Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

1. Сны и сонники

Толкование снов является, вероятно, одной из древнейших и наиболее распространенных разновидностей ворожбы. Неизвестно, какая форма толкования снов была распространена у славян до принятия ими христианства, но очевидно, что с введением христианства пришли тексты Писания, в которых упоминаются вещие сны, и связанная с ними иконография¹⁾, литературные примеры пророческих снов и их толкования; это пробудило и интерес к онейрокритике, хотя подчас она вызывала осуждение церкви²⁾. В русских списках отреченных книг с раннего времени упоминается «Сносудец» (калька греч. «'Oνειροκριτικόν», т.е. «Сонник»). Иногда его называли «Царевы сносудцы» и приписывали пророку Даниилу, очевидно потому, что в Книге пророка Даниила можно найти не только слова «Даниилу еще даровал [Бог] разуметь и всякие видения и сны» (Дан 1:17), но и его чудесные толкования снов³⁾. Тексты с толкованиями снов называли также «Сновидец» или «Сонник»⁴⁾, а в более поздних версиях — «Снотолкователь» или «Снотолковник»⁵⁾. Эти тексты, однако, до нас не дошли.

В литературе, доступной восточным славянам, будь то библейские, агиографические или светские тексты, фольклор или былины, можно обнаружить достаточное количество упоминаний о снах-предзнаменованиях, аллегорических снах, божественных предостережениях или указаниях Всевышнего, полученных во сне⁶⁾. Библейский характер толкования снов мог быть своеобразно усилен в фольклоре: в духовном стихе «О голубиной книге», записанном в Олонецкой губернии на Севере России, царь Давид должен толковать сон «Царя Антоломана» (вариант Соломона или даже «Волотомана»)⁷⁾. Еще один древний источник сведений о подобных поверьях — сочинения Иосифа Флавия; они считались авторитетными в православной славянской литературе по крайней мере с XII века. {226} Флавий в самом деле повествует о пророческих снах и выступает в роли их толкователя⁸⁾. Пророческий сон использован для усиления эффекта и в пропагандистской «Казанской истории» (1560-е годы), написанной в ознаменование взятия Казани в 1552 году. В этом сочинении татарские волхвы истолковывают хану его сны, предсказывая торжество русских православных христиан⁹⁾. В более позднее время первое место в ряду «библейских» снов занял апокриф «Сон Богородицы», самый распространенный текст-амулет в России и на Балканах с XVII века до настоящего времени (см. подробнее в гл. 10.5).

С другой стороны, если не считать «Индекса ложных книг» и «Чинов исповеди», то в древнерусской литературе встречается сравнительно мало текстов, в которых бы осуждалась вера в сны¹⁰⁾. В.Н. Перетц, анализируя сон Святослава в «Слове о полку Игореве», отмечал, что в древнерусской литературе по существу только «Лествица» Иоанна Лествичника и противоречивый проложный текст св. Антиоха предостерегали православных от веры в сновидения¹¹⁾. Ю.А. Яворский, однако, отметил, что важное осуждение веры в сны встречается в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (Сир 34: 1-7)¹²⁾, к которому можно прибавить осуждения пророков Иеремии (Иер 23: 25; 27: 9; 29: 8) и Захарии (Зах 10:2). И это не говоря о Второзаконии, которое предупреждало избранный народ против «мерзостей, какие делали другие народы», а также против прорицателей, гадателей, ворожей, чародеев, обаятелей, вызывающих духов, волшебников и вопрошающих мертвых, «ибо мерзок перед Господом всякий, делающий это» (Втор 18: 9-12).

Помимо различных библейских и иных упоминаний о вещих снах, подтверждающих веру в них или осуждающих ее, существует еще один важный текст, в котором обосновывается вера в толкование пророческих снов. Это «Сны царя Шахаиши» («Сны царя Мамера», «Двенадцать снов царя Мамера»), переводное эсхатологическое сочинение доисламского персидского происхождения, которое, возможно, появилось в России через посредничество балканских славян около XII—XIII веков. Текстология этого памятника до сих пор неясна. Примечательно, что интерес к нему возродился в старообрядческих общинах XVIII—XIX веков, очевидно, в связи с его туманным прогностическим смыслом¹³⁾.

Несмотря на очевидный интерес к снам и веру в толкование снов, а также существование свидетельств об осуждении этой широко распространенной веры, по-видимому, не осталось ни одного древнерусского текста «Сонника» ранее конца XVII века. Самый {227} ранний русский список «Сонника» датируется именно этим временем и является переводом с польского, организованным в алфавитном порядке¹⁴⁾. Дальнейшее, очевидно также польское, влияние представлено «Ракошинским сборником». Это карпато-русская рукопись XVII века, которая содержит ряд апокрифических текстов, в том числе о «12 пятницах» и «Сонник», приписанный пророку Даниилу и включающий толкования 128 снов. «Ракошинский сборник» построен по польскому образцу в алфавитном порядке¹⁵⁾. Перед нами, судя по всему, действительно перевод с польского; однако можно отметить, что известен и византийский сонник, построенный по тому же принципу, приписываемый пророку Даниилу и адресованный Навуходоносору¹⁶⁾. Ю.А. Яворский издал также карпатский текст XVII века, в котором по Григорию Двоеслову (папа Григорий I) выделены шесть типов снов: 1. Сны, вызванные перееданием и опьянением. 2. Сны, обусловленные постом. 3. Сны, в которые повергли размышления о бренности всего сущего и печаль. 4. Сны, наведенные дьяволом и человеческими помыслами. 5. Сны, посланные Богом. 6. Сны, происходящие от человеческого разумения и божественного откровения. Сны Иосифа (Быт 37: 6-9), фараона (Быт 41:1-7), Иосифа, супруга Девы Марии (Мф 1: 20-23; 2:13, 19, 20), трех евангельских волхвов (Мф 2:12), жены Пилата (Мф 27:19) и апостола Павла (Деян 23:11) упоминаются как правдивые, ниспосланные свыше¹⁷⁾. Мне неизвестны другие восточнославянские тексты, в которых бы содержался какой-либо теоретический анализ сновидений.

