Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Назад К оглавлению Дальше

Заключение

Большинство панцирей, боевых поясов, щитов различных типов, шлемов и поножей, открытых за многие годы на территории Скифии и соседних землях,  происходит из погребений.

К сожалению, многие погребения, содержавшие это оружие, подверглись опустошительному ограблению. Но сохранившиеся неограбленными могилы, отрывочные данные, оставленные авторами раскопок, позволяют восстановить положение доспехов в могилах, сделать важные выводы об использовании различных технических приемов для их изготовления, о развитии разнообразных форм доспехов, о времени появления тех или иных их типов и, наконец, о степени распространения отдельных типов защитного оружия на разных территориях в разное время.

Исключительное значение в развитии защитного вооружения в Восточной Европе имело овладение местными оружейниками искусством изготовления наборного доспеха из отдельных металлических пластин и чешуи. Сначала только панцири, а затем боевые пояса, щиты с панцирным покрытием, шлемы делаются из отдельных, сравнительно небольших деталей, нашитых на кожаную основу. Известны попытки изготовления из наборных пластин своеобразных набедренников, наголенников, и, наконец, панцирных штанов, соединявших в себе набедренники и наголенники. Как уже отмечалось, имеются также некоторые отрывочные данные, позволяющие ставить вопрос о возможном использовании пластинчатого набора для защиты боевого коня.

Выясняется картина довольно раннего сложения, еще в VI в. до н. э., всего комплекса скифского защитного вооружения. Именно в это время получают широкое распространение панцири, принесенные скифами из стран передневосточных цивилизаций, появляются различные типы боевых поясов, щитов с панцирным покрытием, массивные шлемы кубанского типа.

В дальнейшем происходит непрерывное увеличение удельного веса защитного оружия в составе паноплии воинов Скифии и соседних территорий. Одновременно происходят изменения в самой номенклатуре средств личной защиты - некоторые виды оружия перестают применяться, вместо кубанских шлемов широко начинают использоваться античные, появляются новые типы панцирей, своеобразных поножей, набедренников.

Очень большое значение в развитии комплекса скифского защитного вооружения имело включение в его состав предметов античного оружия - шлемов разных типов, поножей, частично щитов. [155]

Скифский защитный доспех развивался в тесной связи с развитием аналогичных форм вооружения Закавказья, Переднего Востока, античного мира. На его развитие большое влияние оказало совершенствование оружия нападения. Увеличение поражающих свойств мечей, стрел, копий вызвало острую необходимость в изыскании средств защиты от них. Делаются шаги по увеличению степени надежности, совершенствованию уже существующего защитного оружия, происходит отказ от нерациональных систем. Вместе с тем появление и широкое распространение панцирной защиты вызвало изменение наступательного оружия. Оно постепенно приспосабливается для борьбы с закованными в металл воинами. Наконечники копий становятся более узкими и вытянутыми.¹⁾ Изменяется и форма наконечников стрел - плоские двухлопастные заменяются трехлопастными и трехгранными, наблюдается сближение форм последних.²⁾ Таким образом, происходит как бы постоянное соревнование между наступательным и оборонительным оружием, определявшее развитие того и другого.

Рассмотрим некоторые вопросы, связанные с производством доспеха, его использованием в составе войска местных племен, времени и месте появления тяжелой панцирной конницы в степях Евразии.

Говоря о развитии тяжелой сарматской конницы, В. Д. Блаватский высказал мысль, что само существование такой конницы обязательно предполагает высокий уровень оружейного дела и связанных с ним значительных навыков в обработке железа.³⁾

Это положение безусловно верно не только для сарматского, но еще в большей мере и для скифского времени. Важно отметить и такое обстоятельство. Если для характеристики тяжелого защитного доспеха сарматов мы располагаем преимущественно лишь материалами изобразительного искусства и отдельными упоминаниями древних авторов, то характер скифского оборонительного оружия выясняется на основании массового вещественного материала.

Важное значение в связи с этим имеет вопрос о месте производства основной массы ведущих видов скифского тяжелого доспеха. Он мог быть изготовлен мастерами-оружейниками местных племен или же в мастерских античных колоний (а, может быть, даже и метрополии). Нужно оговориться, что в данном случае речь идет не о роскошном парадном защитном оружии, а о видах, получивших массовое распространение. Автор считает, что производство основной части доспехов скифскими мастерами не может вызывать сомнений.

У местного кочевого и оседлого населения Скифии, как и у других народов, война занимала важнейшее место в жизни общества. По меткому [156] определению К. Маркса, она была «видом труда».⁴⁾ Именно поэтому производство «орудий войны» - оружия - было наиболее быстро развивающейся отраслью ремесленного производства. В этих отраслях расходовалась большая часть металлов. На изготовление различных видов оружия и предметов конской узды шли лучшие сорта железа и бронзы. Особая ценность металлов в то время определялась их военным значением.⁵⁾ С военным делом были связаны металлургическое производство, добыча черных и цветных металлов, их обработка, изготовление кожи, наконец, само производство вооружения и конской узды.

