеции. — Ред.]

⁹⁷⁾ Ibidem, S. 98. Проблема в целом еще не ясна.

⁹⁸⁾ В своем письме к автору этих строк Яльмар Линдрот из Готенбурга высказал правильную мысль: «Учитывая создавшееся положение, лингвисты должны не перекладывать всецело бремя дальнейших доказательств на «верующего», а со всем усердием принять участие в совместной работе над выяснением различных загадок и преодолением трудностей… Возможно, что исследование этого вопроса еще не доведено ими до конца».

⁹⁹⁾ W. Krause, Runen in Amerika, «Germanien», 1937, S. 231.

¹⁰⁰⁾ Ibidem, S. 235.

¹⁰¹⁾ Чисто филологический метод опровержения, применяемый Краузе, кажется автору слишком неубедительным, чтобы считать его веской аргументацией против подлинности камня. Краузе ссылается на то, что некоторые из использованных в Кенсингтоне рунических знаков имеют необычную форму, а отдельные слова нельзя найти в древнешведском языке, например from (вместо fro или fràm), ded (вместо döde) и т.д. Кроме того, он считает, что трудно себе представить, чтобы в XIV в. год обозначался без дополнения словами «после Рождества Христова». Но, как полагает автор, весьма рискованно строить такие далеко идущие выводы на основании подобных чисто лингвистических возражений. Прибегая к такому методу, можно «доказать», что «Фауст» ни в коем случае не мог быть написан Гёте. Ведь в этом произведении встречаются некоторые ошибки и погрешности, которые не мог допустить хороший знаток немецкого языка. Вот примеры: «Wer ruft mir?» (вместо mich), «Stell’ deinen Fuss auf ellenhohe Socken» (вместо Sockel), «Bin weder Fräulein weder schön» (вместо weder — noch), «Die Augen täten ihm sinken» (вместо taten ihm sinken, или правильнее: sanken ihm), «Wer darf sagen: ich glaub’ ihm (вместо an ihn) и т.д. Ни в коем случае нельзя предположить, что подобные языковые погрешности допустил такой выдающийся мастер, как Гёте! Итак, для будущих лингвистов, наверное, уже доказано, что «Фауст» «должен быть» делом рук другого, автора, возможно иностранца, который не совсем безукоризненно владел немецким языком.

¹⁰²⁾ А. Humboldt, Kritische Untersuchungen, Berlin, 1852, В. I, S. 219.

¹⁰³⁾ «Göttinger Nachrichten», 1902, S. 116.

¹⁰⁴⁾ J. Fiske, Discovery of America, Boston, 1892. [См. также Дж. Фиске, Открытие Америки с кратким очерком древней истории Америки и испанского завоевания, М., 1892—1893 (2 тома). — Ред.]

¹⁰⁵⁾ Prinz Maximilian zu Wied, op. cit., В. II, S. 198.

¹⁰⁶⁾ Норманны могли передать индейскому племени и искусство градостроительства. Однако по этому поводу нужно заметить, что в Америке никогда не было обнаружено «норманских городов». Напомнить об этом необходимо, так как во второй половине XIX в. в Америке много писалось о мнимом норманском городе «Норумбеге», руины которого были якобы обнаружены. См. E.N. Horsford, The discovery of the ancient city of Norumbega, Cambridge, 1889. Сомнения, высказанные по этому поводу Бове, вполне основательны, — города Норумбега никогда нс существовало. См. Е. Beauvais, La Noruinbègue, Bruxelles, 1889.

¹⁰⁷⁾ G. Storm, Vinlandsrejserne, S. 74.

¹⁰⁸⁾ G. Storm, Islandske Annaler, S. 227.

¹⁰⁹⁾ F.C. Dahlmann, Geschichte von Danemark, Hamburg, 1841, В. II, S. 382.

