выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
К разделу Арабы
| Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. К разделу Арабы | |
Рихард Хенниг |
||
[427] | ||
| Назад |
Глава 113
|
Дальше |
Именно из Лиссабона смельчаки отправились в экспедицию, имевшую целью исследование океана и установление его границ… Недалеко от теплых источников в Лиссабоне до сих пор еще есть улица, носящая название улицы Смельчаков.
Вот как происходило это событие. Восемь близких родичей объединились, построили торговое судно и нагрузили его водой и провиантом в количество, достаточном для многомесячного плавания. При первом же восточном ветре они вышли в море. Через 11 дней плавания они подошли к морю, волны которого испускали ужасающее зловоние и таили в себе многочисленные, трудно различимые рифы. Испугавшись возможной катастрофы, они изменили курс и в течение 12 дней плыли на юг, пока не достигли, Овечьего острова, где неисчислимые стада паслись без присмотра.
Ступив на остров, они нашли бьющий из-под земли источник и невдалеке дикую смоковницу. Они поймали несколько овец и закололи их, но мясо оказалось таким горьким, что есть его было нельзя. Поэтому они, оставив себе только шкуры убитых овец, плыли еще 12 дней на юг и, наконец, увидели остров, который казался обитаемым и обрабатываемым. Они приблизились к этому острову, чтобы выяснить, кто его населяет. Их судно тотчас же окружило множество лодок, а самих мореходов забрали в плен и доставили в город, расположенный на берегу. Войдя в дом, они увидели высоких краснокожих мужчин, длинноволосых и почти безбородых, и женщин поразительной красоты. В течение трех дней их держали взаперти в одном из покоев этого дома. На четвертый же день к ним пришел человек, умевший говорить по-арабски, и спросил их, кто они такие, зачем прибыли и откуда родом. Они рассказали о всех своих приключениях, тот человек ободрил их и сообщил, что он — переводчик короля.
На следующий день их доставили к королю, который задал им те же вопросы, на которые они дали те же ответы, что и переводчику накануне: они рискнули пуститься в плавание по морю, чтобы узнать, в чем его своеобразие и каковы его дальние границы.
Услышав их речь, король разразился хохотом и сказал переводчику: «Скажи этим людям, что еще мой отец приказал нескольким рабам отправиться в плавание по этому морю и что они месяц спустя, проблуждав по его просторам, вынуждены были вернуться [428] и отказаться от невыполнимого намерения, так как полностью исчезла видимость».
Затем король приказал переводчику заверить путешественников в его благосклонности, чтобы они составили себе о нем хорошее мнение, и преуспел в этом. Итак, они вернулись к месту своего заключения и оставались там до тех пор, пока не поднялся западный ветер. Тогда им завязали глаза, отвели на корабль и пустили блуждать по морю: «Мы плыли примерно три дня и три ночи, — рассказывали они, — потом мы пристали к какой-то земле, где нас высадили на берег реки со связанными за спиной руками и предоставили нашей судьбе. Там мы и оставались до захода солнца в очень жалком состоянии, так как веревки резали нам руки и затрудняли движения. Наконец, услышав человеческие голоса, мы принялись кричать и звать на помощь. Вскоре к ним приблизилось несколько местных жителей, которые нашли нас в жалком состоянии, развязали нам руки и обратились с вопросами, на которые мы отвечали рассказом о своих злоключениях. Это были берберы. Один из них спросил: «Знаете ли вы, какое расстояние отделяет вас от родины?» Получив отрицательный ответ, он добавил: «Между тем местом, где вы сейчас находитесь, и вашей родиной лежат два месяца пути».