Считаем необходимым вкратце остановиться на вопросе развития этих ремесел у скифов.

По точному замечанию А. И. Мелюковой, металлообрабатывающее ремесло в Скифии «рано переросло рамки домашнего, выделившись в особое производство».⁶⁾ Правильность этого мнения была убедительно доказана работами Б. Н. Гракова и особенно Б. А. Шрамко, сумевшего объединить для разработки важнейших вопросов хозяйственной жизни Скифии коллектив высококвалифицированных специалистов - представителей точных наук.

Уже в VI-V вв. до н. э. на территории лесостепной Скифии металлургическое и металлообрабатывающее производство, основанное на использовании местного сырья, было развито очень высоко.⁷⁾ Здесь открыто несколько сыродутных горнов, почти на всех городищах и поселениях встречаются шлаки. Известный по раскопкам инструментарий кузнеца включал все орудия, необходимые для массового изготовления наборов панцирей, поясов, щитов, чешуйчатых шлемов и других видов доспеха. Это клещи, напильники, зубила, пробойники и прочие инструменты.⁸⁾ Разнообразные анализы изделий местных мастеров, проведенные Б. А. Шрамко совместно со специалистами-техниками, убедительно свидетельствуют о высокой профессиональной квалификации большинства кузнецов.

Изготовление заготовок и самих пластин набора не представляло особого труда. Несложные процессы, необходимые для производства основной массы наборных защитных доспехов, были хорошо знакомы местным специалистам по обработке черных и цветных металлов. Безусловно, им были доступны и гораздо более сложные операции, в том числе и прием плакировки. Поэтому нет особых оснований видеть в панцирях, железные, пластины набора которых обтянуты тонким листовым золотом, лишь продукцию мастерских античных городов. Ведь прием плакировки был [157] хорошо знаком в это время мастерам евразийских степей от Алтая до Скифии.⁹⁾

О местном производстве предметов защитного вооружения могут свидетельствовать также пока еще немногочисленные анализы их металла. Согласно Б. А. Шрамко, металл набора нескольких поясов по своему составу обнаруживает близость с металлом предметов, производство которых на территории Скифии несомненно (наконечники стрел, удила, булавки, бляхи от конской узды).

Высокий уровень развития бронзолитейного дела и обусловленный им богатый опыт, полученный при литье тяжеловесных предметов (котлов, наверший), безусловно, мог быть использован и при производстве шлемов кубанского типа. Обработка кожи, изготовление из нее упряжи, обуви и одежды также достигли на территории Скифии значительных успехов. Хорошо сохранившиеся части кожаной основы некоторых поясов и панцирей свидетельствуют о высоком профессиональном мастерстве и технической оснащенности сделавших их мастеров-кожевников. Совершенные технические приемы, применявшиеся при выделке (дублении и разминании) кожи, наличие необходимого набора узко специализированных орудий для ее обработки позволяли изготовлять основу доспехов, удовлетворяющую даже высокие требования современного стандарта.¹⁰⁾

Местное изготовление большинства предметов защитного вооружения (в первую очередь панцирей) подтверждается находками на территории городищ степи и лесостепи вместе с остатками металлургического производства панцирных пластин. В этой связи важны материалы, полученные при раскопках Б. Н. Гракова на территории Каменского городища, где наряду с железными и бронзовыми готовыми частями набора были найдены и их заготовки, а также некоторые инструменты мастера-оружейника.¹¹⁾ Это позволило Б. Н. Гракову сделать важный вывод о производстве панцирей на этом городище.

Находки такого же рода были сделаны Б. А. Шрамко на Люботинском городище. Очевидно, мастерская по производству защитных доспехов существовала и на нем.

Вряд ли удастся выделить среди всей массы панцирей доспехи, сделанные в определенной мастерской. Из всех в общем довольно близких по форме пластин различных доспехов выделяются костяные части набора панцирей из Волковцев и Лозовой. Скорее всего, они были изготовлены в одной мастерской, может быть даже одним мастером. В нижней части чешуи имеется характерный вырез, не встреченный на частях набора других панцирей. [158] Кроме того, эти курганы и хронологически, и территориально близки между собой. Возможно, упоминаемые доспехи были сделаны на одном из городищ Посулья, скорее всего, Басовском, где были также найдены панцирные пластины.