Народные толкования снов у восточнославянских народов нередко следовали другому древнему принципу — толкование в противоположном смысле (как гласит английская пословица, «сны доказывают обратное»)¹⁸⁾. Так, в России приснившийся поп означал беса, а еврей — святого (многозначительные противопоставления, свидетельствующие о местных предрассудках)¹⁹⁾.

Тот факт, что, несмотря на существование запретов толкований снов и сонников в «Списках ложных и отреченных книг», в России не сохранились списки таких книг ранее XVII века, не означает, что мотив толкования снов отсутствует в русской гадательной литературе. Текст лунника, восходящий к классической древности, обнаружен в нескольких русских редакциях, начиная по крайней мере с XVI века. Памятник не содержит толкований снов, однако в него включены указания, сбудутся ли сны и когда сбудутся, для каждого дня лунного месяца (см. гл. 14.5.2). {228}

В начале XVIII века сонники не издавались типографским способом, и их списки продолжали традицию XVII века. Государственный деятель петровского времени князь Д.М. Голицын имел весьма разнообразную библиотеку. Она включала и сонник, и книгу «Фортуна» с предсказаниями судьбы — труд Альберта Великого (возможно, «De secretis mulierum» Псевдо-Альберта), и космографию Винченцо Коронелли, и «Selenographia» Гевелия (астроном XVII века из Гданьска), и перевод неназванного сочинения Раймунда Луллия²⁰⁾. Сам Петр I, так же как и его супруга Екатерина, взошедшая на престол после его смерти, записывал свои сны в течение нескольких лет, однако неясно, придавали ли они им значение предзнаменований²¹⁾.

Новая традиция сонников начинается во второй половине XVIII века; тогда появилось значительное их количество, что совпало с наплывом западной народной гадательной литературы, столь заметным в этот период²²⁾. В правление Екатерины II (1762—1796) толкование снов рассматривалось как преступление наряду с различными видами магических практик и колдовства²³⁾. Но запрет, очевидно, не принес желаемого эффекта — все гадательные книжки этого столетия, в том числе сонники (за исключением нескольких книг, опубликованных в самом конце XVIII века при Павле I), были опубликованы именно в период правления Екатерины II, причем в типографиях, имевших официальный или полуофициальный статус²⁴⁾. Нет сомнения, что результатом распространения в этот период переводной литературы стал в целом рост числа читателей, особенно читателей популярной литературы, а также мода на все виды альманахов, календарей и журналов²⁵⁾. Читающая публика состояла прежде всего из представителей дворянства и купечества и, насколько можно судить по упоминаниям в памятниках литературы начала XIX века, включала и мужчин и женщин.

Помимо толкований снов, занимавших лишь отдельные части гадательных сборников, в России в конце XVIII века были опубликованы по меньшей мере 11 отдельных изданий сонников: «Истолкование снов по астрономии происходящих по течению Луны» (перевод с польского, публиковался в типографии Московского университета в 1768, 1772 и 1788 годах)²⁶⁾; организованный по алфавитному признаку астрологический «Сонник, или Истолкование снов» (перевод «с разных языков», опубликован в Санкт-Петербурге в 1784-м и в Калуге в 1787 году)²⁷⁾; «Сонник, сказующий матку-правду» (опубликован в типографии Санкт-Петербургского губернского {229} правления в 1799 году)²⁸⁾; астрологический сонник в стихах «Утреннее времяпрепровождение за чаем, или В стихах новое, полное и по возможности достоверное истолкование снов по астрономии» (выпущен типографией Московского университета в 1791 году)²⁹⁾; сонник «Цыганка, толкующая сны… сочинение неизвестного автора» (издан в Москве в 1789 году)³⁰⁾; «Сонник, или Истолкование снов по алфавиту расположенное…», включающий физиогномику и сорок пять исторических снов и их последствия, со «столетнего греческого старца астрономическою таблицею показывающею значение снов» (издан в Санкт-Петербурге в 1791 году)³¹⁾.

Наиболее интересна, вероятно, книга предсказаний Мартина Задеки (Задека). Сонником ее можно назвать с существенными оговорками. В этом любопытном сочинении сообщается, что оно переведено с немецкой книги, опубликованной в 1770 году в Базеле³²⁾ под именем предполагаемого автора (по одной из гипотез, имя автора взято из вольтеровского «Задига»³³⁾). Первое русское издание появилось в 1770 году (опубликовано в типографии Сухопутного кадетского корпуса; в предисловии сообщалось, что Задека жил в швейцарском кантоне Золотурн и в 1769 году на смертном одре сообщил друзьям свои тайные знания). Позднее труд был переиздан в 1785 и 1798 годах³⁴⁾. Книга сохраняла свою привлекательность и позднее, она переиздавалась вплоть до революции 1917-го. Крупнейший издатель дешевых книжек для простого народа И.Д. Сытин выпустил не менее восьми подобных изданий с 1900 по 1915 год.

