выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
| Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter. | |
Райан В.Ф.
|
{515} |
|
| Назад | 14. Астрология: византийская традицияя |
Дальше |
Детально разработанная система астрологии, в том виде как она существовала в греко-римском мире в эпоху Клавдия Птолемея, а в дальнейшем была усовершенствована арабами, требовала знания математики и наблюдательной астрономии, умения составлять таблицы и изготовлять астрономические инструменты. Некоторые аспекты астрономии и астрологии, зафиксированные в латинских текстах, западноевропейская наука унаследовала от эпохи классической древности. Однако в основном эти науки были возрождены благодаря текстам и инструментарию, заимствованным в Средние века у нехристианского Средиземноморья при посредстве мусульманских и еврейских ученых Испании, Прованса и Италии, а позднее, в эпоху Ренессанса, непосредственно из древнегреческих сочинений. В Византии же текстовая основа астрологии в большей или меньшей степени была сохранена, хотя за тысячелетнюю историю эта наука прошла здесь через периоды как восторженного увлечения, так и упадка.
Эти знания не перешли к славянам — несмотря на то что славянские просветители Кирилл и Мефодий были учеными людьми, получившими хорошее для своего времени образование. «Житие Константина» в перечне наук, которые изучал Кирилл, называет геометрию и астрономию. При этом, будучи преемником своего учителя — знаменитого патриарха Фотия1), Кирилл преподавал философию. Вообще для житий канонизированных служителей церкви характерно перечисление наук, которыми они овладели (хотя нередко, наоборот, жития подчеркивают, что тех или иных наук эти святые не знали). Подобные перечисления можно рассматривать как биографический топос и в древнерусской, и в других средневековых литературах, однако в данном случае свидетельство «Жития…», по-видимому, соответствует истине. {537}
Тот факт, что научное знание не было передано славянам, в общеисторическом контексте не является абсолютно неожиданным — по причинам, изложенным в главе 1. В случае с астрономией и астрологией следует добавить почти полное отсутствие у славян базовых математических знаний; понятие угловых измерений им было вообще неизвестно, что делало невозможным развитие математической астрологии.
Разумеется, это не означает, что Киевская Русь вообще не была знакома с математическими знаниями. Математический текст Кирика Новгородца (1136), даже если он основан на греческой Пасхалии (что представляется вероятным — в данной предметной области не приходится ожидать создания оригинального сочинения, в особенности в рассматриваемое время в данном месте), безусловно, составлен русским автором для русского окружения2). Кроме того, судя по одному из списков первого русского свода законов, «Русской Правды», в Киевской Руси знали толк в торговых расчетах и в исчислении налогов; возможно, что там был известен и абак античного образца3). Не вызывает сомнения, что татаро-монгольское нашествие (обычный козел отпущения) воспрепятствовало дальнейшему научному прогрессу. Во всяком случае, никакого развития математики или астрономии не отмечается вплоть до конца XV века, когда представления московитов начали испытывать еврейские и западноевропейские влияния; но об этом речь пойдет в следующей главе.
Астрологическая практика или обращение к астрологам упоминаются во всех списках отреченных книг4). Например, новгородский свод канонического права — «Кормчая» 1280 года — осуждает гороскопы5). Некоторые версии как греческой, так и церковнославянской «Кормчей» требуют, чтобы новообращенные из ислама отрекались от почитания «заутрении звезде сии речь деньници<и> Афродите, еже по арабскому языку Ховар нариц<а>ют сиречь великая»6). Осуждения астрологии можно найти в переведенных с греческого сочинениях богословов, например Иоанна Дамаскина7), а также в русских исповедальных чинах. Как и во многих других вопросах, особенно касающихся духовенства (о совместном мытье в бане мужчин и женщин, ношении одежды другого пола, вступлении в брак, неподобающих сексуальных отношениях, об аборте или игре в кости), отношение русской церкви к астрологии, без сомнения, определялось часто цитируемым 61-м правилом Трулльского собора (692 год)8). В частности, цитаты из этого авторитетного {538} источника есть в решениях Стоглавого собора 1551 года; осуждение астрологии переходит и в «Домострой», содержащий очень близкий перечень запрещенных практик и текстов: альманахи, «звездочетье» и др.9)
Несмотря на все вышесказанное, упоминания об астрологии и магии, которые можно найти в Библии, комментариях к ней и в некоторых известных православным славянам апокрифических и исторических текстах, не могли остаться незамеченными. В частности, можно отметить легенды о Сифе или Енохе, которым были открыты небесные тайны (см. сведения в геомантическом трактате Ивана Рыкова в гл. 12); а также о превращении волшебника Валаама в волхва-перса, который передал трем евангельским волхвам свои астрологические книги, так что они смогли истолковать значение появления Вифлеемской звезды10). С точки зрения отцов церкви, три евангельских волхва — последние, кому было дозволено заниматься астрологией; после Рождества Христова наука стала запретной11). Таким образом, патристика в отношении к астрологии проводила различие между Ветхим и Новым Заветами, но ни в одном из славянских текстов это четкое разграничение не прослеживается.
Было бы странно, если бы древние славяне не приписывали никакого значения небесным явлениям. То немногое, что нам известно из неславянских источников, и то, что удается восстановить при изучении языческого наследия славян, предполагает наличие астральных мотивов в раннеславянских религиозных верованиях. Однако литература на славянских языках, относящаяся к дохристианскому периоду, отсутствует, и поэтому предметное исследование веры славянских народов в небесные знамения возможно только для христианской эпохи. В это время представление о небесных явлениях как о предзнаменованиях было известно славянам не только из текста Библии, но и из «Иудейской войны» Иосифа Флавия, а также из «Хроники» Георгия Амартола, воспроизводящей эпизод из книги Иосифа Флавия. В этом эпизоде падению Иерусалима предшествует появление кометы. Вот как описано это предзнаменование в славянской версии, восходящей к XI веку (сохранившиеся русские рукописи датируются XV веком и позднее): «…звезда над градом, подобна копию, и пребы лето все, еи же имя комитис [комета], наречемая вся власатаа»12).
С этих пор кометы постоянно упоминаются в русских летописях, обычно как предвестники бедствия. Обыкновенно о них сказано: «подобна копию», «брадатая» или «власатая», — хотя зачастую {539} это, по-видимому, скорее дань традиции, чем описание в точном смысле слова. В общих чертах эти описания напоминают три вида комет, различавшихся, по замечанию Сенеки, греками13). В греческом тексте Иосифа Флавия для обозначения кометы употребляется слово ρομφαία (меч); другое греческое слово, ξιφιας (производное от ξῖφος, меч), также можно найти в значении «комета» — например, у Иоанна Лида. Причина, почему комету стали сравнивать не с мечом, а с копьем, неясна, если только уподобление копью не превратилось к тому времени в устойчивое выражение. Еще можно отметить сообщение под 6732 годом Новгородской четвертой летописи: «Явися звезда, глаголемая докит, рекше, ако копие»14). Слово «докит», вероятно, является производным от греческого δοκός — прут, древко стрелы (копья). Затем, Плиний в «Естественной истории» (II.22.89) приводит слово асontiӕ (от греческого ἀκóvτιον, дротик, метательное копье) и hasta как термин для обозначения комет15). Но, как бы то ни было, очевидно, что представление о комете как о небесном оружии, предвещающем кровопролитие, твердо закрепилось в древнерусской литературе. Несомненно, на Руси было известно восходящее к глубокой древности16) представление о том, что комета — это знак, сопутствующий несчастьям, в особенности таким, как смерть правителей. Особенно весомым свидетельством близости русских и европейских верований, связанных с кометами, является, вероятно, рассказ Дж. Горсея. Он пишет, что перед смертью Ивана Грозного над Москвой появилась ярко сверкающая звезда; видели на небе и другие дурные предзнаменования. Горсей отмечает, что такие небесные знамения обычно являются перед смертью правителя17).
