Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. К разделам: Средняя Азия | Сарматы

Обельченко О.В.
Мечи и кинжалы из курганов Согда

Советская археология. 1978, № 4.
(115/116) – разрыв страниц.

Раскопки курганов античной эпохи в долине Зарафшана дали богатый археологический материал, в том числе и по оружию. До сих пор все сведения о вооружении Согда, имеющиеся в науке, относились к периоду раннего средневековья, но и они были немногочисленны. Луку, стрелам и другому оружию Согда VII—VIII вв. посвящена работа К.Г. Рудо,¹⁾ в работах А. Джалилова разбирается не только вооружение, но и организация войска согдийцев накануне и в период арабского завоевания Средней Азии.²⁾ Поясной набор, как характерный атрибут согдийского воина, рассматривается в статье В.И. Распоповой,³⁾ ею также приводятся сведения о согдийском вооружении.⁴⁾ Согдийское вооружение упоминается и в работах А.Ю. Якубовского.⁵⁾

Однако совершенно отсутствуют не только работы, но и весьма редки упоминания о находках предметов вооружения на территории древнего Согда, относящихся к эпохе кушан, и времени, предшествующего им. Немногочисленны и сами находки предметов вооружения в Согде, как и во многих других районах Средней Азии, причем в наибольшем количестве найдены наконечники стрел. Поэтому особую значимость приобретают находки предметов вооружения из курганов древнего Согда, относящихся к античной эпохе, особенно мечей и кинжалов, количество которых наиболее значительно по сравнению с другими районами Средней Азии. В курганных могильниках Согда, относящихся к эпохе кушан и предшествующему ей времени, было найдено 29 железных мечей пяти видов, дающих представление об их эволюции, и 11 кинжалов разных форм, что свидетельствует о широком применении этих видов оружия.

Если у скифов главным видом оружия были лук и стрелы, то у сарматов мечи и кинжалы были таким же распространенным видом оружия, как лук и стрелы. Это является и характерной чертой курганов античного Согда, сближающей их с курганами савроматов п сарматов.⁶⁾ Наиболее ранней находкой из могильников Согда можно считать эфес меча из кургана № 4 могильника Акджартепе, который, исходя из аналогий с (115/116) савроматскими мечами, датируется второй половиной V — IV в. до н.э.⁷⁾

В более раннее время в Средней Азии в употреблении были бронзовые кинжалы или короткие мечи-кинжалы, которые принято называть акинаками. Один из таких кинжалов известен по находкам на Дальверзине в Ташкентской обл. и датируется он концом II — началом I тысячелетия до н.э.⁸⁾

На смену бронзовым пришли железно-бронзовые акинаки, у которых была железная полоса и бронзовая рукоятка. Такие акинаки были найдены на Памире в погребениях VI в. до н.э.⁹⁾ Подобные акинаки, по словам Е.И. Крупнова, иллюстрировали «…все еще продолжающийся процесс превращения бронзового оружия в железное».¹⁰⁾ Железно-бронзовые акинаки известны и по скифскому оружию, и по находкам в Южной Сибири, и весьма интересным является отмеченный факт маскировки железного кинжала под бронзовый путем покрытия навершия, рукоятки и перекрестия тонким слоем бронзы.¹¹⁾

Следует считать установленным постепенный переход в конце первой половины I тысячелетия до н.э. от бронзовых акинаков к железным, которые с середины I тысячелетия до н.э. уже широко применяются в Средней Азии. Для Согда наиболее ранней находкой является эфес меча из могильника Акджартепе, и поэтому можно в настоящее время считать, что с V в. до н.э. в Согде в употреблении уже были мечи из железа. Находки предметов вооружения в курганных могильниках Согда последующего времени подтверждают это. В погребениях долины Зарафшана, исследованных автором, не было найдено ни одного предмета вооружения из бронзы.

Находки железных мечей позволяют проследить процесс эволюции этого вида оружия и превращения его из короткого, колющего меча в длинный, рубящий, что связано было с изменением тактики ведения боя. Если о величине самого раннего меча из Согда судить трудно ввиду того, что лезвие его не сохранилось, то величина следующих за ним по времени мечей известна.

В кург. 10 Агалыксайского могильника были найдены фрагменты двух железных мечей с серповидным навершием и прямым коротким перекрестием.¹²⁾ Один из них был собран полностью, длина этого меча 60 см, что соответствует величине скифских акинаков, имевших длину от 50 до 70 см¹³⁾ (рис. 1, 2). У этого акинака рукоятка имеет весьма характерную деталь, указывающую на генетическую связь этих мечей с железно-бронзовыми акинаками. Рукоятка указанного меча овальная в сечении, в середине она имеет вертикальное углубление, идущее от серповидного навершия до прямого перекрестия. Это углубление по краям имело выступающие ребра, за которыми рукоятка переходила в округлые края. Таким образом, рукоятка меча имела в середине вид плоского стержня с округлыми валиками по краям, но выкована она была вся из единого бруска железа. В отличие от железно-бронзовых у этого акинака выемка была чисто декоративной и не имела конструктивного назначения. У железно-бронзовых акинаков и кинжалов в бронзовой рукоятке была вертикальная прорезь, в которую через отверстие в перекрестии вставлялся (116-117) плоский черенок клинка, а сама рукоятка к лезвяю приклепывалась. Такого типа меч был найден в Нижнем Поволжье, у него бронзовая литая рукоятка имела вертикальную прорезь, в которой находился стержень железного лезвия.¹⁴⁾

Рис. 1. Формы мечей: 1 — Акджартепе, кург. 4; 2 — Агалыксай, кург. 10; 3 — Агалыксай, кург. 5; 4 — Кызылтепе, кург. 6; 5 — Агалыксай, кург. 6