Книга предсказаний Мартина Задеки и в русской литературе оставила больший след, нежели ее соперницы (так же в свое время обрел бессмертие мнимый астролог-еврей «Erra Pater» в английской поэме XVII века «Гудибрас»). Ее упоминает А.С. Пушкин в своем романе «Евгений Онегин» (5, XXII) как одно из многих гаданий, известных юной героине:

Вероятно, Пушкин допустил здесь небольшую поэтическую вольность, или у него под руками было только московское издание 1821 года, в заглавии которого опущены и указание на Золотурн, и дата смерти Задеки — 1769 год. В названии этого издания мы читаем: «Древний и новый всегдашний гадательный оракул, найденный после смерти одного стошестилетнего старца Мартина Задека, {230} по которому узнавал он судьбу каждого через круги счастья и несчастья человеческого, с присовокуплением волшебного зеркала или толкования снов; также правил Физиогномии и Хиромантии, или наук как узнавать по сложению тела и расположению руки или чертам свойства и часть мужского и женского пола с приложением его же, Задека предсказания любопытнейших в Европе происшествий, событием оправданное, с прибавлением фокус-покус и забавных загадок с отгадками»³⁵⁾.

А.С. Пушкин — не единственный из русских писателей упомянул Задеку. В 1913 году Евгений Замятин опубликовал свою первую имевшую успех повесть «Уездное»³⁶⁾. В повести провинциальная купчиха-вдова и ее никчемный молодой любовник, отдыхая после обеда, сидели да вели подходящую для пищеварения беседу «о снах, о сонниках, о Мартине Задеке, о приметах… Замятин, более известный западному читателю как автор футуристической антиутопии «Мы», на самом деле много писал в той русской традиции, которая черпала материалы из народной жизни и устного народного творчества. Он, конечно, должен был помнить о пушкинском обращении к Задеке, но, совершенно очевидно, и сам знал этот текст по одному из сытинских изданий. Этот интересный интертекстуальный поворот показывает, что Замятин знал о Задеке больше, чем Пушкин: по крайней мере, он отличал его предсказания от сонников.

Компиляторы, составлявшие книги по магии и гаданиям, всегда были весьма склонны к эклектике при использовании источников и бесцеремонны в их атрибуции. Мартин Задека, в свою очередь, тоже оказался жертвой плагиата. Прекрасный пример этого мы находим в «Магазине всех увеселений» (опубликован в московской Университетской типографии, 1836 год), который цитирует «Птолемея, Тихо Браге, Брюса³⁷⁾, Альберта³⁸⁾, Жозефа Мут, Мартина Задека, Зороастра».

Традиция бытования сонников в России, как и в Англии, жива до настоящего времени. Любопытная русская книга с предсказаниями судьбы, включающая и толкование снов, была издана в Вашингтоне в 1977 году³⁹⁾. А с 1989 года, в условиях начала эпохи гласности и перестройки, а потом и установления рыночной экономики, наскоро отпечатанные листочки с толкованием снов стали продаваться на улицах Москвы. Эти публикации примечательны включением современных реалий (таких, например, как автомобили) и, по выражению одной английской газеты, очевидным {231} отсутствием влияния западного вульгаризированного фрейдизма⁴⁰⁾. В то же время в моду вошло и переиздание старых книг с предсказаниями судьбы. Например, в 1989 году вышел репринт издания 1896 года «Один миллион 500 000 снов», якобы составленного из трудов «известных индийских и египетских мудрецов и астрономов» Аполлония Тианского, Альбумазара, Сунь-цзы, Тихо Браге, Платона, Птолемея, «известной французской толковательницы снов мадам Ленорман»⁴¹⁾ и опять-таки вездесущего Мартина Задеки.

Наука о сновидениях, конечно, не сводится к объяснению снов по сонникам. Использование сонников, как и другие формы гаданий, включающие толкование снов, было обычной частью рождественского и новогоднего времяпрепровождения, когда люди стремились в шутку и всерьез разгадать тайну своей судьбы в наступающем году⁴²⁾. Существует множество магических практик, в особенности для узнавания будущего супруга; они предполагают припрятывание какого-нибудь магического предмета (ключа, зеркала и проч.) или вещи, принадлежащей желанному объекту (например, нижнего белья), под подушку, чтобы вызвать вещий сон. Эти и аналогичные методы применялись и для предсказания пола ребенка (как это описано в гл. 4.5.4 и 4.6.3). Сходная практика бытует у русских в Карелии: они насыпают горсть земли из-под своего нового дома в одежду, которую кладут под подушку, чтобы увидеть во сне, насколько благополучной будет здесь жизнь⁴³⁾.

