Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Аристов Ф.Ф. [рец. на:] Константинополь и проливы. По секретным документам б. Министерства Иностранных Дел. Под редакцией Е. А. Адамова. Издание Литиздата. НКИД. Том II. Москва, 1926 г., стр. 473 + карта-схема. Ц. 7 руб.

Новый Восток, № 13-14, 1926 г., стр. 399-401.
Разрядка заменена курсивом.

С выходом в счет 2 тома издания «Константинополь и Проливы» закончено опубликование секретных документов б. Министерства Иностранных Дел, освещающих политику России на Ближнем Востоке в эпоху мировой войны («Европейские державы и Греция», «Раздел Азиатской Турции» и «Константинополь и Проливы» — всего 4 книги).

Как и все предыдущие издания, 2 том «Константинополя и Проливов» читается с неослабевающим интересом с начала и до конца. Книге предпослана, обширная вступительная статья (занимающая 106 страниц) проф. Э. Д. Гримма под заглавием — «Политическая обстановка военных операций для захвата Константинополя и Проливов в 1915—1917 гг.» Автор не только дал интересный анализ печатаемых в книге секретных материалов, но всюду постарался сделать сопоставления их с появившейся в послевоенное время западноевропейской мемуарной литературой. Академическая статья проф. Э. Д. Гримма построена исключительно на данных имеющегося в руках автора материала и не выходит в своих выводах в безбрежное море пророчеств и обобщений задним числом, когда якобы становятся вполне ясными самые сложные и запутанные вопросы эпохи мировой войны и международной дипломатии. Эта сдержанность тона и отсутствие публицистических, элементов, на наш взгляд, являются большим плюсом статьи Э. Д. Гримма.

Мы здесь не станем останавливаться на содержании самой статьи проф. Гримма, потому что в ближайшем номере «Нового Востока» будет дана подробная характеристика всей дарданелльской операции военным специалистом востоковедом проф. Н. Г. Корсуном, который, очевидно, даст также и оценку важнейшей литературы, посвященной вопросу о Константинополе и Проливах и их роли в эпоху мировой войны как для России, так и западных держав.

Переходим поэтому к документам, напечатанным во 2 томе. Весь материал разделен на следующие 9 отделов:

Отдел первый — общие соображения царского правительства о завладении Проливами; здесь в смысле идеологии или теоретического обоснования проблемы, по существу, нет ничего нового; вся трудность вопроса сводилась к тому, чтобы получить согласие союзников на претворение в жизнь славянофильской доктрины о неотъемлемом праве России и только России включить в свои владения Царьград и проливы с прилегающей территорией.

Отдел второй — отношение русского правительства к дарданелльской операции. В этом вопросе для царской дипломатии начинался заколдованный круг; действительно, чтобы получить Константинополь и Проливы, их необходимо было завоевать; однако, русские вооруженные силы были прикованы к германскому фронту, а операция союзников у Дарданелл вызывала подозрения, что они, заняв их, оттуда не уйдут и, в крайнем случае, согласятся на принцип интернационализации, но отнюдь не русской оккупации.

Отдел третий — отношение Греции к Константинополю и Проливам (отсутствие русского отряда Антанта стремилась заменить греческим). Венизелос мечтал о вступлении греческих войск в Константинополь во главе с королем Константином, который восстановил бы крест на св. Софии и воссоздал нововизантийскую империю, что вызвало энергичный протест русского правительства, после чего мысль об участии греков отпала.

Отдел четвертый — отношение Болгарии к вопросу о Константинополе и Проливах. Антанта, потерпев неудачу с греческим проектом, выдвинула болгарский вариант, но также встретила решительное противодействие русской ставки и правительства, которые хотели видеть в болгарах союзников в борьбе с Австрией, но отнюдь не конкурентов в завладении «ключами от собственного дома».

Отдел пятый — вопрос о Бургасе в качестве базы для русского флота. В этом вопросе возникли трения не только между Россией и Англией, вступившей в войну якобы из-за попранного бельгийского нейтралитета и не соглашавшейся на подобный же шаг в отношении Болгарии, но такая же разноголосица наблюдалась по этому вопросу между русской дипломатией и верховным командованием: и Сазонов и ставка ничего не имели против занятия Бургаса, нарушения болгарского нейтралитета, но в то же время ни дипломаты, ни командование не хотели взять на себя ответственность...

Отдел шестой — предположения о перемирии и сепаратном мире с Турцией. Этот вопрос тянулся на протяжении двух лет — 1915—1917 гг. — то затихая, то вновь усиливаясь; для России сепаратный, в отношении центральных держав, мир с Турцией важен был потому, что давал возможность все силы с Кавказа перебросить на германский фронт, а главное, добиться оккупации Константинополя и Проливов; Антанта же, в лице Франции и Англии, боялась, во-первых, нарушения своих экономических и финансовых интересов на Балканах, так как на место могущего бежать в Малую Азию турецкого правительства становилась русская власть, отнюдь не склонная к сохранению англо-французских привилегий в Леванте и, во-вторых, и это самое главное — Россия могла считать, после овладения Царьградом и Проливами, выполненной главную цель войны, предоставив союзникам самим пробовать военное счастье в борьбе с Германией...

Отдел седьмой — предположения об оккупации и временном управлении Константинополем. В этом вопросе также вполне ясно обнаружились все несогласия между державами «Согласия»: русское правительство лелеяло мысль об аннексии, Антанта же видела разрешение вопроса в интернационализации; поэтому, в виду такой диаметрально противоположной позиции, занятой русской дипломатией в отношении дипломатии англо-французской был снят вопрос об окончательной судьбе Константинополя и Проливов, но зато с большей горячностью выдвинута проблема о «временном», т.-е. до окончания войны, управлении; однако, и при таком подходе к вопросу русско-антантовский антагонизм отнюдь не уменьшился, так как русская дипломатия рассматривала этот «временный» режим как самый естественный переход к окончательному обладанию Царьградом и Проливами, англо-французы же стремились сохранить турецкую гражданскую власть и подготовить почву для любезной их сердцу, интернационализации и демилитаризации русского «ключа от собственного дома».

Отдел восьмой — вопрос о Константинополе и Проливах в связи с пожеланиями сепаратного мира между Россией и Германией. Немцы, хотя и неофициально, пускали пробные шары относительно заключения русско-германского мира, к чему царская дипломатия относилась весьма несочувственно, видя в этом одно из средств Германии поссорить Россию с ее союзниками; наиболее рьяная поборница такого сепаратного мира кн. Васильчикова, по возвращении из Австрии в Россию была лишена придворного звания и сослана в Черниговскую губернию.

Наконец, отдел девятый — проект Босфорской экспедиции. Этот проект был выдвинут за неделю до февральской революции и сводился к посылке 250 тысячной русской армии на территорию Малой Азии, поблизости от Босфора; главный удар туркам предполагалось — по иронии судьбы — нанести в октябре 1917 года!..

Помимо богатого собрания документов, книга содержит два указателя — предметный и личный (к дипломатической переписке, напечатанной в обоих томах), составленные Л. А. Телешевой и Ф. В. Кельиным, которые выполнили, таким образом, весьма ценную справочную работу.

Что касается карты-схемы, то от такого дорогого издания (за оба тома — 12 руб.) можно было бы ждать настоящую карту (а не схему) в крупном масштабе и в красках.