выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
|
выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. |
|
Обилие памятников древности в Смоленской земле удивляло иностранных путешественников уже в XVI в. В 1576 г. посол австрийского императора Максимилиана принц Даниил фон Бухау первый описал смоленские курганы1). В 1593 г. эти курганы описал другой австрийский посол Николай Варкочи, также следовавший в Москву2).
Интерес к истории страны оживился в 70–80-х годах XVIII в. при посещении Смоленской губернии Екатериной II. По указанию местного епископа Парфения неким Иосафатом Шупинским была составлена история Смоленска, которая и разошлась в городе во множестве списков. Но первый труд на эту тему был опубликован лишь в 1804 г. и принадлежал неутомимому собирателю древних сведений местному ученому дьякону А. Н. Мурзакевичу3). Большая часть тиража этого неразошедшегося издания сгорела в 1812 г. По сохранившимся экземплярам видно, что этот добросовестный труд широких задач еще не ставил, но обстоятельно передавал содержание источников.
Дальнейшее изучение смоленской истории связывается с именем А. П. Елаховского — одного из старейших преподавателей смоленской гимназии 20–30-х годов XIX в., длительно составлявшего «Статистическое и историческое описание Смоленской губернии». П. Свиньину удалось напечатать часть этой монографии4), но автор вскоре умер (1830-е годы). Его труд, «стоивший больших занятий», попал в руки компиляторов5).
Трудом А. П. Елаховского, по свидетельству П. Д. Шестакова, воспользовался П. Никитин, издавший две книги по истории Смоленска6). Если в первой было много ошибок, то вторая носила более серьезный характер. История города была разбита на три периода (долитовский, литовский и послелитовский). Автор пользовался первоисточниками, по-видимому, мало, но более трудами Н. М. Карамзина, А. Н. Мурзакевича, Н. Полевого [5] и энциклопедией Плюшара. В целом автор разбирался во многих вопросах слабо и даже путал некоторые смоленские монастыри. К его второй книге было приложено несколько важных документов по истории Смоленска.
С 50-х годов XIX в. появляются новые имена любителей местной старины. Выделяются статьи бельского предводителя дворянства Н. М. Ельчанинова, печатавшегося в молодости в журнале (А. Е. Измайлова «Благонамеренный») и занявшегося позже стариной города Белого и Бельского уезда7).
С 70–80-х годов в Смоленщине было уже несколько неутомимых энтузиастов древности. Это учителя: С. С. Ракочевский (Рославль), С. П. Писарев (Смоленск), И. И. Орловский (Смоленск) и др. С. С. Ракочевский (р. 1828) опубликовал в местной прессе прекрасное по тому времени исследование истории города Рославля, которое было переиздано в Известиях Русского археологического общества, а позднее и отдельной книгой. К сожалению, необдуманно резкий отзыв А. И. Савельева отпугнул исследователя от дальнейших разысканий8). Вместе с тем «Опыт» С. С. Ракочевского содержал много подробных сведений, верных наблюдений, справедливость которых подтвердилась лишь в наши дни.
Бессменный заведующий смоленским историко-краеведческим музеем С. П. Писарев (1846—1904) вел систематические наблюдения над всем, что раскапывалось в городе. Его исторические труды подводили итог по истории Смоленска того времени 9).
Деятельности И. И. Орловского в истории смоленского краеведения принадлежит особо почетное место. Среди 28 печатных его работ, большая часть которых относится к истории Смоленщины, нам особенно интересны те, которые посвящены древнейшей эпохе — остаткам древних церквей Смоленска домонгольского времени10). Исключительную ценность имеет посмертный труд историка11), он «отличается среди других исследовательских начинаний смоленских краеведов более солидной исторической эрудицией автора и достаточно критическим отношением к источникам», — писал М. К. Каргер. Он отмечал, что И. И. Орловский в отличие от многих других смоленских исследователей, подробно описал древние развалины смоленских архитектурных памятников, например большого храма на Смядыни, раскопанного в 1907—1908 (отчетность этих работ утрачена)12). Эта работа И. И. Орловского действительно поражает эрудицией [6] автора, которому были известны почти все источники по истории Смоленской земли. Ими мы теперь пользуемся, а выводы в большинстве случаев не потеряли значения и теперь. Необычайно высоко оценили труды И. И. Орловского П. А. Раппопорт, Н. Н. Воронин13).