¹¹⁰⁾ Поскольку в источнике прямо сказано, что использованное для плавания в Маркланд судно было небольшим по своим размерам, Сторм предполагает, что оно шло не за лесом, а, видимо, доставило к побережью Америки рыболовов. Это произошло, вероятно, из-за враждебного отношения эскимосов к гренландским переселенцам, которые уже не могли заниматься прибыльным рыболовным промыслом в Нордсетуре. См. G. Storm, Vinlandsrejserne, S. 73. Это, конечно, допустимо. Впрочем, для нашего исследования причина, побудившая предпринять плавание, имеет меньшее значение, чем сам факт. Но мнению автора, Фишер совершенно правильно подчеркивает: «Важное значение имеет и будет иметь тот факт, что в Гренландии к середине XIV в. Маркланд еще не был забыт и что в Исландии того времени говорили и писали о Маркланде как о всем хорошо известной земле». По этому вопросу см. J. Fischer, Die Entdeckungen der Normannen in Nordamerika, Freiburg, 1902, S. 46. См. также C.Chr. Rafn, Antiquitates Americanae, Köbenhavn, 1837, S. 261.

¹¹¹⁾ Н. Hermannsson, The problem of Wineland, «Inslandica», 1936, В. XXV.

¹¹²⁾ Автор со своей стороны хотел бы высказать предположение, что все лесистые местности на восточном побережье Северной Америки обозначались как Маркланд (Лесная страна), независимо от того, шла ли речь о материке или острове. Уточнить это понятие, придать более узкое значение этому географическому термину почти так же невозможно, как слову «пустыня», которым называли все безлюдные местности Восточной Гренландии, или современному понятию «Левант». [Термином «Левант» в западноевропейской литературе обозначается не только Восточное Средиземноморье в неопределенных границах, но и Восточная Испания, с Каталонией или без нее. — Ред.]

¹¹³⁾ Е. Beauvais, Les derniers vestiges du Christianisme prêchés du Xe an XIVe siècles dans le Markland et la Grande-Irlande, Paris, 1877; Les colonies européennes du Markland et de l'Estotiland au XlVe siècle et les vestiges qui en subsistèrent jusqu’aux XVIe et XVIIe siècle. См. «Comptes Rendus du Congrès des americanistes à Luxembourg», 1878, p. 469.

¹¹⁴⁾ «International Encyclopaedia», «Notation».

¹¹⁵⁾ «Annaler for Nordisk Oldkyndighed», 1848, S. 253 (и след.).

¹¹⁶⁾ H. Gjessing, Runestenen frå Kensington, «Symra», Decorah (Iowa), 1909, № 3, p. 116 (и след.).

¹¹⁷⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 152.

¹¹⁸⁾ Об экспедиции Ла-Верандри см. L.J. Burpee, Journal an letters of P.G. de la Vérandrye and his Sons, Toronto, 1927.

¹¹⁹⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 184.

¹²⁰⁾ H.R. Holand, op. cit., р. 396.

¹²¹⁾ Этот камень, найденный в 1680 г. у Тонтона (Массачусетс), был объектом нескончаемых научных дискуссий, подробно рассмотренных в объемистом труде Рафна. См. C.Chr. Rafn, Americas opdagelse i det tiende aarhundrede, Köbenhavn, 1841, S. 355. Он известен по многочисленным сильно расходящимся между собой изображениям. Однако, согласно более новым специальным исследованиям, на нем вообще нет рунических знаков. Лёффлер считает, что этот камень, «несомненно, индийского {так. OCR} происхождения». См. Е. Löffler, The Vineland-Excursions of the ancient Scandinavians, Köbenhavn, 1884, p. 70. Некоторые исследователи полагали, что знаменитая надпись на этом камне карфагенского происхождения, другие — сибирско-татарского, третьи принимали ее за руны и «пограничный столб» Торфинна Карлсефни. См. J. Dunbar, Essays of the history of Mankind in rude and uncultivated ages, London, 1780, p. 438 (и след.); Ch. Vallancey, Observations of the American Inscription, «Archeologia», 1787, v. VIII, p. 302; Baxter, Early voyages to America, «Collection of the Old Colony History Society», Taunton, 1889, v. IV. Однако, как это впервые предположил Форстер, письмена оказались просто индейскими каракулями, каких находили немало. См. J.R. Forster, Prehistoric races of the United States of America, Chicago, 1873.