Агалыксайский меч был весь изготовлен из железа, но ручка имела декоративное оформление, имитирующее прорезь, что указывает на недавно совершившийся переход от производства железно-бронзовых мечей к железным. Это позволяет считать меч из кург. 10 Агалыксайского могильника наиболее ранней разновидностью мечей с серповидным навершием с коротким прямым перекрестием. Согласно классификации прохоровских мечей, акинак с серповидным навершием и коротким прямым перекрестием следует за мечами с переломленным перекрестием,¹⁵⁾ чему полностью соответствует хронология ранних мечей из курганов античного Согда. За мечом из кург. 4 могильника Анджартепе следует меч из кург. 10 Агалыксайского могильника, который датируется IV в. до н.э., а появление погребений с такими мечами объясняется событиями политической. истории Согда второй половины IV в. до н.э.¹⁶⁾

Следующим типом меча из курганов древнего Согда были мечи с коротким прямым перекрестием, но с навершием в виде круглой пластинки. Один такой меч был найден в кург. 5 Агалыксайского могильника,¹⁷⁾ а другой — в кургане у тригонометрического пункта в Лявандакском могильнике.¹⁸⁾ Эти два меча по своей форме совершенно одинаковы с кинжалом первых веков до нашей эры из Ольвии, хотя этот кинжал и имеет (117/118) несколько удлиненное перекрестие по сравнению с зарафшанскими, но навершие у них совершенно одинаковое.¹⁹⁾

Изображение точно такого же меча с коротким прямым перекрестием и навершием в виде круглой пластинки можно видеть на серебряной чаше II в. до н.э., найденной в прошлом столетии под Пермью.

На этой чаше изображена охота на львов, и у одного из всадников, стреляющего из лука, с левой стороны висит меч с прямым перекрестием и навершием в виде круглой пластинки.²⁰⁾ Им близки мечи с коротким прямым перекрестием, но без металлического навершия. Такие мечи были найдены в курганах 2 и 4 Шахривайронского могильника, в курганах 2, 4, 6, 13, 14, 16 и 19 Кызылтепинского могильника (рис. 2), в курганах 1 и 2 Лявавдакского могильника. В кург. 3 у бугра Соинова было найдено три таких меча,²¹⁾ a в других курганах Куюмазарского могильника — 19, 20, 22 и 31 — по одному мечу.²²⁾ У всех этих мечей такое же перекрестие, как и у мечей с круглым навершием, только у двух — из кург. 2 Кызылтепинского могильника и кург. 20 Куюмазарского могильника — перекрестия были сделаны из бронзы. Такие же железные мечи с бронзовым перекрестием были найдены в кург. 56 Шаушукумского могильника в зоне строительства Чардаринского водохранилища²³⁾ и в Западном Казахстане в кург. 2 могильника Курпе-Бай.²⁴⁾ Длинный железный меч с коротким прямым перекрестием из железа был найден в погр. 19 кург. 12 около с. Политотдельское в Нижнем Поволжье.²⁵⁾

Рис. 2. Мечи из курганов Кызылтепинского могильника

Такие же мечи найдены в курганах по р. Исеть на Урале²⁶⁾ и под Тюменью.²⁷⁾ Эти мечи, согласно таблице, составленной К.Ф. (118/119) Смирновым, следуют за мечами с бабочковидным перекрестием.²⁸⁾ Они встречаются и в погребениях сарматского времени в Нижнем Поднепровье.²⁹⁾

Железный меч с коротким прямым перекрестием из бронзы, без навершия, был найден Д. Маршаллом в Таксиле.³⁰⁾ По его мнению, железные мечи, которые были найдены в Таксиле, «…относятся исключительно к I в. н.э.».³¹⁾ Это самая большая группа мечей, насчитывающая 20 экз., датируется, по совокупности всех данных, II в. до н.э. — I в. н.э., что подтверждается находкой монеты Гелиокла (II в. до н.э.) в кург. 14 Кызылтепинского могильника совместно с одним из этих мечей.³²⁾ Характерно, что находки этих мечей, как правило, связаны с сарматскими могильниками на очень большой территории от Западной Сибири до низовьев Днепра.

Следующая группа мечей отличается по форме от предыдущей. Эти мечи не имеют металлических наверший и металлических перекрестий. Они были найдены в кург. 2 и 5 могильника Акджартепе и в кург. 6 Агалыксайского могильника. Фрагменты лезвий мечей были найдены в кург. 2 и 8 Агалыксайского могильника и в кург. 37 Кутомазарского могильника. В Средней Азии такие мечи известны по находкам в курганах около Янги-Юля,³³⁾ в курганах Южной Туркмении,³⁴⁾ в курганах Карабулакского могильника.³⁵⁾

Точно такие же мечи найдены в Южном Приуралье,³⁶⁾ а также в Нижнем Поволжье, где они являются господствующей формой в первые века нашей эры.³⁷⁾ Найдены они в погребениях первых веков нашей эры на Северном Кавказе,³⁸⁾ на Боспоре³⁹⁾ и в Крыму.⁴⁰⁾ Мечи без перекрестия и навершия из курганов Согда датируются II—III вв. н.э., не только исходя из их формы, но и по всем другим археологическим данным, полученным при раскопках этих курганов.

