Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

К разделу СССР

Чекменев Д.С.
Историческая динамика общественных настроений в СССР во второй половине 1980-х гг.^*)

Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион.
Общественные науки. Спецвыпуск 2007 г.
Актуальные проблемы исторических исследований.
{121} – конец страницы.
OCR OlIva.

В контексте современных тенденций развития исторической науки анализ исторической динамики общественных настроений в СССР во второй половине 1980-х гг. приобретает особое значение и важность. Его актуальность заключается прежде всего в том, что при рассмотрении ряда исторических изменений социального, политического и экономического характера, имевших место в СССР в указанный период, прослеживается определенная взаимосвязь и взаимообусловленность между системными сдвигами и общественными настроениями. Это приводит к возможности выявления корреляционных закономерностей и исторически обусловленных форм соотношения между направлением социальной трансформации и доминирующими в обществе настроениями, что исключительно актуально для сегодняшнего дня ввиду того, что в Российской Федерации процесс многоуровневого реформирования государственной системы и структуры общества в целом не завершен.

Следует отметить специфику источниковой базы данной статьи — в основном это «письма во власть». Как отмечает А.Л. Лившин, данный собирательный термин обозначает совокупность многочисленных форм прямой апелляции к государству и его «вождям», характерных для российской так называемой петиционной традиции [1, с. 5].

Территориальные рамки исследования, представленного в данной статье, охватывают всю территорию бывшего СССР. При этом необходимо подчеркнуть, что, безусловно, комплекс общественных настроений, сложившихся в РСФСР, нами считается ведущим. Ситуация {121} же с настроениями в республиках СССР анализируется в тех контекстах, когда она сильно влияла на формирование общего спектра настроений. Таким образом, ведущим является комплекс общественных настроений, сложившийся в РСФСР, а общественные настроения республиканского уровня рассматриваются в контекстуально детерминированном плане.

В рамках заявленной проблематики необходимо также указать социальную принадлежность тех представителей населения, которые использовали петиционные возможности советской системы для выражения своей позиции по актуальным вопросам. Здесь следует отметить ключевой момент, отражающий смену исторических этапов, что обнаружено нами при анализе писем. На этапе 1985—1987 гг. к указанной возможности прибегали, как правило, граждане, для которых были общими следующие характеристики: это были члены Коммунистической партии (чаще всего рядовые или отошедшие от дел), в социальном плане — рабочие, часть интеллигенции, военные, пенсионеры. На этапе 1988—1991 гг. в подобных формах дискуссий начали принимать участие практически все слои общества, независимо от социального статуса. Кроме того, на этапе 1988—1991 гг. на первый план в формировании настроений выходит мировоззренческая концепция, разделяемая конкретным индивидом, а не занимаемая позиция в системе общественных отношений. Тем не менее у нас сложилось достаточно обоснованное мнение, согласно которому консервативные настроения разделяли преимущественно представители старшего и часть среднего поколения практически во всех социальных группах, что обнаруживается в социальном статусе авторов писем во властные и околовластные структуры.

Для анализа воздействия «перестройки» на динамику изменений общественных настроений в 1985—1991 гг. целесообразно рассмотреть общественные настроения в контексте социально-экономической и политической трансформации советского общества, начавшейся в 1985 г. и закончившейся в 1991 г. распадом СССР. Это предопределяет решение таких задач, как исследование направления общественных процессов в СССР и сопутствующей им динамики изменений в общественных настроениях, а также анализ корреляции политики властей и доминирующих общественных настроений в СССР на различных этапах в рамках изучаемого исторического периода (с марта 1985 г. по август 1991 г.).

Этап марта 1985 г. — января 1987 г. характеризуется появлением новых тенденций в общественных настроениях. Ключевой концепцией этого этапа являлось понятие «ускорение», означавшее, что основы советской системы надежны, а общество нуждается лишь в ускорении развития. Главная цель последнего заключалась в том, чтобы вывести советскую экономику на мировой уровень, т.е. догнать передовые индустриальные страны Запада (в обществе эта необходимость была актуализирована: например, в письмах в центральные издания населением уже ставились вопросы относительно того, почему СССР торгует сырьем [2, д. 322, л. 59-60]). Особенностью первого этапа модернизации было то, что достичь экономического уровня Запада предполагалось при помощи традиционных командно-административных методов. В результате практически все реформы первого этапа дали результаты, противоположные ожидаемым, и только усугубили экономические проблемы советской системы.