Широко известные предсказания снов могли также передаваться из поколения в поколение в устной традиции через пословицы, особенно это касается погодных предсказаний русского народного календаря. Обычно они следуют формуле «если А, то Б», которая различима ритмически, имеет обычно два ударения на каждой половине, но иногда грубо рифмуется или строится на ассоциации (см. гл. 5.3). Современная книга о народных суевериях в Белоруссии включает список таких толкований снов, как: овца = гости, вши = деньги; грязь = сплетни, несчастье; лягушка = плохая погода; вороная лошадь = к худу; рыжий человек = к добру; обрезать косу = стыд; выдернуть зуб = умрет родственник; пить молоко = к болезни; молиться = серьезное приключение; падать = к большой неудаче; плакать = к веселью; свинья = к встрече с врагом; видеть сон во сне = к самому страшному несчастью, потере рассудка⁴⁴⁾. Сравнительно недавний список подобных толкований из Северной Сибири (с Индигирки) включает следующие мотивы: собака = к приходу друга; вши = к деньгам; есть мясо = к неприятности; кровь = к встрече {232} с родственниками; ружейный выстрел = к получению вести; белая тесемка = к приятному путешествию; черная тесемка = к неприятному путешествию⁴⁵⁾.

Сны также находят применение в народной медицине. Один из заговоров, опубликованный Л.Н. Майковым⁴⁶⁾, направлен на то, чтобы увидеть во сне средство от болезней: «Ложусь я, раб Божий, спать на Сионских горах, во святой церкви; кладу три ангела в головах: одного подслушивать, другого подглядывать, третьяго подсказывать. Поведай, Микола милостивый, зелье в потребу. Во веки веков, аминь».

Упоминание трех ангелов — общее место в заговорных текстах.

Мотив толкования снов встречается и в фольклоре. Приведу лишь два примера. В Вологодской губернии предсвадебный ритуал включает песню невесты, в которой она рассказывает свой сон; на эту песню подруги невесты отвечают другой песней⁴⁷⁾. Народная вера в сны и приметы, такие как чиханье или крик птиц, находит еще одно подтверждение в былине новгородского происхождения. Герой былины (Васька Буслаев) с пренебрежением относится к подобным верованиям и заявляет, что не верит «ни в сон, ни в чох» и лучше будет полагаться на свой «червленый вяз» (дубину). Это выражение представляет собой эпическое общее место, которое встречается и в качестве популярной поговорки⁴⁸⁾.

2. Физиогномика

Физиогномика в древности и в Средневековье занимала промежуточное положение между натурфилософией и ведовством. Очевидно, что, говоря медицинским языком, заболевания могут распознаваться по внешним признакам; а семиотики могут показать, что язык тела имеет свою систему. Если выражаться более доступно — люди во все времена осознанно или неосознанно делают заключения о характере человека, во многом основываясь на его внешности. И когда внешность ассоциируется с «дурным глазом», имеющим магическую силу, или когда внешний вид последовательно связывается с неотвратимой судьбой, мы вступаем в область ведовства.

Самый ранний физиогномический текст — собственно «Физиогномика» — долгое время считался принадлежащим Аристотелю, но в конце концов был исключен из корпуса его сочинений. Из него выросли и серия арабских физиогномических текстов в VIII—{233}IX веках, и латинские тексты западного Средневековья. Научные аспекты физиогномики породили такие дисциплины, как антропометрия, а гадательные обеспечили сохранение за физиогномикой место в народной лубочной литературе о «премудростях древних» (например, в «Grand Albert» во Франции или «Aristotle's Masterpiece» в Англии). Физиогномика с предсказаниями судьбы по-прежнему сохраняет свои позиции в книготорговом бизнесе.

Астрологическое обоснование физиогномии (по Дж. Кардано)

Между тем литература Киевской Руси не знала физиогномики, если не считать некоторых ее элементов, попавших в известный в России «Шестоднев» Иоанна экзарха Болгарского⁴⁹⁾.

Пространные физиогномические тексты появляются на Руси в XV—XVI веках с переводом в Великом княжестве Литовском еврейской версии псевдо-Аристотелевой «Secretum Secretorum» («Тайная тайных», подробнее см. в гл. 1.5) и с ее последующим распространением в списках в Московском государстве. Древнееврейская версия, использованная переводчиком, была специфической: она включала большинство медицинских трудов Моисея Маймонида, {234} а также физиогномику иранского ученого Разеса, еврейский перевод которой был сделан Шем Тов бен Исааком. Текст Разеса помещен непосредственно за физиогномическим текстом «Secretum», так что читатель мог ознакомиться с арабской физиогномикой почти в полном объеме⁵⁰⁾.

В действительности оба указанных физиогномических текста не являются в полном смысле ни магическими, ни гадательными (исключением можно считать лишь предостережения избегать карликов и голубоглазых, но они скорее имеют отношение к простонародным суевериям). В большей мере это были медицинские труды, созданные, чтобы помочь своим адресатам — соответственно Александру Македонскому и Мансуру — разумно оценивать людей при приеме на службу, при дипломатических переговорах и покупке рабов. Так или иначе, физиогномические трактаты стали важным новшеством на Руси: читатель «Тайная тайных» сталкивался с ними сразу вслед за ономастиконом (в русском переводе названным «Числа имени», т.е. «вычисление имен»). Вместе с астрологическим и алхимическим разделами статьи о физиогномике представляли тот отмеченный чертами детерминизма взгляд на жизнь, который мало сочетается с церковным учением о божественном промысле и свободе воли. Более того, они были частью той эзотерической премудрости, собранной в тайных книгах, которая предназначалась только для избранных. Иван Грозный, проявлявший, как представляется, интерес к оккультным наукам, несомненно цитирует физиогномический трактат «Тайная тайных», когда рекомендует не доверять голубоглазым людям⁵¹⁾.