Тогда глава мореплавателей сказал: «Ах (wa asafi)! Вот почему место это и поныне называется Асафи [Сафи в Марокко].1)
Мореплаватели, состоявшие в родственных отношениях, запаслись всем необходимым для такого длительного путешествия и поклялись друг другу не возвращаться до тех пор, пока не достигнут противоположного края Моря тьмы.2)
Ни один моряк не отважится плавать по Атлантическому океану и выйти в открытое море. Все мореходы ограничиваются плаванием вдоль берегов… Никто не знает, что лежит за ним. До сих пор никому не удавалось получить хоть сколько-нибудь достоверные сведения об океане из-за трудностей плавания по нему, слабого освещения и частых бурь.3)
По этому морю [Атлантический океан] нет судоходства из-за мрака, застывшей воды, сложности фарватера и множества возможностей потерять ориентировку, не говоря уже о скудности [429] приобретений, ждущих в конце столь длительного пути. Поэтому древние воздвигли на берегах моря и посреди него сооружения, предостерегающие смельчаков от совершения ложного шага.4)
Хотя арабы были страстными мореплавателями и стремились к исследованию новых земель в теории и на практике, они тем не менее, как уже отмечалось в предыдущей главе, всегда испытывали необъяснимое отвращение к плаванию в Атлантическом океане. За исключением вод к северу и югу от Гибралтарского пролива, Атлантический океан был им, в сущности, неизвестен. Все сообщения их выдающихся географов об Атлантике заимствованы либо у Птолемея5) и Плиния, либо у христианских авторов. Немало в них также и вымыслов, вроде, например, утверждения великого Идриси, что в Атлантическом океане насчитывается 27 тыс. островов.6)
Создается впечатление, что арабы испытывали страх перед неведомыми опасностями, подстерегавшими их в этих водах. Скорее всего, это объяснялось [430] зловещими летними туманами у побережья Марокко, которые зачастую держались по целым суткам, оказывая необычайно благоприятное влияние на плодородие прибрежной полосы. «Море тьмы», «Океан мрака», на котором не видно солнца даже в разгар лета, постоянно упоминается в литературных памятниках. Это, очевидно, один из морских ужасов, вроде «магнитной горы». Приведенная выше цитата из Бируни достаточно показательна в этом отношении. Еще в XIV в. Ибн-Халдун (ум. в 1377 г.) писал, что Западный океан недоступен для мореплавания из-за «мглы» (береговые туманы).7) Такое представление об Атлантике, как о «Море тьмы», перекочевывает к северным народам, хотя они и не знали, где оно находится. Мы встречаемся с отголосками этого представления в саге о Гудрун,8) а также у Адама Бременского. Последний в одном месте пишет буквально следующее:
«Далее лежат острова Исландия и Гренландия. Их омывает так называемый Океан тьмы (caligans)».9)
Судя по сообщению Адама, жители Северной Европы, хорошо знакомые с Атлантикой, не понимали, что арабы всю ее называли «Океаном тьмы». Европейцы полагали, что эта характеристика относится к тем районам, где царит полярная ночь, между тем как арабы понимали под «Морем тьмы», главным образом воды, омывающие побережье Марокко.10)
К прочим морским ужасам, рассказываемым об Атлантике, прибавляются таинственные колонны на краю океана, которые, если верить легенде, предостерегают моряков от выхода за некий крайний предел (см. т. I, гл. 19). Отрывок из Бируни показателен в этом отношении.
Арабы искренне верили в то, что само небо запрещает людям плавать по Атлантическому океану. Если не знать об этом долго державшемся религиозном запрете, то нельзя понять, почему арабы, отважные мореходы, в бесчисленных плаваниях избороздившие Индийский океан и даже познакомившиеся с ближайшими морями Тихого океана, почти ничего не знали об Атлантике, на берегах которой они жили в течение ряда столетий.
Действительно, нам известно лишь об одном плавании в открытом море, предпринятом с побережья Атлантики и определенно носившем исследовательский характер. Идриси описывает этот современный ему поход восьми «ал-магрурим», то есть любителей приключений, смельчаков магометанского вероисповедания. Они вышли из Лиссабона и поплыли на запад, однако вскоре наткнулись на скопление саргассовых водорослей и повернули на юг. Весь этот эпизод представляется достоверным. В нем нет сказочных элементов, и только конец, где автор пытается объяснить происхождение названия города Асафи, сильно напоминает немецкое народное предание о том, как [431] появилось название Ахальм (вблизи Рёйтлингена). Здесь явно проступает налет легендарности.