Интенсивная жизнь прошлого оставила в Смоленской земле огромное количество археологических памятников. Самыми заметными из них были развалины древних храмов домонгольского времени в самом Смоленске и многочисленные курганы вокруг города. Исследование этих памятников началось сравнительно поздно — в 60-х годах XIX в. Первые работы были произведены в 1867 г. учителем естественной истории М. П. Полесским-Щепилло, который вскрыл большой холм в Смоленске, оказавшийся остатками разрушенного храма «На Протоке», стены которого в то время в западной трети здания сохранились до сводов14). К сожалению, археологическая наука в то время была в зачаточном состоянии, методика исследований и фиксации полностью отсутствовала, результат работ М. П. Полесского-Щепилло был невелик, но, несомненно, всколыхнул интерес к подобного рода исследованиям. Через несколько лет краеведческая мысль обратилась и к курганам.
В 1872 г. лепельский помещик Витебской губернии М. Ф. Кусцинский, по совету его однокашника по университету графа А. С. Уварова, на средства Московского археологического общества начал раскопки смоленских курганов15) — родины летописных кривичей верховьев Двины, Днепра и Волги, и очень скоро очередь дошла до знаменитого Гнездовского могильника (1874). Результаты превзошли ожидания, курганы в Гнездове оказались весьма интересными, но по каким-то причинам исследователь не продолжил их изучение. Следом начались и раскопки курганов другими лицами, однако далеко не все было опубликовано16).
С 80-х годов в изучение курганов в Смоленской земле включились и столичные ученые: в 1880 г. в Могилевской губернии копал сам А. С. Уваров, тогда же систематические исследования Гнездовского могильника начал известный московский археолог В. И. Сизов. Эти раскопки для того времени [7] были поставлены образцово, все выводы автора (по недоразумению опротестованные в 50-х годах Д. А. Авдусиным), как теперь выясняется, в основе были абсолютно верны. Мысли В. И. Сизова после его внезапной смерти (1904 г.), были развиты А. А. Спицыным, пришедшим к справедливому заключению, что Гнездово — первоначальный Смоленск17).
В первые десятилетия XX в. в дореволюционной археологии выделились имена Е. Н. Клетновой и С. М. Соколовского. Е. Н. Клетнова (1869 — после 1925 г.) была первым археологом края со специальным археологическим образованием. Окончив Московский археологический институт под руководством В. А. Городцова, по рекомендации своего учителя она обратилась к исследованию не изученных до нее курганов побережья р. Вязьмы и открыла погребения как с кремацией, так и с ингумацией. Исследовательница раскапывала также и Гнездовский могильник и, что особенно важно, опубликовала результаты раскопок Смоленской архивной комиссии в 1909 г. Малого храма на Смядыни, документация которых до нас не дошла. Детальное описание памятника, фиксация ею его фресок и их интерпретация по достоинству оценены современной наукой18). Рославльский преподаватель С. М. Соколовский (1860—1927 гг.) был одним из первых археологов Смоленщины, который посвятил себя этому целиком. Исследования многочисленных курганов Рославльского у. были им начаты в 1907 г. по рекомендации А. А. Спицына, а в 1912 г. была уже готова археологическая карта уезда. С. М. Соколовский своих работ не публиковал, его карта была издана лишь А. Н. Лявданским в 1932 г.19)
В послереволюционные годы в Смоленске развернулась деятельность талантливейшего археолога, воспитанника нового Смоленского университета А. Н. Лявданского. Начав практику в Гнездове под руководством Е. Н. Клетновой (1922 г.), он создал большой коллектив молодежи и начал обширные обследования археологических памятников Смоленщины. В результате появились две важнейшие его работы, посвященные карте края и классификации городищ, которые не потеряли значения в наши дни и являются крупной вехой в исследовании смоленских древностей20). Древнейшим населением железного века в Смоленщине, установил А. Н. Лявданский, были восточные балты, оставившие городища «штрихованной [8] керамики» на западе, вся же остальная ее территория была заселена восточными балтами иного облика, оставившими так называемую культуру городищ Днепро-Двинского типа.
Впервые классифицируя городища этого времени, исследователь верно датировал наиболее ранние из них первыми веками н. э. и высказал мысль, что славянскими надлежит считать не только городища эпохи средневековья, но и более ранние, второй половины I тысячелетия н. э. с грубой лепной посудой21). Эти работы А. Н. Лявданского послужили основой для дальнейших археологических исследований в Смоленской земле.