Изготовление доспехов с панцирным покрытием, требовавшее кропотливой работы и значительных профессиональных навыков, предполагает значительную специализацию мастеров, выполнявших эту работу. Б. А. Шрамко вслед за Б. Н. Граковым и А. И. Мелюковой с полным основанием говорит о выделении в украинской лесостепи в скифское время развитого обособленного металлургического производства.¹²⁾

Вместе с тем вопросы, связанные с изготовлением кожаной основы для панцирей и поясов. Б. А. Шрамко рассматривает в разделе, посвященном описанию домашних промыслов. Он считает ее продукцией членов патриархальных семей, а не выделившихся специализированных ремесленников.¹³⁾ Вероятно, это не совсем верно. Обработка кожи и изготовление из нее основы были, далеко не таким простым делом, как может показаться на первый взгляд. Очевидно, можно говорить о выделении в это время в самостоятельное производство и ремесла, связанного с обработкой кожи, в большом количестве идущей на изготовление обуви, одежды, узды и предметов вооружения.

Трудно предположить также совмещение в одном лице ремесленника по изготовлению металлических частей набора, мастера по выделке основы и специалиста по набору пластин на ней. Скорее всего, это были разные люди. Вероятно, прав Б. Н. Граков, считающий, что в Скифии существовала специальная категория мастеров-панцирников.¹⁴⁾ Они же могли изготовлять боевые наборные пояса, шлемы с чешуйчатым набором, щиты с панцирным покрытием и другие наборные доспехи.

Приведенная характеристика уровня ремесленного производства в Скифии, вероятно, в общих чертах верна и для племен, населявших Северный Кавказ и Поволжье.

Теперь следует кратко рассмотреть вопрос о возможном массовом производстве защитного оружия в античных колониях на территории Северного Причерноморья.

Материалы, полученные при раскопках северопричерноморских городов, не дают оснований для вывода о сколько-нибудь значительном объеме производства черных металлов и их обработки. Несколько кузнечных горнов было раскопано лишь в Ольвии, остатки металлургического производства засвидетельствованы на Раевском городище.¹⁵⁾ Еще менее явные [159] его следы встречены в Пантикапее.¹⁶⁾ Эти данные говорят о слабом развитии материальной базы, столь необходимой для производства в широких масштабах рядового наступательного и оборонительного оружия, рассчитанного на сбыт вне колоний. Известный ныне по раскопкам многих и многих десятков лет уровень развития ремесел, связанных с получением и обработкой черных металлов, был способен удовлетворить лишь внутренние потребности городов в рядовом оружии и орудиях труда. Характеризуя развитие ремесел на Боспоре, В. Д. Блаватский определенно говорил о том, что оружейное дело здесь не получило особого развития.¹⁷⁾

Все это ни в коей мере не следует понимать как полное отрицание существования производства предметов вооружения в античных северопричерноморских колониях. Речь идет лишь о масштабах такого производства. Вероятно, в античных городах производилась какая-то часть роскошного парадного вооружения, в том числе и защитного. Остатки оружейной мастерской были недавно выявлены И. Д. Марченко в Пантикапее.

С представлением об античных колониях Северного Причерноморья как центрах художественной обработки цветных металлов, где в большом количестве производились украшения и драгоценное оружие, хорошо согласуются многочисленные остатки производственных комплексов, находки литейных форм, штампов, орудий для обработки мелких предметов, а также самих украшений.¹⁸⁾ Характерно, что орудий, связанных с художественной обработкой цветных и драгоценных металлов, намного больше, чем орудий мастеров, специализировавшихся на получении и обработке черных металлов. Последние представлены единичными экземплярами.

Наряду с общими соображениями об изготовлении отдельных видов вооружения античными мастерами, в литературе высказывались мнения о месте производства определенных предметов боевого снаряжения и даже целых его комплексов, уникальных по роскоши и тщательности отделки.¹⁹⁾ Вероятно, был прав М. И. Ростовцев, отмечавший, что парадное вооружение из Куль-Обы «...несомненно сработано на месте (в Пантикапее. - Е. Ч.)».²⁰⁾ А. И. Мелюкова верно указала на возможное греческое производство наборных панцирей с оплечьями.²¹⁾ Безусловно, того же происхождения и панцири типа кирас. Характерно, что доспехов этого рода немного - известны лишь единичные панцири с оплечьями и всего три кирасы. Скорее [160] всего, греческое происхождение имели и панцири, украшенные головой Медузы, из Семибратнего кургана, доспех из Талаевского кургана и некоторые другие.