Позднее проф. Делабар из Браунского университета в Провиденсе утверждал, что после 13-летнего изучения, фотографируя надпись «спереди», но при наклонно падающих лучах искусственного освещения, он установил, что это документ пропавшей экспедиции Мигела Кортириала. Делабар даже якобы разобрал дату «1511 г.». См. E.В. Delabarre, A Rocha de Dighton e Miguel Cortereal, «Bolletin da Agencia Geral das Colonies», 1937, № 30, p. 44 (и след.). Несомненно, что такое толкование плод фантазии. Мы приводим его здесь в качестве курьеза.

¹²²⁾ Действительным или мнимым находкам в Массачусетсе и соседних областях предметов норманского происхождения посвящена очень обширная литература, правда весьма разного качества и надежности. Особого упоминания заслуживают следующие работы: C.Chr. Hafn, op. cit., S. 343; R. Gronau, Amerika, Leipzig, 1892, В. I, S. 138; Warden, Recherches sur les antiquités des Etats-Unis de l'Amérique septentrionale, «Recueil de voyages et de mémoires», Paris, 1825, t. II, p. 275 (и след.); M. Lort, Account of an ancient Inscription in North America, «Archaeologia», London, v. VIII, p. 1787 (и след.); Ch. Vallanccy, Observations on the American Inscription, «Archaeologia», London, v. III, p. 302 (и след.); С. Horsford, Vinland and its ruins, «Appletons’s Popular Science Monthly», December 1899; R. Hennig, Von rätselhaften Ländern, München, 1925, S. 206 (и след.); «Mémoire de l’Académie des Arts et des Sciences de Cambridge», 1793, v. II, 1809, v. III; «Recueil de la Mémoire de la Société de la géographie», Paris, 1825, t. II, p. 438.

¹²³⁾ «Grønland historiske Mindesmaerker», В. II, S. 656.

¹²⁴⁾ Mallery, Picture-writing of the American Indians, Washington, 1893, p. 764.

¹²⁵⁾ Prinz Maximilian zu Wied, op. cit., B. III, S. 103. [Сиу — индейская североамериканская группа, в которую, кроме манданов, входят ассинибойны, дакоты и другие известные племена. — Ред.]

¹²⁶⁾ Ibidem, S. 687.

¹²⁷⁾ Письменное сообщение Холанда от 23 марта 1937 г.

¹²⁸⁾ H.R. Holand, op. cit., р. 202.

¹²⁹⁾ Георг Фридерици — немецкий филолог-американист и историк географических открытий. — Прим. ред.

¹³⁰⁾ Грин-Бей — северо-западный залив озера Мичиган. — Прим. ред.

¹³¹⁾ «Лесными бродягами» («Coureurs de bois») в XVII—XVIII вв. назывались странствующие торговые агенты франко-канадских привилегированных пушных компаний, скупавшие меха у североамериканских лесных индейцев. Некоторые «лесные бродяги» совершили крупнейшие географические открытия во внутренних областях Северной Америки. — Прим. ред.

¹³²⁾ Даниэль Грейзолон Дюлут (XVII в.) — французский торговец пушниной, исследователь Приозерной области Северной Америки, в частности озера Верхнего. Его именем назван город Дулут в штате Миннесота. — Прим. ред.

¹³³⁾ Чейены, или шайены, — индейское североамериканское племя алгонкинской языковой группы. — Прим. ред.

¹³⁴⁾ Жан Николе — французский «лесной бродяга». В 1634 г. он открыл озеро Мичиган и, возможно, был первым европейцем, достигшим верхнего отрезка Миссисипи. — Прим. ред.

