выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
| Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. | |
Жителям нашей столицы и ее гостям хорошо известен собор Василия Блаженного. Прославленным зодчим, создавшим это удивительное и неповторимое сооружение, был Постник Яковлев, по прозванию Барма. По легенде, жестокий царь Иван Грозный, якобы не желая повторения этого храма, приказал ослепить талантливого мастера. Зато, может быть, не всем известно, что собор был поставлен в честь Покрова Богородицы потому, что в этот день, 2 октября 1552 г., русским войскам после многомесячной и тяжелой осады удалось овладеть Казанью. [58]
Почему же на главной площади посада русской столицы был поставлен памятник в ознаменование взятия Казани?
Восточным соседом Российского царства было Казанское ханство, в 30-40-х годах XV в. выделившееся из состава Орды и включившее несколько народностей, живших в Среднем Поволжье: татар, образовавшихся из булгарского населения края, чувашей, мари (черемисы). Однако феодальная раздробленность в ханстве не была преодолена вплоть до середины XVI в. Высшая знать и духовенство находились в постоянной вражде друг с другом. Частые дворцовые перевороты в Казани приводили к смене ханов. С середины XV в. власть в Казани принадлежала золотоордынской династии, а в 1521 г. перешла к крымской. Очередной переворот сопровождался опустошительным набегом на Русь, смерчем прокатившимся вплоть до самой Москвы. Смена династии резко обострила русско-казанские отношения. С 1534 по 1545 г. казанские войска ежегодно совершали набеги на восточные и северо-восточные окраины Российского государства. Набеги приводили к разорению и обезлюдению этих районов. Многие опустевшие села зарастали травой и быльем. Жители скрывались в лесах, бежали в глубину Руси. А пленные продавались не только в Османский султанат, составляя там наряду с кавказскими народами основной контингент рабов, но и в страны Средиземноморья. Купцы — греки, армяне, турки — вновь привозили русских пленных в Россию и здесь продавали их в холопы. Судьба пленных была одной из самых насущных проблем русской общественной жизни. «Домострой» предписывал молиться не только о здравии царя и о «христолюбивом воинстве», но и «о пленных свободе». Вопрос о выкупе пленных обсуждался на церковном соборе 1551 г. и был занесен в Стоглав.
Актуален был и вопрос о волжской торговле. По Волге русские товары (меха, кожи, деревянная посуда) шли на восток — в Среднюю Азию, Иран, Сирию, на Северный Кавказ, в Турцию. Шелковые ткани, в том числе шемахинская тафта из Средней Азии и Ирана, жемчуг, искусно выделанное оружие (черкесские шлемы и сабли) с Северного Кавказа ввозились на Русь также волжским путем. Стремясь сохранить контроль над торговлей с Востоком, Казанское ханство всячески препятствовало [59] развитию русской волжской торговли, имевшей многовековую традицию.*)
На восток в пределы Казанского ханства русских феодалов манила ширь благодатных и неосвоенных земель, за счет которых можно было бы решить вопрос испомещения дворян. Дед Ивана IV, Иван III, в 1487 г. ненадолго завоевал Казань и стяжал лавры борца за христианство с «неверными». Основание Васильсурска, укрепление Темникова при Василии III создавали прочные оплоты русской власти на правых притоках Волги. Еще более твердой опорой, чем вновь возведенные крепости, была прорусская партия в Казани, формировавшаяся из находившихся под двойным гнетом (феодальным и национальным) черемис, мордвы и других народов. Ясачные чуваши, например, уплачивали в пользу казанского хана 20 видов податей. Борьба России против Казанского ханства активизировала и чувашей, которые в 1546 г. совместно с горными марийцами подняли восстание против Казани. С 1546 по 1551 г. Чувашия еще не входила в состав Российского государства, но и не подчинялась казанскому хану. Поддержка русских войск феодалами этих народов оказала существенную помощь в период казанских войн.