Наряду с этими изделиями, которые с большей или меньшей долей вероятности можно рассматривать как продукцию греческих мастеров, с территории Северного Причерноморья происходит оружие, греческая принадлежность которого бесспорна. Это поножи, шлемы античных типов, часть щитов. На их греческое происхождение указывал еще М. И. Ростовцев.²²⁾

Ответить на вопрос, сделаны ли эти доспехи непосредственно на территории колоний или привезены из метрополии и колонии, таким образом, играли только роль посредников, пока что невозможно. Но отсутствие данных, свидетельствующих о значительном развитии металлургического, металлообрабатывающего и оружейного ремесел в северопричерноморских колониях, заставляет с большим вниманием отнестись к мнению исследователей, допускающих возможность производства оружия, найденного в Северном Причерноморье и на Северном Кавказе, в метрополии.²³⁾

М. И. Ростовцев высказался в пользу импортного происхождения части защитного вооружения. Он очень четко разграничил «несомненно сработанные на месте» парадные мечи и панцирь из Куль-Обы, с одной стороны, и поножи, являющиеся, возможно, предметами импорта, - с другой.²⁴⁾

A. И. Мелюкова считает, что непосредственным производителем или импортером поножей был Пантикапей. В пользу этого, по ее мнению, свидетельствует факт наибольшего распространения ножных доспехов в IV в. до н. э. - именно в то время, когда происходит оживленная торговля скифов с Боспором.²⁵⁾ Это положение подтверждается и тем обстоятельством, что большинство известных ныне поножей найдено или на самой территории Боспорского царства, или недалеко от его границ. В глубины Скифии они проникали редко.

Как предметы греческого импорта в Скифию рассматривал шлемы античных типов Б. З. Рабинович.²⁶⁾ Его мнение относительно изготовления коринфских и аттических шлемов в метрополии поддержали Н. А. Онайко и  И.  Б.   Брашинский.²⁷⁾

B. Д. Блаватский очень четко определил свое мнение о месте производства предметов скифского вооружения. Он написал: «Вооружение и снаряжение [161] скифов в основном было местного производства. Отдельные предметы парадного вооружения, в частности оборонительные доспехи, приобретавшиеся, а иногда и специально заказываемые скифской знатью в северопонтийских городах, отнюдь не могли изменить общей картины».²⁸⁾ С мнением В. Д. Блаватского нельзя не согласиться. Верное по отношению к скифам, это замечание, очевидно, с полным основанием можно отнести и к другим племенам Северного Причерноморья и Северного Кавказа.

Следует остановиться еще на одном важном вопросе. В литературе получило широкое распространение мнение о существовании в греческих городах Северного Причерноморья тяжеловооруженной пехоты, являвшейся основной частью их войск.²⁹⁾ Это представление находится в явном противоречии с таким очевидным фактом, как полное отсутствие предметов защитного вооружения в некрополях античных городов - Херсонеса, Ольвии. Среди достаточно хорошо изученных некрополей Боспора нет могил, которые безоговорочно можно было бы отнести к гоплитским, гробниц, где достаточно полно был бы представлен характерный набор вооружения тяжеловооруженного пешего воина-гоплита. Наборы тяжелого защитного оружия встречаются только в некоторых нимфейских курганах, в Куль-Обе, курганах Патиниотти, Кекуватского. Но эти могилы никак нельзя связывать с погребениями гоплитов. Без всякого сомнения, в них похоронены тяжеловооруженные всадники. С полным на то основанием в этих гробницах исследователи видят памятники, принадлежащие подвергшимся сильной эллинизации скифам.³⁰⁾

Для объяснения факта отсутствия защитного оружия в рядовых могилах некрополей античных городов приводились различные доводы.³¹⁾ На наш взгляд, они не достаточно убедительны. Безусловно, причины такого положения следует искать прежде всего в особенностях своеобразной тактики ведения боя, применявшейся в Северном Причерноморье, когда бой в открытом поле велся не фалангой тяжелой античной пехоты, а войсками (в основном конными) местных племен.

Примером именно такого боя является достаточно подробно описанная Диодором Сицилийским битва при Фате в конце IV в. до н. э. С обеих сторон в ней участвовало около 30 тыс. конников и 42 тыс. пеших воинов местных племен. Греков-наемников, которых только предположительно [162] можно рассматривать как гоплитов, было лишь 2 тыс. Несмотря на то, что конница в этом бою численно уступала пехоте, именно она решила исход боя. Главную роль в битве сыграл отборный отряд конников, находившийся в центре боевого порядка. С большой долей вероятности в нем следует видеть тяжеловооруженных всадников-дружинников.

Если в битве при Фате и имело место использование в системе боевого порядка фаланги гоплитов, то весь ход боя убедительно продемонстрировал ее неспособность выдержать удар тяжелой конницы. По-видимому, есть все основания говорить о значительной переоценке роли фаланги гоплитов в Северном Причерноморье.

