Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Пробуждение интереса к античным геммам совпало с первыми шагами самой науки классической археологии. Наряду с монетами геммы были теми первыми памятниками древнего искусства, которые начали собирать и изучать европейские гуманисты в эпоху Возрождения. Правда, в ранние периоды этого интереса к геммам подход к ним имел, если можно так выразиться, «прикладной» характер. Гуманисты и антиквары рассматривали их как источник пополнения сведений о реалиях древнего быта, истории, портрета. И сегодня можно рассматривать геммы как первоклассный исторический источник. Перед другими видами источников он имеет преимущество интимных и искренних свидетельств, вышедших из первых рук, не подвергаясь перепискам, как древние рукописи, заведомому искажению фактов, как официальные надписи и т.п. Относительно некоторых сторон древней культуры порой — это наш единственный источник. Незаменимы сведения глиптики в вопросах истории религии и истории искусств.

Обычай копировать в резных камнях живописные и статуарные образцы делает памятники глиптики незаменимыми в деле реконструкции погибших или искаженных реставрациями древних шедевров.

Однако можно рассматривать античные геммы и как своеобразный эстетический «мир в себе». Уже задолго до классического мира резьба печатей на твердых минералах процветала в Египте и государствах Двуречья. Но лишь эгейские и собственно античные мастера были создателями того специфического языка глиптики, который сделал древние геммы, по выражению Гете, «чистейшим источником эстетического наслаждения». Внимательного, чуткого к красоте наблюдателя, они способны одарить ни с чем не сравнимой эстетической радостью открытия удивительного миниатюрного мира. Чистейшая, незамутненная красота цвета, о которой могут лишь мечтать живописцы, сочетается в них с четкой уверенной графикой и [138] полнокровной пластичностью резьбы. Почти микроскопические размеры изображений требовали точнейшим образом выверенных пропорций, умения выделить главное и пожертвовать второстепенным. Именно к этим мастерам-виртуозам, давшим в своих миниатюрах верное отражение всего античного мира, подходит утверждение римского писателя Сенеки: «Нужно быть великим искусником, чтобы в ничтожно малое вместить все!»¹⁾ Некоторые из древних гемм, подобных работам Дексамена и его современников, могут быть отнесены к числу самых совершенных, тончайших миниатюрных изделий, когда-либо выходивших из рук человека.

Назад К содержанию

¹⁾ Сенека, Письма к Луцилию, 53. [138]