Вся эта история ничем не примечательна и не стоила бы нашего внимания, поскольку поход не увенчался успехом, если бы мы не имели дела с единственной засвидетельствованной в источниках попыткой арабов пересечь Атлантику. Точно датировать это плавание нельзя. Гумбольдт отмечает, что в 1147 г. арабы вынуждены были уйти из Лиссабона.11) Следовательно, плавание было предпринято раньше этой даты, даже «значительно раньше». Чересчур поспешные историки в погоне за сенсацией объявили этот поход открытием Америки! С таким заявлением выступил впервые в 1761 г. излишне экспансивный де Гинь.12) А поскольку де Гинь даже упоминание Фусана Хуай Шенем (гл. 70) был склонен толковать как сообщение об Америке, то Гумбольдт имел все основания заявить:
«Оба утверждения неудачны и совсем необоснованны».13)
Более чем рискованной кажется нам также гипотеза Гласа. На основании сообщения «нубийского географа» Идриси о том, что на одном из расположенных на западе островов (Зале) жители без бороды и дыхание их «подобно дыму от горящего дерева», Глас делает вывод, будто здесь речь идет об индейцах, курящих табак.14) Откуда мог Идриси получить подобные сведения? В том месте, где рассказывается о походе восьми смельчаков, нет никакого намека на Америку, а о каком-нибудь другом плавании арабов по Атлантическому океану нигде не упоминается.
Тем не менее даже в новое время делались попытки объявить этот поход арабов первоначальным открытием Америки.15)
«Застывшее, вонючее море» было истолковано как Саргассово, а далекие страны, до которых добрались мореходы, — как Центральная или Южная Америка. Все это, конечно, беспочвенные фантазии, и вряд ли стоит о них говорить. Если мореплаватели рассказывали, что они видели «краснокожих людей», то это отнюдь еще не означает, что она встретились с американскими индейцами. Здесь уместно напомнить, что и в наши дни люди, обладающие не совсем черной кожей, например в районах со смешанным населением в Эфиопии и в других местностях, называют нас, белых, «краснокожими», а себя «белокожими». Арабы средневековья тоже называли людей белой расы «краснокожими».16) Так, например, Ибн-Фадлан пишет, что от Сима произошли люди с коричневой кожей, от Хама — с черной и от Яфета — с красной. Те арабские смельчаки, которые пустились в плавание в 1124 г., могли повстречать белокожих людей. Ведь хотя конечная цель их путешествия и [432] неизвестна, однако, вероятнее всего, они высадились на Канарских островах. А здесь в те времена жили светлокожие гуанчи — остатки какого-то северного племени, неизвестно когда попавшие на Канарские острова.
Возможность такого толкования подчеркивал еще Гумбольдт:
«Мне кажется, что цвет кожи и особенности волосяного покрова ясно свидетельствуют о принадлежности их к племени гуанчей».17)
Трудно предположить, что восемь арабских мореходов вышли из района Атлантики, прилегающего к Северо-Западной Африке. Ведь в самой отдаленной из увиденных ими стран мореходы нашли переводчика, говорившего по-арабски, а потом через три дня на одном из берегов наткнулись на берберов, знавших, сколько продолжается плавание до Португалии. Итак, нет никакого сомнения в том, что весь поход был смехотворно ничтожен по пройденному расстоянию. Думается, не стоит даже говорить о «попытке открыть Америку», как это сделал Ольшевич,18) хотя он и выступает противником выдумок об открытии этого континента арабами. Такая гипотеза слишком несоразмерна с ничтожным размахом экспедиции! Подходящей аналогией этой «экспедиции» арабов может служить бесцельное блуждание насамонов по Сахаре, о котором уже говорилось в I томе (гл. 17).