В этой связи интересно, что попадающие к северопричерноморским племенам предметы античного защитного оружия шли на вооружение не тяжелой пехоты, а всадников. А. И. Мелюкова правильно указывает на «проникновение типичных форм оборонительного оружия греческих гоплитов в среду скифской аристократии», представлявшей собой всадничество.³²⁾ В отношении поножей и шлемов это же обстоятельство отмечает Н. И. Сокольский.³³⁾

Значительная концентрация предметов защитного вооружения на территории Северного Причерноморья и Северного Кавказа, с одной стороны, и немногочисленность, единичность их на соседних землях - с другой, позволяют уточнить вопрос о времени и месте появления в степях Евразии тяжеловооруженных всадников.³⁴⁾

С. П. Толстов, характеризуя конницу сако-массагетских племен, писал, что как и сам доспех, так и тактика тяжелой конницы сформировались именно на их территории.³⁵⁾ В подтверждение своего мнения он смог привести лишь сведения об оружии сако-массагетского населения, сообщаемые Геродотом, Страбоном и Аррианом, так как к моменту написания и выхода в свет монографии находки тяжелого защитного оружия в этом районе известны еще не были. Но у Геродота речь идет не о панцирном вооружении самого воина, а только о медных нагрудниках коней, а Страбон и Арриан говорили, скорее всего, о своих современниках, о том времени, когда тяжелый доспех стал уже обычным в этих местах.

К затронутому вопросу С.П. Толстов вернулся в начале 60-х годов.³⁶⁾ К этому времени уже были сделаны открытия остатков панцирного доспеха [163] в «арсенале» Топрак-Калы³⁷⁾ и в мавзолее Чирик-Рабата.³⁸⁾ После этих двух находок высказанная им ранее мысль о месте появления тяжелого защитного доспеха и тактики боя тяжелой конницы получила, по мнению С. П. Толстова, «прочное обоснование и хронологическую дату».³⁹⁾ Напомним, что панцирь из Чирик-Рабата относится к самому концу IV - началу III вв. до н. э., а доспех из Топрак-Калы датируется еще более поздним временем.⁴⁰⁾ Не случайно, что С. П. Толстов очень охотно принял точку зрения М. И. Ростовцева о сарматском происхождении панцирного доспеха и о позднем появлении его в Скифии.⁴¹⁾

Со ссылкой на работы С. П. Толстова к IV в. до н. э. относит появление тяжеловооруженной панцирной конницы в сако-массагетской среде и К. Ф. Смирнов. По его словам, в это же время все предпосылки для проявления данного контингента войск из родоплеменной аристократии складываются также у савроматов.⁴²⁾ Это высказывание имеет под собой гораздо более надежные основания, чем мнение С. П. Толстова, практически не подтвержденное никаким материалом. Если для характеристики защитного оружия у саков и массагетов мы располагаем лишь двумя панцирями, то в курганах Поволжья V-IV вв. до н. э. их найдено около десяти. Следует отметить, что тяжеловооруженная конница у сарматов очень не скоро заняла заметное место в составе войск. На это понадобилось несколько веков.

Известные в настоящее время материалы позволяют с уверенностью говорить о появлении тяжеловооруженной панцирной конницы у племен Скифии и Северного Кавказа уже в VI в. до н. э. В это время здесь в основном сложился весь комплекс скифского защитного доспеха, включавший шлемы, панцири, панцирные щиты и боевые пояса различных типов. Имеются также данные, позволяющие предполагать применение названными племенами тяжелых средств защиты боевого коня.

Однако несмотря на значительное количество тяжелого защитного вооружения, происходящего из курганов скифского времени в Скифии и на соседних территориях, нельзя делать вывод об обычности и обязательности такого оружия у всех или даже у большинства воинов. Известен целый ряд скифских могильников, содержавших десятки погребений, [164] в которых или вовсе не было доспехов, или найдены лишь их единицы. В качестве примера можно назвать два больших скифских могильника IV-III вв. до н. э. у с. Кут и на территории Никопольстроя. На полторы сотни раскопанных в них погребений приходится только два боевых пояса.

За три сезона работ Скифской экспедиции Института археологии АН УССР на Никопольщине и под Запорожьем (1964-1966 гг.) было раскопано около 30 скифских курганов. И только в двух из них оказались предметы защитного вооружения. Следует отметить, что в этих курганах похоронены скифы, стоявшие на более высоких ступенях социальной лестницы, чем скифы, погребенные в указанных выше могильниках того же времени и находящихся  на той же территории.

Вместе с тем существует несколько могильников, где обнаружено довольно значительное количество доспехов. К их числу относятся курганные группы у сел Журовка, Аксютинцы, Волковцы, в районе Борисполя, в центральном Крыму.