Как и включения из трактатов Маймонида, физиогномические разделы русской версии «Тайная тайных» можно найти в виде отдельных списков⁵²⁾. Эти псевдо-Аристотелевы сочинения в XVII веке соединили с переводом «Liber phisionomiae» Михаэля Скота⁵³⁾, и от XVIII века дошли несколько списков физиогномики различного происхождения, один из которых под названием «Персонник» был опубликован Археографической комиссией⁵⁴⁾. Пространный текст по физиогномике, возможно переводной, найден и в «Сборнике заговоров» первой половины XVIII века⁵⁵⁾. Все это позволяет, по крайней мере на уровне популярного восприятия того времени, поставить физиогномику в один ряд с сочинениями по магии и мантике. Физиогномика из «Grand Albert» (книга 4) может считаться источником для составления глав по физиогномике в гадательных книгах, о которых говорилось выше в разделе о сонниках; во {235} всяком случае, источником московского издания 1795 года «Совершенный физиогном и хиромантик…» (включающего также разделы по астрологии), по-видимому, не являлись посмертные записки некоего «славного индейского мудреца», хотя об этом сообщается на титульном листе книги⁵⁶⁾.

3. Хиромантия

Астрологическое обоснование хиромантии
Гравюра XVI в. из трактата Агриппы Неттесгеймского «О сокровенной философии»

Практика, известная в России и под именем «хиромантии», и (в русской кальке с греческого) как «рукогадание», вероятно, не была широко распространенной формой ворожбы и редко упоминается в древнерусской литературе. Один из исследователей народных суеверий описывает хиромантию как «буржуазную практику», заимствованную в XVII—XVIII веках и мало известную простонародью⁵⁷⁾. Источники зафиксировали, что хиромантией занималась женщина-татарка в 1630 году⁵⁸⁾; а в 1685 году с костромского крестьянина Ромашки Аверкиева было взято ручательство не покидать монастырской территории и не предсказывать судьбу при помощи жеребеек или смотрением руки. Ромашко своего обещания не исполнил и в 1692 году был замечен все в тех же проступках⁵⁹⁾. На картине Ж.-Б. Ле Пренса, названной «Некромант» (1774), изображен старик чародей с глобусом и, возможно, колбой или перегонным кубом алхимика, гадающий молодой девушке по руке⁶⁰⁾. Ле Пренс был одним из первых художников, которые серьезно относились {236} к нравам и обычаям обитателей Российской империи. Однако собственно «русские» детали этой картины слишком сомнительны (особенно колба) и наводят на мысль, что Ле Пренс мог никогда и не видеть в России чародея, гадающего по руке. Действительно, хиромантия, как и гадание на кофейной гуще, обычно считается формой женских гадательных практик, причем настоящими специалистами в этой области всегда считались цыганки и татарки. Цыганки и теперь нередко окликают прохожих с предложениями погадать по руке, если за это дашь им «серебряную» монетку. Самые ранние руководства по хиромантии, насколько мне известно, относятся к XVIII веку и являются переводами западноевропейских книг⁶¹⁾. Первый такой опубликованный текст появился в Москве в 1795 году — это был уже упоминавшийся «Совершенный физиогном и хиромантик…»; за ним в 1821 году последовали также упоминавшиеся предсказания Мартина Задеки.

4. Уриноскопия

Уриноскопия также мало была известна на Руси. Возможно, первым стал текст, восходящий к печатным изданиям «Hortus Sanitatis», извлеченный из перевода 1534 года Николая Булева (Бюлов), например «Благопрохладный вертоград, или Травник», написанный в 1616 году и содержащий, помимо статьи об уриноскопии, статьи о знаках зодиака и о днях, благоприятных для кровопускания⁶²⁾. Один сборник XVII века по астрологической медицине включает «Послание египетскому царю Птолемею», содержащее магическую уриноскопию: образ человека, сидящего в облаках, означает, что болезнь будет продолжительной, но не кончится смертью; если он располагается внизу, почти на дне склянки, — то вскоре поправится; если в лежачем положении в верхней части или на дне — опасайся этого дня⁶³⁾.

5. Чиханье и зевота

Прогностические представления, связанные с чиханьем, имеют весьма древние корни⁶⁴⁾, они отмечены еще в начале XII века в проповеди Кирилла Туровского⁶⁵⁾. И до настоящего времени поговорка «не верить ни в сон, ни в чох, ни в птичий грай» означает {237} «не быть суеверным»⁶⁶⁾. Как и на Западе, в России к чихнувшему человеку окружающие обращаются с пожеланиями здоровья. Сохранилось несколько примеров объяснения чиханья: то, что сказано во время чиханья, — правда (ср. аналогичную примету у Гомера); чиханье в понедельник означает удачу на всю неделю⁶⁷⁾; сколько раз чихнешь в день своих именин — столько лет тебе и жить осталось⁶⁸⁾. Существует также порядок предсказаний на каждый день недели: чиханье натощак в понедельник — к подарку; во вторник — к посетителям; в среду — к новостям; в четверг — к похвале; в пятницу — к встрече; в субботу — к исполнению желаний; в воскресенье — к гостям⁶⁹⁾. По-видимому, подобные приметы можно рассматривать как весьма древние формы, поскольку весьма сходные гадания по чиханью в разные дни недели сохранились и в Англии, и в Америке⁷⁰⁾.