Вместе с тем во внешнеполитической стратегии утвердилась доктрина, получившая название «новое мышление». По существу именно тогда М.С. Горбачев и его сторонники инициировали качественно новые процессы и внутри страны, прежде всего, в духовной жизни общества: была существенно ослаблена цензура, освобождены диссиденты. Постепенно исчезал формализм в деятельности творческих союзов, руководство которых полностью обновилось.

Таким образом, властные структуры сами инициировали появление в советском обществе тенденций, породивших новые явления, в том числе демократизацию, переоценку ценностного ряда и т.д., что немедленно нашло отражение в общественных настроениях рассматриваемого периода.

В частности, одним из ключевых инструментов проводившейся тогда политики стала «гласность», понимаемая довольно традиционно — как «усиление критики и самокритики». В письмах «во власть» явно прослеживается одобрение населением такой политики.

Объектом критики в то время становится советская и партийная номенклатура, включая злоупотребления чиновников брежневского времени. Эти темы разрабатывались в прессе параллельно с темой репрессий, усиливая отрицательную психологическую нагрузку на общество, которая усугублялась также воздействием произошедшего фактического провала экономической составляющей программы преобразований. Не случайно появление в письмах требования о том, что в критике должно быть больше конкретики, а именно — нельзя ограничиваться общими фразами вроде «директор одного совхоза» [3, д. 88, л. 51]. Таким образом, гласность стала восприниматься как новый механизм взаимодействия общества и государства.

Однако ситуация имела и другое следствие — консолидацию консервативных настроений, которые проявлялись на начальном этапе, например, в опасениях возможной смены моральных устоев общества. В этом же контексте возрастала актуальность поколенческой проблемы: соответственно отмечалась необходимость усиления патриотического воспитания молодежи [3, д. 88, л. 28-42].

Этап 1987—1988 гг. характеризуется увеличением политической составляющей в общественных настроениях. В январе 1987 г. состоялся пленум ЦК КПСС, открыто признавший нарастание кризисных явлений в обществе и подтвердивший намерения М.С. Горбачева и его соратников продолжать начатые изменения, получившие название «курса на перестройку». В связи с тем, что уровень жизни населения снижался, росло недовольство, усиливалось отчуждение людей от общественного труда и советской социальной системы, во второй половине 1980-х гг. не только {122} интеллигенция, но и рабочие и часть номенклатуры осознавали, что сложившиеся общественные отношения нуждаются в серьезной корректировке. Поэтому намерение М.С. Горбачева начать «перестройку» советского общества получило достаточную поддержку.

В русле политики «перестройки» в 1987—1988 гг. была сформулирована реформаторская политическая концепция и осуществлены реальные политические изменения. Это обусловливалось тем, что первый этап («попытка ускорения») показал: без реформирования бюрократической командно-административной системы, основу которой составлял партийно-государственный аппарат, дальнейшие преобразования невозможны.

Уже в 1987 г. в письмах населения, характеризовавших массовые настроения, отмечалось, что избрание в Советы осуществлялось не по деловым качествам, а по должности (преданность, местничество); закрепление же руководящей роли партии в стране — вообще отступление от марксизма [2, д. 343, л. 47]. Другими словами, предполагаемое содержание политической компоненты «перестройки» полностью коррелировало с существовавшими настроениями.

Как отмечалось, идущие из центра импульсы для проявления активности, инициативы помогли людям обрести и выразить свой потенциал саморазвития. Сильнее всего это проявилось в развертывании экологических движений, в возникновении комитетов самоуправления по месту жительства, политических клубов и т.д. (4, 3, д. 93, л. 1-2].

В то же время у консервативно настроенной части общества стали возникать опасения, связанные с «переизбытком» общественных организаций, с возможным появлением альтернативных форм собственности. Соответственно на рассматриваемом этапе консервативные настроения становятся предметно-направленными, что в контексте рассматриваемой проблематики указывает на формирование предпосылки зарождения глубокого антагонизма между реформистскими и консервативными общественными тенденциями.

С другой стороны, к 1988 г. постепенно оформилась и реформистская концепция, пока еще социалистического толка: в письмах читателей появились следующие утверждения: «истинная причина забастовок, национальных проблем — недовольство государственным способом производства — собственность следует передать трудовым коллективам (по югославскому варианту)» [2, д. 350, л. 1-3].

Отметим, что при всей своей ограниченности политическая реформа дала результаты, которые не предвиделись ее авторами. На волне этой реформы в большинстве республик оформились народные фронты и движения, очень быстро перешедшие в оппозицию к М.С. Горбачеву и сделавшие ставку на национализм и антикоммунизм.

