Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Назад

Картографическое наследие Русского государства

Дальше

Древнейший дошедший до нас русский географический чертеж с надписями датируется 1536 г. (рис. 1). Вплетенный в рукописный сборник из архива Троице-Сергиевой лавры, этот чертеж долгие годы оставался фактически неизвестным, и только в 1963 г. о нем появилась небольшая статья историка С.М. Каштанова.

На чертеже изображен небольшой участок правобережья р. Волги (территория современной Костромской области). Между рекой Солоницей и ее старым руслом Каливицей разместились пашня и луг; реку и старицу пересекает дорога. На чертеже надпись: ”В род (в урожайный год) ставится сена 100 копен”. С.М. Каштанов считает, что она сделана позднее, чем сам чертеж. Надпись на обороте чертежа свидетельствует о покупке изображенного участка земли Троице-Сергиевым монастырем и о том, что "вымерено той земли пашенной 10 десятин, а лугу 5 десятин”. Там же приводится запись о размере участка и что его приобрел для монастыря старец Гаврила у Федоры Клементьевой и ее сына Давыда. Это говорит о том, что уже в начале XVI столетия на Руси при учете земель составление чертежей было явлением обычным. Первое упоминание о ведении таких работ для межевых целей относится к 1483 г. при отводе земель Снетогорскому монастырю на Псковщине, хотя задолго до этого чертежи использовались для украшения княжеских домов. Так, в 1420 г. знаменитый живописец Феофан Грек создал настенное изображение Москвы. К сожалению, многие картографические памятники не дошли до наших дней. О их существовании можно судить по инвентарным перечням картографических документов ("росписи чертежам”), принадлежавшим различным административным государственным учреждениям. Обнаружено шесть таких перечней. Составлялись они в период с 1570 по 1670 г. при инвентаризации документов архива Ивана Грозного, а также Разрядного, Посольского и Тайного приказов.

Самый древний перечень чертежей приводится в "Описи царского архива XVI в.”, которая несколько раз переиздавалась. В начале XVII в. в годы польско-шведской интервенции она была вывезена за границу, где из свитка-столбца сброшюрована в тетрадь и переплетена. К сожалению, часть содержания этой описи была потеряна. В конце XVIII в. рукопись возвращена в Россию и ныне хранится в Ленинграде в Государственной публичной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина (ГПБ). В этой тетради среди перечня содержимого архива "ящиков” (5/6) встречались и записи картографического характера: "Ящик 144, а в нем чертежи и списки украинских городов” (рис. 2). Сверху дополнительная надпись: "Отдано Юрью Сидорову да Кожюху”. В фундаментальном справочнике академика С. Б. Веселовского "Дьяки и подьячие XV—XVII вв.” [3] говорится, что дьяки Юрий Сидоров и Кожух ("Кожюх”) Кроткого работали вместе в мае 1551 г., подписывая жалованные грамоты на царское имя. Следовательно, чертежи активно использовались в текущей деятельности административного аппарата государства.

Рис. 1. Чертеж земель по реке Солонице (1536 г.)

Рис. 2. Надпись на листе об. 296 "Описи царского архива XVI в.”

Весь архив Ивана Грозного, согласно Описи, состоит из 231 ящика; чертежи упоминаются только в семи ящиках. К сожалению, древнейшая (6/7) опись русских географических чертежей дает только названия изображаемой территории.

От XVII столетия сохранилось пять росписей чертежей: две Посольского, одна Разрядного и две Тайного приказов, в которых перечислено более 400 географических чертежей. Росписи XVII в. (особенно составленная в Разрядном приказе и зарегистрировавшая наличие 250 чертежей) свидетельствуют о совершенствовании структуры и содержания описания чертежей. В то время в описях впервые появляются сведения об авторах (”тот чертёж делал старец”), о состоянии чертежа (”ветх, изодран”), о дате составления и его размерах, а также другие характеристики ("печатной, немецкой”).

Среди всех пяти описей чертежей минимальной по объему является "Роспись чертежам” Тайного приказа, которая состоит из восьми пунктов. Судя по территориальному охвату, подбор чертежей был далеко не случаен. Приведем эту опись (с минимальной авторской орфографической правкой):

1. От Воронежа по реке Дону, городам и казачьим городкам до Азовского моря, да по Волге от Симбирска.

2. Хвалынскому (Каспийскому) морю и реке Волге с протоками.

3. Городам по Яику (Уралу), Волге и Тереку.

4. Реке Волге, учугам (частоколам для ловли рыбы) на ее протоках и островам Хвалынского моря.

5. Восток и запад, полдень и полночь Кизылбашским (персидским) городам.

6. Астрахани и окрестным островам.

7. Самаре и порогам.

8. Самаре, Волге и реке Рождественке.

В период 1666—1671 гг. территория по Дону, Яику, низовьям Волги, Каспию до Персии была охвачена крестьянской войной под предводительством Степана Разина. Возможно, что такая подборка чертежей появилась в связи с этим событием. Это свидетельствует о практическом использовании картографических документов в различных областях жизни и деятельности государства

Чертежи были составлены почти на всю территорию Русского государства, а также на многие страны Европы и Азии. Для территории, не имеющей карт, в одной из описей встречаем запись: "Связка, а в ней описание, чего ради невозможно от Архангельского города морем проходить в Китайское государство”. В описях названы сотни чертежей, но сохранились лишь немногие из них. Однако были обнаружены сотни русских географических чертежей, не упомянутых в документах инвентаризации того времени.

В результате многолетних поисков в различных картохранилищах, архивах, музеях, библиотеках удалось выявить и описать 935 русских географических чертежей. К этому числу можно прибавить еще 238 учтенных чертежей сибиряка С.У. Ремезова, созданных в период с 1697 по 1730 г. Его работы несколько отличаются, хотя графическая манера исполнения почти аналогична древнерусской. На (7/8) поздних работах С.У. Ремезова появляется рамка с шашечным орнаментом, напоминающим выходы картографической сетки, но без числовых характеристик широт и долгот.

Итак, несмотря на утрату значительного числа отечественных картографических памятников, учтено 1173 чертежа. Из них 21 чертеж пока не обнаружен. Сведения об их существовании получены по литературным данным и исследовательским статьям, имеются даже воспроизведения этих чертежей, но оригиналы пока не найдены.