Мечи пяти форм, найденные в могильниках долины Зарафшана, позволяют проследить процесс эволюции от ранних мечей, еще подражающих железно-бронзовым, до мечей без перекрестия и навершия. Ранние мечи из кург. 4 могильника Акджартепе и кург. 10 Агалыксайского могильника похожи не только на прохоровские мечи Поволжья и Приуралья, но и на подобной формы кинжалы из Казахстана, среди которых имеются кинжалы с переломленным перекрестием, а также с серповидным навершием.⁴¹⁾ Это серповидное навершие развилось из (119/120) брусковидного, а согнутое под тупым углом перекрестие стало прямым.⁴²⁾ У последующих мечей исчезает и это перекрестие. Однако отсутствие перекрестий на этих мечах (как и наверший) еще не является доказательством того, что их не было вообще. Меч без навершия очень неудобен при употреблении в бою, так как он мог выскользнуть из руки. Поэтому мечи имели навершия, но выполненные из дерева, которым чаще всего обкладывались рукоятки, или из кости, но эти навершия, очевидно, не сохранились вследствие неблагоприятных почвенных условий. Практиковалось также прикрепление наверший, представляющих собой подобие большой пуговицы различной формы. Для этого применялись разные камни — оникс, халцедон, янтарь, топаз. Применялись также стекло, кость, паста, алебастр, серебро, обожженная глина и дерево.⁴³⁾ В курганах около Янги-Юля рядом с рукоятками мечей лежали нефритовые кольца, которые Г.В. Григорьев считал навершиями мечей.⁴⁴⁾

Отсутствие перекрестий из металла на поздних мечах также не позволяет считать, что их не было. Меч без перекрестия неудобен в бою потому, что при ударе, особенно колющем, рука может скользнуть по лезвию. Поэтому вполне допустимо считать, что у этих мечей были деревянные перекрестия, но они не сохранились.

Мечи без перекрестия и навершия, применявшиеся в I—IV вв. н.э. и несколько позже, различаются между собой. У ранних мечей, т.е. I—III вв. н.э., переход от лезвия к рукоятке плавный, без четкого разграничения, как это имело место у поздних мечей. У мечей IV—V вв. н.э. переход от лезвия к стержню рукоятки имеет прямой угол, т.е. четко разграничивается.⁴⁵⁾ Последняя форма мечей поздняя, такого типа мечи не были найдены в курганах Согда.

Эти поздние мечи превращаются в однолезвийные, которые известны по находкам в Пскентском могильнике,⁴⁶⁾ в курганах тюркского времени в долине р. Или,⁴⁷⁾ в Ворухском могильнике,⁴⁸⁾ в кургане на правом берегу р. Курты в Семиречье.⁴⁹⁾ Известны они также по находкам в Южной Сибири⁵⁰⁾ и на Северном Кавказе.⁵¹⁾

С изменением формы меча менялась и его длина. Если ранние мечи с серповидным навершием были длиной в 60 см, а рукоятка у них была небольшая, для обхвата одной рукой, то у последующих мечей длина их стала до 105 см, а рукоятка удлинилась настолько, что ее можно было обхватить двумя руками, что полностью соответствует описанию сарматских мечей древними источниками. По словам Тацита, сарматы были вооружены «…длиннейшими мечами, которые сарматы держат обеими руками».⁵²⁾

Кинжалы (11 экз.) из курганов долины Зарафшана относятся к различным хронологическим группам и имеют различные формы. В кург. 16 (120/121)

Рис. 3. Формы кинжалов: 1 — Агалыксай, кург. 10; 2 — Куюмазар, кург. 19; 3 — Кызылтепе, кург. 16; 4 — Лявандак, кург, 1; 5 — Лявандак, кург. 2; 6 — кург. 3 близ бугра Соинова; 7 — Моравкуль, кург. 3; 8 — Кызылтепе, кург. 2 (впускное погребение)

Кызылтепинского, кург. 1 и 2 Лявандакского и в кург. 15 Куюмазарского могильников были кинжалы с разными навершиями и перекрестиями, последнее отсутствовало у кинжала из кург. 2 Лявандакского могильника (рис. 3, 5). Однолезвийный кинжал без перекрестия и навершия был обнаружен в инвентаре впускного погребения кург. 2 Кызылтепинского могильника, а все остальные кинжалы имели двухстороннюю заточку лезвия, чечевичного в разрезе. Округлую форму имело лезвие кинжала типа стилета из кург. 10 Агалыксайского могильника. В этом кургане были найдены железные мечи с серповидным навершием, рассмотренные выше. Для этого узкого и длинного кинжала типа стилета найти аналогии в опубликованном материале не удалось. Однако такие же кинжалы, типа современного стилета, были обнаружены А.X. Халиковым при раскопках Старшего Ахмыловского могильника в 1966—1969 гг. на левом берегу Волги близ устья Ветлуги на территории Марийской АССР. В погребениях второй половины VII и VI в. до н.э. были найдены узкие кинжалы не более 40 см длиной, совершенно одинаковые с кинжалом из кург. 10 Агалыксайского могильника. Кинжалы из Старшего Ахмыловского могильника имели заостренные концы, причем верхний, где находилась рукоятка, был менее заострен, нежели противоположный боевой конец. На кинжале из погребения второй половины VII в. до н.э. было перекрестие из напускной бронзовой пронизки, а рукоятку венчало навершие из бронзовой бусины. Второй кинжал VI в. до н.э. из этого же могильника не имел ни перекрестия, ни навершия и по своей форме и размерам является полным аналогом агалыксайскому кинжалу.⁵³⁾ Кинжал из кург. 10 Агалыксайского могильника в (121/122) настоящее время самый древний из оружия Согда и датируется вместе с найденными в этом погребении мечами IV в. до н.э.

Из четырех кинжалов с навершиямы только три имели перекрестия, один кинжал из кург. 2 Лявандакского могильника имел округлое навершие, а рукоятка плавно переходила в лезвие без всякого перекрестия. Этот кинжал, судя по другим находкам в погребении, датируется рубежом нашей эры или I в. н.э.⁵⁴⁾

Кинжал из кург. 16 Кызылтепинского могильника длиной 34 см имел короткое прямое перекрестие, что его сближает с мечами из курганов долины Зарафшана, и антенное навершие в виде сильно загнутых, слившихся друг с другом антенн, образующих только два небольших отверстия в центре каждой антенны (рис. 4). Меч с таким же антенным навершием, но бабочковидным перекрестием, был найден под Магнитогорском у хут. Черниговского. Меч железный, имеет рукоятку с навершием в виде сильно закрученных антенн, которые слились, образуя два небольших отверстия.⁵⁵⁾ К.Ф. Смирнов относил этот меч к самым ранним савроматским мечам с простым антенным навершием.⁵⁶⁾ Два кинжала, аналогичных кызылтепинскому, были найдены в Тулхарском могильнике на юге Узбекистана, где также найдены железные мечи с коротким прямым перекрестием без навершия. У одного из них был ромбовидный в сечении клинок,⁵⁷⁾ что сближает его с мечом, найденным Д. Маршаллом в Таксиле, о котором уже говорилось выше. По находке в кург. 16 Кызылтепинского могильника керамической фляги с уплощенным боком это погребение можно датировать рубежом нашей эры или I в. н.э.