Зевнуть кому-то в лицо означает то же, что «сглазить»; если человек не перекрестит рот во время зевания, то его рот может перекосить⁷¹⁾.

6. Непроизвольное вздрагивание и зуд: «Трепетник»

Гадания по приметам, связанным с собственным телом, были весьма распространены в России. Из самых элементарных примеров отметим поверье: если родимое пятно расположено так, что его можно увидеть самому, — это к несчастью, а если нельзя — то к удаче⁷²⁾. Более детально разработано гадание по непроизвольному вздрагиванию или почесыванию различных частей тела, это древний и, по-видимому, универсальный способ ворожбы. В русских народных поговорках и поверьях можно найти сколько угодно таких примеров, существуют они и на других языках, включая английский⁷³⁾. Шум в левом ухе — к плохим вестям, в правом — к хорошим; если чешется левый глаз — к слезам, если правый — к радости (о значении правого-левого подробнее см. гл. 2.7.5)⁷⁴⁾; если чешутся уши — к новостям, или к дождю, или к рождению ребенка у друзей; если уши горят — значит, о тебе кто-то говорит⁷⁵⁾. Если болят руки, ноги, голова, пальцы или мозоли — к плохой погоде⁷⁶⁾; если чешется голова — значит, кто-то тебя бранит⁷⁷⁾; зуд в носу — к покойнику⁷⁸⁾; горит ступня — к дальней дороге; если правая ступня мерзнет раньше, чем левая, — добрый знак⁷⁹⁾. С ногами связана и другая известная с древности примета: если споткнулся, это дурное {238} предзнаменование⁸⁰⁾. В России вера в этот дурной знак не относится к самым распространенным суевериям, но В.И. Даль зафиксировал одно русское поверье: «кто, идучи домой, споткнется, у того дома ссора готова»⁸¹⁾.

Тексты гадания по непроизвольному вздрагиванию частей тела — «Трепетники» — были изучены М.Н. Сперанским⁸²⁾. Это исследование поместил в более широкий контекст Германн Дильс, сделавший немецкие переводы европейских (включая славянские) и восточных «Zuchungsbücher»⁸³⁾. Византийскую версию приводит А. Делятт⁸⁴⁾.

М.Н. Сперанский, напомню, отмечал, что В.И. Даль ошибочно принимал ряд книжных суеверий за народные. Если верить И.А. Гончарову, в российской провинции XIX века и дворяне, и крестьяне, и мужчины, и женщины верили в подобные приметы, даже если не всегда одинаково истолковывали их значение. Так, детство гончаровского Ильи Ильича Обломова прошло в помещичьем семейном кругу, где подобные суеверия были широко распространены⁸⁵⁾.

Назад К содержанию Дальше

¹⁾ Относительно предмета сновидений в иконографии см.: Дагрон. Священные образы. С. 31-34.

²⁾ Дискуссию об амбивалентном отношении к толкованиям снов ранних средневековых писателей на Западе см.: Bitel. In visu noctis.

³⁾ Общий обзор средневековой теории и литературы сновидений см.: Kruger. Dreaming in the Middle Ages. О позднеантичном, раннехристианском и патристическом отношении к сновидениям см.: Miller. Deams in Late Antiquity. В связи с толкованиями снов пророком Даниилом следует отметить, что самый известный сонник в западной традиции называется «Somniale Danielis» (т.е. «Сонник Даниила»).

⁴⁾ См.: Яцимирский. Библиографический обзор апокрифов. С. 66-67; Срезневский. Материалы (см. сновидец и сносудец).

⁵⁾ Даль. Толковый словарь (см. снотворный).

⁶⁾ Перетц. Слово о полку Iгоревiм. С. 238-246.

⁷⁾ Рыбников. Песни. 1991. Т. 1. С. 335. См. также указатель к книге Рыбникова, в котором перечислен ряд пророческих снов в былинах. О северных русских легендах о вещих снах см.: Криничная. Предания русского Севера. С. 153, 156, 167, 169-173, 178, 267, 354, 381.

⁸⁾ См.: Мещерский. История «Иудейской войны» Иосифа Флавия. Кн. 3, гл. 8. С. 307. Исследование, посвященное Иосифу Флавию как толкователю снов: Gnuse. Dreams and Dream Reports.

⁹⁾ Казанская история. С. 130-131. {239}

¹⁰⁾ Об одном из таких запрещений в «Чине исповедания» см.: Смирнов. Материалы. С. 47.

¹¹⁾ Перетц. Слово о полку Iгоревiм. С. 243-244. См. также текст в «Памятниках старинной русской литературы» (Т. 4. С. 214-215): «Слово о снех нощных», цитируемое без дальнейших комментариев по рукописи РНБ (Кирилло-Белозерское собр., 22/1099). Подробнее о дальнейшей дискуссии и обзор литературы о сне Святослава в «Слове о полку Игореве» см. статью Л.В. Соколовой в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"» (Т. 5. С. 30-39).

¹²⁾ Яворский. Карпато-русское поучение о снах.

¹³⁾ Библиографию см.: Словарь книжников. Вып. 1. С. 408-410; Махновець. Українськi письменники… С. 860-863. Относительно балканской версии см.: Gaster. The Twelve Dreams of Sehachi.