¹³⁵⁾ Медар Шуар де Грозелье и Пьер Эспри Радисон — «лесные бродяги», выходцы из Франции (бретонцы). Они были первыми европейцами, совершившими в 1659—1660 гг. исторически доказанное плавание по верхнему отрезку Миссисипи. Позднее оба бретонца перешли на службу английской Компании Гудзонова залива. — Прим. ред.

¹³⁶⁾ А. Humboldt, Kosmos, Stuttgart, 1877, В. II, S. 292 (примечание 33).

¹³⁷⁾ Ch.T. Gurrelly, Viking weapons found near Beardmore, Ontario, «Canadian Historical Review», March 1939.

¹³⁸⁾ J. Löwenthal, Irokesische Wirtschafts-Altertümer, «Zeitschrift fiir Ethnologi», 1920, S. 281. [Кри, потаватоми, оттава — северные индейские племена, принадлежащие к алгонкинской языковой группе; ирокезы — группа индейских племен, относящаяся к особой ирокезской языковой группе; ирокезы в XVII в. враждовали с алгонкинами. — Ред.]

¹³⁹⁾ «St. Paul Pioneer Press», March 12, 1948.

¹⁴⁰⁾ H. Egede, Naturgeschichte von Grönland, Berlin, 1763, S. 30 (и след.).

¹⁴¹⁾ H.R. Holand, Amerika 1355—1364, a new chapter in pre-Columbian history, New York, 1946, p. 141, 178 (и след.).

¹⁴²⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 136.

¹⁴³⁾ Olaus Magnus, Historia de gentibus septentrionalibus, Roma, 1555, lib. II, cap. XIII.

¹⁴⁴⁾ C.G. Styffe, Scandinavien under Unionsperioden, Stockholm, 1911, S. 115.

¹⁴⁵⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 156.

¹⁴⁶⁾ C.C. Rafn, Supplement to the Antiquitates Americanae, Köbenbavn, 1841.

¹⁴⁷⁾ «Scientific American», November 27, 1845.

¹⁴⁸⁾ A. Davis, Antiquities of America, Buffalo, 1847.

¹⁴⁹⁾ C.T. Brooks, Controversy concerning the old stone mill, Newport, 1851, p. 73 (и след.).

¹⁵⁰⁾ G.G. Channing, Early recollections of Newport, R. I., from the year 1793 to 1811, Newport, 1868, p. 270.

¹⁵¹⁾ J.G. Palfrey, History of New England, Boston, 1858—1864.

¹⁵²⁾ H.R. Shurtleff, The Log Cabin Myth, New York, 1939, p. 55.

¹⁵³⁾ F.J. Allan, The ruined Mill or Round Church of the Norsemen, «Cambridge Antiquarian Society’s Communications», Cambridge, 1921, v. XXII, p. 104.

¹⁵⁴⁾ C. Enlart. Le problème de la vieille tour de Newport, «Revue de l’art chrétien», 1910, t. 60, p. 309 (и след.).

¹⁵⁵⁾ H. Frölen, Nordens Befästa Rundkyrkof, Stockholm, 1911, В. I, S. 42.

¹⁵⁶⁾ Ph. Means, Newport Tower, New York, 1942.

¹⁵⁷⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 35.

¹⁵⁸⁾ H.R. Holand, op. cit., р. 103.

¹⁵⁹⁾ Статья Холанда. См. «Scandinavian Studies, Menasha (Wisconsin), May 1949, p. 87 (и след.).

¹⁶⁰⁾ Ch. de la Roncière, Histoire de la découverte de la terre, Paris, 1938, p. 55.

¹⁶¹⁾ I. Schmiding, Katholische Missionsgeschichte, Steyl, 1924, S. 159.

¹⁶²⁾ H.R. Holand, op. cit., p. 29, 85.