Чаще всего предметы защитного вооружения встречаются в курганах, где имеются могилы боевых коней. П. Д. Либеровым сделана подборка скифских степных курганов, в которых открыты отдельные конские могилы. Среди них - богатейшие памятники IV-III вв. до н.э. - Солоха, Чертомлык, Александрополь, Цимбалка, Огуз, Башмачка, Краснокутский, Чмырев, Лемешев курганы.⁴³⁾ К ним можно прибавить еще несколько более скромных погребений.⁴⁴⁾

Табл. 3 дает представление о нахождении предметов защитного вооружения в этих памятниках. Следует учитывать, что многие могилы подверглись опустошительному ограблению, поэтому найденные в них остатки доспехов не могут дать верного представления о всем наборе средств личной защиты воина. Очень показателен в этой связи пример Страшной Могилы, раскопанной А. И. Тереножкиным в 1965 г. на Никопольщине. Курган был ограблен полностью. Грабители вынесли за пределы кургана вместе с костяком погребенного даже большую часть земли обвалившегося свода. Поэтому о наличии в могиле поножей можно было судить лишь по очень сильной окисленности костей голени погребенного.

Кроме этих курганов конские захоронения, возможно, были и в целом ряде других памятников, раскопанных в конце XIX - начале XX вв. В то время, как правило, полного снятия всей курганной насыпи не производили. Под останцами курганов могут находиться не открытые при раскопках погребения. Так, не замеченная Н. Ушаковым конская могила была обнаружена В. П. Шиловым при доследовании Ушаковского кургана.⁴⁵⁾ [165]

Таблица 3
Нахождение предметов защитного вооружения в степных курганах с конскими могилами

* Курганы полностью ограблены.

На тех территориях Скифии, где захоронения коней не были обычны и вместо них в могилу клали только сбрую, вместе с остатками узды также часто встречаются предметы защитного вооружения. Особенно хорошо это видно на примере курганов Посулья.⁴⁶⁾

В курганах днепровского лесостепного Правобережья предметы конской сбруи встречаются реже. Но и здесь в инвентаре ряда курганов, где найдены уздечки, обнаружено и защитное вооружение (курган № 524 у Жаботина, № 38 у Гуляй-Города, Щучинка и др.).

Использование тяжелого защитного оружия всадниками подтверждается также предметами изобразительного искусства. Так, конные воины солохского гребня имеют панцири, шлемы, щиты, боевой пояс, поножи. В панцири одеты воины на золотой пластине из Гермесова кургана. На стелах воинов из собрания Краснодарского, Донецкого и Николаевского музеев изображены панцири, шлем, боевой пояс. На поясах у этих воинов висят нагайки - обязательная принадлежность конника.

Все это очень определенно свидетельствует, что тяжелый доспех был в основном оружием конных воинов.

Нельзя не согласиться с мнением А. И. Мелюковой, В. Д. Блаватского и Б. Н. Гракова о том, что тяжелое защитное вооружение, и прежде всего наборные панцири, имели лишь представители верхушки местных племен. К рядовому населению обычно они не попадали.⁴⁷⁾ Если легкие защитные доспехи, сделанные из кожи и изредка частично укрепленные металлическим набором, могли использоваться пешими воинами и основной массой конницы местных племен, то тяжелый защитный доспех [166] был на вооружении лишь сравнительно немногочисленной прослойки воинства.

Действительно, тяжелые защитные доспехи открыты преимущественно в могилах местной знати. Об этом говорит сам перечень курганов, из которых они происходят - Солоха, Чертомлык, Старшая Могила, Александрополь, Куль-Оба и др. Следует отметить, что даже в этих памятниках весь комплекс защитного доспеха, с такой точностью и полнотой воспроизведенный на солохском гребне, встречается редко.

Но кроме подобных курганов панцири иногда встречаются и в сравнительно небогатых погребениях, в инвентаре которых заметное место занимают разнообразное оружие и предметы конской узды. Иногда они сопровождаются захоронениями боевых коней. Ценные вещи из золота и серебра здесь очень редки. К числу таких памятников относятся курганы лесостепной Скифии - у с. Щучинка, № 490, 491 у с. Журовка, у сел Макеевка и Крячковка, а также несколько степных скифских курганов - № 2 у с. Кирово, у г. Днепрорудного, в курганной группе Солохи, у Огуза, неоднократно уже упоминавшийся курган в группе 22-й шахты под г. Орджоникидзе на Никопольщине и курган у Новорозановки. Примечательно, что в тех погребениях, где достаточно хорошо представлено в находках защитное вооружение, как правило, встречается и довольно полный комплект средств нападения. Безусловно права А. И. Мелюкова, считающая, что помимо основной массы войска местных племен - всеобщего ополчения - в Скифии в VI-V вв. до н. э., по всей видимости, уже существовали специальные военные дружины.⁴⁸⁾ Вероятно, в лицах, погребенных в названных курганах, и следует видеть воинов-дружинников.

