Сайт подключен к системе Orphus. Если Вы увидели ошибку и хотите, чтобы она была устранена, выделите соответствующий фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

1. Математика и астрономия

Скудость математических знаний Киевской Руси была преодолена в Московский период лишь отчасти. По-видимому, в XVI веке здесь впервые стали использоваться счеты¹⁾. Больше нигде в Европе они не были известны; их происхождение до сих пор остается загадкой. Счеты были прекрасным инструментом для быстрого выполнения арифметических вычислений; причем, насколько можно установить, их применение опять-таки ограничивалось торговой и налоговой сферами. Еще в XVIII веке среди иностранцев господствовало мнение, что математические знания у русских вообще отсутствуют. Капитан Джон Перри, в первом десятилетии XVIII века служивший у Петра I в качестве кораблестроителя и инженера-гидравлика, записал: «Они не знали цифр (за исключением, может быть, человек двадцати на всю страну), но они использовали что-то вроде бусин, нанизанных на проволоки в раме, — вроде тех, на которые в Англии женщины ставят утюги; и на них-то они откладывали единицы, десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч…»²⁾ Перри не обратил внимания на возможности счетов из-за обычного пренебрежительного отношения европейцев к российской отсталости; к тому же он, вероятно, был рассержен тем, что Петр не выплачивал назначенного ему жалованья.

В области календарных расчетов Русь к концу XV века практически не продвинулась дальше тех сведений, которыми располагал Кирик Новгородец (XII век)³⁾. Но вот подошло к концу «седьмое тысячелетие» и рассчитанная до его конца Пасхалия, а конец света, вопреки зловещему предзнаменованию — полное затмение солнца 1491 года, — не наступил. В это время в российских землях столкнулись и с ересью жидовствующих, которые были знакомы с «Шестокрылом» Иммануила бен Якова — сочинением, в астрономическом отношении превосходным. Для расчета новой Пасхалии {564} московитам пришлось прибегнуть к помощи западного католического духовенства (поскольку Византия уже пала)⁴⁾.

Но и при наличии серьезного инструментария для производства арифметических вычислений, и несмотря на то что отставание в области календарных расчетов было в XVI веке в значительной мере преодолено, скудость познаний в геометрии и отсутствие в России понятия угловых измерений по-прежнему препятствовали усвоению астрономических знаний и практическому применению астрологии. Первым и, собственно говоря, единственным до конца XVII века геометрическим трудом на русском языке был «Землемер» (1625) — частичный перевод книги Аарона Ратборна «The Surveyor» (Лондон, 1616). Но перевод был настолько плох, что едва ли мог найти практическое применение⁵⁾.

Геометрия в собственном смысле слова пришла в Россию только с появлением в 1703 году добротного, современного, написанного по западным образцам учебника «Арифметики» Леонтия Магницкого, а также курсов навигации, которые читались в московской «Школе математических и навигацких наук» — светской школе Нового времени⁶⁾. Это произошло уже в эпоху Петра I, который сам интересовался многими науками, но, очевидно, не разделял веры своего отца, царя Алексея, и сестры, регентши Софьи, в колдовство и гадания. Если говорить о царе, царском дворе, военных и гражданских ведомствах, то Россия к тому времени стала частью Европы, где большинство образованных людей не считали астрологию серьезным занятием.

2. Отношение к астрологии

Отношение Православной церкви к астрологии в Московской Руси в основном не изменилось по сравнению с той эпохой, когда преобладали византийские традиции (см. предыдущую главу). Примерно то же можно сказать и о Православной церкви в украинских и белорусских землях Великого княжества Литовского. Астрология продолжала фигурировать в списках отреченных книг, причем ее хулители получили поддержку с той стороны, откуда, пожалуй, едва ли могли ожидать.