Литературное свидетельство о другом широко распространенном небесном знамении, предвещающем несчастье, — солнечном — появляется в русской литературе довольно рано, в «Слове о полку Игореве» (датируется не ранее конца XII века, если только оно действительно является подлинным произведением)18). Однако мне не известно ни одного прогностического текста на русском языке, связанного с затмениями. Впрочем, сохранился короткий болгарский текст19). Во многих русских летописях затмения и позднее истолкованы как предвестники несчастья или же, с небольшим смысловым смещением, как знаки Божьего гнева. В XVII веке протопоп Аввакум, вождь старообрядцев в их сопротивлении реформам патриарха Никона, рассматривал затмение как божественный комментарий к вводимым Никоном новшествам (гл. 15.2, 15.5). {540}
Другим источником сведений по магии и астрологии служила славянская «Александрия» (хронографическая версия датируется не позднее середины XIII века, а версия, известная как «Сербская Александрия», — XV веком). «Хронографическая Александрия» повествует о том, как египетский царь Нектонав лишился царского достоинства, занимаясь волхвованием. Он обходился без армии и без оружия и побеждал своих врагов, произнося заклинания над медной лоханью. Он облачался в жреческие одежды, брал в руки эбеновый жезл и призывал своих богов и демонов преисподней. Нектонав лепил восковые изображения своих врагов и их кораблей, топил их в лохани с водой, и тогда на море тонули настоящие корабли. Подобная вера в могущество магии, без сомнения, делала ее в глазах правителей государств, от римских императоров до европейских монархов и русских царей XVII века, преступлением против верховной власти. Но пришло время, рассказывается в повести, когда Нектонав взглянул в свою лохань и его боги поведали ему, что египетскому царству пришел конец. Тогда он сбрил бороду, остриг голову и, пообещав вернуться снова в образе молодого человека (т.е. Александра Македонского), бежал в Пеллу Македонскую. Там он назвался чародеем, искусным в астрологии, предсказании судьбы по звездам, толковании снов, знамений и гадании по ягнятам (т.е. по внутренностям или же по лопаткам животных). У него имелась чудесная дощечка, покрытая золотом и слоновой костью, с изображением семи звезд и гороскопа, причем солнце на ней было из хрусталя, луна из бриллианта, Сатурн из серпентина, Венера из сапфира, Меркурий из изумруда, а гороскоп — из мрамора. С ним советовалась Олимпиада, жена царя Филиппа, которую он соблазнил, прибегнув ко многим ухищрениям: произнес заклинания над ее восковым изображением, сжег волшебные травы и намеренно ложно истолковал ее гороскоп, сообщив, что ей предстоит сойтись с богом Амоном и родить от него дитя. Потом он переоделся Амоном, надев позолоченную голову барана и взяв свой эбеновый жезл, и вошел к ней в спальню. От этого соития и родился Александр, и когда он подрос, то превзошел все науки и искусства, в том числе астрологию20).
Данный образчик древнеегипетской подмены действительного желаемым ни в одной из версий славянского текста не подвергся цензурным изменениям или критическому комментированию. Часть этой истории даже повторяется в «Сказании о князех владимирских». Это политическое сочинение XVII века было написано, {541} чтобы снабдить великих князей московских родословной, идущей от императоров древности и способной соперничать с генеалогией, на которые претендовали королевские и аристократические дома Западной Европы эпохи Возрождения. В «Сказании» через несколько поколений после Сима, чьему правнуку приписывается изобретение астрономии, мы находим фараона и чародея Нектонава, который назван отцом Александра и предшественником кесаря Августа. Брат же кесаря Августа Прус считался прародителем Рюрика — первого варяжского князя, правившего в Новгороде; именно от него московские цари вели свое происхождение21).
О том, какими астрономическими сведениями (в отличие от астрологии, упоминания о которой перечислены выше) обладала Киевская Русь, судить можно лишь на основании сохранившихся текстов. Все это — переводы с греческого языка на церковнославянский; часть их представляет собой статьи в составе сборников. В ряде случаев русские редакции известны лишь начиная с XV века, так что не всегда можно утверждать, что тексты, которые были известны в Болгарии и Сербии, знали и в Киевской Руси.
Эти тексты давали представление отнюдь не о высших достижениях Византии в области астрономии, а скорее об образцах народной космологии поздней Античности и о святоотеческих комментариях к Библии. Выдержки из них формировали у православных восточных славян представление о мироздании. Особенно широкое хождение они имели в составе сборников и «Азбуковников» вплоть до XVII века, но продолжали бытовать в рукописях, преимущественно старообрядческих, и в XX столетии. Вот эти тексты: «Изборник» 1073 года (первый сборник, написанный для князя Святослава и составленный на основе болгарского сборника начала X века, куда вошли сочинения греческих отцов церкви, в основном Анастасия Синаита, Василия Великого и Григория Нисского; кстати, в «Изборнике» есть первое и для значительного периода единственное сохранившееся изображение знаков зодиака22)); «Толковая Палея» (комментарий к библейской истории), которая восходит, по-видимому, к XII или XIII веку23); славянская книга Еноха (впервые переведена в X или XI веке; более пространные русские версии появляются начиная с XV века; ее греческий оригинал утрачен, но {542} он, очевидно, отличался от коптской и древнееврейской книг Еноха)24); «Шестоднев» (комментарий на шесть дней творения) Иоанна Экзарха Болгарского, написанный примерно в 915 году и в значительной степени основанный на одноименном сочинении Василия Великого (дошедшие до нас рукописи, содержащие русские редакции, датируются не ранее XV века); отрывки из «Изложения православной веры» Иоанна Дамаскина (VIII век) в переводе того же Иоанна Экзарха; «Шестодневы» Севериана Гевальского и Георгия Писиды25); «Христианская топография» Козьмы Индикоплова26); всевозможные элементарные сочинения энциклопедического характера в диалогической форме, такие как «Беседы трех святителей»27) или же «Луцидариус» (латинского происхождения).
Знаки зодиака в Изборнике Святослава, XI в.
Попытки отделить астрологические представления от астрономических вплоть до Нового времени, как правило, бессмысленны. Однако надо сказать, что в вышеперечисленных базовых астрономических {543} или космологических текстах можно выделить очень немного сведений по астрологии. Что касается рассмотрения магических или прогностических аспектов данной темы, нам придется обратиться к другой категории текстов — к небольшим руководствам для предсказания будущего, содержащим в себе некоторое количество астрономической и календарной информации. Это «Bροντολόγιον» (славянский «Громник», «Громовник»); «Σεισμολόγιον», который в славянских текстах объединен с «Громником» и не имеет отдельного заглавия; «Σειληνοδρόμιον» (по-славянски «Лунник»); «Καλανδολόγιον» (славянский «Колядник») и множество более мелких текстов28). Все они ведут свое происхождение из Античности29), и весьма близкие тексты можно найти в «Liber de ostentis» [«Книга о предзнаменованиях»] — византийском собрании аналогичных сведений, составленном в VI веке Иоанном Лидом30).