Отправной точкой для характеристики похода может служить, пожалуй, сообщение о том, что арабы достигли острова, на котором было множество овец. Правда, именно эта часть повествования кажется нам наименее достоверной. На запад от Гибралтара не было в то время никаких «Овечьих островов». Создается впечатление, что этот эпизод заимствован из скандинавских саг, где «Овечьи острова» (то есть Фарерские) упоминаются довольно часто. Между тем, плывя из Лиссабона на запад и юго-запад, никак нельзя попасть на «Овечий остров», тем более на такой, где растут дикие смоковницы. Эта часть рассказа только в том случае становится правдоподобной, если предположить, что вместо овец на острове жили козы. По-арабски остров называется Джозирато л-ганам.19)
Арабист д-р Якоб (Киль) любезно сообщил автору этих строк 23 мая 1936 г. в ответ на его запрос: «Ганам» означает мелкий скот, чаще всего овец. На Востоке имеется так много пород овец и коз, что я часто не мог решить, кто именно предо мной — коза или овца? Обычно козу обозначают словом «анз», а овцу — «шах». Из этого можно сделать вывод, что неопределенное слово «ганам» могло относиться как к овцам, так и к козам.
Стоит лишь принять второе значение слова, как сообщение источника становится совершенно понятным. Ведь в этом случае неизвестный остров, несомненно, можно отнести к Канарской группе. Как известно, еще Плиний упоминал об острове Капрария («Козий остров» древности), который мы теперь называем Фуэртевентурой. Между тем арабское название острова толкнуло д'Авезака на хитроумные лингвистические рассуждения. Он пишет:
«Если плыть от Лиссабона 11 дней на запад, затем 12 дней на юг, то попадешь на остров Мадейру. Соответственно остров эль-Генам или эль-Агам, то есть «Остров мелкого скота», оказывается Мадейрой. Арабское название этого острова явно созвучно с итальянским названием Legname, которым он был обозначен в новолатинских лоциях, пока португальцы не заменили его современным названием Мадейра».20)
Эта гипотеза, основывающаяся на одном лишь созвучии, явно несостоятельна. Еще Кунстман считал неправомерным предположение о тождестве «Овечьего острова» или «Острова мелкого скота» с Мадейрой. Ведь в 1419 г., когда Мадейра была открыта португальцами, на нем совсем не было овец. «Это объяснение нельзя считать удовлетворительным, ибо португальцы нашли на острове лишь ящериц, блох и птиц».21) Если «Овечий остров», или «Остров мелкого скота», вообще соответствует реальному географическому объекту, то его надо искать только в группе Канарских островов. На эти острова прежде всего указывает и направление, которого придерживались арабские моряки. Утверждение Кунстмана, что «группа Мадейры, несомненно, была известна арабам»,22) также вызывает самые серьезные возражения. Для такого предположения у нас нет хоть сколько-нибудь обоснованных доказательств, поскольку все сведения об островах Атлантики у Идриси и других арабских авторов вплоть до XIV в., видимо, заимствованы из античных источников. Особое предпочтение они оказывали Птолемею, который вообще сильно повлиял на арабских географов.23) Уже в X в. Масуди упоминает птолемеевы острова Блаженных как крайнюю на западе «группу из шести плодородных островов».24) Впрочем, не обязательно ссылаться на поход восьми мореплавателей, чтобы стало ясно, какими скудными сведениями об Атлантике располагали арабы. Насколько известно автору, плавание арабов до Канарских островов было единственным в своем роде с II по XIII в. По крайней мере только оно засвидетельствовано источниками. Остров, где мореплавателей некоторое время продержали в плену, якобы был Лансароте.25) Поскольку, однако, трудно предположить, чтобы здесь нашелся человек, знавший арабский язык, надо полагать, что происшествие случилось уже на континенте. Единственный остров Атлантики, на котором, кроме того, могли побывать арабы в XII в., был Арген (см. т. IV, гл. 171).26)
Упоминание о «застывшем вонючем море» в рассказе о походе смельчаков свидетельствует о достоверности источника. Однако никоим образом нельзя считать, что речь здесь идет об огромном Саргассовом море на западе. Скорее всего, мореплаватели встретились с одним из небольших скоплений водорослей, какие часто попадаются поблизости от Гибралтарского пролива (см. т. I, гл. 19). Арабы плыли, очевидно, из Лиссабона главным образом в юго-западном направлении и достигли Канарских островов, откуда их, однако, вскоре заставили убраться на континент. Вот как, по всей видимости, происходило дело! Португальцы, стремящиеся утвердить свой приоритет в частичном открытии Канарских островов в 1341 г. (см. т. III, гл. 143), оспаривают факт достижения их арабами.27) Но у нас нет никаких оснований отрицать этот весьма скромный результат похода смельчаков.