Второй съезд Географического общества СССР в 1948 г. указал на необходимость составления и выпуска в свет научных описей неопубликованных карт и географических описаний ряда центральных фондов страны. С тех пор опубликованы перечни отдельных картографических коллекций Библиотеки Академии наук СССР (БАН) и Государственной публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина (ГПБ), научной библиотеки Вильнюсского университета, а также опись русских чертежей XVII в., которые принадлежат Московскому областному краеведческому музею в г. Истре. К сожалению, описи неполные, так как приемы и структура описания этих уникальных картографических памятников еще недостаточно разработаны. Необходимо подчеркнуть, что о каждом таком памятнике были известны не только название, дата создания и место хранения, но и имя автора, размер, масштаб и ориентировка карт и чертежей, типы условных обозначений, наличие различных числовых характеристик, географических названий урочищ. Важны также сведения о красочности, водяных знаках бумаги, именах лиц, упомянутых на чертеже, степени его сохранности, наличии заверительных подписей, об источниках поступления в хранилище и другие.

Качество составления многих рабочих описей чертежей в архивах не соответствует должному уровню. Несмотря на то что многие чертежи имеют собственные названия, работники некоторых архиво-хранилищ поменяли их. Все названия картографических документов XVI—XVII вв. начинались со слова "чертеж”, а это название иногда заменено на слово "план”. Например, документ, хранящийся в Центральном государственном архиве древних актов СССР (ЦГАДА) под названием "План землям Герасима Дохтурова с землями села Сафарина”, на самом деле имеет на обороте надпись "Чертеж землям Герасима…”.

В заглавие чертежа чаще всего входило название изображаемой территории, но иногда включали и дату его составления: "Чертеж всех Сибирских градов и земель, писан на Москве в Сибирском приказе со всех городовых чертежей в 1698 году сентября в 18 число” или указывали имена землевладельцев: "Чертеж землям Ивана Камынина села Ожегова с иными помещики”.

Все русские чертежи выполнены на бумаге западноевропейского производства. Один из чертежей С.У. Ремезова (”Чертеж всей Сибири”), хранящийся в Государственном Эрмитаже, выполнен на ткани размером 2,2*2,8 м (площадь 6,2 м²). На бумаге чертежи таких больших размеров встречаются редко, самые большие из них — чертеж Киева 1695 г. (1,48*3,14 м, площадь 4,6 м2) и чертеж Пскова 1694 г. (1,20*2,92 м, площадь 3,5 м²). Они склеены из стандартных для XVII в. (8/9) листов бумаги 32*41 см (отклонения длин сторон не более 3 см). Большинство русских чертежей однолистные, или же размеры определяются умножением или делением листа на целые цисла.

Бумага, изготовлявшаяся в средние века, имела водяные знаки (филиграни), которые позволяют в настоящее время надежно определять даты составления чертежей с точностью в 5-10 лет. Для этого имеются таблицы-справочники (альбомы) с филигранями на бумаге документов, даты составления которых точно известны. По этим таблицам определяют даты составления самих изучаемых документов. Общее число водяных знаков чрезвычайно велико (только за период XVI—XVII вв. для западноевропейской бумаги их насчитывается несколько тысяч).

Одна из вспомогательных исторических дисциплин — филигранология — посвящена изучению водяных знаков. Разработана их подробная классификация. Прозрачный рисунок водяного знака получают во время сушки на специально изготовленной проволочной сетке-поддоне. Несмотря на выпуск новых, все более объемных справочников филиграней, не всегда удается подобрать идентичное изображение. В таких случаях указывают близкий по типу водяной знак.

Рис. 3. Водяные знаки, применявшиеся в XVI–XVII вв. при отливе бумаги

На русских географических чертежах обнаружено до 50 типов филаграней. Наиболее часто встречается бумага с филигранью ”Голова шута” (рис. 3, а). Этот знак применялся при отливе бумаги немецкими, французскими и голландскими фабриками. В альбоме-указателе филиграней, изданном в 1980 г. по материалам рукописей Государственного Исторического музея в Москве, насчитывается 229 вариантов с изображением ”Головы шута” (1642—1692 гг.). Реже встречаются филиграни ”.Герб Амстердама” (рис. 3, б) и ”Семь провинций” (рис. 3, в). Изображения других филиграней на чертежах единичны.

Следует отметить, что в допетровскую эпоху даты на отечественных документах обозначались не цифрами, а славянскими буквами. При употреблении букв для обозначения чисел над ними ставилась черточка, например: ē = 5, ō¹⁾ = 9, ͞к = 20, ͞ч = 90, ͞ц = 900. Многозначные числа образовывались путем комбинации буквенных символов, например 25 = ͞к͞е, 999 = ͞ц͞ч͞о. Число целых тысяч обозначалось следующим (9/10) символом, перед обозначением числа ставилась косая линия, перекрещенная двумя поперечными черточками, например 1000 = ^{РИСУНОК}.

Около 300 сохранившихся чертежей датированы точно, а остальные имеют хорошо различимые водяные знаки, по которым можно определить год их составления. Таким образом, было определено, что наибольшее число чертежей приходится на период 1670—1690 гг.

Важная характеристика любой карты — масштаб. Без знания масштаба изображения невозможно осуществлять точное графическое проектирование. Уровень развития производства к концу XVII в. требовал соответствующих чертежей, составленных по строгим математическим правилам. Поэтому возросла потребность в метрических графических документах, а безмасштабные чертежи стали практически не нужны.

Фрагмент одного из последних безмасштабных русских чертежей имел надпись: "Чертеж старому и как быть мочно вновь городу Олонцу, написан без циркуля и истинного размера в нынешнем зимнем времени только для примеру” (рис. 4, а, б). Несмотря на большую разномасштабность чертежа, на котором размеры города Олонец и Ладожского озера почти одинаковы, он содержит существенную информацию. Чертеж имеет четко обозначенную ориентировку север — юг (в нижней части чертежа надпись ”полдны”, т.е. юг). Показано впадение реки Свири в Ладожское озеро, а между реками Олонец и Мегрегой дано изображение старой застройки города. Внешнее кольцо стен и башен ограничивает территорию вновь проектируемого города. Цифрами на чертеже обозначены объекты с их последующим объяснением (легендой): ”а — старой город значить в чертеже; в — значить, где воду пропущать; ͞v — значить, где новому городу быть мочно и место зело угодно”.

Рис. 4. Изображение Ладожского озера и города Олонец:
а — безмасштабное изображение на древнерусском чертеже; б — на современной карте (10/11)

Сохранилось много чертежей, составленных С.У. Ремезовым. Имя сибиряка Семена Ремезова, выдающегося картографа, географа, этнографа, живописца, строителя и архитектора, широко известно в нашей стране. Он — основатель единственного в Сибири каменного кремля в Тобольске, автор летописной "Истории Сибири”. В 1967 г., в связи с 325-летием со дня рождения С.У. Ремезова, в стену Тобольского кремля были вмонтированы мозаичный портрет и мемориальная доска с надписью: "Славному сыну земли русской, Семену Ремезову — зодчему, художнику, картографу, летописцу — благодарные тоболяки”.