Осенью 1548 г. был предпринят поход на Казань. 20 ноября во Владимир отправились из Мещеры князья Д. Ф. Вельский и В. И. Воротынский и другие воеводы. Должен был быть и Шигалей — Шах-Али, бывший казанский хан, живший в Касимовском ханстве, убежище свергнутых с престола ханов. Из-за теплой и дождливой погоды только в конце января войска добрались до Нижнего Новгорода. «Весь лед покры вода на Волзе, и пушки и пищали многие проваляшеся в воду», утонули и люди в «продушинах», которых под водою не было видно.1) Три дня ожидал царь «путного шествия», не дождался его и к 10 февраля вернулся в Нижний Новгород.
На следующий год в октябре 1549 г. окрестности Галича подверглись нападению казанского отряда во главе с Араком-богатырем. Костромскому наместнику удалось не только отогнать казанцев и разбить их войско, но и захватить много пленных, которые были присланы в Москву. [60]
Весной 1550 г. умер казанский хан Сафа-Гирей, престол наследовал его двухлетний сын Утямиш-Гирей, которого сообща посадили крымцы и казанцы. В ноябре того же года состоялся новый поход Ивана IV. Ни напутствие митрополита, призывавшего воевод к единению, ни грандиозные сборы и на этот раз ни к чему не привели. Царь расставил воевод, велел сделать «туры» (деревянные временные подвижные башни), приготовившись к длительной осаде. Но пришли «ветры сильные, и дожди великие и мокрота немерная».2) Вновь Иван IV ожидал погоды, и вновь вынужден был увести свое войско из-под Казани.
Дорогостоящие и безрезультатные походы ясно показали, что завоевания Казани нельзя добиться, если пользоваться лишь такими отдаленными базами, как Нижний Новгород или Арзамас. «Казанского для дела» должен был быть воздвигнут новый город. Отдельные части крепости срубили под Угличем и водою спустили по Волге. Недостающие части подготовили на месте, и через четыре недели в мае 1551 г. в устье р. Свияги в 20 верстах от Казани поднялся новый город — Новгород Свияжский (Свияжск). Чувашские послы Мехмед Бозубов и Ахкубек Тогаев явились с просьбой принять их в подданство России. Части чувашей было разрешено в течение трех лет не платить дань — ясак. Все же остальное население — чуваши, мари, мордва — было «приведено к правде», т. е. должны были поклясться в том, «что им государю царю и великому князю служити... и дани и оброки черным людем всякие платити».3) Чтобы не произошло какой-нибудь ошибки в платеже ясака, тотчас были посланы писцы, которые и описали 12 тыс. луков*) «гораздых» воинов.
По отношению к новым подданным Иван Грозный проявил небывалую щедрость. Все лето 1551 г. к нему ездили мурзы и десятские по 500 и 600 человек, которых он принимал так, что было в диковинку и видавшим виды царедворцам. Он поил их за своим столом и жаловал богатыми подарками — доспехами, конями и оружием и драгоценными шубами. Празднование «светлой, без крови победы» завершило процесс добровольного вхождения Чувашии в состав Русского государства. Присоединение чувашского народа к феодальной России не избавило его [61] от социального и национального гнета, но, как подчеркивает советский исследователь В. Д. Димитриев, создало предпосылки для жизни и хозяйствования в мирных условиях, что, в свою очередь, способствовало развитию производительных сил и росту народонаселения.
В 1551 г. русские войска действовали не только непосредственно в районе Казани. Все перевозы на Волге, Каме, Вятке были заняты детьми боярскими, стрельцами и казаками. Видя серьезность положения, арские люди (башкиры) потребовали от правящей в Казани крымской династии сложить оружие и сдаться на милость царя. Оставив в Казани семьи, крымцы бросились спасаться бегством. На Вятке они были пойманы. 46 пленных при огромном стечении народа были преданы смертной казни.