П. Н. Третьяковым и Е. А. Шмидтом городища железного века теперь расчленены на несколько локальных групп. Как и предполагал А. Н. Лявданский, все они принадлежат древним восточнобалтским племенам, причем древнейшая датируется рубежом н. э., позднейшая доходит до VIII в. Е. А. Шмидтом недавно составлена подробная археологическая карта памятников этого времени в Смоленской области22).
Серьезнейшей проблемой в изучении древностей Смоленской земли является проблема раннесредневековых памятников, и прежде всего интерпретация крупнейшего курганного могильника, селища и городища недалеко от Смоленска у д. Гнездово. Как и в древностях Приладожья и окрестностей Ярославля, в гнездовских курганах есть многочисленные остатки культуры скандинавов. Поэтому проблема истолкования памятников у Гнездова представляет сложный вопрос, связанный с известной варяжской проблемой. В конце 40-х годов к систематическому изучению гнездовской проблемы приступил Д. А. Авдусин. В 1949 г. он начал раскопки гнездовских курганов, а в 1951 г. — культурных отложений Смоленска. Полемический тон первой же его работы, написанной еще до раскопок23), сразу же разбудил страсти, и в дискуссию включились ученые многих стран24). Д. А. Авдусин утверждал, что норманнская примесь в [9] Гнездове ничтожна, пришельцам-скандинавам, судя по вещам и погребальному обряду, принадлежат только два кургана, все же остальные погребения, даже без этнических признаков, лишь по территории, где они расположены, объявлялись им славянскими25). Шведский археолог Т. Арне — главный оппонент Д. А. Авдусина — отмечал, что исследователь мало знаком со шведскими древностями, откуда и происходят, как он полагал, его ошибки. Скандинавских погребений в Гнездове не менее 24, и большинство вещей из них ближе всего к древностям района оз. Меларен, где расположен знаменитый торговый центр Бирка26). По мере углубления в проблему, воззрения Д. А. Авдусина кардинально менялись.
В 1949—1957 гг. он не придавал значения громадному селищу у гнездовских курганов, открытому А. Н. Лявданским; помимо курганов, исследовал гнездовские городища, писал об их поздней дате (XVII в.) и этим отвергал гипотезу Сизова–Спицына о существовании на них раннего Смоленска27). «Теперь можно сказать,— писал он в 1953 г., — что гипотеза Сизова и Спицына о возникновении древнего Смоленска, просуществовавшая в исторической науке 50 лет, окончательно опровергнута», и через 14 лет: «...так рухнула гипотеза Сизова–Спицына о переносе Смоленска с места на место»28). «Смоленск возник там, где он стоит и сейчас (...но) мы пока не знаем, почему гнездовские курганы насыпались в отдалении от Смоленска»29). Так наука была возвращена к старому голословному утверждению местного краеведа Г. К. Бугославского о том, что Гнездово — некрополь Смоленска, расположенного на современном месте30), и историки были вынуждены следовать за «новыми» открытиями археологов31).
Следующий этап в изучении Гнездова Д. А. Авдусиным приходится на 60-е годы. В 1960 г. он провел пробные раскопки на гнездовском [10] селище, определил его «позднюю» дату (XI в. и позднее, а не IX—X вв., как потом стало очевидным), что курганам оно якобы не синхронно, и заключил, что «древнего Смоленска в Гнездове не оказалось»32). Подверглись пересмотру и датировки курганов: обстоятельные его доказательства древнейшей даты Гнездова (IX в.) самим же Д. Л. Авдусиным опровергались: «курганов IX в. в Гнездове нет вовсе», — дважды отметил он33). Исследователь все еще продолжал считать, что это могильник Смоленска, находящегося на современном месте: «расположенные рядом с городом (курганы) значительно пополняют наши знания о древнем Смоленске»34). Если раньше Д. А. Авдусин не признавал погребений в ладье за захоронения скандинавов, утверждал, что этот обряд якобы был широко распространен на Руси35), что гривны с «молоточками Тора» из Гнездова — продукция местных ремесленников (что решительно опротестовал Т. Арне36)), то теперь погребения этого типа, как и некоторые другие (а также и указанные гривны), он считал варяжскими и отмечал, что они не превышают 3-5% от общего числа умерших (иначе говоря, признал те самые 24 кургана, на которых настаивал Т. Арне).
