Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Советская археология, вып. VII. 1945 г.
[7] — начало страницы.

[7]

Гайдукевич В.Ф.
Академик Сергей Александрович Жебелев как исследователь Северного Причерноморья

Сергей Александрович Жебелев родился в Петербурге 10(22) сентября 1867 г. Среднее образование получил во 2-й СПб. классической гимназии, которую окончил в 1886 г. с серебряной медалью. По окончании гимназии поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, где специализировался по античной истории и филология. Окончил университет в конце 1890 г. и был тогда же оставлен при университете для подготовки к научной деятельности. Первая печатная работа С. А. появилась в 1889 г., когда он еще был студентом. С 1890 г. С. А. начал нести большую педагогическую работу — сначала в Центральном училище технического рисования Штиглица, а потом и в Академии художеств. С 1899 по 1927 г. состоял профессором Петербургского, а затем Ленинградского университета, с 1910 по 1920 г. — профессором Петербургского филологического института, с 1932 по 1936 г. — профессором Ленинградского института истории, философии и литературы. Степень магистра получил в 1899 г., степень доктора — в 1904 г. В 1927 г. С. А. избран действительным членом Академии Наук СССР, где и ведет в настоящее время большую научно-исследовательскую работу в Институте истории материальной культуры им. П. Я. Марра, Институте языка и мышления им. И. Я. Марра и Институте истории. Имеет около 300 печатных трудов. Таковы главнейшие вехи биографии С. А., являющегося ныне в Советском Союзе крупнейшим историком античного мира, ученой деятельности которого исполняется в текущем году пятьдесят лет.

Одной из особенностей научно-исследовательского таланта С. А. безусловно является его многосторонность. В свое время это было уже отмечено В. Бузескулом, писавшим о С. А., что «в своем лице он соединяет археолога, эпиграфиста, историка и филолога-классика». В самом деле, круг вопросов, являвшихся на протяжении уже более чем полувекового творческого пути С. А. предметом его изучения, исключительно широк и разнообразен, о чем наглядно повествует длинный перечень ученых трудов С. А. Понятно, что попытка дать в краткой заметке обстоятельную характеристику всего многообразия ученой деятельности С. А. была бы трудно осуществимой.¹⁾ Позволим себе поэтому несколько сузить задачу, сосредоточив здесь внимание лишь на наиболее близких нам сторонах научной работы С. А., тесно связывающих его, в частности, с Институтом истории материальной культуры им. Н. Я. Марра АН СССР. Мы имеем ввиду труды С. А. по античной археологии, а также по истории античных колоний Северного [8] Причерноморья, занимающих в списке печатных работ С. А. значительное место.

Будучи студентом университета, С. А. не готовился стать археологом. По этому поводу в своей автобиографии С. А. писал: «В годы студенчества я стоял далеко от занятий археологией, даже классической. Зато сразу по окончании университетского курса, волею судеб, близко столкнулся с археологией и ее представителями» (Введение в археологию, I, стр. 8). Важную роль в развитии интереса к археологии, по собственному признанию С. А., сыграла его педагогическая деятельность, к которой он приступил сразу же по окончании университета. Начал ее С. А. в Центральном училище технического рисования Штиглица, где в течение 13 лет преподавал историю быта древнего, средневекового, эпохи возрождения и русского, широко используя при этом памятники материальной культуры, памятники искусства.

Равным образом тесно связывала С. А. с классической археологией и его преподавательская работа в Академии художеств, где в течение 11 лет (с 1894 но 1905 г.) С. А. в должности профессора читал курс лекции античного искусства.

Выявившийся интерес С. А. к археологии привел его к вступлению в члены Русского археологического общества, в деятельности которого затем на протяжении почти тридцати лет (с 1894 по 1922 г.) С. А. принимал весьма близкое участие в качестве члена Совета и секретаря Отделении археологии древне-классической, византийской и западно-европейской. В течение более 20 лет С. А. являлся редактором «Трудов» и «Записок» Отделения.

С 1893 по 1901 г. С. А. ежегодно в журнале «Филологическое Обозрение печатал «Археологическую хронику эллинского Востока», систематически знакомя русскую научную общественность с новейшими археологическими открытиями в области древне-греческого мира.

Большое значение для популяризации археологических знаний имели также статьи С. А. по античной археологии и искусству в новом энциклопедическом словаре Брокгуаза и Эфрона, причем все статьи в 29 томах этого словаря по разделам археологии и изобразительного искусства были проредактированы С. А.