В 1987—1988 гг. резко ухудшилась экономическая ситуация в стране, что привело к потрясениям в социальной сфере. Так, в письмах радиослушателей в 1988 г. остро обсуждалась тема социальной справедливости, высказывалось возмущение по поводу особых благ, услуг, привилегий для отдельных категорий работников. Шел поток раздраженной критики в адрес предприятий торговли, бытовых услуг, здравоохранения. Людей возмущал постоянный дефицит самых необходимых товаров, унизительное стояние в очередях [3, д. 93, л. 1-2].

Таким образом, состояние экономики и сложившаяся социальная обстановка девальвировали предлагавшийся обществу ценностный ориентир в виде «социализма с человеческим лицом». Комплекс возникших проблем провоцировал общество, побуждая его сделать более радикальный шаг в сторону рыночных механизмов, пока ещё в рамках системы государственно-социалистического хозяйствования.

Одновременно в общественных настроениях 1987—1988 гг. происходило дальнейшее усиление антагонизма, кристаллизация которого была во многом связана с негативной оценкой в прессе периода правления И.В. Сталина. Отклики на подобные публикации варьировались от восторженных (авторами восторженных писем были люди, так или иначе пострадавшие во время репрессий или разделявшие проводимую политику в области гласности) до гневно осуждающих. Квинтэссенцией последних был тезис о том, что под видом «борьбы за перестройку в нашей стране творится антигосударственное дело, заключающееся в проповеди полнейшего нигилизма в отношении к героическому прошлому Советской страны, к истории социализма» [5, с. 98].

В 1987—1988 гг. противоречия между сторонниками и противниками перестройки нарастали и всё стремительнее превращались в полярные. В частности, консервативно настроенной частью населения даже ставился вопрос о безосновательности «отмены диктатуры пролетариата» в СССР.

Этап 1989—1990 гг. отличался усилением радикализма в общественных настроениях. Центральными событиями стали Съезды народных депутатов СССР и сессии Верховного Совета СССР. Однако массовые настроения ещё больше изменялись. И уже откликаясь на работу Второго Съезда, радиослушатели отмечали, что не видно конкретных перемен ни на предприятии, где они работают, ни в районе, где живут. Отмечалось ухудшение жизненного уровня. Высказывались сомнения, что все обещанное будет выполнено.

Материалы опросов, осуществленных в конце 1988 — первой половине 1989 гг., демонстрируют отражение процессов, связанных с формированием государственной власти в соответствии с принятыми законами, например, 39% опрошенных против 19% отрицательно относились к выборам депутатов от общественных организаций, 34% (в конце 1988 г.) считали, что новые законы никак не скажутся на практике. Немаловажно и отражение экономической ситуации — 68% респондентов считали состояние народного хозяйства плохим и только 6 — хорошим, 48 — утверждали, что по сравнению с 1987 г. оно ухудшилось, 15% — улучшилось [6, с. 23].

После 1989 г. в общественных настроениях совершалась дальнейшая эволюция взглядов на концепцию {123} перемен, связанная с реальными процессами социально-экономической и политической жизни. Многие уже не считали, что «перестройка» должна осуществляться в рамках социализма. Так, в 1989 г. на круглом столе, организованным информационным агентством «Новости», был поставлен вопрос о соответствии ленинизма современным условиям.

Панорама общества, представляемая СМИ в конце 1980-х гг., сильно отличалась от созданной официальной пропагандой до начала «перестройки». Получалось, что гласность полностью дезавуировала образ социализма. Широко освещались страдания, аморальность, насилие, безысходность и безразличие. Вследствие этого стало усиливаться безразличие граждан к окружающей действительности. Исследования общественного мнения в 1990 г. показали, что страх и пессимизм стали общераспространенными эмоциями и что граждане выражали высокую степень беспокойства и усталости. Заметим, что помимо сложностей социально-экономической ситуации существовали другие источники порождения пессимистических настроений. Так, широкий резонанс получила тема борьбы с преступностью. В одну из важнейших проблем превратилось состояние дел в экологии: констатировалось, что страна медленно движется к экологической пропасти [2, д. 363, л. 44-45].

Стремительное снижение авторитета властных структур привело к тому, что начался выход коммунистов из партии, ставший абсолютно новым для КПСС явлением. Если в 1988 г. сдали свои партийные билеты 18 тыс. чел., то в 1989 г. уже 136,6 тыс. Причем больше половины вышедших из партии были рабочие. Для сравнения: в предыдущую эпоху (1981—1985 гг.) свыше 101 тыс. кандидатов было отказано в приеме в члены КПСС.