Новым поворотным пунктом в изучении Гнездова Д. А. Авдусиным были раскопки И. И. Ляпушкина на гнездовском селище в 1967—1968 гг. Исследования этого талантливого ученого показали правоту А. Н. Лявданского: селище у курганов оказалось им синхронным и было населено, следовательно, теми, кто в них хоронил37). После внезапной смерти И. И. Ляпушкина (1968) исследование селища возобновил Д. А. Авдусин и полностью признал правоту своего предшественника. Гипотеза Г. Бугославского снова потерпела поражение. Пересмотру подлежало и утверждение Д. А. Авдусина о поздней датировке Центрального городища (о которой он писал еще в 1972 г.38)), ибо его ученица Т. А. Пушкина обнаружила в его старых чертежах и дневниках не следы разрушенных курганов, как он полагал, а культурный слой IX—X вв.39) (что подтвердилось и в новых раскопках). Стало очевидным, что гнездовские памятники — единовременный комплекс и что в курганах погребены люди, жившие не в «далеком» Смоленске, а на громадном селище около. О взаимоотношении Гнездова и Смоленска новое заключение Д. А. Авдусина гласит: «А. А. Спицын был загипнотизирован близостью Смоленска и Гнездова», утверждение об их связи «искажает историческое [11] представление и о Смоленске и о Гнездове»40). Весь гнездовский комплекс он склонен теперь рассматривать как остатки обширнейшего поселения X в., соседящего со Смоленском, что якобы в это время было возможным41). Пересмотрен Д. А. Авдусиным и прежний взгляд на количество варяжских захоронений в Гнездове: их число он теперь доводит до 5042) (хотя повторяю, их там, несомненно, намного более).
Одновременно с исследованием Гнездова Д. А. Авдусин около двух с половиной десятков лет раскапывает и Смоленск. Работы велись на Соборной горе и главным образом на береговом Подоле. Исследовались им и древние архитектурные памятники города — церковь в Перекопном переулке и «ротонда», которую он трактовал как «оборонительное сооружение», «дом-крепость» (впрочем, П. А. Раппопортом доказано, что это остатки известной в источниках «Латинской церкви»43)). Многолетние раскопки Смоленска неархитектурного характера Д. А. Авдусиным еще не опубликованы. Можно лишь сказать, что его работы сосредоточены почти в одной части города (ул. Соболева), «тогда как изучение исторической топографии большого города требует проведения широкой систематической разведки на обоих берегах Днепра. Поэтому в отношении важнейшей темы о Смоленске IX—X вв. мы остаемся пока во власти более чем скудных письменных источников»44). Можно также добавить, что слоя этого времени в городе45) несомненно нет, и исследователю, решающему вопрос о происхождении города, в ближайшее время, по-видимому, придется пересмотреть и свои утверждения об отсутствии связи Смоленска и Гнездова45.
Отмечая все же большое значение работ Д. А. Авдусина для истории Смоленщины, нельзя не сказать, что формулируя ответственные положения, он далеко не всегда осторожен, не всегда объективен, с легкостью обвиняя противников (даже классика русской археологии А. А. Спицына) в недопустимом отборе фактов (что всегда невыгодно для автора, переводящего научные рассуждения в подобную плоскость). Не сверяясь с ранее им сказанным, он каждый раз постулирует новые выводы, не объясняя, чем вызвана новая точка зрения и более не удовлетворяет старая. И это жаль, ибо полевые работы Д. А. Авдусина ведутся, по-видимому, [12] на соответствующем научном уровне46). Важно, что исследователь по-иному подходит к фактам, как только убеждается в своей неправоте, что с удовлетворением отмечается и его критиками47).
Говоря об археологических исследованиях эпохи средневековья и предшествующей ей, нельзя не отметить интересных и важных работ Е. А. Шмидта по раскопкам курганов, как длинных, так и удлиненных (Акатово, Арефино, Слобода-Глушица и др.)48), а также прямоугольных и круглых (Новоселки-Полежанки, Харлапово и др.)49). Перу этого ученого принадлежит важная работа, анализирующая памятники вокруг Смоленска. В ней удалось установить, что в эпоху IX—X вв. в среде населения этих мест произошли крупные сдвиги, при исследовании курганного материала получено «самое раннее свидетельство влияния городской культуры на население в рассматриваемом районе»50) — это было время возникновения Смоленска. Работы Е. А. Шмидта в Новоселках были продолжены С. С. Ширинским, который развил наблюдения предшественников над этой интереснейшей курганной группой, оставленной предшественниками Гнездова51).