Некоторые из этих текстов известны в южнославянских рукописях, по крайней мере, с XIII века31). В России они, по-видимому, получили распространение с конца XV века вместе с другими византийскими или считавшимися византийскими неастрологическими прогностическими текстами. Это «Трепетник» (предсказание будущего по непроизвольным вздрагиваниям), «Лопаточник» (гадание по лопаткам животных), «Гадательная Псалтырь», геомантия, приписываемая Самуилу, и гадание на игральных костях, приписываемое царю Давиду (все они рассматриваются в других главах настоящей книги). А. Делятт отмечает преобладание текстов такого рода в монастырских библиотеках на Афоне32). Представляется вполне очевидным, что эта литература входила в сферу интересов низшего духовенства поздней Византии и православных Балкан и Средиземноморья, а также что после падения Константинополя ее распространяли в России беженцы из числа духовных лиц. Каталоги русских, болгарских, сербских и румынских коллекций рукописей ясно свидетельствуют: в поствизантийский период и в Новое время византийское влияние в области астрологии сохранялось.
Подобные тексты достаточно примитивны по сравнению с тщательно разработанными гороскопами, описанными Нойгебауэром33), тем не менее их принадлежность к «высокой» или «низкой» культуре в бинарных культурных моделях определить непросто. Столь просвещенный император, как Константин Багрянородный, в X веке в своем «De ceremoniis aulae Byzantinae» писал, что, отправляясь в поход, императору надлежит брать с собой «Bιβλίον συναντηματικον»34), «Сонник» («'Ονειροκρικόν»), «Громник» («Brontologion») и «Книгу {544} землетрясений» («Σιδμολόγιον»). Такой культурный контекст едва ли можно рассматривать как «низкий»35).
Пять столетий спустя греческий богослов, философ и астролог Димитрий Хрисолор (один из представителей византийского императора, который способствовал созыву Флорентийского собора) счел дурным предзнаменованием землетрясение 1437 года. Дело в том, что землетрясение произошло, предположительно, как раз тогда, когда папские галеры коснулись византийского берега36). Такой прогноз в устах одного из наиболее просвещенных людей своего времени выглядит примитивным.
В действительности тысячелетнее существование Византии не означает постоянного культурного развития на протяжении всей ее длительной непрерывной истории; более того, это вообще не означает, что там существовал реальный культурный континуум. Не раз знания и науки эллинистического мира оказывались утраченными, а потом вновь открывались. Лишь сохранившиеся тексты показывают тот уровень, на котором продолжалось их изучение: если св. Кирилл действительно изучил математику и астрономию, то как далеко простирались его научные познания? Существующие свидетельства наводят на мысль, что в Византии математическая астрономия и астрология знали более или менее длительные периоды латентного существования; когда же там возникал серьезный интерес к астрономии, он не передавался славянам. В отдельных случаях, там, где свидетельства письменных источников указывают на определенный интерес к астрономии у южных славян, его едва ли следует распространять на восточных, и сербский перевод труда неоплатоника XI века Михаила Пселла подтверждает такое мнение37).
Простые астрологические и прогностические тексты, такие как «Громник», сохранились с поздней Античности до наших дней. Сами по себе они не несут признаков принадлежности к некоему «культурному уровню» — просто в разные периоды эти тексты циркулировали в различных слоях общества. В России они получили распространение в основном в монастырских сборниках, и лишь в XVII веке, когда начала складываться специфическая культура «образованных классов», их хождение стало ограничиваться уровнем народной культуры. Но даже тогда царь Алексей Михайлович (который умер в 1676 году), по чьему приказу были переведены западные научные сочинения и альманахи, содержащие вполне научные сведения, продолжал сильно опасаться порчи, как и любой из его подданных-крестьян. {545}
Как уже указывалось, гадание по грому уходит корнями в глубокую древность, и тексты, в которых систематизируются подобные предсказания будущего, имеют давнюю традицию. Славянский текст «Громника» («Громовника»), несомненно, восходит к византийскому источнику, подобно грузинской и еврейской версиям38). В славянских версиях авторство обычно приписывается византийскому императору Ираклию (VII век), так же как и во множестве греческих текстов, опубликованных в издании «Corpus codicum astrologorum graecorum». Впрочем, в одной из русских рукописей автором назван «Моисей Громовидец»39), а в другой, греческой, — царь Давид40). Как и все мелкие «астрологические» тексты, версии «Громника» содержат много разночтений, детали в них варьируют применительно к местным условиям, но вплоть до XVIII века все они, без сомнения, являются частью византийской традиции. Позднейшие тексты зачастую заметно отличаются от более ранних и представляют собой, по-видимому, новые западноевропейские заимствования41). Самый поздний текст «Громника», как оптимистически полагает В.Н. Перетц (1899 год), был напечатан на обертках для карамели фабрики Журкина42).
Неизвестно, когда впервые переведен «Громник», но несколько сохранившихся сравнительно ранних списков заставляют предположить, что он был широко распространен среди православных славян в раннее время. Болгарская версия относится к XIII веку43). Более поздние — XIV и XV веков — известны на сербском и русском церковнославянском языках44); из славянского мира они были занесены в Румынию, предположительно православным духовенством45). Сочинения с предсказаниями по грому в XIV—XVIII веках постоянно осуждались в русских индексах отреченных книг46). Упоминания о громе и молнии можно найти и в народных гаданиях, и в перечислениях примет (см. Указатель).
5.1. Общие замечания. Словом «лунник» в рукописных памятниках и в позднейших исследованиях нередко обозначают ряд достаточно самостоятельных текстов, в ряде случаев не связанных между {546} собой. «Лунником» могли быть названы и вполне безобидные лунные таблицы, используемые при расчете церковного календаря.
5.2. «Лунники» с пророками. Во многих медицинских компендиумах, восходящих к «Прохладному вертограду» и распространившихся в России начиная с XVI века, имеются статьи, приписываемые некоему Филону. Иногда это рассказ о семи возрастах человеческих47), но встречаются и «лунники», содержащие полный набор предсказаний на все дни лунного месяца. С каждым из этих дней соотнесено какое-либо событие из Ветхого Завета: «В первый день луны Адам сотворен бысть Богом… Во 2-й день луны Ева сотворена бысть… В 3-й день луны Каин родился… В 4-й день луны Авель родился. В 5-й день Луны Каин принес жертву Богови неправую… В 6-й день Луны Сиф родися… В 7-й день луны Каин уби брата своего Авеля… В 29 день луны жидове приидоша на землю обетованную с Моисеем… В 30 день луны Самоил родися».
Вот предсказания на седьмой день, в который Каин убил Авеля: «Той день зол; блюстися его; на путь не ити, купли не творити, ни продати; разболевыйся умрет; уход не обрящется. Главы своея не стризи. А иже родится, не здраво будет. Не садити город стучно-чревен. Сон аще видишь во 2-й день сбудется. Вепрей и овцы чистити. Кровь весь день пущай, добро»48).
Другой вариант «лунника» (возможно, совершенно независимый перевод, значительно отличающийся в деталях и не приписываемый Филону) был опубликован Н.С. Тихонравовым по рукописи XVI века49). Оба русских текста, несмотря на существенные разночтения, относятся ко второй группе, по классификации, предложенной К. Вайссером для немецких и латинских текстов. В эту группу входят «лунники» с прогностическими статьями о беглецах и потерянных вещах; в предсказаниях по дню рождения в них не делается различий по признаку пола50). Однако у русских лунников имеется характерная особенность: к предсказаниям почти на каждый день добавляется указание на «злой час» (отсутствующее в латинских и немецких версиях). Кроме того, в них нет цитат из псалмов, которые встречаются во многих латинских и немецких рукописях данной группы.