На международных археологических конгрессах С. А. неоднократно представлял русскую античную археологию.

«Так в течение всей после-университетской жизни, — пишет о себе С. А., — судьба приковала меня все время, так или иначе, к археологии и стоящей с ней в тесной связи истории искусства. Все это давало мне смелость и в моей университетской преподавательской деятельности неоднократно объявлять курсы на темы, связанные с классическою археологиею.

Свою вступительную лекцию я читал на тему „Классическая археология, как предмет университетского преподавания", а мой первый университетский курс был посвящен, как раз, введению в классическую археологию» (Введение в археологию, I, стр. 9).

Первая небольшая работа С. А. по классической археологии появилась в 1893 г. («Женская голова из Аргосского Ирэона»), и в ней уже определилось основное направление дальнейших археологических штудий С. А. — это, главным образом, вопросы, связанные с изучением изобразительного искусства, преимущественно античной пластики. Наиболее крупным исследованием в указанной области является вышедшая в 1899 г. работа С. А. «Пантиканейские Ниобиды». С большим мастерством С. А. дал анализ серии глиняных и гипсовых фигур ниобид, служивших для украшении деревянных саркофагов и являвшихся изделием местных пантикапейских мастеров-ремесленников, причем С. А. выяснил и те греческие оригиналы, к которым восходят мотивы пантикапейских ниобид. [9]

Одним из достоинств работы С. А. о пантикапейских ниобидах является исключительная ясность и простота изложения (кстати скажем, свойственная всем работам С. А.), которой далеко не всегда могут похвастать исследователи античного искусства.

Памятникам малой пластики посвящена также другая значительная работа С. А., вышедшая в 1909 г., об архаических бронзовых статуэтках-подставках, найденных на территории б. Херсонской губ. Первая часть этого труда является плодом совместной работы С. А. с В. К. Мальмбергом, с которым С. А. состояли очень близких дружеских отношениях. «Судьба послала мне, — писал С. А. в 1923 г., — неизъяснимое счастье пользоваться, в течение 30 лет, самым близким общением с такими русскими археологами, как П. П. Кондаков, покойные И. И.Толстой, Я. И. Смирнов, В. К. Мальмберг. В всегда интересных и плодотворных, касающихся самых разнообразных тем и вопросов, беседах с ними об археологии и истории искусства я прошел — правильнее сказать, должен был пройти — достаточную „археологическую школу"» (Введение в археологию, I, стр. 9).

Из названных работ, видно, что внимание С. А. уже рано стали привлекать античные археологические памятники юга СССР. Как русский историк античного мира, С. А. не мог, конечно, не интересоваться прошлым юга СССР, его античными греческими колониями, сыгравшими столь важную роль в развитии истории и культуры народов, населявших, в древности наши южные степи.

Начиная с 1902 г. (когда появилась статья «Боспорские Археанактиды»), С. А. неоднократно обращался к темам по истории античных колоний, которые позднее стали занимать в исследовательской работе С. А. Одно из основных мест.

Являясь чутким, глубоким исследователем, С. А. прекрасно понимал, что археология в условиях царского строя не могла занять в России подобающего ей места, как одна из важнейших отраслей исторической науки.

Касаясь положения археологии в дореволюционный период, когда руководящую роль, играла Археологическая комиссия, подчиненная министерству двора, С. А. отмечал, что в дореволюционный период в «высших сферах» на археологию «нередко смотрели как на своего рода забаву, развлечение. Находясь в одном и том же ведомстве, где значились и казенные театры, и царские охоты, и придворно-копюшенная часть и т. п., археология не имела часто в глазах лиц, власть предержащих, того значения, какое ей по праву принадлежать должно было бы, как мощному орудию распространения знания. Лишь со времени крушения монархического строя археологии отведено было то место в ведомстве народного просвещения, какое ей всего более там и приличествует занимать» (Введение в археологию, I, стр. 101). Понятно поэтому, что С. А. с большим воодушевлением принял активное участие в организации и деятельности нового археологического научного центра, каким с 1919 г. взамен упраздненной Археологической комиссии стала Государственная Академия истории материальной культуры, образованная советским правительством по инициативе Н. Я. Марра. С. А. отдал и продолжает отдавать массу времени и энергии этому центральному в Советском Союзе археологическому научному учреждению, с 1937 г. влившемуся в Академию Наук СССР. В течение ряда лет (с 1923 по 1928 г.) С. А. был товарищем председателя ГАИМК, т. е. ближайшим помощником П. Я. Марра. Большую работу С. А. ведет в ГАИМК — ИИМК, вот уже сколько лет руководя работой Сектора древнего Причерноморья.