В изучении гнездовского комплекса важны работы молодых ленинградских ученых — участников «Проблемного семинара» Л. С. Клейна (ЛГУ). Один из них — ученик М. И. Артамонова — В. А. Булкин по-новому и весьма интересно изучил и переосмыслил52) все материалы Гнездова.
Большое значение имеют работы в Смоленской земле В. В. Седова в области древнерусской деревни и феодальной вотчины. По новизне методов, скрупулезности и точности выводов его работы долго будут служить основой для подобного рода исследований. Многолетнее изучение одного из центральных районов земли позволило ученому исследовать [13] все остатки древних деревень района и дать строгую классификацию развития смоленских сельских поселений с VIII по XIV в. и детально описать каждый из трех установленных им периодов53).
Заслуживают особого внимания интереснейшие исследования Н. Н. Воронина и П. А. Раппопорта по истории древней смоленской архитектуры. Если книга М. К. Каргера лишь подытоживала накопленные материалы предшествующего времени, то после работ названных авторов она имеет скорее библиографический интерес. Теперь впервые получена на основании исследования архитектурных памятников ясная картина истории архитектуры одного из важнейших древнерусских княжеств. Разработаны этапы ее развития, установлены влияния, время возникновения смоленской школы зодчих и намечены влияния этой школы на зодчество других архитектурных школ. Выявлено, что во второй половине — конце XII в. — начале XIII в. в Смоленске работало не менее двух артелей смоленских архитекторов, одна из которых была, вероятно, княжеской, а другая — епископской. Расцвет самостоятельного смоленского зодчества приходится на конец XII — начало XIII в.54) Здесь много и других весьма важных выводов, проливающих свет на самые различные стороны жизни русского княжества домонгольской поры.
М. В. Довнар-Запольский был, по-видимому, первым историком Смоленской земли в целом55). Однако его книга еще не ставила широких задач и основывалась на пассивном изложении сообщений летописей.
Более глубока книга П. В. Голубовского, не потерявшая большого значения и поныне56). Источниковедческая база ее намного шире: летописи, актовый материал, историческая география, археология. Подробно устанавливались границы Смоленской земли, определялись центры, детально анализировался известный договор Смоленска с Ригой 1229 г. и многое, что было тогда установлено в этом документе, принадлежит науке и сейчас. За географической главой — глава об экономике, а далее за детальным разделом о генеалогии смоленских князей автор рассматривал «Общественный и политический быт» на основе «Уставных грамот Ростислава». Самое ценное в книге — локализация большинства пунктов Устава Ростислава 1136 г., проведенная с широким использованием поздних данных (например, Можайских актов). Значительно устарела ныне одна из последних глав книги Голубовского: «Политическая [14] история», ибо писалась в дошахматовский период изучения летописей.
Историко-географические исследования П. Н. Голубовского вскоре были дополнены интересными книгами И. М. Красноперова57).
Крупнейшим событием в историко-географических исследованиях Смоленской земли была книга А. Н. Насонова. Блестяще владея летописями, ученый выяснил историю роста Смоленского княжества, что находит полное подтверждение в исследовании нами других источников58).
Большой интерес представляют и работы В. В. Седова по исторической географии Смоленщины, хотя наше изучение вопроса и показало, что со многими заключениями автора согласиться нельзя. В. В. Седов впервые сопоставил данные письменных источников с археологией, отыскал остатки многих упоминаемых в них центров и частично их обследовал. Особенно важно его доказательство местонахождения древнего Вержавска, что уже предполагал И. И. Орловский, не имевший каких-либо убедительных доводов59). Последняя работа. В. В. Седова, посвященная этой теме, базируется в основном на его предшествующих разысканиях и не учитывает многих исследований последних лет, в частности А. В. Поппэ. Так, Устав 1136 г. датируется им все еще 1137 г., весь комплекс грамот смоленской епископии воспринимается им, как и во времена П. В. Голубовского, единовременным документом, и пункты, упоминающиеся в последней грамоте комплекса (по Я. Н. Щапову, конец XII — XIII вв.), попадают в 30-е годы XII в.60). За пределами работы В. В. Седова осталась и интересная работа Д. и А. Поппэ, в которой в результате остроумных выкладок становится очевидным, что некоторые наименования Устава 1136 г. не были географическими61).
Важный круг вопросов охватывают исторические исследования, посвященные комплексу грамот смоленской епископии, особенно работы Я. Н. Щапова, А. В. Поппэ и отчасти автора этих строк62), и смоленских торговых договоров Н. А. Усачевым, Е. Муравской, Н. А. Казаковой63). [15]
1) Аделунг Ф. Древнейшие путешествия иностранцев по России. — ЧОИДР. М., 4863, т. II, с. 175.