Михаил Триволис (позднее известный в России как Максим Грек) происходил из аристократической семьи с большими связями. Он учился у Иоанна Мосха на Корфу, а затем вместе со своим {565} будущим учителем Иоанном Ласкарисом отправился во Флоренцию. Он был хорошо знаком с гуманистами своего времени и с Альдом Мануцци работал над изданием сочинений Аристотеля. Затем под влиянием Савонаролы Михаил обратился к религии и в 1505 или 1506 году принял постриг в Ватопедском монастыре на Афоне (приняв имя Максим). В 1518 году по запросу великого князя Василия III, который нуждался в ученом переводчике, Михаил-Максим был послан в Москву. Здесь он активно включился в церковную полемику, причем его обвинили в еретическом искажении переводов, волхвовании и шпионаже в пользу турок; до самой смерти Максима Грека так и не отпустили на родину. Многие сочинения из его обширного наследия направлены против пагубного влияния Запада, в особенности против европейского увлечения античными языческими философами, которое привело к искажениям в западном богословии; при этом для подкрепления своих выпадов против астрологии Максим Грек весьма удачно ссылался на Сократа, Платона и Аристотеля, а также на поэта Леонида Александрийского (I век н.э.) и на Блаженного Августина⁷⁾.

Особенно враждебно Максим относился к придворному врачу и астрологу Николаю Булеву из Любека, католику, которого к тому же подозревали в деятельности в пользу унии православной и католической церквей⁸⁾. Нападки Максима на астрологию основывались главным образом на обычном для христианства представлении о несовместимости астрологии с верой во всемогущество Бога и свободу воли человека. Кроме того, Максим сурово осуждает альманах Иоганна Штёффлера (переведенный на русский тем же Николаем Булевым) за предсказание второго всемирного потопа в 1524 году. Высмеивая в своем послании Николая, Максим повторяет затасканный топос: Булев берется предсказывать конец света, будучи не в состоянии предсказать «житиа своего раззорение»⁹⁾.

Ряд посланий Максима против католицизма и астрологии адресован одному из руководителей московской дипломатии — боярину Федору Карпову. Из текстов Максима можно заключить, что Карпов считал астрологию наукой, необходимой для правителя (эта Идея отражена в «Тайная тайных»), а невежество московитов в этой области — постыдным. Максим отвергал обвинения в том, что он выступает против истинной учености. Он отделял «астрономию» квадривиума (признавая ее необходимой для календарных расчетов) от «мафиматикии» и «звездоучительного бесоучения», т.е. астрологии, которая необоснованно претендовала на предвидение {566} будущего, о чем писал еще величайший философ языческих времен Платон, исключавший ее из сферы истинной философии¹⁰⁾.

Поскольку из всех участников полемики до нас дошло только мнение Максима (в письмах Карпову, Булеву и в «Послании к некоему иноку, бывшему во игуменех» — о «колесе Фортуны»), мы не можем составить ясное представление о том, каких взглядов придерживались все получатели его писем. Правда, позицию Булева установить несложно, но как обстояло дело с обоими русскими адресатами, остается под вопросом. Очевидно, что послания Максима к Ф. Карпову не дают достаточных оснований принять допущение некоторых исследователей, будто сам Карпов или кто-то из русских в XVI веке действительно занимался астрологией. Это было бы равнозначно признанию того, что популярность сочинений Максима у старообрядцев отражала действительную обеспокоенность астрологической практикой в их среде (ведь именно в этих традиционалистских кругах его тексты особенно широко распространялись в списках и сохраняли свое влияние в течение десятилетий и даже столетий после его смерти).

Вместе с тем не возникает сомнений, что именно нападки Максима Грека на альманахи стали причиной включения слова «альманах» в список текстов и практик, запрещенных Стоглавым собором, который был созван в 1551 году Иваном Грозным. В этот список вошли «рафли, шестокрыл, воронограй, остроломия, зодии, альманах, звездочетьи, аристотелевы врата»¹¹⁾. Многие из этих отреченных текстов и практик (из которых пять несомненно связаны с астрологией) явно западного происхождения, поскольку они впервые фигурируют в русских списках ложных книг и почти все появляются в другом тексте того же периода — «Домострое»¹²⁾.

Несмотря на то что послания Максима об астрологии продолжали распространяться в списках не только в XVI веке, но и позднее, тематика астрологической литературы почти не расширилась вплоть до последнего десятилетия XVII века.

В 1671 году на службу в качестве дипломатического переводчика в Московском государстве поступил Николай Милеску (известный в России под именем Спафарий), молдаванин, получивший образование в Греции и Италии. К этому времени он уже успел перевести Библию на румынский язык и послужить двум господарям, выполняя различные дипломатические поручения. Ему принадлежат несколько написанных по-русски трактатов, исполненных гуманистической учености. В одном из них, трактате {567} о свободных искусствах, Спафарий четко разграничил астрономию и астрологию, но при этом не критиковал астрологию как ненаучное знание¹³⁾.