¹⁶³⁾ Здесь автор допускает неточности. Колумб никогда не посещал восточного побережья Северной Америки, а находившийся на французской службе итальянец Верраццано не был первым европейцем, плававшим у этих берегов после итальянцев Каботов и португальцев Кортириалов. Между Кортириалами и Верраццано восточные берега Северной Америки посетили по крайней мере две испанские экспедиции, организованные Понсе де Леоном (1513 г.) и Айльоном (1520 г.). — Прим. ред.

¹⁶⁴⁾ H.R. Holand, op. cit., р. 17.

¹⁶⁵⁾ «Giovanni da Verrazano and his discoveries in North America in 1524 according to the unpublished contemporaneous Cellcre Codex of Rome». См. «15th Annual Report of the American Scenic and Historical Society», 1910, p. 192 (и след.).

¹⁶⁶⁾ Диогу Рибейра (на испанской службе Диего Риверо) — португальский картограф первой половины XVI в., давший на своих картах мира сводку материалов, полученных испанскими и португальскими мореплавателями начала эпохи великих открытий. — Прим. ред.

¹⁶⁷⁾ F. Kunstmann, Die Entdeckung Amerikas, nach den ältesten Quellen geschichtlich dargestellt, München, 1859.

¹⁶⁸⁾ E. Beauvais, La Norumbègue, Bruxelles, 1880.

¹⁶⁹⁾ E.N. Horsford, The discovery of the ancient city of Norumbega, Cambridge, 1889.

¹⁷⁰⁾ Распространенное только в Скандинавии имя Магнус могло стать известным индейцам-наррагансеттам к 1676 г. не только благодаря средневековым норманнам. Дело в том, что сравнительно недалеко от наррагансеттов на полуострове Делавэр шведская торговая компания основала в 20-х годах XVII в. колонию Новая Швеция, куда до ее захвата голландцами (1655 г.) направлялись шведские и финские крестьяне. — Прим. ред.

¹⁷¹⁾ Холанд в своем письме к автору от 20 марта 1948 г. сообщил, что он считает наиболее вероятным возвращение тех 10 человек, которые, согласно надписи на Кенсингтонском руническом камне, были оставлены у Гудзонова залива охранять корабль экспедиции. Ведь только в их распоряжении имелось судно. В 1362 г. эти люди, возможно, вернулись в Гренландию, а оттуда при удобном случае — в Норвегию. [В надписи на руническом камне говорится только, что 10 человек из отряда остались «у моря», но нет указания, что это «море» находится к северу. Следовательно, нет никаких прямых оснований отождествлять упомянутое в надписи море именно с Гудзоновым, а не каким-либо другим заливом, например с заливом Святого Лаврентия. Как уже отмечалось в редакционном примечании на стр. 313, слово «се», начертанное на «камне, можно с одинаковым основанием перевести и как «озеро» и как «море». — Ред.]

¹⁷²⁾ S.В.F. Janssоn, Runestenen fråm Kensington i Minnesota, «Nordisk Tidslcrift», 1949, S. 377.

¹⁷³⁾ S.N. Hagen, Tbe Kensington runic inscription, «Speculum» (Cambridge, Mass.), July 1950, p. 321-356.

¹⁷⁴⁾ Ibidem, p. 349.

¹⁷⁵⁾ S.N. Hagen, The Kensington runic inscription, «Spéculum» (Cambridge, Mass.), July 1950, p. 333 (и след.).

¹⁷⁶⁾ Ibidem, p. 326.

¹⁷⁷⁾ W. Thalbitzer, To fjaerne runestene fra Grønland og America, «Danske Studier», 1946—1947, S. 40.

¹⁷⁸⁾ «Politiken», Köbenhavn, 1949 (22 февраля).

¹⁷⁹⁾ «Collections of the Minnesota Historical Society», v. XV, p. 291.

¹⁸⁰⁾ S.N. Hagen, op. cit., р. 336.

¹⁸¹⁾ Ibidem, р. 351.

¹⁸²⁾ См. «Nordisk Tidende», Brooklyn, November 25, 1948.

Назад К оглавлению Дальше