Накопленные за долгие годы научной и педагогической работы знания в области античной археологии, отличная осведомленность в археологической литературе и широкое, непосредственное знакомство с памятниками [10] античного исскусства и материальной культуры Греции, Малой Азии, Италии, позволили С. А. написать две обширные научно-популярные книжки «Введение в археологию» (1923), предназначенные для широкого читателя. В этих книжках С. А. ярко и увлекательно показал, как развивалась античная археология, как постепенно она из любительства превращалась в науку со своими сложными и многообразными методами и приемами, какие грандиозные успехи сделала античная археология на протяжении XIX и в первые десятилетия XX в. Обстоятельно изложена также история развития археологических исследований в России, главным образом античных поселений Северного Причерноморья.

Если раньше работы С. А. по античным колониям Северного Причерноморья появлялись все же довольно редко, то за последнее десятилетие, наоборот, С. А. занимался преимущественно их изучением. В результате наука обогатилась серией ценных исследовании, освещающих по-новому ряд существенных вопросов истории античных колонии Северного Причерноморья. В лице С. А. мы имеем теперь крупнейшего и наиболее авторитетного специалиста в этой области нашей исторической науки. Не будем перечислять всех статей, вышедших из-под пера С. А. по истории Северного Причерноморья, они всем, кто занимается древней историей СССР, очень хорошо известны. Напомним только, что на ряду с исследованиями частных вопросов истории античных колоний в числе этих работ С. А. имеются и такие, в которых трактуются широкие проблемы греческой колонизации Северного Причерноморья, экономического развития причерноморских колоний и др. К таким исследованиям относятся, например, «Возникновение Боспорского государства» (1930), «Основные линии экономического развития Боспорского государства» (1934) и некоторые другие статьи, содержащие много новых мыслей, весьма ценных выводов и замечаний.

Хочется вместе с тем отметить некоторые особенности исследований О. А. по Северному Причерноморью, которые многому могут научить молодое поколение историков и археологов.

В 1902 г. С. А. разбирал в специальной статье вопрос о боспорских Археанактидах. Ему тогда казалось сомнительным сообщение Диодора о существовании в V в. до н. э. династии правителей Воспора Археанактидов, так как имя Археанакта ни в литературных, ни в эпиграфических памятниках не было засвидетельствовано.

Однако последующие раскопки в Милете открыли надписи, в которых оказалось имя Археанакта в числе городских магистратов. И вот, в работе «Возникновение Воспорского государства» (1930) С. А. снова подвергает пересмотру этот вопрос. «Но dies diem docet, и мне, — пишет С. А., — приходится по поводу проблематичности существования Археанактидов теперь спеть палинодию», далее С. А. дает интересный экскурс по вопросу об Археанактидах уже в свете тех фактов, которыми теперь располагает наука. Бэзупречно знать фактический материал и строить выводы строго в соответствии с этим материалом — таков основной принцип научных изысканий С. А. Если ранее высказанное исследователем предположение или реконструкция того или иного исторического явления несовместимы с новыми фактическими данными, историк должен смело пересмотреть свою точку зрения в интересах выяснения подлинной исторической истины.

В работах по Северному Причерноморью С. А. показывает также, как историк должен критически относиться к даже прочно укоренившимся, казалось бы, общепризнанным заключениям и выводам. В этом отношении показательна статья С. А. на тему «Афины, Нимфей и измена Гилона» (1935). Как известно, широко распространенным в науке было мнение, что Нимфей, прежде чем стать боспорским городом, являлся афинской [11] колонией в Северном Причерноморье. Убеждение это возникло на основании одной из речей Эсхина, направленной против Демосфена.

В результате недостаточно критического подхода к этому источнику в литературу прочно вшила версия о принадлежности Нимфея Афинам. Став традиционным, укоренившимся, взгляд этот уже не подвергался серьезному анализу и принимался многими, так сказать, «на веру». Но С. А. не удовлетворился тем, что указанная версия относительно Нимфея «общепризнана». Он подверг тщательной проверке укоренившееся представление, и в результате оказалось, что теория о Нимфее, как афинской колонии, построена на исключительно зыбком основании и не заслуживает серьезного доверия.