Но, пожалуй, более характерный для традиционного массового сознания взгляд на астрологию выразил протопоп Аввакум, один из лидеров старообрядчества. Примерно в 1673 году он написал свою знаменитую автобиографию («Житие»), в предисловии к которой, ссылаясь на Псевдо-Дионисия Ареопагита, отвергал астрологию. Далее, со ссылкой на тот же авторитетный источник, Аввакум с присущей ему непоследовательностью заявляет, что солнечное затмение 1654 года и вспышка чумы примерно того же времени свидетельствовали о гневе Божием, вызванном «вероотступничеством» патриарха Никона и его реформой русской церкви. Вслед за Максимом Греком Аввакум ополчался и против альманахов (см. ниже).

Все приведенные замечания об отношении к астрологии в России почерпнуты из литературных или документальных источников. Что же касается народных представлений об астрологии (так же как и о других аспектах нашего исследования), то свидетельства о них можно лишь изредка обнаружить в записках иностранных путешественников. Так, Ричард Джеймс записал в 1619 году, что, когда он спросил у русских о ложных солнцах, наблюдавшихся 13 января в Холмогорах близ Архангельска, один из них ответил: «Это Бог судит нас». Следует признать, что подобное объяснение необычных небесных явлений могло быть, без сомнения, высказано где угодно: в XII веке Иоанн Солсберийский писал, что ложное солнце считается предвестником наводнений¹⁴⁾. На тот же вопрос, заданный Перри, еще двое русских ответили: ложные солнца предвещают жестокий мороз, что, возможно, вполне соответствовало истине¹⁵⁾.

Противоречия в отношении Русской церкви (равно как и западных церквей) к астрологии так и не были разрешены. И астрологические тексты, и астрономические тексты амбивалентного характера, очевидно, могли переписываться и даже заказываться без всяких ограничений в скрипториях русских монастырей вплоть до конца XVII века. Например, записи Антониево-Сийского монастыря свидетельствуют: в 1695 году лист с изображением планет и зодиака был подготовлен для монастыря писцом Трофимом Кузнецовым и иконописцем Иваном Мефодиевым за плату в 10 алтын¹⁶⁾. {568}

3. Влияние иудаизма

В 1899 году В.Н. Перетц в фундаментальном исследовании о «громниках» призвал уделять большее внимание изучению возможных еврейских источников русской прогностической литературы¹⁷⁾. Но такое исследование до сих пор не появилось, и этот раздел настоящей книги представляет собой мнение исследователя, не являющегося специалистом в области гебраистики, и неизбежно страдает неполнотой.

Первыми еврейскими источниками, которые повлияли на представления славян о Вселенной, были, конечно, библейские тексты; но их воздействие опосредовано греческим переводом. То же можно сказать и о последующих текстах: славянской версии «Книги Еноха», «Иудейской войне» Иосифа Флавия и ряде источников «Палеи».

Более прямое иудейское влияние можно обнаружить в позднейших расширенных версиях славянской «Книги Еноха», где приводятся еврейские названия небес¹⁸⁾. «Книга Еноха» явилась источником любопытного прогностического текста о звезде Араван (искаженное «Аравот», «пустое небо»)¹⁹⁾, дошедшего до нас в составе рукописных сборников XVII—XVIII веков (следует отметить, что звезду Араван иногда смешивали с другой звездой, Чигирь, о которой речь пойдет дальше).

Так или иначе, в России в конце XV века непосредственно с древнееврейского было переведено некоторое количество текстов, имеющих отношение к астрономии и астрологии²⁰⁾. Первый из них — «Шестокрыл» Иммануила бен Якова из Тараскона, включавший лунные таблицы, которыми якобы пользовались новгородские жидовствующие. Это встревожило архиепископа Новгородского Геннадия: Русская церковь переживала календарный кризис и не могла ничего противопоставить иудейской учености в той сфере, которую считала весьма существенной для своего самоопределения как по отношению к иудеям, так и по отношению к католикам.