Чертежи, созданные С.У. Ремезовым, сохранились не полностью, хотя число их велико. Кроме упоминавшегося чертежа Сибири на холсте сохранилось 237 чертежей, которые переплетены в три атласа или, как называл их сам С.У. Ремезов, "чертежные книги”.

Первый атлас "Чертежная книга Сибири” составлен в 1699—1701 гг. и содержит 23 картографических изображения. В 1882 г. было выпущено факсимильное издание этого атласа в два цвета (оригинал составлен в шести красках), ставшее библиографической редкостью. На чертежах не указаны масштабы, нет координатной сетки, но есть азимутальная ориентировка и приведены расстояния между отдельными городами в верстах или в днях пути. Второй атлас "Служебная чертежная книга” состоит из 47 карт, которые составлены за период 1702—1715 гг. Все чертежи отличаются удивительной гармонией цвета, особым графическим изяществом. Третий атлас "Хорографическая книга” содержит 167 карт, составленных в 1697—1711 гг. В настоящее время он хранится в США. В 1958 г. издана факсимильная копия этого атласа под названием "Атлас Сибири Ремезова”, отпечатанная одним цветом как приложение к международному картографическому ежегоднику "Изображение мира”.

Кроме С.У. Ремезова известны еще несколько десятков имен, "писавших” или "учинявших” чертежи на Руси. Чаще других встречаются имена писцов и подьячих. Известны случаи составления чертежей стольником и князем, воеводой и рассыльщиком, отставным дворянином и "монастырским служкой”, стряпчим и полковником, пушкарем, стрельцом и казаком. Среди авторов чертежей чаще всего встречаются имена подьячих центрального правительственного учреждения — Поместного приказа и местной администрации — съезжих изб. Большинство авторов составляли по одному чертежу, десять человек составили по два, а "углецкой площадной подьячий” Федот Ковригин и подьячий углецкой съезжей избы Влас Филиппов — по три чертежа.

Чертежи с известными именами авторов приходятся на период, когда в стране не было специальных учебных заведений, где бы изучались чертежное дело, геодезия и картография. Первое такое заведение, которое начало выпускать дипломированных геодезистов (Навигацкая школа), было открыто в Москве в 1701 г. Школа готовила навигаторов для моря (морских штурманов) и геодезистов. Среди ее первых преподавателей был Леонтий Магницкий, автор знаменитой (11/12) "Арифметики”, почти половину которой составляют сведения по астрономии и геодезии.

В XVII в. дипломы на звание "чертещика” (топографа) не выдавались, но потребность в специалистах такого рода была большая. Нередко в письменных документах того времени мы встречаем запросы людей, руководивших сооружением отдельных участков Засечной черты (оборонительных сооружений на юге Русского государства), о присылке "чертещиков” для составления отчетных картографических документов.

Чертежи того времени были учтены в описях. Более 400 картографических документов хранится в составе так называемого столбцового делопроизводства. Многие древнерусские города (Москва, Суздаль, Владимир, Тверь, Торжок, Псков, Новгород, Калуга, Муром, Елец, Кашира и др.) сохранили около сорока тысяч столбцов. В XVII в. столбец представлял собой рулон бумаги диаметром 16 см, длина которого колебалась в довольно широких пределах, достигая иногда 200 м. Чтобы получить рулон-столбец, половинки стандартных листов бумаги разрезали надвое по короткой стороне, склеивали и закатывали в рулоны. Для того чтобы ознакомиться с каким-либо документом такого столбца, предстояла длительная процедура его перемотки. Впоследствии для облегчения поиска документов рулоны бумаги размотали и сложили в "гармошки”, пронумеровав все листы.

Максимальной по численности (более 400) является коллекция русских географических чертежей фонда Поместного приказа. Каждый чертеж из столбцов фонда Поместного приказа обозначен названием города, номером столбца и листа. Географические чертежи этого фонда имеются в делах многих городов.

Максимальное число чертежей (62) обнаружено в делах г. Торжка, а среди областей больше всего приходится на земли Владимирщины — 83 чертежа. Число чертежей не говорит о картографической обеспеченности города или его окрестностей, а характеризует общий объем чертежных работ, выполненных силами данного города. Часто объектом для картографирования могли служить и другие территории. Так, например, подьячие Муромской приказной избы выполняли чертежи для территории Московского, Звенигородского, Дмитровского уездов, иногда заново производя "чертеж и досмотр” земель какого-либо затянувшегося спорного дела.

Второе по численности — собрание чертежей Тайного приказа, которое насчитывает более 300 единиц хранения. Почти все они посвящены изображению дворцовых владений в Москве и Подмосковье. Значительная часть этих чертежей составлялась с целью картографирования различных нововведений дворцового хозяйства. Создание крупных хозяйств, садов, парков, сооружение плотин, реорганизация территорий дворцовых сел Алексеевского и Измайлова — все это требовало знания местности, наличия карт и выполнения новых съемок. Сохранились 43 чертежа на район села Измайлова и 41 — на окрестности села Алексеевского. Среди них четыре чертежа имеют линейные масштабы. (12/13)

В Центральном государственном архиве древних актов СССР хранятся фонды центральных учреждений Русского государства — Разрядного и Сибирского приказов, Кабинета Петра I насчитывающие до 50 чертежей.

На третье место по численности следует поставить уникальную коллекцию фонда бывшего Воскресенского Новоиерусалимского монастыря (основан в 1656 г.), насчитывающую 55 чертежей. Они были обнаружены сотрудниками Московского областного краеведческого музея Л.Г. Невзоровой и С.Г. Сорокиным. Чертежи не имеют названий, нет дат их составления, неизвестны авторы. По косвенным признакам удалось установить время составления — это примерно 1680—1692 гг. Дело в том, что с 1680 г. после 12-летней опалы, связанной с судом над патриархом Никоном, значение монастыря снова резко возросло. Царь Федор Алексеевич часто посещал Новоиерусалимский монастырь, щедро одаривая его земельными угодьями, на которые и были составлены найденные чертежи.

Во второй половине XVII в. составление чертежей на приобретаемые земли было уже обычным явлением. Так, например, Холмогорский архиепископ Афанасий в 1686 г. приобрел несколько соляных варниц на реке Юре (притоке Северной Двины). В результате появился чертеж "Описание и чертеж усольям по реке Юре, отданным гостем Василием Грудницыным Холмогорскому архиепископу Афанасию”, найденный известным собирателем памятников письменности Н.П. Румянцевым.