Таким образом, на фоне, все более ухудшающейся экономической обстановки шли очень глубокие перемены в общественных настроениях, обусловленные постепенным распадом мифов о КПСС, «преимуществах социалистического строя», демократизме советской системы, порожденные целым комплексом социальных проблем.

Радикальные последствия демократических политических реформ проявились на мартовских выборах народных депутатов СССР в 1989 г. Первые свободные выборы нанесли удар по кандидатам от аппарата КПСС и выдвинули, во-первых, кандидатов, противостоявших аппарату; во-вторых, представителей национальных фронтов. Признаки радикально-демократической оппозиции проявились уже на I Съезде народных депутатов СССР (выступления А. Сахарова, Г. Попова, образование Межрегиональной депутатской группы), а ее оформление произошло в конце года на II Съезде народных депутатов. Вследствие успеха на весенних выборах народные фронты Прибалтийских республик в мае-июне решительно поменяли цель достижения национального суверенитета на цель полной государственной независимости и выхода из СССР.

В конце 1989 — начале 1990 гг. радикальная оппозиция без особого труда реализовала требование о ревизии 6-й статьи Конституции. На мартовских выборах 1990 г. в республиканские и местные советы ее представители одержали ряд убедительных побед. Эти события свидетельствовали о стремительной радикализации массового сознания, отказе в поддержке КПСС.

Имеющиеся данные, в частности, отраженные в одном из исследований 1990 г. [7, с. 50-55], демонстрируют глубинные сдвиги, проявлявшиеся в общественных настроениях. Речь идет о постепенной выработке и закреплении новых представлений о механизмах общественного, политического и экономического процессов. Однако по-прежнему были сильны тенденции в общественных настроениях, связанные с установками и стереотипами, закрепившимися в советский период. В качестве дополнительного фактора выступал непривычный эмоциональный контекст, фон новых тревог и ожиданий. Глубочайший кризис межнациональных отношений, вопрос о судьбе самого Союза, экономические трудности, «кризис доверия» в отношении не только традиционных структур власти, но и самих предпринимаемых реформистских попыток, а также переход эйфории еще недавней всеобщей политизации в свою противоположность лишали общественные настроения того периода какой бы то ни было завершенности и ясности.

Все это свидетельствовало, что перестройка вступила в серьезный кризис. На этом этапе развились концепции общественных преобразований, не соответствовавшие социалистической концепции. Сторонники преобразований разделились в основном на приверженцев социализма «с человеческим лицом», либералов (в классическом смысле этого слова) и социал-демократов. Нарастало ощущение, что перестройка на основе социалистического выбора не продуктивна: сложившиеся государственно-партийные структуры продемонстрировали полную неспособность и нежелание воплощать в жизнь многие принципы, провозглашенные сторонниками М.С. Горбачева, население же стремительно утрачивало веру не только в коммунизм, но и в социализм «с человеческим лицом» [3, д. 102, л. 1].

Таким образом, к доминирующим тенденциям изменения общественных настроений того этапа можно отнести их политизацию, радикализацию, усугубляющуюся плюрализацию и эмоциональную остро критическую направленность.

Этап 1991 г. характерен тем, что в его рамках происходит перерастание перестройки в новую модель общественных преобразований.

В конце 1990 — 1991 гг. экономическая и политическая ситуация в стране резко обострилась. Большинство союзных республик приняли Декларации о суверенитете. В 1991 г. социальная напряженность достигла своего максимума. Среди факторов, ее порождавших, в общественном сознании на первое место выдвинулся фактор политической нестабильности. Экономические и социальные проблемы приобретали в сознании людей явную политическую направленность. Тотальная неудовлетворенность населения обеспечением продовольственными и промышленными товарами, недовольство ухудшающейся экологической обстановкой, ростом преступности (в том числе в кооперативном секторе), нерешенностью {124} жилищной проблемы, состоянием межнациональных проблем трансформировались в негативное отношение к существующим структурам власти и управления.

Результаты исследований [6, с. 20-22] свидетельствуют, что в стране почти не осталось людей, которые бы считали, что перестройка оправдала их ожидания. Динамика общественных настроений была такова, что в 1991 г. практически полностью исчезли группы населения, в той или иной степени позитивно оценивающие сложившуюся в стране экономическую ситуацию и действия руководства страны. Так, массовое недовольство вызвало повышение цен, обусловленное проведенной кабинетом министров СССР во главе с премьером В. Павловым реформой 2 апреля и обменом 50- и 100-рублевых купюр.