Жидовствующие могли также знать и перевод «Трактата о сфере» Сакробоско — сочинение по астрономии начала XIII века, ставшее к концу XV классическим университетским учебником (оно считалось авторитетным в Западной Европе вплоть до XVII века)²¹⁾. Ни один из этих текстов сам по себе не является астрологическим. Однако руководства по предсказанию затмений, а также упоминание {569} в «Шестокрыле» «головы и хвоста дракона» и знаков зодиака могли показаться русскому читателю колдовством: по крайней мере, в одном из азбуковников XVII века «Шестокрыл» назван богомерзким наряду с астрологией и магией²²⁾.

Еще одним сочинением, переведенным с еврейского, по-видимому тоже в среде жидовствующих, была «Тайная тайных» (см. гл. 1). Это компендиум магических, политических и медицинских сведений, якобы составленный Аристотелем для Александра Македонского и помещенный в храм Солнца. Использование астрологии для защиты объявляется в нем частью эзотерического знания, необходимого правителю. «Тайная тайных» повествует о счастливой звезде Александра, рекомендует ничего не предпринимать, не справившись прежде со звездами, и определяет правильное с астрологической точки зрения время для изготовления надежных талисманов. В ней рассказано об астрологах, составивших сыну ткача и сыну индийского царя гороскопы, из которых явствовало, что первому суждено стать царским советником, а второму — лишь ремесленником-кузнецом. Предсказания сбылись несмотря на то, что астрологи сохраняли их в секрете, и это, как утверждает «Тайная тайных», доказывает непреложность читаемой по звездам судьбы.

Следующее сочинение с явными признаками еврейского влияния — относительно малоисследованное эклектичное собрание текстов преимущественно Соломонова цикла. Оно существует под одним из двух названий: «Боги небесные» или же «Сказание царя Соломона, что есть печать большая, откуду, как ему приде», — и разделена на части, озаглавленные: «Первая (вторая и т.д.) Соломонова премудрость». Соболевский датировал его не позднее конца XVI века и охарактеризовал как текст, составленный в Московской Руси на основании греческих источников и литературы жидовствующих²³⁾.

В кратком пересказе, текст повествует о том, как Соломон в возрасте двадцати пяти лет стал царем и как все цари восстали на него. Он просил у Бога премудрости, а не царства (ср. в Книге Премудрости Соломона, 7:7-8: «Посему я молился, и дарован мне разум; я взывал, и сошел на меня дух премудрости. Я предпочел ее скипетрам и престолам…»). И дал ему Бог премудрость, познания в астрономии и астрологии, знания о календарных циклах и високосных годах, о числе часов, минут и секунд в дне, годе и т.д. (распространение стиха Прем 7:19) и о том, в котором часу отправляться {570} в путешествие или начинать сражение. Далее следует мрачный сюжет — искаженная версия античного мифа о Кроносе и о рождении Юпитера. Затем рассказано, как Соломон повелел, чтобы ему доставили из Эфиопии изумруд, вставили его в перстень из чистого золота и вырезали на нем надпись, в которой были заключены все его знания. (Буквы этой надписи варьируют от рукописи к рукописи, но очевидно, что надпись, состоящая только из слов «премудрость Соломонова», зашифрованных в одной из систем русской тайнописи, представляет собой всего лишь мистификацию писца.) В сочинении приведена история о Соломоне, Сивилле и крестном древе, взятая из апокрифического «Сказания о крестном древе». Соломон при помощи своего перстня смог заставить бесов служить себе (еще один широко известный сюжет цикла сказаний о Соломоне); кроме того, в его перстне заключены были «землемерие и многия мудрости» халдейского, персидского, афинского, эллинского, латинского, римского, скифского и славянского (!) народов. Далее излагается космология (рассказано о семи небесах, на которых обитают разные чины небесной иерархии) и дается описание планет на каждом из небес. Отдельные планеты носят странные названия, в том числе Коло и Чигирь (о них речь пойдет ниже). Текст может оканчиваться рассказом о Соломоновом волшебном зеркале, в котором темнеет отражение любого, кто замыслит зло²⁴⁾, и таблицей для предсказания будущего по «окружению» луны (она существует также и в виде отдельного текста). Помимо всего прочего, эта невероятная смесь содержит ссылки на Ювенала и апостола Павла, а также на «врата солнца» (вероятно, из славянской «Книги Еноха»). Иногда текст сопровождается квадратом САТОР (см. гл. 10.8). Предположительная датировка текста и соединение в нем иудейской и христианской эзотерики с апокрифическими сюжетами наводят на мысль о сравнении со сборником Ивана Рыкова, составленным из геомантических и других прогностических текстов (см. гл. 12.4).