Сохранившиеся русские географические чертежи XVII в., составленные на территорию России, покрывали ее весьма неравномерно. В то время вся территория делилась на уезды, а каждый уезд — на волости или на станы. В северо-западных районах уезды подразделялись на пятины и погосты. Кроме того, территория страны делилась на ряд крупных районов по группам городов. Центральный район страны — ”Замосковный край” включал Москву и ее ближайшее окружение с юга, востока и запада, к северу край простирался на значительное расстояние, вплоть до берегов Белого моря. К району "Новгородских городов” относились земли вокруг Пскова, Новгорода, по Ладоге и Онеге. Земли "Понизовых городов” располагались по Волге вниз от устья Оки, а земли "Украинных городов” — на юге примерно от линии Калуга — Воронеж.

По группам городов наследие русских географических чертежей^*) распределилось следующим образом:

Говоря о "покрытии” территории чертежами, о их числе на ту или иную единицу административного деления государства, необходимо все множество сохранившихся картографических изображений разграничить на несколько разделов или групп по величинам масштаба. Естественно, о масштабах русских географических чертежей можно говорить лишь условно. В первом приближении их можно разделить на четыре ступени или же на четыре уровня генерализации, т.е. отбора объектов при уменьшении масштаба их изображения.

При этом каждая ступень имеет определенный интервал значений, примерная величина которого может составлять половину порядка.

В зависимости от характера изображаемых объектов (прежде всего угодий и населенных пунктов) все сохранившиеся чертежи XVII в. можно расставить в масштабный ряд, приведенный в табл. 1. Он составлен исходя из возможности отображения на чертежах объектов, указанных во второй части таблицы.

Таблица 1

Конечно, классификация условна, и то, что мы дальше будем называть масштабом, — это весьма приближенное соотношение расстояний на чертеже и в натуре.

Первая группа чертежей наиболее крупномасштабная, она предназначена для картографирования небольших по площади земельных участков, являвшихся единицей наделения землей-двором в городе или пустошью в сельской местности. Кстати отметим, что под термином "пустошь” в русском языке XVI—XVII вв. понималось не что-то запустевшее и напоминающее пустырь, а земельное угодие, использующееся или пригодное для использования в сельскохозяйственном производстве, т.е. прежде всего это пахотная земля.

Пример чертежа первой группы масштабного ряда (масштаб 1:3000) — фрагмент изображения небольшого участка застроенной территории Белого города Москвы по Тверской улице размером примерно 100*140 м (рис. 5). Один из объектов сохранился до наших дней — это церковь Козьмы и Дамиана в Шубине, которая выходит на Столешников переулок около Советской площади. На чертеже шесть землевладений, три из которых изображены достаточно подробно. Это были владения влиятельных людей. Один из них думный дьяк Герасим Дохтуров, строивший корали в Дединове, другой — князь Иван Дашков, возглавлявший в 1665 г. русское посольство в Англии. Другие три (14/15) владения — территория Воскресенского монастыря, подворье и двор стряпчего Саввина монастыря. С максимальной подробностью изображены церкви, амбары, конюшни, колодцы, размеры отдельных строений указаны с точностью до полусажени.

Рис. 5. Фрагмент чертежа дворов по Тверской улице в Москве (около 1670 г.)

При картографировании сельской местности на чертежах первой группы масштабного ряда подробно показаны пустоши, а также приведены некоторые сведения о них. Большая часть чертежей этой группы составлена на городские территории. Понятно, что при изображении в таком крупном масштабе даже сравнительно небольшого города размер чертежа будет значительным по площади. Как уже отмечалось, самыми большими по размеру русскими чертежами были чертежи городов Киева и Пскова.

На чертеже из второй группы масштабного ряда (≈ 1:30 000) каждая пустошь изображена внемасштабным абстрактным условным знаком в виде кружка, размер которого позволяет вписать лишь название данной пустоши (рис. 6). Расположение пустошей четко определено по отношению к изображению дорог, границ, участков леса и деревни Софроновской.

Фрагмент чертежа 1684 г. на земли района "Сибирских городов” принадлежит к третьей группе масштабного ряда (≈ 1:300 000) (рис. 7). Здесь уже не показаны пустоши, границы землевладений, растительность; остались только населенные пункты с указанием расстояний (15/16) между ними и числом дворов, а также крупнейшие реки — Тунгуска, Ока, Бадарма. В устье Оки нанесено условное обозначение ”Братцкого острога” в виде шатровой церкви (ныне город Братск). Авторы чертежа — "боярские дети” (так называлась самая младшая должность на государственной службе) Алексей Галкин и Федор Роспутин.

Рис. 6. Фрагмент чертежа окрестностей с. Измайлова с внемасштабным изображением пустошей (около 1670 г.)

Чертежи четвертой группы масштабного ряда (≈ 1:3 000 000) охватывали огромные территории, на них изображались крупные населенные пункты, дороги и реки. Примером может служить фрагмент одного из таких чертежей: "Чертеж тушованый разными красками водяному пути от Астрахани до Китайского государства” (рис. 8). (16/17)

Рис. 7. Фрагмент чертежа земель Илимского уезда (1684 г.)

На четырехлистном чертеже изображена обширная территория от низовьев Волги до верховьев рек Сырдарьи и Амударьи. На обобщенную гидрографическую сеть нанесены условные значки городов, а также некоторые мелкие объекты, имеющие большое значение для данной местности. Такими объектами для пустынных районов Средней Азии являются колодцы, а в прикаспийских степях — кочевья. На чертеже приведены условные изображения 21 города, каждое из которых отличается своей индивидуальностью. Таким образом, древнерусские картографы стремились преодолеть такие недостатки значки-символа, как абстрактность и безликость, и сделать его реальным изображением объекта.

Чертежи выполнялись различными государственными учреждениями и предназначались для определенных целей.

Чертежи первой группы масштабного ряда составлялись главным образом на городские участки для проектирования и инвентаризации строений, а также для разрешения земельных споров. Чертежи из фонда Поместного приказа (более 400) следует отнести ко второй (17/18) группе. Они охватывали сравнительно небольшие по площади территории и были предназначены для целей межевания сельскохозяйственных угодий. Чертежи С.У. Ремезова можно отнести к третьей группе масштабного ряда. Они отражали запросы военного ведомства и предназначались для организации обороны сибирских окраин.

Рис. 8. Фрагмент чертежа водного пути от Астрахани (конец XVIII в.) (18/19)

Рис. 9. Перспективное изображение Измайловского острова с плотинами (около 1670 г.) (19/20)

Рис. 10. Эволюция условных значков лесной растительности на чертежах 1655—1696 гг.