Кинжал из кург. 1 Лявандакского могильника имеет кольцевое навершие и полулунное перекрестие, опущенные концы которого имитируют усики. Прямых аналогий этой форме кинжала нет в археологическом материале Средней Азии, Приуралья и Поволжья. Аналогичной формы нет и в известной сводке В. Гинтерса, в которой были собраны скифские и сарматские мечи юга России.⁵⁸⁾

Рис. 4. Кинжал из кург. 16 Кызылтепинского могильника

Однако в деталях этот кинжал имеет черты сходства с оружием из сарматских погребений Нижнего Поволжья и Северного Кавказа, а также из погребений в Средней Азии. Кинжалы и мечи с кольцевым навершием, но прямым перекрестием, бытовали в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе как в первые века до нашей эры, так и в первые века нашей эры.⁵⁹⁾ Полулунное перекрестие в виде опущенной вниз дуги, но без закруглений на концах, имеется у акинака с серповидным навершием из кург. 9 могильника Памирская I на Памире.⁶⁰⁾ Подобные полулунные перекрестия имеются на мечах прохоровской культуры Южного Приуралья (122/123) и различаются между собой лишь модифицированными перекрестиями и навершиями.⁶¹⁾ Полулунные перекрестия обычны на бронзовых кинжалах тагарской эпохи Южной Сибири.⁶²⁾ Нет прямых аналогии и кинжалу из кург. 19 Куюмазарского могильника. Навершие этого кинжала в виде слегка закругленных наружу волют, между которыми имеется угловидная выемка, похоже на антенные наверпшя савроматских мечей.⁶³⁾ Переломленное перекрестие этого кинжала похоже на такие же перекрестия прохоровских мечей IV в. до н.э.⁶⁴⁾ Оба эти кинжала (из кург. 1 Лявандакского и кург. 19 Куюмазарского могильника) датируются второй половиной II в. до н.э.

Следующей по времени была группа кинжалов без перекрестий и наверший (5 экз.) из кург. 6 Агалыксайского, кург. 3 Миранкульского, кург. 4 Шахривайронского, кург. 7 Кызылтепинского и кург. 3 Куюмазарского могильника. Кинжалы этой группы датируются первыми веками нашей эры, причем наиболее ранними из них следует считать кинжалы из кург. 4 Шахривайронского и кург. 7 Кызылтепинского могильника, а кинжалы из Куюмазарского, Агалыксайского и Миранкульского могильников следует датировать II—IV вв. н.э.⁶⁵⁾

Последним видом кинжалов является однолезвийный кинжал, у которого рукоятка и кончик лезвия отломаны, поэтому длина его не превышает 21 см, в то время как все рассмотренные перед этим кинжалы имели длину от 30 до 40 см. Подобный кинжал с односторонней заточкой лезвия известен по находкам в могильнике у ст. Вревской под Ташкентом.⁶⁶⁾ Он входил в инвентарь погребения впускной могилы, устроенной в насыпи кург. 2 Кызылтепинского могильника, где в песке, заполнявшем грунтовую могилу, были раздробленные мелкие кости скелета, два железных трехреберных черешковых наконечника стрел, железный стержень и фрагмент железной пластинчатой пряжки. У наконечников стрел ребра от черешка к острию расширяются и под тупым углом переходят в заостренную головку. Такого типа наконечники стрел известны по находкам в Средней Азии⁶⁷⁾ и Поволжье⁶⁸⁾ и позволяют отнести найденный вместе с ними однолезвийный кинжал к концу IV — началу V в. н.э.

Рассмотренные в хронологической последовательности кинжалы повторяют тот же процесс эволюции, что и мечи от более сложных, с навершиями и перекрестиями, к простым без навершия и перекрестия. Переходной формой следует, видимо, считать кинжал из кург. 2 Лявандакского могильника, у которого было округлое навершие, но уже не было перекрестия. Затем у всех последующих кинжалов исчезает и это металлическое навершие.

Сравнение форм кинжалов и мечей из курганов Согда с мечами и кинжалами из Южного Приуралья, Нижнего Поволжья, Центрального Казахстана и Южной Сибири указывает на генетическую связь этого оружия с савромато-сарматскими образцами, а также на одинаковый процесс эволюции. Если в курганах первых веков до нашей эры и более (123/124) раннего времени в других районах Средней Азии, так же как и в Согде, в употреблении были мечи и кинжалы с разного рода навершиями и перекрестиями, то в первых веках нашей эры господствуют мечи и кинжалы без перекрестия и навершия, вернее без металлического навершия и перекрестия. Анализируя находки мечей в погребениях Нижнего Поволжья, И.В. Синицын отмечал процесс постепенного исчезновения мечей с перекрестием и навершием и замену их на рубеже нашей эры мечами без перекрестия и навершия.⁶⁹⁾

Этот же процесс смены форм мечей на рубеже нашей эры по материалам меото-сарматского могильника у станицы Усть-Лабинской проследил Н.В. Анфимов. В погребениях четвертой хронологической группы — I в. до н.э. — II в. н.э. — встречаются мечи двух типов: к первому, раннему типу, относятся мечи с перекрестием и кольцевым навершием, ко второму, позднему — длинные, узкие мечи без перекрестия и навершия. При этом Н.В. Анфимов добавлял, что форма последних мечей становится господствующей в первые века нашей эры.⁷⁰⁾

В Средней Азии происходил тот же процесс смены форм мечей и кинжалов на рубеже начала нашей эры, что, однако, не исключало употребления в первые века нашей эры старых форм оружия наравне с появившимися новыми. Но господствуют мечи без перекрестия и навершия, которые затем, начиная с V в. н.э., эволюционировали в однолезвийные, что хорошо видно по изменению форм кинжалов из курганов Согда. Отличаются эти мечи от более ранних не только другим видом навершпя или отсутствием такового, но и размерами.