Вероятно, из этого сборника о Соломоне извлечен и прогностический текст о звезде Чигирь²⁵⁾, одной из планет Соломоновой космологии²⁶⁾: «Чигирь бо звезда именовашеся сирским [т.е. восточноарамейским] языком»²⁷⁾. В одной из рукописей она названа «звездой Соломона», в других — звездой Араван, по имени псевдозвезды; это было результатом ошибки при истолковании фрагмента поздней вставки в славянской книге Еноха, где имя Аравот приведено как название восьмого (или десятого) неба²⁸⁾. {571}

Схема местонахождений звезды Чигирь для гаданий о путешествиях и арабский оригинал, к которому она восходит.
Справа: Санкт-Петербург, Пушкинский Дом, собр. В.Н. Перетца 204, л. 57.
Слева: Принстонская университетская библиотека, MS Yahuda.933, л. 27b-30а;

Обычно упоминания Аравана выглядят так: «8-е небо, на нем же Араван звезда что всем силу подает». Две рукописи (РГБ. Рум. 12 и ИРЛИ (Пушкинский Дом). Перетц. 204. Л. 57) содержат схематические гадательные рисунки, соответствующие прогностическому тексту. В трех перечисленных выше рукописях «Бегов небесных» Соломонова сборника говорится: «Та бо Чигир до испадениа гордости аггелскиа, сиречь сатанаиловы, сатана бо был денница солнцу и воин царев», — что, по-видимому, означает тождество Чигиря (Аравана) с Люцифером, утренней звездой, т.е. Венерой. Такое истолкование находит свое подтверждение в тексте «Сказания царя Соломона», где описано, как Чигирь идет «пред солнце(м), аки боярин царев»; это дает основание предполагать, что название Чигирь является в конечном итоге производным от еврейского zohar²⁹⁾. Очевидно, предсказание будущего по звезде Чигирь распространилось шире, чем можно было бы ожидать: соответствующий текст можно найти и в переводном сочинении, в весьма необычном окружении, и в рукописном сборнике магических заговоров «на всяку потребу», написанном около 1730 года (там этот текст назван «Сказанием о звезде Цыгирецкой» и соседствует с другими древними прогностическими текстами, такими как «Громник» и две физиогномики)³⁰⁾. {572}

Вот как выглядит текст предсказаний по звезде Чигирь:

«Сказание о Чихире [в одной из рукописей "Коло" (круг, колесо, телега)³¹⁾] звезде, како стоит. Есть звезда Цыгр она же.

Аще кому куды поехать а Чихирь ему стоит противно тыго дни ино ему не ехати;

а коли Цыгр будет в тыл ему стоит или со стороны, ино ему ехати, и он будет здрав. И много добра приобрящет.

А коли Цыгр под землею или среди н[е]б[е]си стоит, ино ему никуды не ехати, а пойдет и он не будет здоров: либо над самим или над животом поруха будет.

В 1, 11, 21 — в ден луны н[е]б[е]сного м[е]с[я]ца стоит на востоце.

В 2, 12, 22 — меж востоком и полуднем.

<…>

В 10, 20, 30 — среди н[е]б[е]си стоит»³²⁾.

Здесь встречаются очень близкие аналогии с интересным позднегреческим текстом «Ερμνεία περί του ὀφιομιμήτου ἀοτέρος», с тою лишь разницей, что в греческом языке направления имеют названия ветров³³⁾. Практически такой же текст содержится в румынской рукописи 1750 года, где звезда называется Țigâra [Цигыра] (или сходным образом)³⁴⁾.