Для характеристики роли дружины у скифов А. И. Мелюкова использовала определение, сделанное Ф. Энгельсом: «Военный вождь, приобретший славу, собирал вокруг себя отряд жаждавших добычи молодых людей, обязанных ему личной верностью, как и он им. Вождь содержал их и награждал, устанавливал известную иерархию между ними; для незначительных походов служил отряд телохранителей и всегда готовое к бою войско, для более крупных существовал готовый кадр офицеров».⁴⁹⁾

Значение дружины в скифском обществе, принципы ее организации удачно подмечены и хорошо описаны Лукианом Самосатским.⁵⁰⁾

На вооружении дружинников было наиболее совершенное наступательное и оборонительное оружие. Наличие хорошо вооруженных опытных воинов значительно укрепляло общественное положение того, в чьем подчинении находилась дружина - царя или вождя. [167]

Особенно возрастает роль дружины в Скифии в IV-III вв. до н. э. В это время разнообразное защитное вооружение наиболее часто встречается в могилах.

Основным оружием дальнего боя и легкой, и тяжелой конницы местных племен был лук и стрелы, метательные копья и дротики. Археологические материалы убедительно опровергают мнение Г. А. Пугаченковой о нехарактерности для паноплии тяжелых всадников лука.⁵¹⁾ Наконечники стрел в обязательном порядке входят в состав всех без исключения погребений, где находились тяжелые защитные доспехи.

Главным оружием ближнего боя скифской конницы было короткое копье. Безусловно, использовалось и длинное копье - пика. Заметное место в составе оружия конников занимал длинный рубящий меч.⁵²⁾

И наступательное, и оборонительное оружие в скифское время достигло высокой степени совершенства. Вооружение племен Северного Причерноморья и Северного Кавказа ни в коей мере не уступало, а отдельные виды его даже превосходили оружие, использовавшееся в Греции и странах Древнего Востока.

Во время боя отборная часть войска - дружина тяжеловооруженных всадников - находилась перед центром боевого порядка, состоявшего из конных и пеших воинов. Концентрированный мощный удар кулака тяжелой конницы, как можно судить из описанной Диодором Сицилийским битвы при Фате, мог решить исход битвы. Но выяснение особенностей тактики ведения конного боя вообще и тактики тяжеловооруженной конницы скифского времени в частности выходит за рамки настоящей работы.

Необходимо отметить, что совершенное оружие всадников местных племен, безукоризненное умение их владеть им и конем, безусловное использование строя делали возможным победу такой конницы над любым противником не только при использовании той тактики, которую с успехом применили скифы во время войны с Дарием, но и в открытом бою.

В III в. до н. э. в степи Северного Причерноморья вторглись сарматы. Они принесли с собой своеобразную тактику ведения боя, основанную на использовании несколько иных видов оружия. Однако созданный еще в скифскую эпоху весь основной комплекс защитного и наступательного вооружения, претерпев некоторые изменения, продолжал существовать и в сарматское время. [168]

Назад К оглавлению Дальше

¹⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение, войско и военное искусство скифов. Автореферат кандидатской диссертации. М., 1950, стр. 17.

²⁾ К. Ф. Смирнов. Вооружение савроматов, стр. 69.

³⁾ В. Д. Блаватский. Очерки военного дела..., стр. 115.

⁴⁾ К. Маркс. Формы, предшествующие капиталистическому производству. - ВДИ, 1940, № 1, стр. 21.

⁵⁾ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 29, стр. 154.

⁶⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение, войско и военное искусство скифов, стр. 21.

⁷⁾ Б. А. Шрамко. Хозяйство лесостепных племен..., стр. 13.

⁸⁾ Там же, стр. 17.

⁹⁾ С. И. Руденко. Указ. соч., стр. 251; С. А. Семенов. Технология ювелирного производства у ранних кочевников Казахстана (см. С. С. Черников. Указ. соч., стр. 157).

¹⁰⁾ Б. А. Шрамко. Новi данi.., стр. 80.

¹¹⁾ Б. Н. Граков. Каменское городище..., стр. 132.

¹²⁾ Б. А. Шрамко. Hoвi данi..., стр. 82.

¹³⁾ Б. А. Шрамко. Хозяйство лесостепных племен..., стр. 24-25.

¹⁴⁾ Б. Н. Граков. Каменское городище..., стр. 132.

¹⁵⁾ В. Д. Блаватский. Античная археология Северного Причерноморья. М., 1961, стр. 46.

¹⁶⁾ И. Д. Марченко. Материалы по металлургии и металлообработке Пантикапея. - МИА, № 56. М., 1957.