Как показал Ф. Кюмон, эта традиция ветхозаветных «лунников» является, вероятно, иудейской адаптацией более древней прогностической системы, включавшей в себя классическую мифологию51). Сохранилось множество списков таких «лунников», часто различающихся {547} в деталях. В отдельных случаях даже весьма поздние образцу греческих версий могут сохранять следы своего языческого происхождения. Одна из рукописей XIII века содержит версию, озаглавленную «Σειγηνοδρόμιον ἤτοι προφητολόγιον τὸ σεληναῑον», в которой большинство дней представлены одновременно как дни рождения языческого бога и ветхозаветного персонажа52). В рукописи XIX века, текст которой приписывается Давиду и Соломону, седьмой день все еще назван днем рождения Аполлона53). Текстологические толкования остаются чрезвычайно шаткими: латинские версии (а самые ранние дошедшие до нас списки датируются IX веком) не слишком близко соотносятся с греческими, и тем не менее их возводят к греческому тексту (или текстам)54); эти версии, в свою очередь, становятся источниками для простонародных текстов55). Известна также восточная традиция, зафиксированная в сирийской «Книге врачеваний», где нет ни классических богов, ни пророков, ни псалмов и где «беглецы» однозначно отождествляются с беглыми рабами56).
Календарные прогностические тексты, имеющие множество форм, по сути представляют собой набор предсказаний для дней недели, на которую приходятся Рождество, первое январское новолуние, Новый год и т.д. Самые ранние из дошедших до нас версий написаны на латыни не позднее IX века, хотя эти тексты обладают чертами сходства с «Трактатом о Симе» (I в. до н.э.?), в котором предсказания основаны на знаке зодиака, с которого начинается год57). Св. Иоанн Златоуст (IV век), по-видимому, был первым, кто осудил веру в календарные предсказания как суеверие58).
Существует множество производных латинских и написанных на европейских языках версий, в том числе немецкая «Bauern Praktik» и варианты текста «Erra Pater», пародия на который помещена в «Гудибрасе» Батлера. Между тем текст «Erra Pater» выдержал с 1536 по 1640 год не менее дюжины изданий на английском языке, а в XVIII веке вновь увидел свет как сочинение астролога Уильяма Лилли59).
Южно- и восточнославянские (по большей части церковнославянские) версии текста обычно известны под названием «Колядники». (Слово коляда, производное от латинского calendae. и родственные {548} слова в других славянских языках означают период Рождества и/или рождественских празднеств.) Авторство этого текста так же как и многих греческих Kαλανδολόγια. западноевропейских («Signum quod ostendit Dominus Ezdrae prophetae») и еврейских версий, обыкновенно приписывается пророку Ездре60) (Ездра соперничает с Соломоном в популярности в качестве автора, которому приписываются астрологические и прогностические тексты).
Списки на болгарском языке известны начиная с XIII века61), на сербском — с XIV62), на русском — с XV63). Как и в большинстве текстов этого типа, здесь имеются значительные разночтения в содержании и в редакциях. Однако налицо и известная устойчивость, достаточная, чтобы навести на мысль об общности восточно- и южнославянской традиций и их происхождении от византийско-греческих версий календарных пророчеств.
В Византии существовало несколько традиций календарных суеверий. Простейшее из них могло сформироваться на основе любой ономантической системы (см. гл. 11.8)64); оно заключается в том, что «счастливые» и «несчастливые» свойства приписаны четным и нечетным числам. Несчастливые dies.aegyptici. «египетские дни», первоначально по два в месяц, были известны еще до III века65). Можно предполагать, что таковыми считались дни, следовавшие за днями заседаний сената. Римский календарь обозначал дни буквами F (fasti и N (nefasti), т.е. дни, когда разрешалось или запрещалось заниматься торговлей. «Египетские дни» были хорошо известны в средневековой Европе повсеместно, хотя вера в них постоянно осуждалась Церковью. В англосаксонских календарях они отмечены как дни, когда опасно пускать кровь, не следует отправляться в путешествие и начинать какое-либо предприятие. У славян подобные поверья находят отражение в письменных источниках с самого начала христианского периода их истории66). Наиболее ранняя восточнославянская рукопись, содержащая календарные рекомендации, — «Изборник» (1073) Святослава; здесь в статье о римских месяцах приводятся запреты на еду, питье или омовения в определенные дни каждого месяца67). Более специальные тексты о «днях добрых и злых» разнообразны по форме; почти всегда они представляют собой краткие статьи в сборниках или в {549} конце псалтырей. Подобные тексты с трудом поддаются датировке. Среди них есть, в частности, краткий перечень «добрых» или «злых» частей суток в разные дни лунного месяца (например: «День 1, с утра зль»)68). Есть список дней, по два в каждом месяце (начиная с 3 и 24 сентября), когда не следует выполнять такие работы, как посадка или подрезание виноградной лозы, оливковых или фруктовых деревьев, а также торговать, путешествовать, заниматься врачеванием ран и ставить кровососные банки, вступать в брак и принимать гостей69). В текстах о «днях добрых и злых» встречаются советы, как вести себя в зависимости от того, в каком знаке зодиака находится луна: если это «добрый» знак (Овен, Близнецы, Дева, Рыбы) — то рекомендуется делать все, что угодно; если «злой» (Рак, Лев, Козерог) — не делать ничего; если «средний» (Телец, Весы, Стрелец, Водолей) — действовать, не принимая, однако, лекарств и не ставя кровососные банки70). Существует и перечень «добрых», «злых» и «средних» часов на каждый из дней недели (например, в воскресенье «час 1 добр, час 2 добр, час 3 зол, час 4 средни…»)71).
Псалтырь, датируемая примерно 1500 годом, содержит перечень «дней добрых и злых», когда следует сеять, пускать кровь и т.п.72) В конце другой рукописной псалтыри XVI века помещены астрологические статьи (предсказания по звезде Чигирь, лунные таблицы, медицинский зодиак) и перечень несчастливых дней, на сей раз приписанный Моисею73). В псалтыри XVII века при таблицах пасхалий приводится перечень дней, благоприятных и неблагоприятных для посадок и т.п.74)
Один из энциклопедических сборников Кирилла Белозерского (конец XIV века) содержит календарные и эсхатологические сведения о конце седьмого тысячелетия от Сотворения Мира и пришествии Антихриста, медицинские и диетические рекомендации на все четыре времени года, лунные таблицы, где дана роспись часов ущерба и рождения новой луны и время лунных затмений; затем следует перечень часов каждого дня, благоприятных для посадки или посева, подрезки деревьев, рубки леса, убоя скота, кровопускания, стрижки волос и т.д., и перечень дней, когда за эти дела не стоит браться75).
Традиция, изначально идущая из Византии, в России была подкреплена западными влияниями, а именно текстами типа «Прохладный вертоград»76), альманахами с обычным перечислением «Добрых» и «недобрых» дней, а также календарями, в которых отмечены дни, благоприятные для лечения кровососными банками. {550} Возможно, имеет смысл упомянуть, что западные альманахи XV77), XVI и XVII веков (в меньшей степени это относится и к более поздним) включали в себя абсолютно те же самые виды гадания, что и русские рукописные тексты. Например, в «Erra Pater» есть указания на счастливые и несчастливые дни, предсказание будущего по грому и по луне, календарные прогнозы и т.д.78) Один из русских рукописных сборников канонов и выписок XIX века содержит «Таблицу, оставленную Великим Альбертом, что в целом году находится 32 дни, в которые не должно ничего предпринимать или совершать важнаго»79). Эта таблица восходит, вероятно, к тому же источнику, что и широко распространенные в Англии и во Франции дешевые книжки, издававшиеся под именем Альберта Великого.
В «Письмах к воинам» А.И. Малова (книга 1831 года, написанная с целью отвратить русских солдат от суеверий, но на деле очень детально описывающая эти суеверия, см. гл. 10.5-8) опубликовано «Списание о чернодневии», где перечисляются дни, по два в каждом месяце, начиная с 2 и 21 сентября. Это несчастливые дни, когда не следует пускать кровь, вырывать зубы, охотиться или шить новый кафтан. Кроме того, в эти дни спрыг-трава теряет свои магические свойства — способность отмыкать замки и находить клады (см. гл. 9.4)80).