¹⁴⁾ Соболевский. Переводная литература. С. 226.

¹⁵⁾ Яворский. Новые рукописные находки. С. 97 (текст на с. 127-131).

¹⁶⁾ В английском переводе: Lewis. The Interpretation of Dreams and Portents. P. 87-89. (В книге сообщается, что перевод сделан по берлинской рукописи XVI века, но в дальнейшем издатель этого не подтверждает.)

¹⁷⁾ Яворский. Карпато-русское поучение о снах.

¹⁸⁾ Scot. Discovery of Witchcraft. P. 104.

¹⁹⁾ Bogatyrev. Actes magique, rites et croyances. P. 57. Например, толкования снов «от противного» можно найти в «Золотом осле» Апулея и в современной Британии: Opie, Tatem. Dictionary (s.v. dreams).

²⁰⁾ Градова, Клосс, Корецкий. К истории архангельской библиотеки Д.М. Голицына. С. 9, 51, 88, 182, 222, 259. Перевод Р. Луллия был, возможно, одним из старообрядческих текстов, отмеченных в гл. 13.

²¹⁾ О тексте см.: Семевский. Петр Великий в его снах. С. 271-276. Вопрос о том, как сны могли влиять на Петра (не касающийся, однако, темы гаданий или толкований), рассмотрен в: Cracraft. Some Dreams of Peter the Great.

²²⁾ Сводный каталог приводит более 50 названий такого рода изданий.

²³⁾ ПСЗ. Т. 20. № 14392. Т. 21. № 1539. См. также: Попов. Суд и наказания за преступления. С. 381.

²⁴⁾ Издательство Оксфордского университета в поисках прибыли также участвовало в выпуске альманахов в XVII—XVIII веках. Эта традиция сохраняется и в современной России: у меня есть книжка заговоров (очевидно, рассчитанная на использование, а не на научное исследование), которая была издана в 1992 году Новосибирским государственным педагогическим институтом под заголовком «Любовные, целительные и охранительные заговоры».

²⁵⁾ Вопрос о гадательных книгах, их публикаторах и об этих книгах в контексте городской гадательной традиции XVIII и XIX веков рассмотрен в кн.: Wigzell. Reading Russian Fortunes.

²⁶⁾ Сводный каталог. № 2685-2687.

²⁷⁾ Там же. № 6700, 6701.

²⁸⁾ Там же. № 6702.

²⁹⁾ Там же. № 7626.

³⁰⁾ Там же. № 8128.

³¹⁾ Там же. Дополнения. № 198. {240}

³²⁾ Wünderbäre und merkwürdige Profezeyung des beruehmten Martin Zadecks. Basle, 1770.

³³⁾ О тексте Задеки см.: Ryan, Wigzell. Gullible Girls and Dreadful Dreams; Wigzell. Dream Books and Lady Macbeth's Cat; Искрин. Кто такой Мартин Задека; Ровинский. Русские народные картинки. 1881. Т. 2. С. 467-472 (приведен текст и отмечено, что в некоторых редакциях помещался «портрет» Мартина). Из последних литературоведческих комментариев к 5-й главе «Евгения Онегина» см.: Ерофеева. Сон Татьяны (в комментариях мало внимания уделено фольклору и, что удивительно, никак не фигурирует Задека, но прослеживаются параллели с «Чайльд Гарольдом», «Мельмотом» и «Фаустом»). О сонниках XVIII—XIX веков вообще и о Задеке в частности см. также: Wigzell. Reading Russian Fortunes. С. 17-30.

³⁴⁾ Сводный каталог. № 4092, 5677, 5678.

³⁵⁾ «Волшебное зеркало» (М., 1794), упомянутое здесь, может быть связано с Львом Прохоровым (Прохоров).

³⁶⁾ В этой истории из современной жизни (написанной в 1912 году) особенно интересен эпизод, в котором монах заказывает смертоносный заговор от профессионального колдуна. Заговор приводится полностью: Замятин. Избранные произведения. Т. 1. С. 70.

³⁷⁾ Имеется в виду Я.В. Брюс, генерал, астроном и научный советник Петра Великого; ему приписывается авторство оригинальной версии альманаха, известного как «Брюсов календарь» (см. гл. 15).

³⁸⁾ Имеется в виду Альберт Великий, философ, которому часто приписывают позднейшие работы о народной магии, гадании, алхимии и медицине.

³⁹⁾ Сонник, гороскоп и гадание. Washington, 1977. Книга имеется в Славянской библиотеке в Хельсинки.

⁴⁰⁾ См.: Wigzell. Russians, who find Comfort in their Dreams.

⁴¹⁾ Известная французская прорицательница и гадалка мадемуазель Мари-Анн Ленорман (Marie-Anne Le Normand). См. подробнее: Decker, Depulis, Dummett. A Wicked Pack of Cards. Русский контекст: Wigzell. Reading Russian Fortunes.

⁴²⁾ Забылин. Русский народ. С. 27.

⁴³⁾ Этнокультурные процессы в Карелии. С. 46.

⁴⁴⁾ Минько. Суеверия. С. 167.

⁴⁵⁾ Чикачев. Русские на Индигирке. С. 136-137.

⁴⁶⁾ Майков. Великорусские заклинания. № 252, из Симбирской губернии.