Впрочем, турецкий и арабский тексты, опубликованные Джеффри Льюисом в 1988 году, еще ближе к русскому — в них приводятся те же самые дни, когда не следует отправляться в путь, и имеются такие же схематические изображения (см. рис. на стр. 571). По поводу этих текстов высказывалось немало противоречивых мнений. Льюис сделал убедительные выводы: звезда, по его мнению, изначально называлась Şigir Yulduz — здесь, возможно, сказалось влияние санскритского названия Венеры, Sukra, при посредстве уйгурского Şükür; ассоциация с числом 8 (в некоторых текстах речь идет о восьми звездах) вызвана ошибкой переписчика или народной этимологией. Он также обратил внимание на то, что вера в эту звезду в одном арабском и двух персидских текстах приписывается туркам, а в турецком тексте относится к «сказаниям Индии, Катая и Хотана», и предположил, что истоки этого поверья следует искать в Индии³⁵⁾.

В настоящее время неясно, какова взаимосвязь между славянским, румынским, греческим, арабским и турецким текстами. Наиболее вероятным представляется мнение, что опасная звезда и текст, в котором описано ее влияние, в действительности турецкого {573} происхождения: в этом случае распространение этого текста в поствизантийском мире среди славян, румын и греков оказывается легко объяснимым. Впрочем, если говорить о довольно позднем румынском тексте, не исключено, что он является переводом русского (или украинского) источника. «Змееподобная звезда» из греческого текста — это, скорее всего, ошибка в переводе: Дж. Льюис цитирует арабскую рукопись, где говорится, что звезда «похожа на разозленного двугорбого верблюда, который открывает рот и глотает любого, кто окажется на его пути»; приведенный отрывок свидетельствует, что отождествление звезды с зооморфным демоном является частью традиции. Но каким путем этот элемент народной восточной астрологии попал в необычный русский текст о Соломоне, все еще не выяснено.

4. Восточные влияния

Между восточной и западной магией имеется множество близких соответствий, которые либо берут начало в античности, либо происходят из культурного эклектизма, характерного для народной культуры Византийской империи. Тем не менее в русском колдовстве и гадании иногда можно выявить непосредственные специфически восточные влияния. К этим редким исключениям относятся текст о Чигире (речь о нем шла в предыдущем разделе) и сопутствующий ему иногда любопытный астрологический текст, который встречается под названием «Круг югорьский [т.е. уйгурский] на 12 лет. Сим кругом ведает лета половетскые»³⁶⁾. Последний текст невелик и обычно представлен в виде схемы. Мне удалось выявить его в пяти рукописях XVII—XVIII веков³⁷⁾. Тексты этих рукописей не идентичны, но явно имеют общее происхождение. Первый текст представляет собой несколько концентрических кругов, разделенных на двенадцать секторов. Первый круг содержит прилагательные, образованные от названий двенадцати животных восточного двенадцатилетнего цикла: мышь, бык и т.д. до свиньи. Затем идет круг с русскими названиями знаков зодиака; следующий круг указывает на степень благоприятности знака: благо, средне, зло. В последнем круге — обозначенные начальными буквами названия месяцев: {574}

«Круг Югорский» и «рука половецкая». XVII в. Библиотека Российской Академии наук,
Санкт-Петербург, Архангельское собр. 204, л. 170об.

В другом тексте помимо круговых диаграмм имеется мнемоническая схема с изображением ладони, подобная «ручной Пасхалии», в которой суставы и фаланги пальцев используются для запоминания чисел. Она озаглавлена «Рука угор[ь]ская на 12 лет». Отличие еще одной версии текста состоит в том, что в ней перечисляются части тела и т.п., управляемые каждым из знаков зодиака, {575} и вместо указаний на благоприятность приведены предсказания (с поразительно ограниченным набором сюжетов):

Последовательность животных восточного календаря нарушена; обычная связь частей тела со знаками зодиака — тоже.