Весть о неудаче сломила дух осажденных. Казанские мурзы стали присылать челобития, обещая выдать всех русских пленных и соглашаясь принять «на государство» ставленника Ивана IV царя Шигалея, давно доказавшего преданность русскому престолу. Иван Грозный принял условия капитуляции — малолетний царь Утямыш-Гирей с матерью были отправлены в Москву. Шигалея он «учинил» на Казани и придал ему к Казани Луговую сторону да «всю Арскую». Свияжск вместе с Горной стороной**) образовал другую административную единицу. Такое разделение Казанского царства пришлось не по душе Шигалею, но ему пришлось смириться.
Царь Шигалей и казанские князья дали шертную грамоту (присягу), что не будут вступать в Горную сторону, половину Волги, и даже ловцы будут соблюдать границу на реке. Три дня присягали казанцы на той «правде», которую дали их «большие люди». 16 августа Шигалей въехал в Казань в сопровождении бояр князей Ю. М. Голицына, И. И. Хабарова и дьяка И. Г. Выродкова, которые и «посадили его на царство». На следующий день новый царь передал русским «полон». По подсчетам летопистцев, всего из Казанской земли вернулось на Русь 60 тыс. русских пленных.
Осенью царь Шигалей перестал отбирать у казанцев русских пленных под предлогом боязни волнения. В октябре в Москву вернулись И. И. Хабаров и И. Г. Выродков [62] с сообщением, что казанцы освобождают мало «полону», прячут пленных и остаются при этом безнаказанными. Они же рассказали Ивану IV, что казанские князья вступили в сношения с Ногайской ордой. Возможно, автор Казанской истории прав, когда сообщает, что турецкий султан требовал от ногаев помощи казанцам против русского царя. Ногайские мурзы якобы отвечали о своем желании служить Ивану Грозному.
Едва взойдя на казанский престол, Шигалей начал жестоко расправляться с теми, кому его власть пришлась не по вкусу. В ноябре он вырезал всех казанских князей, которые готовились к бегству. Шигалей решил использовать удобный момент и потребовать подчинения себе Горной стороны. Иван IV, пожаловавший мурзам и князьям Горной стороны ясаки на три года, не менял своего прежнего решения, стремясь не подрывать союза с местными черемисскими феодалами. Потерпев неудачу, Шигалей отказался от царства и после длительных переговоров с Москвой 6 марта 1552 г. бежал из Казани вместе с приближенными к нему мурзами и 500 стрельцами великого князя. Так закончилось краткое (август 1551 — март 1552 г.) царствование Шигалея в Казани.
Услышав о намерении Ивана IV прислать в Казань наместника, оставшиеся в городе князья, мурзы и муллы просили себе царя в Ногаях. В Казань прибыл Едигер, сын астраханского царя.
Весть об измене казанцев достигла Москвы в марте. Тогда же был решен вопрос о новом походе на Казань. В это время, уже после выезда Шигалея из Свияжска, на Луговой стороне начались волнения. Чуваши и черемисы соединились с казанцами. Свирепствовавшие на Волге цынга и язва тяжело поразили детей боярских, стрельцов и казаков в Свияжске.
В мае-июне «на лугах» вокруг Москвы собралось огромное войско. После торжественного смотра 16 июня Иван IV выступил в поход. Едва царский «поезд» миновал Коломенское и Остров, пришла весть, будто с юга на Рязань и Коломну движутся крымские войска хана Девлет-Гирея. Направление похода пришлось частично изменить. Войска двинулись в Коломну. Под Тулой уже шли бои русского войска с крымским, в составе которого были артиллерия и турецкие янычары. 22 июня крымцы начали штурм Тулы. Крепость целый день обстреливали из пушек, стреляли «огненными ядры» и [63] стрелами. Завидев облако пыли от приближающегося русского войска, 24 июня Девлет-Гирей снял осаду города и бежал. Добычей тулян стали не только пушки и телеги, но и брошенные под городом шатры и «стенобитные сосуды», много пленных, такие диковинные животные, как «велблюды». Пушки и верблюды, отправленные в Москву, должны были свидетельствовать о внушительной победе.