В связи с тем что в пределах одного чертежа масштаб изображения не постоянен, древнерусские картографы его практически не указывали, а в необходимых случаях давали сведения об измерениях в текстовом виде. На некоторых чертежах характер изменения масштаба по полю чертежа напоминает перспективное изображение. Такой вид изображения местности был хорошо знаком древним картографам. Примером может служить изображение Измайловского острова в перспективе (рис. 9). На оригинале чертежа приведена надпись: "Измайловскому острову и плотинам старым Измайловским Виноградной”. В XVI—XVII вв. уже четко разграничивались понятия перспективного ландшафтного рисунка и чертежа — планового изображения местности. Интересно, что в одном из бухгалтерских документов XVII в. упоминается о выплате авторского гонорара за работу двух видов: за "лицевое” и "перспективное” письмо.

При составлении чертежей умело применялось все многообразие графических средств для отображения местности. Используя перо и кисть, чернила, тушь, акварель, нанося комбинации из линий, значков, рисунков, покрывая краской участки площади, автор чертежа достигал главного — соответствия графического изображения виду местности и наглядного ее представления без приведения легенды. Впервые в отечественной практике легенда появилась в 1661 г. на чертежах подземных сооружений Киево-Печерской лавры.

Сохранившиеся картографические изображения насчитывают десятки типов условных обозначений. Каждый из авторов предлагал свои варианты, в которых отражались не только характерные особенности изображаемых объектов, но и подчеркивалась индивидуальность (20/21) самого автора. Но постепенно наряду с сохранением индивидуальных особенностей каждого объекта возникла тенденция картографического абстрагирования — разработка формализованных значков, обладающих только типичными общими чертами для данного класса объектов. Этот процесс продолжается и в настоящее время — значки все более формализуются, но их прототипы можно узнать на чертежах отдаленных эпох.

Рис. 11. Примеры изображения населенных пунктов сельского типа

Рассмотрим, к примеру, эволюцию значков растительности. В качестве примера приведены изображения лесной растительности на географических чертежах второй половины XVII в. (рис. 10). Все чертежи принадлежат к одной масштабной группе. Изображения лесной растительности весьма различны по исполнению — от лесного пейзажа до сетки стандартных значков (деревьев). (21/22)

Рис. 12. Образцы изображения сел в зависимости от их значимости

В изображении населенных пунктов сельского типа также намечается постепенный переход к значкам-символам. Автор чертежа стремился передать мельчайшие архитектурные особенности погоста у реки Борутицы, что на новгородских землях (рис. 11, а). Другой автор при изображении деревни окольничего Семена Ивановича Языкова на берегу озера Мстино сохранил изображение реальных изб (рис. 11, б), а значки, изображающие деревню "Башкино Пафнутьева монастыря в 12 дворов”, уже становятся формализованными символами (рис. 11, в).

Таким образом, изображения населенных пунктов, особенно сел, все более формализуются в зависимости от значимости объекта. Это можно видеть на примере изображения трех видов различных сел (рис. 12). С особой тщательностью показано село Измайлово, которое принадлежало царскому двору.

Максимально просты линейные условные знаки для обозначения гидрографической сети местности. Как и на современных картах, применялись условные обозначения в виде одной или двух параллельных линий в зависимости от масштаба и величины водотока. (22/23)

Рис. 13. Пример изображения рек и оврагов

Можно привести типичный пример изображения реки с сетью притоков и с оврагами (рис. 13). Появление на географических чертежах XVII в. термина ”овраг” — редкое явление, хотя графическое изображение оврагов было привычным. Возле условных значков оврагов обычны надписи: "враг, вражек, вершина, отвержек, верх, боярак”. На раскрашенных чертежах каждый знак оврага имел желто-коричневую заливку.

Дороги на русских чертежах XVII в. изображали в виде двух параллельных линий, которые закрашивали желто-оранжевыми тонами или заполняли точками (рис. 14, а). Условные их обозначения обычно сопровождались пояснительным текстом, например: ”От Торжку города дорога Старицкая большая летняя”, в котором сообщались сведения о качественном подразделении дорог, а часто и о расстояниях (рис. 14, б). На Руси XVI—XVII вв. словосочетание "большая дорога” обозначало тип дороги.

Проследим эволюцию наиболее часто встречающегося на географических чертежах XVII в. условного знака важнейшего сельскохозяйственного угодия — пустоши (пашни) (рис. 15, а, б). Так, например, показан контур земельного участка, освобожденного от лесной растительности под пашню. Внутри контура может быть приведен текст, сообщающий о названии пустоши, ее размерах, имени владельца, месте расположения (”на пруде” или ” на суходоле”) и прочих особенностях.

Границы землевладений изображались условными знаками в двух вариантах. Первый вариант — изображение границы земель Иафнутьева монастыря, причем такой, как автор видел ее в натуре: в виде чередования межевых ям, столбов и отдельных деревьев с вырубленными на них гранями (рис. 16). (23/24)

Рис. 14. Образцы изображения дорог

Рис. 15. Примеры изображения пустошей:
а — пустошь Лазарково на Новой Можайской дороге; б — пустошь Онтоново в Звенигородском уезде. (24/25)

Рис. 16. Изображение границы землевладения с чертежа земель Пафнутьева монастыря (Около 1660 г.)

Рис. 17. Фрагмент чертежа земель Чудова монастыря (вторая половина XVII в.) (25/26)

Второй вариант изображения границы — формализованный условный знак в виде двойной линии, разбитой на равные промежутки, залитые через один черной краской (рис. 17). Вариации этого условного знака нашли широкое применение на современных картах для обозначения железных дорог, градусной или минутной рамки карт.

На фрагменте чертежа земель Чудова монастыря по реке Пехорке, у села Пехра, нанесены пустоши, деревни, села, реки, дороги, границы — объекты, наиболее часто изображавшиеся на географических чертежах. Даже одноцветное штриховое изображение абсолютно однозначно без напряжения позволяет правильно читать чертеж, что говорит о высоком мастерстве русских картографов XVII в.

Объекты промышленного назначения на чертежах XVII в. встречались гораздо реже. Железоделательные заводы, соляные варницы, будные станы (предприятия по переработке леса на поташ), мельницы изображались значками в виде фронтальных рисунков объектов, сопровождавшихся соответствующей пояснительной надписью. В качестве примера можно привести изображения водяной и ветряной мельниц (рис. 18, а, б, в). Несмотря на то что на современных топографических картах их изображения формализованы до предела, на древнерусских чертежах сохранены их индивидуальные особенности, которые и позволяют без пояснительных подписей безошибочно определить назначение мельниц.