Кроме неблагоприятных дней (чисел), у русских существовали и языческие культы дней недели. Культ пятницы, подкрепленный византийской традицией, возник из почитания Страстной пятницы — дня распятия Христа, и превратился в культ св. Параскевы Пятницы. Св. Параскева, или Пятница, — святая покровительница женщин, со своей собственной иконографией, святынями (изваянной или резной скульптурой святой) на перекрестках дорог, с собственными фольклорными атрибутами (среди них вера в то, что Параскева бродит по земле и наказывает женщин за несоблюдение пятницы — пятничных запретов на многие виды работ81)). Томас Консетт, капеллан английской купеческой общины в Москве при Петре I, описывая запреты «Духовного регламента» Петра на некоторые пятничные суеверия, заметил: «Св. Пятница — это, по-видимому, то же, что и Венера язычников, и издревле почитается русскими»82). «Регламент» в числе прочего осуждает женщин, отказывавшихся прясть, стирать или очищать печь от золы по пятницам, и мужчин, отказывавшихся в этот день пахать; подобные суеверия ранее уже были осуждены Стоглавым собором (1551). Считалось, что св. Пятница влияет на здоровье, на урожай зерна и {551} на плодовитость домашнего скота, а также что она карает нарушителей ее запретов, поражая их ногтеедой и болезнями глаз. Молитва св. Пятнице могла использоваться как амулет от многих болезней (при ношении ее в ладанке на шее) или от головной боли (если повязывать ее вокруг головы)83).
Народные поверья, связанные с пятницей, не являются специфически российским явлением. Помимо уже упоминавшихся здесь византийских верований, они широко отражены в источниках и верованиях британцев в то, что пятница — несчастливый день, в который неразумно начинать любое дело или отправляться в путешествие84).
Воскресенье, которое иногда персонифицировалось в образе св. Анастасии85), также было предметом почитания. Поучения, осуждающие подобную практику, которая существовала, очевидно, с начала христианизации Руси, дошли до нас в списках XIV века и более поздних86).
Дни недели нередко подразделяются на «чистые» и «нечистые» — к последним обычно отнесены понедельник, среда и пятница (иногда наоборот — именно эти дни назывались «чистыми»!). В.И. Даль в статье «понедельный» отмечает: в этот день ничего нельзя предпринимать, «понедельник и пятница — тяжелые дни», а «вторник и суббота — легкие». Народное поверье гласит: если в понедельник дать кому-то денег, то придется тратиться всю неделю87). «Нечистый» статус пятницы, возможно, связан с тем, что пятница — день Распятия Христова, а также день, благоприятный для гадания (см. гл. 2.5). О значении чиханья в разные дни недели упоминалось выше (см. гл. 6.5)88). Путаница, вероятно, возникла из-за противоречия между христианской неделей, начинавшейся с воскресенья, и традиционной, которая, как следует из русских названий дней недели (вторник, четверг, пятница), начиналась с понедельника. Петр I с 1700 года привел своим указом русский календарь «от сотворения мира» в соответствие с юлианским календарем. В результате, по представлению одного из старообрядческих согласий («средники»), воскресенье («чистый» день) якобы попало на день, который по-старому был средой («нечистым» Днем). Можно предполагать, что это было воспринято старообрядцами как дополнительное доказательство того, что Петр — Антихрист, оно привело к тому, что согласие средников служило воскресные службы по средам89). Государство и официальная церковь не одобряли многих распространенных в народе запретов на работу {552} по определенным дням недели. Тем не менее известно, что, несмотря на это, местные крестьянские общины, которые в России XIX века выполняли функции суда низшей инстанции, поддерживали народные традиции, налагая штрафы на тех, кто пренебрегал местными обычаями90).
Наши сведения о древнеславянских наименованиях звезд довольно скудны. Однако малочисленность незаимствованных астрономических терминов в ранних восточно- и южнославянских переводах с греческого наводит на мысль о том, что собственная терминология у славян оставалась неразвитой. Более того, почти для всех славянских названий можно найти близкие аналогии в финских, германских и других языках, и это заставляет предполагать многочисленные заимствования. Впрочем, доступные нам данные указывают: славяне, подобно древним грекам, арабам и представителям большинства других культур, были склонны мифологизировать небеса и, в частности, видеть на звездном небе образы животных.
Например, согласно «Голубиной книге»91) и множеству записанных фольклористами текстов, земля лежит на трех (чаще всего) китах. В «Хожении за три моря» Афанасия Никитина (конец XV века), содержащем описание путешествия в Индию, впервые зафиксировано название Лось (Alces Alces) для обозначения Большой Медведицы. Без сомнения, этот термин северного происхождения. Он также встречается в архангельском мореходном тексте XVII века, содержащем «Правило для нахождения Полярной звезды» (схему нахождения Полярной звезды от Большой Медведицы): «Лось, по-немецки телега». Название «Лось» не обнаружено в других славянских языках; при этом в венгерском и некоторых финских языках имеются слова со значением «лось» или «северный олень» для обозначения Большой Медведицы, а это указывает на заимствование термина в русском языке. Лось, а также Коло («круг») — название Ориона, и Волосыни (этимология неясна) как название Плеяд — вот и все народные имена созвездий, зафиксированные в русском языке до XVII столетия.
До XV века научные тексты, в которых речь идет об астрономия и астрологии, были, как уже отмечалось, переводами с греческого {553} на церковнославянский, часто через болгарскую или же, в более поздний период, сербскую версии. Естественно, переводчикам надо было найти возможность передать греческую астрономическую терминологию, в частности названия планет и знаков зодиака. Все названия планет в церковнославянском и древнерусском языках являются транслитерацией греческих терминов, иногда с незначительными изменениями — чтобы приспособить их к славянской морфологии. Самые употребительные формы — Крон, Зевес, Арис, Афродит, Ермис. Редким исключением стала Венера — единственное помимо Солнца и Луны небесное тело, имеющее собственное славянское название. Обычно Венеру называли Денница (дневная звезда), утреница (утренняя звезда), зорянка (рассветная звезда) или производными от тех же корней. Под такими именами Венера упоминается даже в некоторых научных сочинениях; эти имена сохранились в народном словоупотреблении, иногда в значении «падающая звезда». В значении «денница» Венера часто отождествляется с падшим ангелом или же с душой ребенка; ведьма может поймать Венеру и хранить в кувшине. Иногда в великорусском фольклоре Венера называется Волчьей звездой. Что касается знаков зодиака, то названия созвездий, многие из которых являются названиями животных, были переведены, и почти во всех случаях довольно точно.
Сам по себе зодиак, т.е. пояс по обе стороны эклиптики, разделенный на двенадцать знаков, упоминается редко. Самый ранний термин, «круг животный» в «Шестодневе» 1263 года, — это калька греческого ζῳδιακὸς κύκλος. Другая калька слова «зодиак», «живое небо», встречается в рукописи XVII века; в источнике XVIII века оно передается как «животный»: «Зодиак сиречь животный или знаменосец» (обычно это слово означает знак зодиака или прилагательное «зодиакальный»). Симеон Полоцкий в своем «Орле российском» (1667) употребляет слово «зверинец» в значении «зодиак». Позднее, в 1719 году, в более академическом сочинении «Земневодного круга краткое описание» (перевод «Kurtze Fragen aus der neuen und alten Geographie» Иоганна Хюбнера, сделанный с одного из немецких изданий и отпечатанный после 1711 года) появляются «зверилный круг» и «зверилница».