По возвращении войск в Коломну состоялось совещание с воеводами и боярами относительно пути следования к Казани. На совещании встал и другой вопрос. Многие новгородские дети боярские отказывались принимать участие в военных действиях. Они ссылались на то, что бились под Коломной и Тулой, находятся в походе с весны и боятся дальнейшей задержки под Казанью. Многие из жалобщиков были беспоместными и жаждали получить земли. Не добившись прекращения похода и получения земли, «радетелям за христианство» пришлось продолжить наступление.
Под Казанью собрались все роды русского войска: и «крепкие конники», и «огненные стрельцы», и татарские силы, пришедшие с ханом Шигалеем, и мордва, и черкесы, и наемники: немцы, фряги (итальянцы), ляхи (поляки). Поддерживать порядок в таком огромном и разноязычном войске было очень трудно. Тяжелый переход из-под Коломны к Свияжску показал, что дисциплина «поисшаталася». Путь полем, где взметалась к небу пыль от тысяч конских копыт и людских ног, при необычной даже для июня-июля жаре, отсутствие воды в пересохших речонках породили «многие нестроения». У каждого омута происходила свалка из-за воды, ее черпали котлами, корцами, пригоршнями, «друг друга биющи и угнетающи, и задавляющи». Главной задачей стало восстановление порядка и боеспособности войска. На каждые сто человек был выбран голова, которому должны были подчиняться остальные дети боярские. По мере продвижения русских сил на восток на Суру являлись с просьбой о принятии в подданство горные черемисы, которые получили распоряжение «на реках мосты мостить и тесные места чистити на дорозе». Часть горных людей (князья, мурзы, казаки) вошла в русское войско.
23 августа началась регулярная осада Казани. Были возведены «туры» — башни против всех городских ворот — Арских, Царевых, Аталыковых, Тюменских. Под руководством прибывших итальянцев они были выстроены [64] «фряжским обычаем» с тремя «бои» (проемами для стрельбы+)) — верхним, средним и нижним.
26 августа казанцы совершили неудачную вылазку. На современников этот бой произвел сильное впечатление: «От пушечнаго бою и от пищалнаго грому и от гласов и вопу и кричяния от обоих людей и от трескости оружии и не бысть слышати другу друга».4) Пользуясь отступлением казанцев, стрельцы устроили окопы перед турами, а сами туры укрепили более мощными пушками. Вскоре весь город оказался в плотном кольце тур, между которыми в отдельных местах под руководстством дьяка Ивана Выродкова был сооружен тын. 27 августа начался артиллерийский обстрел крепости. «Стенобитным боем и верхными пушками огненными» были поражены многие казанские артиллеристы.
Однако крепость, стены которой не могли разрушить орудия, в изобилии снабженная припасами, все еще держалась. Начали делать подкоп. «Литвин Розмысл» (Эразм) предложил разрушить тайный ход, который вел к ключу у Муралеевых ворот, где расположились стрельцы. Подкоп удался, в него заложили 11 бочек пороха, и 4 сентября тайник был взорван. Город остался без питьевой воды. Начались болезни.
Через два дня русские войска под руководством князя Андрея Горбатого предприняли поход к Арску; проводниками служили «горные люди». В походе принимала участие темниковская мордва, давно служившая под царскими стягами, и большое количество пешего стрелецкого войска. Отряду удалось занять Арск и всю Арскую сторону, захватив много пленных и скота.
В Казани же все оставалось без изменений. Изнемогавший от осады город все еще не сдавался. С новой башни напротив Царевых ворот крепостные пищали обстреливали улицы. Туры все больше и больше приближались к крепостным стенам в районе Царевых и Арских ворот. Между стеной и турами оставался только один ров шириной в три и глубиной в семь саженей. Однажды в обеденное время осажденные сделали вылазку и напали на эти туры. Немногочисленные воины, находившиеся там, обратились в бегство. Менее удачной была вылазка у Збойливых ворот, где туры не были еще так близко от стен. К 30 сентября туры были придвинуты ко всем воротам. Казанцы предприняли еще одну, последнюю отчаянную попытку прорвать осаду. Выйдя из крепости, они [65] мужественно бились на мостах, у ворот, врукопашную, копьями и саблями. Городская стена, ворота и мосты были подожжены, а русские войска ценой громадных усилий укрепились в башне, на стенах и у Арских ворот. Готовясь к решительной схватке, русские отряды загородились крепкими щитами и два дня под руководством воевод княза Михаила Ивановича Воротынского и Алексея Даниловича Басманова ожидали нападения казанцев.