Идриси было кое-что известно о Канарских островах, причем не только из сообщений Птолемея. Это можно утверждать с уверенностью, поскольку у арабского географа встречается краткое сообщение о том, что флотоводцу Ахмеда Ибн-Омара было поручено выйти с эскадрой в море на поиски острова, о существовании которого догадывались по клубам дыма, иногда появлявшимся к западу от Сафи.28) Вероятнее всего, то были извержения вулкана на острове Тенерифе. Ведь вулканическая деятельность здесь в те времена протекала гораздо интенсивнее, чем теперь. К сожалению, у нас нет сведении о результатах похода эскадры.
Достижение арабами Канарских островов становится правдоподобным и в связи с упоминанием в конце рассказа о странствиях смельчаков названия Асафи. Об этом географическом объекте Идриси сообщает следующее:
«Это самая отдаленная гавань, какой удавалось достигнуть кораблям древних; в наше время (то есть в 1150 г.) суда заходят и на четыре дня плавания дальше».29)
Из этого сообщения вытекает, что арабские суда обычно избегали заходить в воды, омывающие берега Марокко. Значение Сафи для арабских купцов даже в конце средневековья заключалось в том, что отсюда часто отходили караваны, направлявшиеся через долину Золотой реки (Уэд-Дра) в золотоносные земли негритянского царства Мали (см. т. III, гл. 146). «Маргурим» — арабское название, которое позднее закрепилось за смельчаками, достаточно красноречиво, поскольку оно в переводе означает «обманутые в своих надеждах».30) Бросается в глаза сходство между экспедицией арабов и путешествием негритянского султана Мухаммеда Гао в 1300 г. В обоих случаях наблюдается разительный контраст между широковещательной программой («Исследование протяженности океана», «Достижение противоположного берега океана») и более чем скромными результатами (см. т. III, гл. 132).
1) Сообщение Идриси. См. Edrisi, ed. Dozy, de Goeje, Leiden, 1866, p. 223 (и след.).
2) Сообщение Ибн-ал-Варди (около 1200 г.).
3) Сообщение Идриси. См. Edrisi, op. cit., p. 197.
4) Сообщение Бируни (ум. в 1049 г.). См. Reinaud, Fragments Arabes et persans, «Journal Asiatique», 1844, t. VIII, p. 237.
5) Труды самого Птолемея, как и работы других древнегреческих авторов, примерно до 1200 г. оставались неизвестными ученым христианского мира, которые были лишь поверхностно знакомы с ними по изложению арабских ученых. Еще в 1267 г. Роджер Бэкон писал папе, что во всем христианском мире не найдется и четырех ученых, которые владели бы греческим, еврейским и арабским языками. Альберт Великий, Роджер Бэкон и Винцентий из Бове проложили путь к изучению древнегреческого и арабского языков. Лишь с этого времени начала постепенно рассеиваться «мгла, скрывавшая достижения античной науки», и наметился переход к эпохе гуманизма. См. О. Peschel, Geschichte der Erdkunde, Leipzig, 1865, S. 181. До 1200 г. арабские ученые и в этом отношении превосходили христиан. Такой выдающийся греческий писатель, как Страбон, впервые упоминается вновь только в XV в. Энеем Сильвием. Особенно превосходили арабы европейских ученых в знании античности в X и XI вв. Объясняется это тем, что из-за господства мусульман в Египте христианские ученые очень редко получали доступ к папирусам. [Говоря об упадке научных, и в том числе географических, знаний «во всем христианском мире», автор имеет в виду западноевропейские феодальные государства раннего средневековья. Здесь богословие — идеология феодальной эпохи — не допускало теорий и рассуждений, которые шли бы в разрез с библейским миропониманием, и тем самым тормозило развитие естественных наук. Произведения античных авторов церковь объявила «еретическими».