Чаще всего понятие «зодиак» передается описательно, как «двенадцать знаков», «двенадцать зодий» или «двенадцать зверей». Слов со значением «знак зодиака» множество: «знамя» и «знамение» (калька греческого σημεῖον) были общеупотребительными во все {554} периоды, а слово «знак» появляется в XVII веке. Не менее распространены слова «живот» («животное» — начиная с «Изборника» Святослава 1073 года и вплоть до XVII века), «животина» (в сербском церковнославянском «Громнике» XIV века), «животна» (в «Шестодневе» 1263 года), а также «животно», «животный» (во многих источниках XV—XVII веков). Знак зодиака мог называться и просто «звездой» (чаще в XVI—XVII веках). Слово «зверие» (множественное число) употребил Симеон Полоцкий («Орел российский», 1667). Измененная транслитерация: «зодии», или же «зодио», «зодие», «зодия», «задеи» и даже «зодиак» — встречается с древности, но распространенной становится лишь начиная с XVII века, так же как и прилагательные «зодиачный», «зодиацкий», «зодийный», «зодийский», «зодеичный», и производное существительное «зодийщик» (в значении «астролог», по-видимому, введенное в оборот в качестве бранного слова в XVII веке главой старообрядцев протопопом Аввакумом).
Знаки зодиака в русской рукописи середины XVI.в. {555}
Для обозначения планетной сферы обычно употреблялся термин «пояс» (семантическая калька греческого ζώνη), но иногда использовалось и слово «круг», которое в древнерусском языке могло обозначать как круг, так и диск, цилиндр, сферу, орбиту или цикл.
Нетрудно убедиться в том, что не все знаки зодиака представлялись в виде животных, и ассоциации со зверями основаны на дефектной кальке, подобной немецкому Tierkreis. Греческое ζῷον переводится и как животное, и как образ, изображение; уменьшительное же от него, ζῴδοιν, как правило, означает только изображение.
Термины «астрономия» и «астрология» в церковнославянском и древнерусском языках последовательно не разграничивались вплоть до XVIII века (несколько дольше, чем в остальных частях Европы)92).
В «Изборнике» (1073) Святослава греческий термин ἀστρολογία.был переведен посредством транслитерации как «астрология»; однако обычно в славянских текстах он передавался как полная словесная калька — «звездословие». Аналогичная ситуация с термином ἀστρολογία:+) хотя мы находим его транслитерацию в «Житии Константина» (а также везде, где речь идет о «квадривиуме») и в переводе Григория Назианзина (XI век), чаще в текстах употребляется его словесная калька — «звездозаконие». Кроме того, «астрономия» встречается в списках отреченных книг в качестве названия неизвестного текста (или, возможно, просто как название запрещенной практики). Начиная с XV века примеры словоупотребления «астрономия» и «астрология» скорее всего являются прямыми латинскими заимствованиями. Варианты кальки или заимствования типа кальки представлены достаточно распространенным «звездочетьем» (счет звезд или чтение по звездам) и менее употребительным «звездочитанием», «звездосказанием», «звездозаконницей», «звездозрением», «звездочислением», «звездоблюдением». Очень редко можно утверждать, что под каким-либо из этих слов подразумевается именно то, что сейчас называют астрологией. Сказанное верно и для терминов, образованных таким же способом и обозначающих лиц, которые занимаются астрономией или астрологией (например, «звездослов», «звездословец», «звездоблазнитель», «звездозаконник», «звездогадатель», «звездоблюститель», «звездник», «звездоберьц», «звездозорец», «звездарь», «звездозритель»)93). Прочая специфически астрологическая терминология до XV века {556} встречается редко. Можно лишь упомянуть единичное употребление в рукописи XI века слова «годинозрение» (наблюдение часов) как перевод греческого ώροσκόπος (наблюдающий время), но это слово, по-видимому, мало проясняло читателю смысл текста. В другом тексте, «Шестодневе» Иоанна Экзарха (версия 1263 года), этот термин передавался столь же темным словосочетанием: «звезда часоблюдивая» (звезда, наблюдающая время). Но, вероятно, самый мудреный перевод слова «гороскоп» («страж часный» — хранитель судьбы или времени?) встречается в одной из версий славянской «Александрии». В более общем значении предсказание судьбы по расположению звезд при рождении человека мимоходом упоминается в нескольких текстах как «рожествословие» (калька греческого ώροσκόπος).
Аллегорические изображения планет, XVII в. {557}
1) Текст см.: Словарь книжников. Вып. 1. С. 155-157; сведения об ученой и духовной карьере Константина (Кирилла) см.: Dvornik. Byzantine Missions among the Slavs. Ch. 2.
2) Словарь книжников. Вып. 1. С. 215-217; Симонов. Математическая мысль Древней Руси. Текст см.: Зубов. Примечание к «Наставлению, как человеку познать счисление лет» Кирика Новгородца.
3) Симонов. Математическая мысль Древней Руси. С. 44-62.
4) Яцимирский. Библиографический обзор апокрифов в южнославянской и русской письменности. Вып. 1. Апокрифы ветхозаветные. С. 64- 65.
5) Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам (см. узълъ).
6) Бенешевич. Древнеславянская кормчая. С. 143.
7) Более подробно об отношении Иоанна Дамаскина к астрологии см.: Соколов. Очерки истории психологических воззрений в России в XI—XVIII веках. С. 41-42.
8) См.: Mansi. Sacrorum Consiliorum. Vol. 11, passim, а также стб. 974 по астрологии, где цитируется 4-я Книга Царств (21) — текст, относящийся к правлению Манассии, приверженца магии и астрологии.
9) Об этих двух документах см. в гл. 1.6.
10) Этот сюжет содержится в некоторых версиях апокрифического «Сказания Афродитиана», известного в России с XIII века; он включался в Минеи под 25 декабря: Франко. Апокрiфи i легенди з українських рукописiв. Т. 2. С. 2-18.
11) См., например: Tertullian. De idololatria. IX; эта аргументация повторяется в: Isidore. Etymologiae. VIII-IX. 25-26.
12) Мещерский. История Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе. С. 420. Списки 6-7. См. также: Словарь книжников. Вып. 1. С. 214-215.
13) Seneca. Naturales questiones. VII. 11.2. Интересно, что это в точности те же три категории, что приводятся и в сирийской «Книге врачевания»: Budge. Syrian Anatomy, Pathology and Therapeuties. Vol. 2. P. 652-653.
14) ПСРЛ. T. 4, ч. 1. С. 202.
15) Рассмотрение некоторых из этих терминов, обозначающих кометы в античной и средневековой литературе, см.: Dall Olmo. Latin Terminology relating to Aurorae, Comets, Meteors and Novae. P. 10-27.
16) Например, Tacitus. Annals. XIV. 22.
17) Berry, Crummey. Rude and Barbarous Kingdom. P. 305-306. О сходных верованиях в Англии со времен Беды Достопочтенного до 1910 г. см.: Opie, Tatem. A Dictionary of Superstitions.
18) Обзор интерпретаций данного отрывка см.: Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. 1. С. 73-76. (Затмение как неблагоприятное знамение упомянуто в связи с походом Игоря и в Ипатьевской летописи: ПСРЛ. Т. 2. С. 638. — Примеч. ред.)
19) Кристанов, Дуйчев. Естествознанието. С. 435-436. В этом тексте приведены короткие предсказания на каждый месяц, в том числе о неурожае в Армении (для декабря) и походе греческого императора на Египет (для сентября), так что текст едва ли мог вызвать значительный интерес в России. {558}
20) Текст (парал. древнерус. и рус.) «Александрии хронографической» см.: Изборник. С. 236-279 (история Нектонава: С. 236-248); см. также: Словарь книжников. Вып. 1. С. 35-37. «Александрия Сербская» опубликована в книге «Александрия» — рассказ о Нектонаве (с. 8-10) здесь менее подробен; библиогр. см.: Словарь книжников. Вып. 2. С. 24-25.