Велась тщательная подготовка к общему штурму крепости, 1 октября рвы были засыпаны землею и лесом, и через них было возведено много мостов. Эразм соорудил под стеной новые подкопы. Один за другим они были взорваны; в крепостных сооружениях образовались проломы. Тем временем царь медлил. В одной из полотняных церквей для него служили молебен. Дважды присылали за ним, а он все еще не мог собраться с силами. Наконец, только когда русские знамена развевались на всех городских стенах, «самодержец» сел на коня.
Казань пала. Едигер был захвачен в плен, его воины преданы казни, а оставшиеся в живых женщины и дети были розданы русским воинам, «у всякого человека руского полон татарьской бысть». В «новопросвещенном граде» остались воеводы князья Александр Горбатый и Василий Серебряный, а царь с войском двинулся в Москву. Казанская война закончилась.
1 ноября в Москву вернулось поредевшее войско. Впереди вели казанского хана Едигера с захваченными знаменами и казанскими пленными. За посадом собрались толпы народа — князья и вельможи, купцы и бояре, чернецы и черницы, иноземные купцы и посланники. У Фроловских ворот Кремля (позднее Спасских) Ивана IV, получившего ныне новый титул царя казанского, и его братьев Юрия и Владимира Старицкого встретил митрополит со всем Освященным собором. Вот здесь-то на Красной площади в память дня взятия Казани — 2 октября — и был воздвигнут собор Покрова Богородицы.
Ликвидацией Казанского ханства, вошедшего в состав Русского государства, были созданы предпосылки для нормального развития восточных и северо-восточный русских земель, которым отныне не угрожали ни плен, ни разорение. В пределы России вошло все среднее течение Волги — «место пренарочито и красно велми, и скотопажитно, и пчелисто, и всяцеми земными семяны родим, [66] и овощми преизобилно, и зверисто, и рыбно, и всякого угодья много».5) Открывались новые возможности для развития восточной торговли.
Казанская земля — «подрайская землица», по словам Пересветова, предназначаемая для раздачи воинам, стала также добычей церкви и монастырей. Именно на них возлагалась миссия крещения мусульманского населения края. Бревно для церкви Благовещения Богородицы, первой православной церкви в Казани, основанной 4 октября 1552 г., принес сам царь. В начале 1553 г. место в Казанском кремле «под церковь и под двор» получил Троице-Сергиев монастырь, крупнейший духовный вотчинник страны. Ему же была передана доходная привилегия — право частичного сбора пошлины — «пятна» с купли-продажи ногайских лошадей.
Присоединение Казани создавало базу для великодержавных настроений, упорно пропагандируемых церковью. Борьба за Казанское ханство облекалась церковниками в оболочку религиозной войны с «погаными», «отступниками христовой веры» и т. д. Церковь, которая в пределах России выступала, хотя и в очень мягкой форме, против холопства, спокойно взирала на то, как «христово» воинство брало «в полон» татарских женщин и детей.
Для народов Казанского ханства присоединение его к России также не было однозначным. Освободившись от ига казанских феодалов, население получило возможность мирного существования уже в силу того, что прекращались бесконечные усобицы. Население Казанского ханства вошло в число народов, угнетаемых царизмом. Однако пройдет еще немало времени, прежде чем эти народы осознают свою общность и протянут друг другу руки для совместной борьбы против единого врага. Впервые это случится в начале XVII в. во время восстания Болотникова.
Велико было и международное значение присоединения Казани. Все христианские государства, в особенности южной и юго-западной Европы, испытавшие страх перед расширением Османского султаната, увидели, что в лице Русского государства выросла сила, способная противостоять если не самому султанату, то его вассалам. Присоединение Казани изменило всю расстановку сил в Поволжье и в районе Каспийского моря, резко подняло международный авторитет России.