Рис. 18. Примеры изображения мельниц:
а — водяной (с чертежа устья р. Яузы, XVII в.); б — ветряной (с чертежа окрестностей Архангельска, XVII в.);
в — из таблицы условных знаков современной топографической карты масштаба 1:10 000

Надписи на русских географических чертежах чаще всего имели не поясняющий характер, а содержали такие сведения об объекте, (26/27) которые невозможно было передать графически. Прежде всего, с помощью надписей древнерусские картографы устраняли основной недостаток чертежа — его разномасштабность, дополняя текстом недостающие сведения о размерах угодий, их площадях и протяженности. Например: ”3емля деревни Брюховой, по мере сорок восемь десятин опричь болота” или ”В трех пустошах пашни семь десятин, перелогу три десятины, лесом поросло сто десятин”, или ” От Николаевского монастыря до речки Прута тридцать верст” — это наиболее характерные надписи на русских чертежах.

Особенно ценились числовые показатели, полученные не по опросам, а в результате полевых инструментальных измерений. На чертеже XVII в. впервые встречается слово "инструмент”. При инвентаризации в 1680 г. земель Сосновской пустыни (неподалеку от города Зарайска) на чертеже сделана надпись: "Просек по инструменту от дороги Колодевской”.

Большинство сохранившихся русских географических чертежей XVII в. ориентировано на восток, меньшее число — на юг и лишь немногие — на север. Иногда сообщение об ориентировании чертежа выражалось изображением Солнца у верхней рамки или верхнего края чертежа и сопровождалось надписью: "восток летний” или "восход летний”, или просто "восток” (рис. 19, а). Изображение диска солнечных часов встречается лишь на двух картографических памятниках — двух печатных чертежах подземных сооружений Киево-Печерской лавры 1661 г. издания (стрелка на изображении направлена на юг, само изображение ориентировано на север), (рис. 19, б).

В конце XVII в. появилось изображение компасной розы — стрелочного указателя стран света (рис. 19, в). В XVIII в. оно становится обязательным (стандартным) для карт с указанием северной ориентировки карт. Практически все современные карты имеют северную ориентировку.

Небольшое число чертежей имеет по рамкам или краям чертежа надписи "восток, полдень, запад, север”. В XVIII столетии вместо надписи "полдень” ставили надпись "юг”. Нельзя не отметить, что рамка из одной-двух тонких линий встречалась на русских географических чертежах очень редко. И лишь впоследствии она применяется для чертежей С.У. Ремезова.

На Руси XVI—XVII вв. практически все чертежи, составлявшиеся по указанию Поместного приказа, заверялись подписями 5-10 местных жителей — "окольных людей и старожильцев”. На лицевой стороне или на обороте чертежа приводился пространный перечень имен и мест жительства свидетелей, но подпись, как правило, ставил один грамотный человек по поручению свидетелей-заверителей.

Характерным примером является заверительная подпись на чертеже земель в окрестностях Углича 1692 г.: ”А на чертеже с нами окольные люди были Углецкого уезду Городцкого стану Андрея Ивановича сына Опачинина сельца Дементьева крестьяне Степан Власов, Карп Яковлев да Ивана Тимофеева сына Опачинина деревни (27/28) Деревеньки крестьяне Иван Федоров, Гурий Филатов ...” (рис. 20).

Рис. 19. Вариант обозначения ориентирования чертежей

В конце XVI в. известным фламандским картографом А. Ортелием издана карта под названием ”Тартария” — так в XVI—XVII вв. в Западной Европе называли Сибирь (рис. 21). Карта имеет масштаб, сетку, но сходства с действительным расположением объектов, особенно в крайней восточной части, практически не дает. Эта карта с незначительными вариациями переиздавалась много раз на Западе. Семен Ремезов, коренной сибиряк, приводит ее копию из голландского (28/29) атласа Блеу 1635 г. в своей "Служебной чертежной книге” с таким примечанием:”Сего ради зде в наличии положися, яко немного Сибирская страна ведома”. Помещая в свой атлас это изображение, Ремезов как бы сравнивает его с русскими чертежами, которые намного точнее отображали действительность, хотя и без приведения значения масштаба и координатной сетки.

Рис. 20. Образец заверительной надписи на чертеже земель в окрестностях Углича (1692 г.)

Это говорит о том, что Ремезов и его современники русские картографы были знакомы с западноевропейской картографической продукцией. Подтверждается это еще и тем, что предисловия к своим чертежным книгам Ремезов начинал словами: "Писание до ласкового читателя”. Это заимствовано из западноевропейских атласов XVI—XVII вв., предисловия к которым начинались с небольшого вступления: ”К любезному читателю…”.

Выдающимся представителем западноевропейской картографии XVI в. считается Абрахам Ортелий. Он известен не только как автор и составитель карт; им впервые предложены новые виды картографических изданий, такие, как большой атлас "Зрелище мира земного (1570 г.), карманный атлас (1577 г.), свод географических названий (1578 г.), первые исторические карты (1579 г.) и др. В 1595 г. Ортелий издал карту территории нашей страны как часть карты "Древняя Европа”. На фрагменте этой карты мы видим несколько населенных пунктов на Черноморском побережье, в том числе Феодосию, крупные реки (рис. 22). Точечным пунктиром отмечен волок Дон — Волга, интересна строчка-указание, что расстояние от верховьев Рейна до устья Оби можно преодолеть за 60 переходов. Восточнее Волги и Оби — белое пятно на карте, на котором нанесено только одно название — "Скифский берег”, это район Мангазеи (русский город на р. Таз, существовал до второй половины XVII в.). На европейской части России нанесено более 30 мест обитания различных племен: скифов, сарматов и др.

В первом издании большого атласа "Зрелище мира земного” (29/30) Ортелий поместил карту Московии (так в Западной Европе в XVI—XVII вв. называли Россию), составленную английским капитаном Антонием Дженкинсоном в 1562 г. Атласы Ортелия пользовались большим спросом, они многократно переиздавались на нескольких языках. Ортелий внимательно следил за появлением новых картографических изображений разных территорий, непрерывно обновляя и совершенствуя карты своего атласа. Десятки лет в десятках изданий большого и малого атласов Ортелия приводилась без изменений единственная карта Московии А. Дженкинсона (рис. 23).

Рис. 21. Фрагмент карты "Тартария" из атласа А. Ортелия (конец XVI в.)

Известный путешественник и крупный деятель английской торговой фирмы "Московская компания” А. Дженкинсон четырежды пересек Русское государство от Белого моря до Астрахани, был весьма благосклонно принят Иваном Грозным, выполнял его личные (30/31) поручения в Персии и Англии. Занимаясь картосоставлением, он использовал имевшиеся в его распоряжении русские картографические материалы.