21) Дмитриева. Сказание о князьях владимирских. С. 172-173.
22) Словарь книжников. Вып. 1. С. 194- 196; статью о миниатюрах знаков зодиака, в особенности о Козероге, изображенном в виде Единорога, см.: Гиршберг. «Козьльрогъ» в Изборнике Святослава. С. 81-89.
23) Словарь книжников. Вып. 1. С. 285-288.
24) Там же. С. 40-41.
25) Там же. С. 478-483.
26) Там же. С. 465-467. Греческий патриарх Фотий писал в IX веке о Козьме, что тот «скорее рассказывает небылицы, чем сообщает правдивые сведения»: см. Migne. PG. Т. 88. Cols. 17-20. Сочинение Козьмы обрело почти канонический статус в Русской церкви и было включено в «Четьи минеи» под 23-31 августа. Одно из возражений церкви против карты звездного неба, напечатанной в царствование Петра I, состояло в том, что она не согласуется с писанием св. отца Козьмы.
27) Словарь книжников. Вып. 2. С. 89-93; текст см. в: Тихонравов. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 433-438.
28) Эти тексты в 1930-х годах были детально рассмотрены в серии статей М.А. Андреевой, несколько тенденциозных и отчасти устаревших. Она приводит много полезного текстового материала, причем делает упор на демонстрации их связи с Иоанном Лидом и с южнославянскими рукописными текстами. См.: Андреева. Политические и общественные элементы византийско-славянских гадательных книг.
29) Например, о древнемесопотамских предзнаменованиях, связанных с луной в первый день месяца, с сиянием вокруг солнца и луны, с положением рога луны, с громом, землетрясением и т.д., см.: Thomson. The Reports of the Magicians and Astrologers of Ninevah and Babylon. P. XXXIII-LXV.
30) Liber de ostentis / Ed. С Wachsmuth. Leipzig, 1887.
31) Подробный обзор источников литературы этого рода (правда, с особым вниманием к болгарским свидетельствам) и соответствующую библиографию см.: Кристанов, Дуйчев. Естествознанието. С. 390-400 — к гадательным текстам (тексты см. на с. 400-436), с. 496-498 — на добрый и злой день, час и т.д. (тексты см. на с. 498-514), с. 536-544 — на заговоры и магические молитвы (тексты см. на с. 544-557). Более современный анализ староболгарских текстов подобного рода см.: Ангушева-Тиханова А. Гадателните книги в старобългарската литература. София, 1996. О сербском церковнославянском компендиуме целебных средств, заговоров и прорицательных текстов этого типа см.: Jagić V. Opisi i izvodi iz nekoliko južnoslovinskih rukopisa. S. 81-126.
32) Delatte. Note sur le manuscrits astrologique du Mont Athos. P. 107-112.
33) Neugebauer. Greek Horoscopes.
34) По мнению, высказанному Е.Э. Гранстрем, это может быть «Путник» русских списков отреченных книг, см. Гранстрем. Греческий оригинал отреченной книги «Путник». С. 72-74. {559}
35) «Ценные соображения по поводу интерпретации упоминаний о магии в византийских источниках имеются в статье: Greenfield. Sorcery and Politics at the Byzantine Court in the Twelfth Century. P. 73-85.
36) Laurent. Les «Mémoirs» du Grand Ecclésiarque Sylvestre Syropoulos sur le concile de Florence (1438-1439). P. 172-175.
37) Выводы см.: Grmek. Les Sciences dans les manuscrits slaves orientaux du moyen âge. P. 14-16.
38) См.: Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенды. 1. К истории Громника. С. 30-31. Это единственное монографическое исследование данного предмета, но в нем слишком большое внимание уделено выявлению и анализу еврейских параллелей, хотя, вероятно, они были не столь значимы.
39) Там же. С. 38.
40) CCAG . Vol. 8. 3. Р. 168.
41) Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенды. 1. К истории Громника. С. 41-43.
42) Там же. С. 44.
43) Об антибогомильском «Сборнике» XIII века, включающем статьи по астрологии, «Громник», «Колядник» и молитву св. Сисиния от дьявола см. в кн.: Бегунов. Козма Пресвитер в славянских литературах. С. 134. О болгарских текстах и о «Громнике» вообще см.: Кристанов, Дуйчев. Естествознанието. С. 390-400 (тексты см. на с. 400-432).
44) Тексты опубликованы в кн.: Пыпин. Ложные и отреченные книги русской старины. С. 154-155; Рыбников. Песни. Т. 3. С. 207. А.И. Яцимирский упоминает составной текст, включающий в себя «Громник», «Молнияник» и «Seismologion», который был написан монахом Пахомием в конце второй четверти XIV века в южнославянских землях: Яцимирский. Мелкие тексты и заметки по старинной славянской и русской литературе. С. 429-430. Более поздняя сербская версия приведена в кн.: Jagić. Opici i izvodi iz nekoliko južnoslovinskih rukopisa. P. 121-124.
45) Gaster. Literatura populară romăna. P. 506-509.
46) См.: Яцимирский. Библиографический обзор апокрифов в южнославянской и русской письменности. С. 64-65.
47) Одна из версий этой короткой статьи, приписываемой как Филону, так и Гиппократу, опубликована в исследовании: Лахтин. Старинные памятники медицинской письменности. С. 1, 109. Филон Иудейский писал о мистическом значении числа 7; медицинские тексты сообщают еще о нескольких Филонах, из которых наибольшей известностью пользовался Филон из Тарса, изобретший знаменитое лекарство. По-видимому, ни один из них не может быть автором данного текста. См.: Pauly-Wissowa-Kroll. Realencyclopädie der Classischen Altertumswissenschaft (s.v. Philo).
48) Флоринский. Русские простонародные травники и лечебники. С. 187-191.
49) Тихонравов. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 388-395.
50) Weisser. Studien zu mittelalterlichen Krankheitslunar. S. 18, 67-68.
51) Cumont. Les Présages lunaires de Virgile et les «selenodromia». P. 259-270.
52) CCAG. Vol. 3. (Codices mediolanenses). P. 12, 32-39. {560}
53) Ibid. Vol. 10. (Codices athenienses). P. 122-126.
54) См.: Svenberg. Lunaria et zodiologia latina. P. 6.
55) Старый, но ценный разбор текстов о лунных месяцах и библиографию по этому вопросу см. в.: Metham. The Works. P. XXXVIII-XLII, 148-156 (тексты). Греческие варианты текстов предсказаний по дням лунного календаря, по большей части поздние, достаточно хорошо представлены в «Corpus codicuni astrologorum graecorum»; некоторые из них упоминались выше. Новейшее исследование латинских и немецких версий данной разновидности текстов принадлежит К. Вайссеру (см. Weisser., примеч. 50).
56) Budge. Syrian Anatomy, Pathology and Therapeutics. P. 560-565.
57) Fiensy. Revelation of Ezra. P. 601-604.
58) Chrysostom. In kalendas.
59) Thomas. Religion and the Decline of Magic. P. 295. О дискуссии по этой проблеме и английские тексты XV века см. в.: Metham. The Works. P. XXXII-XXXVII; Cockayne. Leechdoms, Wortcunning and Starcraft of Early England. P. 195 ff (l120 г.). Немецкие версии известны с XIV века; считалось, что авторство текста принадлежит Беде Достопочтенному, см.: Eis. Wahrsage Texte des Spätmittelalters. S. 24-26, 66-68 (тексты).