Длина мечей из погребений II в. до н.э. — I в. н.э. в курганах древнего Согда больше, нежели у ранних мечей. Мечи этого времени имеют длину от 85, 90, 95, 100 до 105 см. Таким образом, по длине мечи этого времени делятся на несколько групп, но имеют совершенно одинаковую форму. Эти размеры соответствуют длине сарматских мечей, имевших длину от 80 до 100 см и более.⁷¹⁾ Однако у савроматов длинные мечи наравне с короткими стали появляться в конце VI в. до н.э., причем мечи у них были распространены гораздо больше, чем у скифов, и являлись оружием не только военных дружинников и племенной знати, но и рядовых воинов.⁷²⁾

Разница в величине мечей ранних и последующих за ними эпох объясняется разной тактикой боя, применяемой воинами. Длинный всаднический меч приспособлен не только для колющего, но и, главным образом, для рубящего удара, что говорит о более эффективном применении такого оружия, как меч. Употребление длинного меча в конном бою отличало тактику савроматов от тактики скифов, которые употребляли короткий меч. Основную часть скифского войска составляли конные воины-лучники, но применялась также и пехота, о чем свидетельствуют и археологические данные.⁷³⁾

Интересные сведения о тактике саков, применяемой ими против войск Александра Македонского в Согде, сообщают античные авторы, причем время применения этой тактики соответствует находкам коротких мечей в Агалыксайском могильнике и позволяет считать короткий меч с (124/125) серповидным навершием оружием саков IV в. до н.э. Посланный Александром Македонским против восставшего Спитамена полководец Менедем подвергся нападению дахов, которые сидели в засаде. Дахи сажали на коней по два всадника, которые поочередно соскакивали на землю и вели бой и конные и пешие.⁷⁴⁾

Однако употребление длинных мечей не исключает продолжающегося бытования, хотя и в незначительном количестве, коротких мечей. Таким примером может служить находка короткого меча из железа в одном из помещений на городище Халчаян в Сурхандарьинской обл. Найденный там меч Г.А. Пугаченкова датировала рубежом нашей эры.⁷⁵⁾ Этот меч имеет короткое прямое, но узкое перекрестие и лезвие, слегка расширяющееся в середине. Длина его 54 см, но богатая оправа рукоятки и ее верхняя часть обломаны, поэтому можно считать, что длина его была не менее 60 см. Форма меча и его размеры, а также не совсем обычное перекрестие отличают его от мечей из курганов Согда и их сарматских аналогов из Приуралья и Поволжья. Меч из Халчаяна удивительно похож на ксифос, меч греческих гоплитов, распространенный не только в Греции, но и в Северном Причерноморье.⁷⁶⁾

Если короткие мечи бытовали в период широкого распространения длинных мечей, то это же можно сказать и о длинных мечах в сакскую эпоху, когда господствовали короткие мечи. В качестве примера можно указать на длинный меч из Тагискена, из погребения, которое датируется V в. до н.э. Железный меч имел длину 125 см, на его рукоятке было брусковидное или овальное навершие и бабочковидное перекрестие.⁷⁷⁾

Значительно позже, в эпоху раннего и развитого средневековья, железные мечи по-прежнему были основным видом оружия, о чем свидетельствуют археологические находки. Мечи позднего времени были обнаружены и на территории Согда при раскопках на городище Афрасиаб. В 1968 г. при вскрытии слоев VIII в. были обнаружены фрагменты железного двулезвийного меча.⁷⁸⁾ Другой меч был найден в 1969 г. в одном из помещений мечети в слое, соответствующем времени штурма Самарканда весной 1220 г. монгольскими полчищами. Этот меч XIII в. железный, однолезвийный, без рукоятки, с коротким перекрестием, но обломанным клинком.⁷⁹⁾

Кроме археологических данных об употреблении мечей в эпоху средневековья в Средней Азии имеются сведения и в письменных источниках.⁸⁰⁾ В эпоху средневековья, несмотря на распространение сабли, меч продолжал оставаться главным оружием в странах не только Востока, но и Запада. В эпоху крестовых походов меч был основным оружием закованных в латы рыцарей.

Несмотря на раннее появление сабли и на Руси, меч продолжал быть основным оружием русских воинов. По словам А.В. Арциховского, важнейшим оружием дружинника IX—X вв. был меч и таковым продолжал (125/126) оставаться до XIII в., хотя сабли постоянно встречались в курганах кочевников XI—XII вв.⁸¹⁾

Происшедшая смена форм мечей двулезвийных однолезвийными не является, однако, доказательством появления последних только в V—VI вв. н.э. Однолезвийные мечи появились значительно раньше, чем они стали вытеснять двулезвийные. Они были известны еще в скифском и савроматском оружии, но широкого распространения не получили. Из курганов Северного Причерноморья известно семь таких мечей, у которых клинок представляет собой как бы половину треугольного клинка двулезвийного меча; спинка такого клинка утолщенная. Другой меч был сделан из железной полосы, сложенной пополам в продольном направлении, а затем откован так, что спинка его осталась утолщенной, а лезвие заостренным. Кривой однолезвийный меч был найден под Киевом, причем заостренной была вогнутая сторона. Датируются все эти мечи IV—III вв. до н.э.⁸²⁾