Рис. 22. Фрагмент исторической карты на часть территории нашей страны, составленной в 1595 г. А. Ортелием

В 1797 г. известный исследователь историко-дипломатических отношений Н.Н. Бантыш-Каменский в результате многолетних архивных поисков составил подробнейший реестр дел ”О выездах в Россию (31/32) иностранцев с 1600 по 1765 годы”. Среди сотен приглашенных моряков, лекарей, военных, часовых дел мастеров, каменотесов и представителей других профессий очень немногие имели отношение к картографии. В последней четверти XVII в. на службу было принято много зарубежных мастеров, которые принимали участие в камеральных картографических и чертежных работах, а также в приборостроении. Однако самые тяжелые виды работ, связанные с работой в полевых условиях и сопряженные со многими опасностями, выполнялись русскими первопроходцами.

Рис. 23. Развороты большого и малого атласов А. Ортелия с изображением карты "Московия”, составленной А. Дженкинсоном

В 1960 г. в печати появилось сообщение С.Е. Феля о том, что в 1699 году с борта корабля "Отверстые врата” вице-адмирал Крюйс совместно с Петром I произвели первую в России инструментальную (32/33) топографическую съемку реки Дона от Воронежа до Азова, положив тем самым начало русской гидрографии и морской картографии.

Опытный голландский моряк Корнилий Крюйс (1651—1727) был приглашен на русскую службу в 1697 г. Очевидно, в его обязанности, как одного из руководителей создававшегося флота, входило не только строительство новых кораблей, но и обеспечение их навигационными документами и картами. Выход в 1704 г. в Амстердаме атласа реки Дона вскоре после Керченского похода 1699 г., безусловно, связан с именем Крюйса, но не с выполнением съемки для издания атласа. Высокие административные должности Петра I и Крюйса вряд ли позволяли им регулярно держать в руках компас и квадрант. Причем работать с этими инструментами надо было непрерывно. Известно, что корабли Керченского похода отправились вниз из Воронежа в 1699 г. 30 апреля, а 24 мая они были уже в Азове. Этот путь составляет более 1500 км. Времени хватило лишь для плавания, оно проходило только в светлое время и без знаков береговой обстановки. Инструментальную съемку при такой скорости выполнить было невозможно.

Есть сведения, что Петр I очень торопился попасть в Азов и перед отплытием из Воронежа составил специальную инструкцию для капитанов всех кораблей: ”…никто дерзнет отстать от командирского брегантина, но оному последовать под пенею; ежели кто отстанет 3 часа — четверть года жалования, ежели 6 — две трети, ежели 12 часов — за год жалования вычесть”. Далее в инструкции указывались более жестокие наказания тем капитанам, которые посадят корабли на мель. Вряд ли можно считать, что в такой обстановке плавание обходилось без карт.

В 1824 г. в петербургском журнале "Отечественные записки” был опубликован дневник Крюйса, где он пишет о карте Дона, которая ”не с частиц и письменных лоскутков или со слуха собрана, а основана по точному нахождению в путешествиях”. Следовательно, нужно было проплыть не один раз, а совершить несколько путешествий, чтобы получить картографическое изображение местности такой огромной протяженности и нужного качества. Поэтому можно считать, что именно "письменными лоскутками” (русскими географическими чертежами) пользовался Крюйс при составлении необходимой картографической информации.

В росписи чертежей Разряда 1668 г. упомянут "Чертеж реки Дону от реки Воронежа до устья реки Тихой Сосны, начерчен по скаске воронежца Ивана Шишкина во 1646 году”. Кроме того, в приводившейся выше росписи чертежей Тайного приказа первым назван документ ”от Воронежа по реке Дону городам и казачьим городкам до Азовского моря…”; в атласе Крюйса Азовское море называется Меотическим. Таким образом, картографических изображений Дона к концу XVII в. накопилось немало и они являлись основой для составления карты, опубликованной Крюйсом.

Следует добавить, что еще до окончания Керченского похода из России выехал секретарь австрийского посольства Корб, который в (33/34) опубликованном впоследствии дневнике "Путешествие в Московию в 1698 и 1699 году” приводит крупномасштабную карту участка Дона в районе Азова. Никто пока ее не называет картой Корба.

Рис. 24. Карта Москвы из атласа Блеу 1663 г.

Карты, составленные Дженкинсоном, Массой, Гесселом и другими на земли Русского государства, следует считать составленными по русским чертежам. Масса и Гессе ль ссылаются на русский первоисточник своих карт. Карты других, как, например, Дженкинсона, удалось расшифровать совсем недавно. Истинные авторы большинства заграничных изданий остаются пока неизвестными.

Древнейшее сохранившееся картографическое изображение Москвы неизвестного русского автора в иностранной переработке относится к середине XVI в., его обычно называют "Планом Герберштейна”.

Сигизмунд Герберштейн — австрийский дипломат — дважды побывал в России по служебным делам. В результате его поездок (34/35) появились "Записки о Московии”, которые неоднократно издавались при жизни автора и продолжают издаваться в наше время в виде факсимильных изданий. Этот историко-географический рассказ о Руси XVI в. иллюстрируют три карты. Одна из них отображает центральную часть столицы Русского государства — Московский Кремль, часть реки Неглинной, устье Яузы, мост через Москву-реку. Изображение города Москвы весьма схематично, фактически лишено топонимов, в верхнем левом углу карты помещен баронский герб Герберштейна.

После "Плана Герберштейна” наиболее древним и достаточно информативным является изображение Москвы, впервые опубликованное в 1663 г.в одном из атласов нидерландского картоиздательства Блеу (рис. 24). Атласы Блеу издавались десятки раз в Нидерландах, в нашей стране карта Москвы перепечатывалась из этих атласов неоднократно.

Изображение Москвы действительно уникально. Это одна из немногих изданных за границей карт с русскими топонимами. Подписаны названия всех ворот Земляного вала (нынешнего Садового кольца), и над верхней рамкой каллиграфически выведено название чертежа: "Царствующий град Москва начальной город всех московских государств”. Карта чрезвычайно насыщена текстовым содержанием. Указывается, что Москва состоит из пяти частей: Кремля, Китай-города, Царь-города (Белого города — застройка внутри Бульварного кольца), Скородома (Земляного города — застройка между Садовым кольцом и Бульварным) и Стрелецкой слободы (Замоскворечья). В легенде приведен латинский перевод русских названий ворот, нанесенных на карте: "Чертольские, Орбатцкие, Тверские, Дмитровские, Петровские, Остретенские, Покровские, Яуские, Серпуховские, Колуские”, и расшифрованы цифровые обозначения объектов в Китай-городе, Царь-городе и Скородоме.