90% респондентов отмечали кризисное состояние экономики и разочарование в системе планирования [4, с. 7-8]. Теперь уже подавляющая часть населения склонялась к рынку, соглашалась с введением частной собственности на мелкие предприятия, однако выступая против приватизации крупных заводов и фабрик.

Отношение к рынку заметно различалось среди социально-демографических групп населения. Так, чем выше был уровень образования, квалификация и компетентность, тем более позитивным было отношение к рынку. В целом поддержка рынка была основана не столько на привлекательности его идеи, сколько на отрицании того, что имелось в экономике. Если еще в 1989 г. большинство придерживалось социалистического выбора и социалистической ориентации, то в 1990 г. доминантой массового сознания уже стал некий «третий путь» или вообще нежелание оперировать категориями капитализма-социализма (40%) [6, с. 23].

Итак, экономическая составляющая проводимой политики вызывала резкое недовольство, отражавшееся в общественных настроениях, что повлекло за собой дискредитацию действий правительства и политизацию экономических проблем, требования перехода к новой экономической модели.

В области политических настроений постоянно снижалось доверие практически ко всем органам власти, политическим институтам и организациям.

21 марта 1991 г. состоялся союзный референдум по вопросу сохранения СССР, вторым в России был вопрос о введении поста Президента в РСФСР. 76% высказались за сохранение СССР, и большинство россиян поддержали введение в России поста Президента. 12 июня 1991 г. первым Президентом Российской Федерации был избран Б.Н. Ельцин, представлявший демократическое крыло политического спектра — его поддерживали 56% населения, не поддерживали 40% [8, с. 53]. «Путч» 19-21 августа 1991 г. прервал эволюционное вхождение в стадию радикальных структурных реформ.

Анализ развития массовых настроений в 1991 г. в его основных аспектах позволяет сделать вывод о том, что в обществе все больше поляризовались два основных типа — авторитарный и демократический, которые находились в неустойчивом равновесии с тенденцией нарастания демократических настроений: 10-20% — авторитарные, 20-30% — демократические. Между двумя полярными группами находилась основная масса с промежуточными настроениями, склонявшаяся в ту или иную сторону (по отдельным показателям) [9, с. 83].

Если обобщить тенденции в общественных настроениях в последние годы существования СССР, то можно отметить следующие изменения. Еще в 1987—1988 гг. население проявляло достаточно высокую степень оптимизма: ожидалось, что многое улучшится в ближайшее время. Однако подобные настроения практически исчезли в течение 1989 г. Последующие события (в том числе забастовки, подъем национальных движений в Прибалтике, негативные изменения в экономике, вскрытие фактов коррупции в партии, поражение ее официальных кандидатов на выборах 1989 г., осознание экологических проблем и реалий советской истории, поднятых прессой) привели к перемене настроений в конце 1989 г. Число людей, полагавших, что ситуация ухудшится, неизменно увеличивалось. Тем не менее до конца 1990 г. ожидания в общественных настроениях не носили тотально негативного характера, и только в 1991 г. число пессимистических оценок перспектив на будущее превысило число оптимистических. Этот негативизм стал одним из факторов финального коллапса существовавшей в СССР системы в 1991 г.

Литература

1. Лившин А.Я. Общественные настроения в Советской России 1917—1929 гг.: Дис. … д-ра ист. наук. М., 2004.

2. РГАСПИ, ф. 595, oп. 1.

3. ГАРФ, ф. 6903, оп. 42.

4. Бритвин В.Г. Общественное мнение на этапе перестройки // Общественное мнение в условиях перестройки. М., 1990. С. 5-17.

5. Елисеева Н.В. Советское прошлое: начало переоценки // Отечественная история. 2001. Вып. 2.

6. Демидов А.Н. Общественное мнение и социально-политические процессы перестройки // Общественное мнение в условиях перестройки. М., 1990.

7. Мельвиль А.Ю. Ростки новой гражданской культуры // Полис. 1991. Вып. 2 (апрель).

8. Буянов М.И. Проблема распада СССР. М., 1999.

9. Горшков М.К. Российское общество в условиях трансформации. М., 2000. {125}

^*) В статье использованы материалы Центрального партийного архива ИМЛ при ЦК КПСС и Главной редакции писем и социологических исследований Гостелерадио СССР.