Такого же типа меч с кривым лезвием, с заточенной вогнутой стороной был найден в Старо-Киишкинском могильнике под Уфой в погребении III—II вв. до н.э.⁸³⁾ Появление однолезвийных мечей в Скифии объясняется влиянием греческого оружия, в данном случае греческого однолезвийного меча махайры, который был рубящим мечом с искривленным лезвием, состоявшим на вооружении греческой конницы, в отличие от двухлезвийного ксифоса — меча греческих пехотинцев гоплитов. По мнению А.И. Мелюковой, скифские мастера заимствовали идею однолезвийного меча, но осуществили ее по-своему, сохраняя привычную форму навершия и перекрестия.⁸⁴⁾ Однако заимствованная форма однолезвийного меча широкого развития не получила, и только в эпоху раннего средневековья под влиянием изменения в тактике конного боя мечи стали однолезвийными, а затем эволюционировали в саблю, применение которой вызвало появление стремян, ибо эффективный удар саблей без стремян невозможен.

Рассмотренные мечи и кинжалы из курганов Согда заполняют лакуну в изучении истории культуры Согда эпохи античности. Благодаря многолетним раскопкам курганов в долине Зарафшана удалось проследить процесс развития таких видов оружия, как мечи и кинжалы, которые являются весьма важными показателями в характеристике не только культурного, но и всего исторического развития одного из древнейших регионов Средней Азии. Прослеженный процесс эволюции железных мечей античного Согда, поразительно совпадающий не только с процессом изменения и временем употребления, но и идентичностью отдельных видов с сарматским оружием, позволяет считать это доказательством былого проникновения носителей этого оружия в пределы Согда, что подтверждается также целым рядом других данных, полученных при исследовании курганов долины Зарафшана.

О.V. Obeltchenko
Les epees et les poignards des kourganes de la Sogdiane
Résumé^*)

Les armes de Sogdiane remontant à l'époque antique étaient restées inconnues, si l'on ne compte quelques pointes de flèches, jusqu'aux fouilles des kourganes de la vallée de Zarafchana. Ces fouilles, pratiquées dans les kourganes de 12 champs (126/127) funéraires, ont fourni parmi d'autres objets, 29 épées et 11 poignards de fer, appartenant chronologiquement à une période qui s'étend du Ve s. av. n. è. au Ve s. de n. è. Cinq types d'épées nous donne une idée de l'évolution de ces armes, laquelle coïncide entièrement avec le processus d'évolution des épées sauromato-sarmates de la région sud de l'Oural et de la basso Volga (fig. 1). La poignée d'une épée du Ve s. av. n. è. provenant du champ funéraire d'Akdjartépé, présente une garde brisée et un pommeau arrondi; les épéqs du IVq s. av. n. è. trouvées dans le champ funéraire d'Agalyksaï ont un pommeau en croissant et une garde courte et droite; celles des Ile s. av. n. è. au 1er s. de n .è., découvertes dans les champs funéraires d'Agalyksaï, Chakhrivaïron, Kyzyltépe, Liavandak, Kouioumazar, ont une garde courte et droite, deux d'entre elles possèdent un pommeau rond, et dix-huit n'avaient pas de pommeau métallique. Les épées du Ile au IVe s. de n, è. provenant des champs funéraires d'Akdjartépé et Agalyksaï, n'avaient pas de garde et de pommeau en métal. Avec le changement de leurs formes, les épées se sont allongées, ce qui était lié au changement de tactique dans le combat. En ce qui concerne les poignards, on observe le même processus d'évolution, depuis ceux ayant une garde et un pommeau, jusqu'aux poignards simples qui en sont dépourvus, ainsil que le passage ultérieur de ceux à double tranchant à ceux à un tranchant. Le plus ancien poignard, qui provient du champ funéraire d'Agalyksaï, remonte au IVe s. av. n. è., et le plus récent est un poignard à un tranchant du Ve s. 4e n. è. trouvé dans le champ funéraire de Kyzyltépe. L'examen des épées des kour-ganes a comblé une lacune existant dans l'étude de l'histoire de l'art militaire en Sogdiane à l'époque antique.

¹⁾ Рудо К.Г. К вопросу о вооружении Согда VII—VIII вв. — Сообщения Республиканского историко-краеведческого музея Таджикской ССР, вып. 1, Археология. Сталинабад, 1952, с. 59 cл.

²⁾ Джалилов А. Войско и вооружение согдийцев накануне и в период берьбы с арабским нашествием. — Изв. Отделения обществ. наук АН ТаджССР, № 8. Сталинабад, 1956, с. 81 cл.; его же. Согд накануне арабского нашествия и борьба согдийцев против арабских завоевателей в первой половине VIII в. — Тр. ИИАЭ АН ТаджССР, т. XXX. Сталинабад, 1961, с. 82.

³⁾ Распопова В.И. Поясной набор Согда VII—VIII вв. — СА, 1965, № 4, с. 78.

⁴⁾ Распопова В.И. Согдийский город и кочевая степь в VII—VIII вв. — КСИА АН СССР, 122, 1970, с. 89, 90.

⁵⁾ Якубовский А.Ю. Древний Пенджикент. По следам древних культур. M, 1951, с. 215-219.

⁶⁾ Объяснение этого явления см.: Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов. — МИА, № 101, 1961, с. 70.

⁷⁾ Обеличенко О.В. Могильник Акджартепе. — ИМКУ, вып. 3, 1962, с. 65, 66; Смирнов К.Ф. Ук. соч., с. 101, рис. 14.

⁸⁾ Массон М.Е. Ахангеран. Ташкент, 1953, с. 11, 12; Кузьмина Е.Е. Металлические изделия энеолита и бронзового века в Средней Азии. — САИ, В 4-9, М., 1966, с. 53.