На очередь встала задача ликвидации другого [67] поволжского ханства — Астраханского. Занимавшее важное стратегическое и торговое положение ханство раздиралось борьбой различных клик, ориентировавшихся на соседние государства. Один из ногайских мурз поддерживал прорусски настроенного хана Ямгурчея, другой — Дербыш-Али, жившего некоторое время в России. В середине века большой интерес к делам Астраханского ханства стал проявлять султан, рассматривавший его как трамплин для проникновения в Закавказье и Иран. Набеги крымцев, в особенности разорение Астрахани в 1547 г., привели к усилению прорусской ориентации в Астрахани. В 1551 г. царю «бил челом в службу» астраханский хан Ямгурчей. Однако Иван IV решил посадить на ханство своего ставленника Дербыш-Али. Весной 1553 г. три полка под руководством Дербыш-Али были отправлены в Астрахань. 2 июля русским войскам удалось взять Астрахань. Узнав об этом, Ямгурчей, находившийся со своим войском в пяти верстах от города, обратился в бегство. Удалось захватить всех его жен, пушки и пищали, освободить русских пленных. Ханом в Астрахани стал Дербыш-Али. Известие о победе русских быстро распространилось в пределах Астраханского ханства. Ногайские ханы один за другим стали присягать на верность Ивану IV. Ямгурчей с приближенными бежал в Азов.
Условия присоединения Астрахани сводились к следующим: ежегодно астраханцы обязались платить 40 тыс. алтын*) и доставлять царю 3 тыс. руб. Ловцы русского царя получали право беспошлинно ловить рыбу в Волге на всем ее нижнем течении — от Казани до Каспия.
В 1555 г. после неудачной попытки Ямгурчея овладеть столицей ханства и бегства Дербыш-Али в Астрахань было послано подкрепление. Дербыш-Али вернулся в город и «государю в холопстве учинился». Это означало окончательное присоединение Астрахани. Форма правления в Астрахани несколько отличалась от той, которая утвердилась в Казани. Если в Казани были оставлены русские наместники, то в Астрахани в таком качестве выступал астраханский же хан Дербыш-Али. Титул астраханского «царя» летом 1554 г. присвоил себе Иван IV.
Одновременно с присоединением Казани и Астрахани в состав России вошла и Башкирия. Подчиненные [68] Ногайской орде, кочевавшей между средней и нижней Волгой и Яиком, башкиры испытывали тяжелый гнет. Среди башкирского населения усилилось течение в пользу присоединения к России. Одно за другим башкирские посольства били челом Ивану IV о подданстве. Вступая под власть России, башкиры облагались легким ясаком. К 1557 г. вся Башкирия вошла в состав России, став неотъемлемой частью многонационального Русского государства.
По Волге, от ее истоков до устья, открылись широкие возможности торговли с восточными странами. Во второй половине XVI в. в Поволжье появилось до 20 новых городов (Самара, Саратов, Царицын, Уфа и др.), которые оказывали значительное влияние на развитие экономики края. Русский крестьянин передавал свой многовековой опыт земледельческого труда народам Поволжья. Отныне русские, татары, башкиры, чуваши, мордва и мари бок о бок боролись с эксплуататорами — крепостниками.
*) В 1263 г. арабский путешественник Ибн Батута в устье Волги видел одни только русские суда.
1) ПСРЛ, т. XIII, с. 155.
2) ПСРЛ. М., 1965, т. XXIX, с. 58.
3) Там же, с. 62.
*) Лук — окладная единица.
**) Луговая сторона — левобережье Волги; Арская сторона — северо-восточная часть Казанской земли; Горная сторона — правобережье Волги.
+) Строго говоря, не проемами, а уровнями – т.е. в три этажа. OCR.
4) Там же, с. 98.
5) Казанская история. М.; Л., 1954, с. 47.
*) Т. е. стоимость 1000 четвертей или 12 тыс. пудов ржи.
Написать нам: halgar@xlegio.ru