60) Еврейская версия, приписываемая Ездре, упоминается у В.Н. Перетца (Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенды. 1. К истории Громника. С. 82).
61) См. выше, примеч. 43.
62) Яцимирский. Мелкие тексты и заметки по старинной славянской и русской литературе. На с. 429-430 упоминается составной текст, включающий в себя «Громник», «Молнияник» и «Seismologion»; на с. 436-438 — «Колядник», список, сделанный для болгарского царя около 1345 года. В кн.: Jagič. Opici i izvodi iz nekoliko ju noslovinskih rukopisa. На с 115-119 приведен ряд сербских версий.
63) Тексты см. в.: Тихонравов. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 388-395; Пыпин. Ложные и отреченные книги русской старины. С. 155-158; Рыбников. Песни. Т. 3. С. 207-208 — о добрых и злых днях; с. 207 — «Колядник» и «Громник» XIX века из Олонецкой губ. Другие списки: рукопись XVII века, содержащая сонник, заговор от дьявола именем святого Креста и архангелов и колядник, приписываемый пророку «Ездрому» (т.е. Ездре), см. в: Яворский. Новые рукописные находки в области старинной карпаторусской письменности XVI—XVIII веков. С. 113; сборник конца XVII века из Антониево-Сийского монастыря, включающий в себя «Колядник» с гороскопами в конце, см. в: Викторов. Описи рукописных собраний в книгохранилищах Северной России. С. 99. № 185 (1823 г.); сборник XV века, включающий «Пасхалии», «Громник», «Колядник», «Галена», см. в: Арсений, иером., Иларий, иером. Описание славянских рукописей. № 762 (1881). Поздняя (XIX век?) румынская версия опубликована М. Гастером: Gaster. Literature populară romăna. P.514-516.
64) Краткий обзор, который, однако, портит очевидная нелюбовь автора к «лженаукам», см. в: Cambridge Medieval History. Vol. 6. Byzantine Empire. Pt. 2. P. 298-299.
65) Тема табуированных дней в целом широко изучена X. Вэбстером: Webster. Rest Days. {561}
66) В Болгарии — в конце IX века, см.: Кристанов, Дуйчев. Естествознанието. С. 496. В целом — см.: Пыпин. Для истории ложных книг. С. 15-27.
67) Пыпин. Ложные и отреченные книги русской старины. С. 159. Помесячные расписания такого рода обычны как для восточной, так и для западной медицинских традиций.
68) Тихонравов. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 382-384, русская рукопись XV века.
69) Там же. С. 386. Сербская рукопись XV века, озаглавленная: «Сие днии, иже сказа и обьяви Бог Сихару священнику своему». У А.Н. Пыпина приводится другой список (Пыпин. Ложные и отреченные книги русской старины. Приметы о днях. II. С. 159-160).
70) Тихонравов. Памятники отреченной русской литературы. Т. 2. С. 386-387.
71) Там же. С. 385.
72) Арсений, иером., Иларий, иером. Описание славянских рукописей. № 46 (833). Л. 91об.-97.
73) Яцимирский. Славянские и русские рукописи румынских библиотек. С. 359. № 58 (1198). Л. 226об.
74) Викторов. Описи рукописных собраний в книгохранилищах северной России. С. 174: Псалтырь Следованная, рук. Александро-Свирского монастыря, 7 (11).
75) См.: Прохоров. Книги Кирилла Белозерского. С. 58, 63-67; рукопись: Санкт-Петербург, РНБ, Кирилло-Белозерское собрание. № XII. Л. 311-312 об. Дополнительные примеры см. также в: Рыбников. Песни. Т. 3. С. 207-208; Франко. Апокрiфи i легенди з украïнських рукописiв. С. 102; Керенский. Древнерусские отреченные верования и календарь Брюса. С. 70-71 (о Кирике Новгородце и о добрых и злых днях).
76) Например, рукописи Пушкинского Дома (Санкт-Петербург): Перетц 327, Прохладный вертоград, XVIII в.; Оп. 23. № 157, Травник, XVIII в. См.: Груздев. Рукописные лечебники в собрании Пушкинского Дома. С. 345, 347. В некоторых рукописях данного типа текст может приписываться Филону, см.: Флоринский. Русские простонародные травники и лечебники. Казань, 1879. С 187.
77) Примеры см. в: Brevant. The German Volkskalender of the Fifteenth Century. P. 312-342.
78) Об «Erra Pater» и сходной народной литературе см.: Сарр. Astrology and the Popular Press. P. 31.
79) Новые поступления 1981 г. // Записки отдела рукописей ГБЛ. М., 1986. Вып. 45. С. 102. № 283. Сборник середины XIX в. Л. 172-175об.
80) Малов. Письма к воинам. С. 89-92.
81) Успенский. Филологические разыскания в области славянских древностей. См. Указатель (Дни недели); Громыко. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян. С. 125-129 (о «заповедных» днях вообще). С. 127 (о запрете на женские работы по пятницам в частности). См. также: Панченко. Исследования в области народного православия. С. 152-175 (с изображением изваяния Пятницы). В англоязычной литературе обсуждение проблемы и перевод сказок, в которых персонифицируются дни недели, см. в: Ralston. Russian Folk-Tales. P. 198-204. Об украинских поверьях см.: Милорадович. {562} Малорусские народные поверья и рассказы о пятнице. По поводу различных святых, носящих имя Параскева, см.: Walter. The Portrait of Saint Parasceve P. 753-757. Об иконах Св. Воскресения и Св. Пятницы см.: Scheffer. Days of the Week in Russian Religious Art. P. 321-334.
82) Consett. The Present State and Regulations of the Church of Russia. V. 2. P. 26.
83) См.: Афанасьев. Народные русские легенды. С. 85-88.
84) Opie. Tatem. A Dictionary of Superstitions (s.v. Friday).
85) В современном и в позднем средневековом русском языке название «воскресенье» (старое название — «неделя») происходит от дня Воскресения Христова — первого дня Пасхи. По-гречески «воскресение» — ὰvàστaσις, отсюда Анастасия.
86) См.: Лихачева. К изучению «Слова о твари и о дни, рекомем неделя» С. 68-71.
87) Даль. Толковый словарь (см. понедельный).
88) Ср. также с сербским поверьем, что всем рожденным в «мужской» день (по грамматическому роду названия дня недели) ведьмы не угрожают, см.: Vukanović. Witchcraft in the Central Balkans. P. 221.
89) См.: Успенский. К символике времени у славян: «чистые» и «нечистые» дни недели. С. 70-75; см. также: Толстая. К соотношению христианского и народного календаря у славян: счет и оценка дней недели. С. 154-168 (примеры в основном из Полесья). Ср. с македонскими «несчастливыми» днями: там все дни недели, кроме воскресенья, считались несчастливыми для каких-то видов деятельности (Abbott. Macedonian Folklore. P. 189-191).
90) Громыко. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. С. 125.
91) Довольно таинственный текст по народной космологии и эсхатологии; его название толкуется по-разному: как «голубиная» или «глубинная» книга. Другие ссылки на этот текст см. в Указателе.
92) Рассмотрение проблемы терминологического и концептуального разграничения этих терминов см. в исследовании: Hübner. Die Begriffe «Astrologie» und «Astronomie» in der Antike.
+) Так в книге — два раза «ἀστρολογία» – HF.
93) Более подробно астрономическая терминология разбирается в работах: Ryan. Astronomical and Astrological Terminology in Old Russian Literature; Idem. Astonomy in Church Slavonic. P. 53-60; Idem. Curious Star Names in Slavonic Literature. P. 137-150.
Написать нам: halgar@xlegio.ru