Происхождение восточного животного цикла до сих пор остается предметом дискуссий. В комбинации с пятеричным циклом он дает шестидесятилетний цикл, который использовали для календарных исчислений в Монголии и Китае. На Западе он известен по крайней мере со времени путешествия Марко Поло, а о его бытовании в России свидетельствуют даты золотоордынских ярлыков, официальных документов, которые сохранились в русском переводе. Следует отметить, однако, что в ярлыках названия животных употребляли только для обозначения годов, а в цитированных текстах они фактически относятся к месяцам и знакам зодиака, хотя, судя по заголовкам, якобы и указывают на годы. Есть и еще один русский текст, который рассказывает о монгольском календаре и связанных с ним религиозных и сельскохозяйственных обычаях. Речь о статье из «Хронографа» конца XVII века, содержащая некоторые названия животного цикла в качестве названий месяцев: март — барс, июль — лев, декабрь — свинья, январь — мышь, февраль — бык³⁸⁾. В Европе животный цикл в астрологическом контексте не был известен, несмотря на то что в одном из византийских астрологических текстов в предсказании на 1336 год мышь фигурирует {576} как правитель года³⁹⁾. Не исключено, что у рассматриваемого текста имеется византийский источник: описание уйгурского календаря содержится, по крайней мере, в одной византийской рукописи⁴⁰⁾. Сам текст, весьма вероятно, значительно старше, нежели дошедшие до нас списки. Вообще ответ на вопрос о его источнике и причинах его распространения все еще не найден; едва ли когда-нибудь удастся провести удовлетворительное текстологическое исследование. Тот факт, что несколько списков обнаружены в рукописях со смешанным составом, включающих еврейские тексты, свидетельствует лишь о том, что в России XVII века узкий круг приверженцев эзотерического знания перенимал все экзотическое без разбора.

5. Западноевропейские влияния: альманахи, гороскопы, народная астрология

Вероятно, первым серьезным сочинением по астрологии восточнославянского автора и, несомненно, первым, опубликованным типографским способом, было «Judicium prognosticon anni 1483 currentis Magistri Georgii Drohobicz de Russia almi studii bononiensis artium et medicinae doctoris» (Рим, 1483). Его автор — Юрий Дрогобыч, украинец из Галиции, который несколько лет был ректором Болонского университета. Ему принадлежат еще несколько мелких сочинений, дошедших до нас в рукописях. Деятельность Юрия Дрогобыча проходила в пределах Италии и Польши. Можно предположить, что, будучи профессором Краковского университета, он изучал Коперника и гуманиста Конрада Цельтиса, однако, по-видимому, с православными украинцами и московитами он не соприкасался и влияния на них не оказывал⁴¹⁾.

Первый астрологический альманах появился в Московской Руси в XV веке. Это был перевод «Almanach nova» Иоганна Штёффлера (Венеция, 1518), выполненный, очевидно, придворным врачом Ивана III Николаем Булевым из Любека. Этот перевод послужил поводом для нападок Максима Грека на астрологию (о чем уже шла речь выше). Максим прибегает к обычному аргументу: астрология умаляет всеведение Господне; зато другой его довод — что астрологию осуждал Аристотель — был в России новинкой.

Календари и альманахи, содержащие некоторые астрономические и астрологические сведения (например, о знаках зодиака, датах {577} затмений и о времени, благоприятном для кровопускания), печатались в Великом княжестве Литовском. Так, Франциск Скорина, белорусский ученый, получивший образование в Италии, издал в Вильне в 1522 году «Малую подорожную книжицу». В ней есть сведения о зодиакальных созвездиях и приведены даты затмений, взятые из расчетов Иоганна Штёффлера (возможно, это послужило поводом для включения в «Острожскую Псалтырь» 1598 года замечания о том, что пасхалия составлена «не на волхование звездотечениа и недоведомых небесных вещей шеперание, рекше гмырание…»⁴²⁾). Святцы с аналогичными сведениями напечатаны в Вильне в 1601 году и в Киеве в 1628-м⁴³⁾.

Гороскоп Валленштейна, составленный И. Кеплером. 1608

В Московии бытовала история о том, как в царствование Ивана IV Грозного (1533—1584) некий купец привез на продажу в Москву альманахи, но царь скупил их все до единого и приказал сжечь, опасаясь, как бы народ из них не научился премудрости⁴⁴⁾. Иван IV, безусловно, интересовался магической астрологией: современники рассказывали, что в 1584 году он пригласил шестьдесят «кудесников и колдуний», чтобы они предсказали время его смерти. Как и следовало ожидать, в названный день он {578} скончался; впрочем, высказываются предположения, что царь был отравлен⁴⁵⁾.