⁹⁾ Литвинский Б.А. Оружие населения Памира и Ферганы в сакское время. — В сб.: Материальная культура Таджикистана, вып. 1. Душанбе, 1968, с. 70, 80.

¹⁰⁾ Крупное Е.И. Древняя история Северного Кавказа. М., 1960, с. 203.

¹¹⁾ Членова Н.Л. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М., 1967, с. 23.

¹²⁾ Обельченко О.В. Агалыксайские курганы. — ИМКУ, вып. 9, 1972, с. 64, 65.

¹³⁾ Мелюкова А.И. Вооружение скифов. — САИ, вып. Д 1-4. М., 1964, с. 46.

¹⁴⁾ Смирнов К.Ф. Ук. соч., с. 10, 11.

¹⁵⁾ Мошкова М.Г. Памятники прохоровской культуры. — САИ, Д 1-10, М., 1963, с. 33.

¹⁶⁾ Обельченко О.В. Курганы в окрестностях Самарканда. — Афрасиаб, вып. II. Ташкент, 1973, с. 161, 162.

¹⁷⁾ Обельченко О.В. Погребение сарматского типа под Самаркандом. — СА, 1967, № 2, с. 183, рис. 3, 1.

¹⁸⁾ Обельченко О.В. Лявандакский могильник. — ИМКУ, вып. 2, 1962, с. 131, рис. 3.

¹⁹⁾ Блаватский В.Д. Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1954, с. 73, рис. 34.

²⁰⁾ Тревер К.В. Памятавки греко-бактрийского искусства. М.–Л., 1940, с. 87-89, табл. 22, 24.

²¹⁾ Обельченко О.В. Курганные погребеаия первых веков н.э. и кенотафы Кую-Мазарского могильника. — Тр. САГУ, нов. серия, вып. CXI. Исторические науки, кн. 25. Археология Средней Азии, IV. Ташкент, 1957, с. 112.

²²⁾ Обельченко О. В. Кую-Мазарский могильник. — Тр. Ин-та истории и археологии АН УзССР, вып. VIII. 1956, с. 220.

²³⁾ Максимова А.Г., Мерщиев М.С., Вайнберг Б.И., Левина Л.М. Древности Чардары. Алма-Ата, 1968. с. 217, 224, табл. XX, 1.

²⁴⁾ Синицын И.В. Археологическое исследования в Западном Казахстане. — Тр. ИИАЭ, т. 1. Археология. Алма-Ата. 1956, с. 106. с. 101, табл. II, 1.

²⁵⁾ Смирнов К.Ф. Курганы у сел Иловатка и Политотдельское Сталинградской области. — МИА, № 60, 1959. с. 270, 276, рис. 25. 6.

²⁶⁾ Зырянов А.Н. Курганы и городища в Шадринском уезде Пермской губернии и находки в ниx. — Зап. Уральского о-ва любителей естествознания, т. VII, вып. 3. Екатеринбург, 1888, с. 74.

²⁷⁾ Heikel A. Antiquités de la Sibérie Occidentale conservées daos les musées de Tomsk, de Tobolsk, de Tumen, d'Ekaterioebourg, de Moscou et d'Helsingfors, 1894, p. 69, table XV, 5.

²⁸⁾ Мерперт Н. Я. Из истории оружия племен Восточной Европы в раннем средневековье. — СА, XXIII, 1955, с. 156, рис. 7, 3, 4.

²⁹⁾ Вязьмитина М.И. Золото-Балковский могильник. Киев, 1972, с. 21, рис. 8, 3.

³⁰⁾ Marshall I. Taxila, vol. III. Cambridge, 1951, pl. 164, № 56.

³¹⁾ Marshall I. Taxila, vol. II. Cambridge, 1951, p. 545.

³²⁾ Обельченко О.В. Курганные могильники эпохи кушан в Бухарском оазисе. — В сб.: Центральная Азия в кушанскую эпоху, т. 1. М., 1974, с. 203, рис. 1, с. 206.

³³⁾ Григорьев Г.В. Келесская степь в археологическом отношении. — Изв. АН КазССР, сер. археол., вып. 1, 1948, № 46, с. 56-60.

³⁴⁾ Массон M.E. Новые археологические данные по истории рабовладельческого общества на территории Южного Туркменистана. — ВДИ, 1953, № 1, с. 154.

³⁵⁾ Баруздин Ю.Д. Кара-Булакский могильник. — Изв. АН КиргССР, сер. обществ, наук, т. III, вып. 3 (история). Фрунзе, 1961, с. 63.

³⁶⁾ Сальников К.В. Сарматские погребения в районе Магнитогорска. — КСИИМК, XXXIV, 1950, с. 119-121.

³⁷⁾ Синицын И.В. Сарматские курганные погребения в северных районах Нижнего Поволжья. — Сб. Нижневолжского краевого музея. Саратов, 1932, с. 62, 63.

³⁸⁾ Зеест И.В. Земляные склепы некрополя Тузлы. — КСИИМК, № 51, 1953, с. 156-138.

³⁹⁾ Сокольский Н.И. Боспорские мечи. — МИА, № 33, 1954, с. 165.

⁴⁰⁾ Гущина И.И. О сарматах в Юго-Западном Крыму. — СА, 1967, № 1, с. 47-49.

⁴¹⁾ Надырбаев М.К. Некоторые итоги и перспективы изучения археологии раннежелезного века Казахстана. — В сб.: Новое в археологии Казахстана. Алма-Ата, 1968, с. 25, рис. 1.

⁴²⁾ Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, с. 30, 31.

⁴³⁾ Сокольский Н.И. Боспорские мечи, с. 154.

⁴⁴⁾ Григорьев Г.В. Ук. соч., с. 60.

⁴⁵⁾ Смирнов К. Ф. Сарматские погребения Южного Приуралья. — КСИИМК, XXII, 1948, с. 86, рис. 30, 1.

⁴⁶⁾ Потапов А.А. Пскентский могильник. Рукопись. Архив Управления по делам архитектуры при Совете Министров УзССР, д. 31, с. 41.