2) Описание путешествия в Москву Николая Варкочи. М., 1877, с. 42.
3) Мурзакевич А. Я. История губернского города Смоленска. Смоленск, 1804.
4) Отечественные записки, 1826, ч. XXV, XXVI.
5) Шестаков П. Д. География Смоленской губернии. — ПКСГ на 1857 г. Смоленск, 1857, с. 63.
6) Никитин Н. Записки о Смоленске. Смоленск, 1854; Он же. История города Смоленска. М., 1848.
7) Ельчанинов Н. О древних надгробных памятниках. — Благонамеренный, 1819, ч. 8, с. 183-186; Он же. Очерк Бельской местности. — ПКСГ на 1860 г. Смоленск, 1860.
8) Ракочевский С. С. Опыт собирания исторических записок о городе Рославле. — ИРАО, 1880, IX; ИРАО, 1884, X (рецензия).
9) Писарев С. П. Княжеская местность и храм князей в Смоленске. Смоленск, 1894; Он же. Памятная книга города Смоленска. Смоленск, 1898.
10) Редков Н. Н. Иван Иванович Орловский. — Смоленская старина, Смоленск, 1909, т. I, ч. I, с. IV-V.
11) Орловский И. И. Борисоглебский монастырь в Смоленске на Смядыни и раскопки его развалин. — Смоленская старина, т. I, ч. I, с. 195-312.
12) Каргер М. К. Зодчество древнего Смоленска. Л., 1964, с. 9.
13) Воронин Н. Н. Смоленская живопись 12—13 вв. М., 1977, с. 98; Воронин Н. Я., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв. Л., 1979, с. 15, 16, 53 и др.
14) Полесский-Щепилло М. П. Раскопки развалин древнего храма великомученицы Екатерины в восточном предместьи г. Смоленска. — ПКСГ на 1870 г., Смоленск, 1870.
15) (Кусцинский М. Ф.) Отчет о раскопках в Смоленской губернии в 1874 г. — Древности: ТМАО, М., 1883, т. IX, вып. 1.
16) Чебышева В. М. Раскопки курганов в Смоленской губернии, Дорогобужского у. летом 1879 г. — ИОЛЕАЭ, М., 1880, т. 49, вып. 1, 188; Керцелли Н. Г. Отчет о раскопках курганов в Смоленской губернии. — ИОЛЕАЭ, М., 1876, т. XX; Фурсов М.В. Курганные раскопки в пяти уездах Могилевской губернии. — Труды IX Археологического съезда, СПб., 1895, т. I и др.
17) Головацкий Я. Археологические раскопки курганов, произведенные гр. А. С. Уваровым в им. Вотне Могилевской губернии. — МГВ, 1880, № 95; Сизов В. И. Курганы Смоленской губернии. СПб., 1902; Спицын А. А. Гнездовские курганы в раскопках С. И. Сергеева. — ИАК, СПб., 1905, вып. 15.
18) Клетнова Е.Н. Доклад Московскому археологическому обществу о раскопках на Смядыни, произведенных Смоленской архивной ученой комиссией в 1909 г. Древности. — Труды Комиссии по сохранению древних памятников, М., 1912, т. IV; Клетнова Е. H. Раскопки Гнёздова Левобережного. — Смоленская старина, Смоленск, 1916, вып. 3, ч. 2; Клетнова Е. Великий гнездовский могильник. — In: Niederlгūv sbornik. Prana, 1925, s. 309-322.
19) Працы III. Минск, 1932.
20) Лявданский А. Н. Материалы для археологической карты Смоленской губернии. Смоленск, 1924; Он же. Некоторые данные о городищах Смоленской губернии. — НИСГУ, Смоленск, 1926, т. 3, ч. 3.
21) Ляуданскi А. Н. Археалагiчныя дасъледы у Смаленщыне. — Працы III; Он же. Археологические исследования в БССР после Октябрьской Революции. — Сообщения ГАИМК, 1932, вып. 7/8.
22) Третьяков П. Н., Шмидт Е. А. Древние городища Смоленщины. М.; Л., 1963; Третьяков П. Н. Финноугры, балты и славяне на Днепре и Волге. М.; Л., 1966; Шмидт Е. А. Археологические памятники Смоленской области (с древнейших времен до VIII века н. э.). Смоленск, 1976.