В том же атласе Блеу рядом помещена карта, изображающая Московский Кремль, "Кремленаград” (рис. 25). На карте Кремля нанесены два русских топонима рядом с их латинскими переводами — "Москва-река” и "Неглина-река”, 32 объекта внутри кремлевских стен обозначены цифрами и объяснены в легенде. Эта подробная легенда является великолепным историческим источником для датировки карты. Примыкающее к середине нижней рамки здание торговых рядов построено в 1596 г., а под №31 в том месте, где теперь расположен Кремлевский Арсенал, показан двор боярина Григория Васильевича Годунова, который был отравлен Борисом Годуновым и умер в декабре 1597 г. Эти два события позволяют достаточно уверенно датировать обе московские карты из атласа Блеу. Остальные изображения Москвы иностранного издания относятся к XVII в., но по манере исполнения довольно близки к произведениям из атласа Блеу.

Все карты Москвы XVII в., ориентированы на запад, кроме одной (рис. 26). Это изображение имеет восточную ориентировку (устье Яузы в верхней части чертежа, а не в нижней, как на западноевропейских изображениях), так как оно опубликовано не за границей, а Московским печатным двором. Печатную форму изображения Москвы в виде (36/37)

Рис. 25. Изображение Московского Кремля из атласа Блеу 1663 г. (37-38/39)

гравюры на дереве резал мастер Зосима для фронтисписа библии, изданной в 1663 г. в столице Русского государства.

Рис. 26. Печатный чертеж Москвы гравера Зосимы (1663 г.)

В литературе встречается утверждение, что отечественное картопечатание зародилось в 1699 г. при содействии приезжих голландцев. Среди печатных картографических памятников конца XVII — начала XVIII в. значится имя голландца Андриана Шхонебека, который способом резцовой гравюры на металле опубликовал ряд карт. С 1698 по 1705 г. А. Шхонебек действительно работал в России. Сохранилось девять карт районов Азовского, Белого и Балтийского морей его гравировки. В нашей стране бережно хранятся не только оттиски этих карт на бумаге, но и сами печатные формы — медные доски. Они были сохранены в годы блокады Ленинграда в Русском музее. На родине (38/39) Шхонебека в Голландии во время второй мировой войны печатные формы старых карт были переплавлены оккупантами.

Рис. 27. Печатное изображение части города Киева (1638 г.)

За 35 лет до приезда Шхонебека в Россию москвич Зосима уже умел печатать карты, но и он не был первым отечественным картопечатником. В типографии древнего русского монастыря — Киево-Печерской лавры уже в 1638 г. была отпечатана книга А. Кальнофойского ”Тератургима” (описание разных сторон жизни лавры, в том числе и чудес) с тремя картами: два схематических плановых изображения Ближних и Дальних монастырских пещер и планово-перспективное изображение части города Киева (рис. 27). На нем нет надписей; 54 (39/40)

Рис. 28. Фрагмент чертежа Ближних пещер из книги "Патерик Киево-Печерский” (1661 г.)

Рис. 29. Изображение линейного масштаба из атласа А. Ортелия (1570 г.) (40/41)

Рис. 30. Фрагмент чертежа Ближних пещер из книги, изданной в Йене в 1675 г.

объекта обозначены цифрами, содержание которых раскрыто в тексте книги. Книга была напечатана на польском языке. В 1831 г. Е. А. Болховитинов, знаменитый историк, археограф и библиограф, открывший остатки Десятинной церкви и Золотых ворот, восстановленных к 1500-летию Киева, воспроизвел эти три древнейшие отечественные печатные карты с легендой на русском языке. Его работа была напечатана в той же типографии Киево-Печерской лавры. Здание типографии было перестроено в XVIII в., а с 1975 г. в нем разместился Государственный музей книги и книгопечатания УССР. Изображение Киева 1638 г. впоследствии неоднократно воспроизводили. (41/42)

В 1661 г. в типографии лавры отпечатано первое издание замечательного памятника отечественной литературы "Патерик Киево-Печерский”, первые рукописные списки которого датируются XV в. В этой своего рода летописной хронике содержится ряд ценнейших исторических сведений, в том числе первое упоминание об измерении длин на Руси в целях созидательной деятельности. В "Патерике” сообщается от том, что в 1073 г. при разметке местности для строительства здания были выполнены измерения. Техническим средством для них служил золотой пояс князя: ”Яку же видиши величьством и высотою, размерив поясом тем златым 20 вшире, 30 вдолже, в высоту стены 50 с верхом”. По результатам археологических исследований длина "печерского пояса” оказалась равной 108 см. Среди технических средств для непосредственных измерений длин на местности нам известны верви, цепи, ленты, проволоки из стали или инвара, а один раз даже применили меру длины, изготовленную из золота.

Особую историко-картографическую ценность "Патерика” 1661 г. издания придают приложенные к нему два чертежа (каждый размером 37*30 см). На них, так же как и на чертежах 1638 г., изображены Ближние и Дальние монастырские пещеры. Это не только первые печатные карты на русском языке, но и первые отечественные карты в современном понимании этого термина, т.е. изображения имели масштаб и азимутальную ориентировку. Кроме двух чертежей подземных сооружений, в книге имеется пять рисунков с элементами карты, всего 23 иллюстрации — гравюры на дереве. Некоторые иллюстрации подписаны "Илья А.” — это имя одного из первых русских граверов.

На фрагменте чертежа Ближних пещер мы видим изображение линейного масштаба с надписью "Мера локтей сей пещеры” (рис. 28). Постепенно от древнерусских "мера” или ”розмер” переходили к иностранному слову ”моштап”, ”мачтаб” и, наконец, "масштаб”, которое закрепилось в русском языке к началу XIX в. Воспроизведение циркуля-измерителя при изображении линейного масштаба было сразу принято на русских чертежах.

В качестве примера приведен линейный масштаб с одной из карт первого атласа Ортелия (рис. 29). На нем изображены три шкалы: "миля малая, средняя и большая”.

В 1675 г. в немецком городе Йене был издан латинский перевод "Патерика Киево-Печерского” в сокращенном виде под названием "Религиозные киевские подземелья”. Из 23 иллюстраций в переводе сохранены лишь два чертежа Ильи, их графическое качество удалось улучшить применением новой печатной формы — резцовой гравюры на металле. Однако в новом издании опущено изображение линейного масштаба, а изображение солнечных часов искажено (рис. 30). Цифры по окружности лимба в отличие от оригинала нанесены равномерно, а сам лимб повернут на 90° по часовой стрелке. Возможно, западноевропейскому граверу линейный масштаб был знаком и он только привел неизвестное ему изображение азимутальной ориентировки, применявшееся на русских чертежах. (42/43)

¹⁾ В книге θ – OCR.

^*) В документах XVII в. встречаются как "украинские города”, так и "украинные города”.

Назад К содержанию Дальше