⁴⁷⁾ См.: Вологодский фольклор. С. 35-37. За этим следовало загадывание загадок, которые должен был отгадывать жених. Загадки — важный жанр русского фольклора; их связь со сновидениями, подблюдными песнями и прочим очевидна.

⁴⁸⁾ См. ниже сноску 65.

⁴⁹⁾ Об этом см.: Соколов. Очерки. С. 65-88.

⁵⁰⁾ Физиогномическую часть «Тайная тайных» см. в: Сперанский. Из истории отреченных книг. Ч. 4. С. 175-179; текст «Физиогномики» Разеса на с. 179-220.

⁵¹⁾ Ryan. The Secretum secretorum and the Muscovite Autocracy. P. 119. Тот же пассаж появляется в энциклопедическом сборнике середины XVI века «Златая {241} цепь», см. в: Крутова. Методическое пособие по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога. С. 67. № 15.

⁵²⁾ Один из них описан в: Записки отдела рукописей / ГБЛ. М., 1957. Вып. 19. С. 150. № 168. Этот сборник конца XVII века (ГБЛ [РГБ]. Ф. 218. № 617) включает отрывки о космологии из «Шестоднева», «Беседы трех святителей» и физиогномическую часть «Тайная тайных» (Л. 76-100).

⁵³⁾ РГБ. Собр. Румянцева 2955. Отрывок «о смеянии» опубликован: Буслаев. Историческая хрестоматия. С. 1362.

⁵⁴⁾ Персонник. С. 98-125.

⁵⁵⁾ Полностью опубликован: Отреченное чтение в России XVII—XVIII веков. С. 297-364.

⁵⁶⁾ Сводный каталог. № 6651.

⁵⁷⁾ Минько. Суеверия. С. 160.

⁵⁸⁾ Черепнин. Из истории древнерусского колдовства XVII в. С. 86-109.

⁵⁹⁾ Мордовина, Станиславский. Гадательная книга XVII в. холопа Пимена Калинина. С. 322.

⁶⁰⁾ Rorschach. Drawings by Jean-Baptiste Le Prince. P. 35. № 39.

⁶¹⁾ Например, две рукописи из Собрания Уварова (ГИМ) № 22241 (957) и № 2242 (317).

⁶²⁾ ГИМ. Увар. 2191; ОР РГБ. Q.VI.II. См.: Змеев. Русские врачебники.

⁶³⁾ Бычков. Описание. Собрание Погодина. 1570.

⁶⁴⁾ Opie, Tatem. Dictionary (s.v. sneezing). Авторы приводят список авторов, отдавших дань этому поверью, начиная с Гомера.

⁶⁵⁾ См. многочисленные примеры начиная с XVI века: Срезневский. Материалы. «Чьх». См. также: ПСРЛ. Т. 1. М., 1962. С. 170 («закыханию — в другом списке «зачиханию» — верують»).

⁶⁶⁾ Словарь современного русского литературного языка (см. грай, сон, чихать). В былине, записанной в XVIII веке, герой Василий Буслаев заявляет, что он не верит ни в сон, ни в чох, а полагается только на свой «червленый вяз» (палицу, дубину), см.: Данилов Кирша. Древние российские стихотворения. С. 119.

⁶⁷⁾ Даль. Толковый словарь (см. чихать).

⁶⁸⁾ Даль. Пословицы. 1989. Т. I. С. 255.

⁶⁹⁾ Даль. Толковый словарь (см. понедельный).

⁷⁰⁾ Opie. Tatem. Dictionary (s.v. sneezing: divination: «days» rhyme); Thomas, Thomas. Kentucky Superstitions. № 1035. Обе процитированные версии относятся к XIX веку; предсказания совпадают с русскими только для среды.

⁷¹⁾ Даль. Толковый словарь (см. зевать). О сходном суеверии в Англии см.: Opie. Tatem. Dictionary (s.v. yawning).

⁷²⁾ Даль. Толковый словарь (см. раждати).

⁷³⁾ О некоторых античных или древних британских верованиях, зачастую аналогичных русским, см. в: Opie. Tatem. Dictionary (s.v. ear, elbow, eye, foot, hand).

⁷⁴⁾ Минько. Суеверия. С. 175; Даль. Толковый словарь (см. чесать).

⁷⁵⁾ Там же (см. ухо).

⁷⁶⁾ Там же (см. рука). {242}

⁷⁷⁾ Там же (см. свербеть).

⁷⁸⁾ Там же (см. зудить).

⁷⁹⁾ Там же (см. нога).

⁸⁰⁾ Opie. Tatem. Dictionary (s.v. stumbling).

⁸¹⁾ Даль. Толковый словарь (см. споткать).

⁸²⁾ Сперанский. Из истории отреченных книг. Ч. 2.

⁸³⁾ Diels. Beiträge zur Zuckungsliteratur des Okzidents und Orients.

⁸⁴⁾ Delatte. Anecdota. P. 84-93.

⁸⁵⁾ Гончаров. Обломов. Отец Обломова имел «Новейший Сонник» (С. 148), и вся семья верила в приметы: если чешется переносица — кто-нибудь умрет; если брови — к слезам; если чешется ухо — к дождю и проч. (С. 143). Они ворожили на Рождество, оберегали детей от дурного глаза, и если кто-то в деревне что-либо повредит, его лечили святой водой или наговорами (С. 135, 145).

Назад К содержанию Дальше