Еще одна примечательная особенность научного метода С. А. — это умение видеть в так наз. «мелочах» существенное, важное для выяснения большой исторической картины. Правильно восстановленное или истолкованное иногда одно слово в том или ином тексте эпиграфического памятника позволяет С. А. сделать глубокие существенные выводы большого принципиального значения. Такими настоящими образцами мастерства историко-филологического анализа являются, например, этюды С. А.: «Был ли Танаис разрушен Полемоном» (1936), «Фиас павклеров в Горгиппии» (1935), «Херсонесская присяга» (1935), «Ольвия и Мифрадат Евпатор» (1940).

В полном смысле блестящей является широко известная работа С. А. «Последний Перисад и скифское восстание на Боспоро» (1933 г., вторично в 1938 г.), в которой С. А. удалось выяснить революционный характер восстания скифов на Боспоре под предводительством Савмака, благодаря произведенному С. А. тонкому и глубокому анализу текста декрета в честь Диофанта и имеющегося в нем термина εκθρέψαντα, определяющего отношение боспорского царя Перисада к Савмаку. Установив, что Савмак был царским рабом, С. А. убедительно доказал, что не «дворцовый переворот» произошел в Пантикапее в конце II в. до п. э., а грандиозное восстание боспорских рабов-скифов, являющееся одним из звеньев в цепи восстаний II в. до н. э., потрясших античный рабовладельческий мир.

Следует также отметить, как в работах С. А. трактуются вопросы социально-культурных взаимоотношений греков-колонистов с местным скифо-сарматским и таврским населением Северного Причерноморья.

Исключительно остроумной является гипотеза С. А. по поводу загадочного слова — ΣΑΣΤΗΡ в херсонесской присяге, разгадать которое пытались многие исследователи. С. А. пришел к интересному выводу, что под этим именем, повидимому, скрывается название херсонесского кумира, олицетворявшего женское божество, культ которого в Херсонесе сложился под влиянием соседних тавров. Сложный процесс культурной ассимиляции греков-колонистов и варваров-туземцев— вот как рисует С. А. картину развития культуры Северного Причерноморья в античную эпоху, придавая при этом особенно важное значение активно-творческой роли местного скифо-сарматского населения.

Нельзя не сказать хотя бы несколько слов о С. А. как руководителе Сектора древнего Причерноморья ИИМК, в задачи которого входит разработка вопросов истории и материальной культуры античных полоний северного побережья Черного моря, производство там раскопок, издание добытых при раскопках материалов и т. д.

В лице С. А. коллектив античников ИИМК имеет замечательного высокоавторитетного научного руководителя, исключительно внимательного и отзывчивого. И здесь особенно хочется отметить одну черту С. А. — его неизменную готовность оказать помощь, охотпо поделиться своими огромными знаниями и опытом. Трудно даже представить себе, как много и часто обращаются к С. А. за научной консультацией, советами, [12] указаниями, — и всегда С. А. доброжелательно откликается на просьбу, терпеливо разъясняет, советует, а нередко, чтобы помочь, кропотливо наводит сам необходимые справки в источниках, несмотря на свою постоянную загруженность большой текущей научной работой.

Как известно, у нас ежегодно ведутся археологические раскопки на Боспоре, в Ольвии, Херсонесе. С. А. неизменно с большим интересом и вниманием следит за этими работами, радуясь их успехам, достижениям. Но он всегда настойчиво требует, чтобы эти работы велись планомерно, систематически, строго научно, с доведением начатых исследований до конца, без всякой нарочитой погони за «эффектными» открытиями.

Безграничная преданность делу науки, готовность передать свои знания другим и особенно молодым ученым, стремление сделать достижения науки достоянием широких масс народа, всяческое содействие росту молодых кадров научных работников, — за все это С. А. пользуется у всех, кто его знает, глубоким уважением, симпатией и любовью.

Все античники, все близкие товарищи по работе и весь коллектив научных работников ИИМК от души желают С. А. еще многих, многих лет здоровья, бодрости и той же неиссякаемой энергии, с какой С. А. в нынешний свой юбилейный год, невзирая на то, что позади уже полвека научных исканий и напряженного труда, поистине с юношеским рвением и энтузиазмом ведет огромнейшую научную работу в самых разнообразных направлениях, подчиненную, однако, всегда одной объединяющей цели дальнейшего роста и расцвета советской исторической науки.

₁₎ Общая краткая характеристика ученой деятельности С. А. и его заслуг перец исторической наукой дана, как известно, И. И. Толстым в предисловии к «Списку печатных трудов С. А. Жебелева», изданному в 1926 г. к 35-летию ученой деятельности С. А., а также В. Бузескулом в книге «Всеобщая история и ее представители в России в XIX в. и начале XX в.» (ч. II, стр. 143 слл.).