Роджер Бэкон (около 1214—1294) — выдающийся английский философ и естествоиспытатель, преследовавшийся католической церковью за взгляды, резко расходившиеся с богословской схоластикой и церковным мировоззрением. Его главный труд «Opus majus» (законченный в 1267 г.) включает большое количество географических сведений. Бэкон оказал влияние на Колумба в решении вопроса о возможности достижения берегов Восточной Азии при плавании к западу от Европы. Винцентий из Бове (1200—1264) — французский ученый-доминиканец, автор труда «Всеобщее зеркало» («Speculum majus»), содержащего описание природы, трактат о морали, рассуждения о философии, физике, истории, политике и др. — Ред.]
6) Edrisi, ed. Dozy, de Goeje, Leiden, 1866, p. 64 (и след.); Edrisi, ed. Jaubert, Paris, 1836, t. I, p. 202.
7) О. Peschel, Geschichte der Erdkunde, Meersburg–Leipzig, 1930, S. 30 (примечание 1).
8) «Сага о Гудрун», стих 1126.
9) Adam von Bremen, IV, 10.
10) T. Fischer, Studien über das Klima der Mittelmeerländer, «Petermanns Mitteilungen», Gotha, 1879, H. 58, S. 25 (и след.); S. Rüge, Geschichte des Zeitalters der Entdeckungen, Berlin, 1881, S. 87 (и след.); G. Schott, Geographie des Atlantischen Ozeans, Hamburg, 1912, S. 42, 158, 201, 237.
11) А. Humboldt, Kritische Untersuchungen, Berlin, 1836, В. I, S. 387.
12) «Comptes rendus de l'Académie dos Inscriptions», t. XXVIII, p. 503 (и след.).
13) A. Humboldt, Kritische Untersuchungen, Berlin, 1852, В. I, S. 385.
14) G. Glas, Geschichte der Entdeckung und Eroberung der Kanarischen Inseln, Leipzig, 1777, S. 4 (и след.).
15) Статья Уатсона. См. «Literary Journal», New-York, August, 1884.
16) Chr.M. Frähn, Ibn Fosslans und anderer Araber Berichte über die Russen älterer Zeit, St. Petersburg, 1823, S. 72. [См. А.П. Ковалевский, Книга Ахмеда Ибн-Фадлана, стр. 141. — Ред.]
17) A. Humboldt, op. cit., B. I, S. 386.
18) B. Olszewicz, La prétendue découverte de l'Amérique en 1476, «La Pologne au Vile Congrès Internationale des sciences historiques», Varsovie, 1933, p. 144.
19) Edrisi, op. cit., p. 6 (и след.).
20) М.A.P. d'Avezaс, L'univers pittoresque, Paris, 1848, t. 47: Afrique, IV, II, p. 18.
21) F. Kunstmann, Die Entdeckung Amerikas, München, 1859, S. 84 (примечание 17).
22) F. Kunstmann, op. cit., S. 6.
23) H. Mžik, Ptolemäus und die Karlen der arabischen Geographen, «Zeitschrift der Wiener Gesellschaft für Erdkunde», 1915, B. 58, H. 3.
24) Masudi, ed. A. Sprenger, London, 1841, v. I, p. 195. Как раз 6 Канарских островов называет и Плиний: Апроситус, Юнония, Плуитания, Касперия, Капария и Пинтурия.
25) Р.B. Webb, S. Berlhelot, Histoire naturelle des îles Canaries, Paris, 1842, p. 13 (и след.).
26) Остров Арген (6 км в окружности) находится у западных берегов Северной Африки, вблизи мыса Кабо-Бланко. — Прим. ред.
27) J.J. da Costa de Macedo, Memoria em que se pretende provar que os Arabes naõ conheceraõ as Canarias ante dos Portuguezes, Lissboa, 1844, p. 86 (и след.), 205 (и след.).
28) Edrisi, ed. Jaubert, Paris, 1836, t. II, p. 200.
29) Edrisi. op. cit., t. I, p. 220.
30) L. Vivien de Saint-Martin, Histoire de la Géographie, Paris, 1873; p. 248 (примечание 2).
Написать нам: halgar@xlegio.ru