¹⁷⁾ В. Д. Блаватский. О боспорском ремесле IV-I вв. до н. э. - СА, XXIX-XXX. М., 1959, стр. 50.

¹⁸⁾ В. Д. Блаватский. Античная археология..., стр. 46-49; его же. Пантикапей. М., 1964, стр. 35, 67.

¹⁹⁾ Н. А. Онайко. Античный импорт в Приднепровье и Побужье в VII-V вв. до н. э. - САИ, вып. Д1- 27. М., 1966, стр. 32.

²⁰⁾ М. И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 383.

²¹⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 73-74.

²²⁾ М. И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 333.

²³⁾ Н. А. Онайко. Экономические связи античных городов Северного Причерноморья с племенами Приднепровья и Побужья в IV-II вв. до н. э. - Тезисы докладов на заседаниях, посвященных итогам полевых исследований 1967 г. М., 1968, стр. 17.

²⁴⁾ М. И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 383.

²⁵⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 76.

²⁶⁾ Б. З. Рабинович. Указ. соч., 136.

²⁷⁾ Н. А. Онайко. Античный импорт..., стр. 43; И. Б. Брашинский. Указ. соч., стр. 139.

²⁸⁾ В. Д. Блаватский. Очерки военного дела..., стр. 13.

²⁹⁾ Там же, стр. 14.

³⁰⁾ М. И. Ростовцев. Скифия и Боспор, стр. 382, 387; В. Д. Блаватский. Об этническом составе населения Пантикапея. - СА, XXVIII. М., 1958, стр. 101-102; его же. Пантикапей, стр. 64; В. Ф. Гайдукевич. Боспорское царство. М.-Л., 1949, стр. 208, 277; Л. Ф. Силантьева. Указ. соч., стр. 51.

³¹⁾ Подробный анализ их будет дан в подготовленной автором статье «О роли фаланги в Северном Причерноморье».

³²⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение, войско и военное искусство скифов, стр. 20.

³³⁾ Н. И. Сокольский. Военное дело Боспора, стр. 10-11.

³⁴⁾ Е. В. Черненко. Появление тяжелой конницы в степях Евразии. - Тезисы докладов и сообщений на конференции по вопросам скифо-сарматской археологии. М., 1966; его же. О времени и месте появления тяжелой конницы в степях Евразии. - Доклады и сообщения конференции по вопросам скифо-сарматской археологии (в печати).

³⁵⁾ С. П. Толстов. Древний Хорезм. М., 1948, стр. 211-227.

³⁶⁾ С. П. Толстов. Приаральские скифы и Хорезм. - СЭ, 1961, №4, стр. 136.

³⁷⁾ С. П. Толстов. Хорезмская археолого-этнографическая экспедиция. - Труды Хорезмской археолого-этнографической экспедиции, т. I. M., 1952, стр. 34.

³⁸⁾ С. П. Толстов. По древним дельтам Окса и Яксарта, стр. 142; С. А. Трудновская. Круглое погребальное сооружение на городище Чирик-Рабат. - Материалы Хорезмской экспедиции, вып. 6. М., 1963, стр. 209.

³⁹⁾ С. П. Толстов. Приаральские скифы и Хорезм, стр. 138.

⁴⁰⁾ С очень аргументированной критикой многих положений С. П. Толстова об особенностях военного дела народов Средней Азии недавно выступила Г. А. Пугаченкова (О панцирном вооружении парфянского и бактрийского воинства. - ВДИ, 1966, № 2).

⁴¹⁾ С. П. Толстов. Древний Хорезм, стр. 220.

⁴²⁾ К. Ф. Смирнов. Савроматы. М., 1964, стр. 280.

⁴³⁾ П. Д. Либеров. Хронология памятников Поднепровья скифского времени. - ВССА, стр. 146.

⁴⁴⁾ Е. В. Черненко. Скифские курганы на Никопольщине, стр. 190.

⁴⁵⁾ В. П. Шилов. Ушаковский курган. - СА, 1966, № 1, стр. 182.

⁴⁶⁾ В. А. Iллiнська. Скiфська вузда VI ст. до н. е., стр. 38.

⁴⁷⁾ В. Д. Блаватский. Очерки военного дела..., стр. 13; Б. Н. Граков. Каменское городище..., стр. 170; А. И. Мелюкова. Вооружение, войско и военное искусство скифов, стр. 19.

⁴⁸⁾ А. И. Мелюкова. Вооружение скифов, стр. 82.

⁴⁹⁾ Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства М., 1945, стр. 163.

⁵⁰⁾ ВДИ, 1948, № 1, стр. 300.

⁵¹⁾ Г. А. Пугаченкова. Указ. соч., стр. 31.

⁵²⁾ Е. В. Черненко. Появление тяжелой конницы.., стр. 85.

Назад К оглавлению Дальше