⁴⁷⁾ Акишев К.А. Отчет о работе Илийской археологической экспедиции 1954 года. — Тр. ИИАЭ, т. 1. Археология. Алма-Ата, 1956, с. 29.

⁴⁸⁾ Литвинский Б.А. Исследование могильников Исфаринского района в 1958 г. — В кн.: Археологические работы в Таджикистане, вып. VI (1958 г.). — Тр. ИИАН ТаджССР. Сталинабад, 1961, с. 74, 75.

⁴⁹⁾ Агеева Е. И. К вопросу о типах древних погребений Алма-Атинской области. — Тр. ИИАЭ АН КазССР, т. 12. Алма-Ата. 1961, с. 24.

⁵⁰⁾ Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951, с. 520.

⁵¹⁾ Мерперт Н.Я. Ук. соч., с. 160.

⁵²⁾ Корнелий Тацит. История, I, 79.

⁵³⁾ Эти сведения была любезно сообщены А.X. Халиковым, за что автор приносит свою искреннюю благодарность.

⁵⁴⁾ Обельченко О.В. Лявандакский могильник, с. 163.

⁵⁵⁾ Нефедов Ф.Д. Отчет об археологических исследованиях в Южном Приуралье, произведенных летом 1887 и 4888 гг. — В кн.: Материалы по археологии восточных губерний России, т. III. М., 1899, табл. 8, е.

⁵⁶⁾ Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, с. 19.

⁵⁷⁾ Мандельштам А.М. Кочевники на пути в Индию. — МИА, № 136, 1966, с. 201, 202.

⁵⁸⁾ Ginters W. Das Schwert der Skifen und Sarmaten in Sud-Russland. Berlin, 1928.

⁵⁹⁾ Хазанов А.М. Сарматские мечи с кольцевым навершием. — СА, 1967, № 2, с. 175-177; его же. Сарматский кинжал из Саратовского музея. — СА, 1968, № 1 с. 249.

⁶⁰⁾ Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алтая. — МИА, № 26, 1952, с. 306, рис. 132, 5.

⁶¹⁾ Ростовцев М.И. Курганные находки Оренбургской области эпохи раннего и позднего эллинизма. — MAP, № 37, 1918, табл. VII, № 14.

⁶²⁾ Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М., 1951, с. 251, 245, табл. XXV, 1, 3, 8.

⁶³⁾ Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, с. 102, рис. 2, 5-7.

⁶⁴⁾ Там же, с. 106, рис. 7, 2.

⁶⁵⁾ Обельченко О.В. Миранкульские курганы. — ИМКУ, вып. 8, 1969, с. 89.

⁶⁶⁾ Агзамходжаев Т. Раскопки погребальных курганов близ станции Вревской. — ИМКУ, вып. 2, 1961, с. 227, рис. 2, 2.

⁶⁷⁾ Григорьев Г.В. Каунчи-тепе (раскопки 1935 г.). Ташкент, 1940, с. 10, рис. 7; Воронец М.Э. Археологические исследования Института истории и археология Музея истории Академии наук УзССР на территории Ферганы в 1950—1951 гг. — Тр. музея истории УзССР, вып. II. Ташкент, 1954, с. 73.

⁶⁸⁾ Гольмстен В.В. Археологические памятники Самарской губернии. — ТСА РАНИОН, IV, 1928. с. 135, с. 128, рис. 62.

⁶⁹⁾ Синицын И.В. Сарматские курганные погребения в северных районах Нижнего Поволжья. — Сборник Нижневолжского краевого музея. Саратов, 1932, с. 62, 63.

⁷⁰⁾ Анфимов Н.В. Меото-сарматский могильник у станции Усть-Лабинской. — МИА, № 23, 1951, с. 197-202.

⁷¹⁾ Блаватский В.Д. Очерки военного дела в античных государствах Северного Причерноморья, с. 118.

⁷²⁾ Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, с. 29.

⁷³⁾ Мелюкова А.И. Войско и военное искусство скифов. — КСИИМК, XXXIV. 1950, с. 35-37.

⁷⁴⁾ Квинт Курций Руф. История Александра Македонского. Кн. VII, 32. М., 1963, с. 279.

⁷⁵⁾ Пугаченкова Г.А. Халчаян. Ташкент, 1966, с. 56.

⁷⁶⁾ Сокольский Н.И. Боспорские мечи. — В сб.: Материалы и исследования по археологии Северного Причерноморья в античную эпоху, т. II. МИА, № 33, 1954, с. 136.

⁷⁷⁾ Толстов С.П., Итина М.А. Саки низовьев Сырдарьи. — СА, 1966, № 2, с. 166.

⁷⁸⁾ Кабанов С.К. Погребение воина в долине р. Кашкадарьи. — СА, 1963, № 3, с. 239, 240.

⁷⁹⁾ Буряков Ю.Ф., Крамаровский М.Г. Поясной набор XIII в. из Самарканда. — СА, 1974, № 2, с. 259.

⁸⁰⁾ Абу-л-Фазлъ Бейхаки. Тарих-и-Бейхаки. Перевод под ред. А.А. Ромаскевича. — В кн.: Материалы по истории туркмен и Туркмении, т. I. M.–Л., 1939, с. 245; Захириддин Бабур. Бабур-намэ. Перевод М. Салье. Ташкент, 1948, с. 41.

⁸¹⁾ История культуры древней Руси. Домонгольский период, т. I. Материальная культура. М.–Л., 1948, с. 417, 429.

⁸²⁾ Мелюкова А.И. Вооружение скифов, с. 59.

⁸³⁾ Садыкова М.X. Сарматские памятники Башкирии. МИА, № 115, 1962, с. 245, 246, 253, 257.

⁸⁴⁾ Мелюкова А.И. Вооружение скифов, с. 59.

^*) Не вычитывалось. OCR.