23) Авдусин Д. А. Варяжский вопрос по археологическим данным. — КСИИМК, 1949, вып. XXX.
24) Первая дискуссия между Д. А. Авдусиным, А. В. Арциховским, Т. Арне и Г. Арбманон детально освещена в книге: Шаскольский И. П. Норманнская теория в современной буржуазной науке. М.; Л., 1965. Вторая была начата Д. А. Авдусиным при посещении Осло и Бергена в 1968 г. и вновь получила широкий отклик; Avdusin D. Smolensk and the Varangians According to the Archeological Data. — Norwegian Archeological Review (NAR), 1960, vol. 2; Blindheim Ch. Comments on Smolensk and the Varangians according to the archeological Data. — NAR, 1970, vol. 3; Kivikoski E. Comments on Smolensk and the Varangians according to the archeological data. — NAR, 1970, vol. 3; Klein L. S. Soviet Archeology and the Role of the Vikings in the Early History of the Slavs. — NAR, 1973, vol. 6; Lebedev G. S., Nazarenko V. A. The Connections between Russians and Scandinavians in the 9th—11th. Centuries. — NAR, 1973, vol. 6; Bulkin V. A. On the Glassification and Interpretation of Archeological Material from the Gnezdovo Cemetry. NAR, 1973, vol. 6; Булкин В. A., Лебедев Г. С. Гнездово и Бирка. — В кн.: Культура средневековой Руси. Л., 1974.
25) Авдусин Д. А. Варяжский вопрос... («мы не имеем права определять иностранца без паспорта как славянина лишь потому, что он находится на славянской территории», — справедливо протестуют против этого метода и теперь оппоненты Д. А. Авдусина (Klein L. Soviet Archeology..., p. 3).
26) Arne Т. J. Die Varägerfrage und die sowjetrussische Forschung. — In: Acta archeologica, København, 1952, S. 146.
27) Авдусин Д. А. Раскопки гнездовских городищ в 1953 г. — Вестник МГУ. Сер. общественных наук, 1953, № 11 (утверждалось, что Центральное городище возникло в XVII в. на месте разрушенных при этом курганов X в., откуда в его слое и обнаружены вещи этого времени).
28) Авдусин Д. А. Раскопки гнездовских городищ, с. 117; Он же. К вопросу о происхождении Смоленска и его первоначальной топографии. — В кн.: Смоленск: К 1100-летию первого упоминания города в летописи. Смоленск, 1967, с. 78.
29) Авдусин Д. А. Раскопки гнездовских городищ, с. 117.
30) Бугославский Г. О результатах изыскания Гнездовского могильника. — Смоленская старина. Смоленск, 1909, т. I, вып. 1.
31) Ср.: Тихомиров М. Н. Древнерусские города. М., 1949, с. 17, 19, 80; Он же. Древнерусские города. М., 1956, с. 31 и др. (исправление по Д. А. Авдусину); Каргер М. К. Зодчество древнего Смоленска, с. 5.
32) Авдусин Д. А. К вопросу..., с. 75.
33) Там же; Авдусин Д. А. Гнездово и Днепровский путь. — В кн.: Новое в археологии. М., 1972, с. 161.
34) Авдусин Д. А. К вопросу..., с. 73.
35) Авдусин Д. А. Варяжский вопрос..., с. 5.
36) Arne Т. Die Varägefrage..., S. 147.
37) Ляпушкин И. И. Новое в изучении Гнездова. — АО 1967 г. М., 1968; Он же. Исследования гнездовского поселения. — АО 1968 г. М., 1969; Он же. Гнездово и Смоленск. — ПИФР. Л., 1971.
38) Авдусин Д. А. Гнездово и днепровский путь, с. 164, 165.
39) Пушкина Т. А. Гнездовское поселение в истории смоленского Поднепровья (IX—XI вв.): Автореф. канд. дис. М., 1974, с. 7.
40) Авдусин Д. А. Гнездово и днепровский путь, с. 164, 165.
41) Audussin D. A. Gnezdovo — der Nachbar von Smolensk. — Zeitschrift für archeologie 1977, N 11.
42) Авдусин Д. А. Археология СССР. М., 1977, с. 232.
43) Авдусин Д. А. Новый памятник смоленской архитектуры. — СА, 1957, № 2; Он же. Смоленская ротонда. — В кн.: Историко-археологический сборник. М., 1962; Раппопорт П. А. «Латинская церковь» в древнем Смоленске. — В кн.: Новое в археологии.
44) Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Древний Смоленск. — СА, 1979, № 1, с. 4.
45) Только что опубликована новая статья Д. А. Авдусина о сосуществовании Смоленска и Гнездова, но оснований этому там по-прежнему нет (Авдусин Д. А. О Гнездове и Смоленске. — Вестник МГУ. Сер. 8. История, 1979, № 4). Я продолжаю думать, что правота Д. А. Авдусина будет доказана лишь в том случае, если в Смоленске будут найдены бесспорные отложения крупного города IX—X вв.
46) См. об этом: Воронин Н. Я., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв., с. 109-115, 141.
47) «Профессор Д. А. Авдусин подошел с пониманием к критике (...), его позиция 40–50-х годов изменилась и намного ближе к позиции его оппонентов. Профессор Д. А. Авдусин раскапывает селище в Гнездове, открытое И. И. Ляпушкиным (А. Н. Лявданским. — Л. А.), и было бы интересно узнать его позицию к 80-му году» (Klein L. Soviet Archeology..., p. 3).
48) Третьяков П. Н., Шмидт Е. А. Древние городища...; Шмидт Е. А. Результаты изучения археологических памятников Смоленской области в 1949—1955 гг. — В кн.: Сборник научных работ СКНИИ. Смоленск, 1957 и др.
49) Шмидт Е. А. Археологические памятники второй половины I тыс. н. э. на территории Смоленской области. — МИСО, Смоленск, 1963, вып. 5, с. 114 и сл.; Он же. Курганы XI—XIII вв. у д. Харлапово. — МИСО, 1957, вып. 2.
50) Шмидт Е. А. Археологические памятники периода возникновения г. Смоленска. — В кн.: Смоленск..., с. 57.
51) Ширинский С. С. Курганы IX — первой половины X в. у д. Новоселки. — В кн.: Древние славяне и их соседи. М., 1970.
52) Bulkin V. A. On the elassification...; Булкин В. А. Гнездовский могильник и курганные древности Смоленского Поднепровья: Автореф. канд. дис. Л., 1973; Он же. Большие курганы Гнездовского могильника. — СС, Таллин, 1975, вып. XX; Булкин В. А., Дубов И. В. Тимерево и Гнездово. — ИИФР. Л., 1978. Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Археологические памятники древней Руси. IX—XI вв. Л., 1978.
53) Седов В. В. Сельские поселения центральных районов Смоленской земли. — МИА, 1960, № 92.
54) Раппопорт П. А., Смирнова А. Т. Архитектурные достопримечательности Смоленска. М., 1976; Воронин И. П., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв.
55) Довнар-Запольский М. В. Очерк истории кривичских и дреговичских земель до конца XII века. Киев, 1891.
56) Голубовский П. В. История Смоленской земли до начала XV ст. Киев, 1895.
57) Красноперов И. М. История смоленской епископии в 1137 г. — Смоленский вестник, 1882, № 98; Он же. Учреждение в Смоленске епископии. — СЕВ, 1883, № 19; Общинновечевой строй и просвещение в Смоленском княжестве. — Мир божий, 1893, № 12; Он же. Очерк промышленности и торговли Смоленского княжества. — ИО, СПб., 1894, т. 7; Он же. Некоторые данные по географии Смоленского и Тверского края в XII в. — ЖМНП, 1901, ч. 335.
58) Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства. М., 1951.
59) Седов В. В. Некоторые вопросы географии Смоленской земли XII в. — КСИА, 1962, вып. 90; Орловский И. И. Краткая география Смоленской губернии. Смоленск, 1907.
60) Седов В. В. Смоленская земля. — В кн.: Древнерусские княжества X—XIII вв. М., 1975.
61) Poppe D., A. Dziedzice na Rusi. — Kwartalnik historyczny, 1967, N 1.
62) Шanoв Я. Н. Смоленский Устав князя Ростислава Мстиславовича. — АЕ–1962. М., 1963; Поппэ А. В. Учредительная грамота смоленской епископии. — АЕ–1965. М., 1966; Poppe A. Fundacja biskupstwa smoleńskiego. — Przegląd historyczny, 1966, z. 4; Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси. М., 1972; Алексеев Л. В. Устав Ростислава Смоленского и процесс феодализации Смоленской земли. — In: S'owianie w dziejach Europy. Poznań, 1974.
63) Библиографию см. в разделе «Торговля».
Написать нам: halgar@xlegio.ru