Схема астрологических аспектов (по Я.А. Коменскому)

По-видимому, больше альманахов не появлялось вплоть до царствования Алексея Михайловича (1645—1676). Этот царь был чрезвычайно увлечен астрологией и астрономией. На здании Посольского приказа он приказал установить армиллярную сферу; в деревянной столовой избе в Кремле потолок при нем расписали картой звездного неба со знаками зодиака; и в его новом дворце в Коломенском потолки были украшены астрономическими мотивами и изображениями зодиака⁴⁶⁾. Эту роспись придворный поэт Симеон Полоцкий воспел как восьмое чудо света в стихотворном приветствии царю в новом дворце⁴⁷⁾. Есть сведения, что у одного из передовых вельмож того времени, князя В.В. Голицына, государственного деятеля, имевшего склонность ко всему западному, потолок в столовой палате его московского дома также был расписан солнцем, звездами и знаками зодиака, а в постельной комнате — планетами⁴⁸⁾. Конечно, в русском царе и его боярах можно видеть просто запоздалых приверженцев моды, введенной еще Львом VI Мудрым, императором Византии, которого почитали магом⁴⁹⁾, но скорее всего они следовали ренессансной итальянской моде украшения дворцов и вилл.

По приказу Алексея Михайловича было переведено множество иностранных альманахов — очевидно, чтобы ими пользовались царь и его советники; такая практика продолжалась вплоть до начала XVIII века. Судя по тому, что списков сохранилось очень мало, основная часть альманахов оставалась неизвестной простому народу. Среди переведенных в XVII — начале XVIII века (часто под названием «Календарь, или Месяцеслов») были: «Nowy i stary kalendarz» Станислава Словаковича⁵⁰⁾ в переводе Семена Лаврецкого; «Календарь {579} Корвина Квасовского»⁵¹⁾; «Алманак» (конец XVII века) — перевод Ивана Тяшкогорского со шведского альманаха Иоганна Генриха Фохта, королевского математика-шведа⁵²⁾. А.И. Соболевский в своей «Переводной литературе» перечисляет переводы календаря Фохта на 1684, 1685, 1690, 1691, 1695, 1696 годы, календарей В.Х. Аделунга — на 1706 и 1707 годы, И.Г. Фохта — на 1708-й⁵³⁾ и «Математических хитростных тонкостей календарь на 1697 лето от Р.Х.» (перевод с оригинала Пауля Галкена из Букстехуде, выполненный переводчиком Посольского приказа Петром Шафировым)⁵⁴⁾. Первым альманахом российского происхождения стал Брюсов календарь (см. ниже).

Затем, по крайней мере с середины XVII века, в русских лечебниках продолжали появляться короткие статьи по медицинской астрологии. Эти лечебники значительно различались по содержанию и часто включали в себя небольшие статьи магического характера. Так, небольшой переводной врачебно-астрологический текст «Наука мидическая от математики» выявлен в семнадцати известных рукописях XVII и XVIII веков⁵⁵⁾.

Парад планет в созвездии Рака. Западноевропейская гравюра XVI.в. {580}

Другими произведениями астрологического содержания в XVII веке стали переводы польского сочинения «Klucz prognostykarsky», в котором приводятся гербы монархов и государств Европы с соответствующими астрологическими предсказаниями⁵⁶⁾, а также книг Конрада Ликостена (Conrad Lycosthenes) «Prodigiorum ас ostentorutn chronicon» (Basileć, 1557) и Станислава Невеского (Stanisław Niewieski) «Komety roku 1680 widziane, о ktòrych jest tu relacya z prognostykiem do roku 1686 służącym» (Zamość, 1681)⁵⁷⁾.

Без сомнения, именно интерес, который проявлял к альманахам царь Алексей Михайлович, вызвал новые обличения одного из представителей духовенства. На этот раз им был неистовый протопоп Аввакум, один из лидеров движения, из которого вскоре вышло старообрядчество; за свое противодействие нововведениям в 1682 году Аввакум был сожжен. Во многих выступлениях против реформ Никона он ясно высказал мнение, что иноземные влияния, в том числе и астрология, породили вероотступничество официальной церкви. В своей четвертой «Беседе» Аввакум сетует, что Россия приняла чужеземные обычаи: так, св. Николу стали называть, как он считает, немецким именем Николай — так же как ересиарха из Деяний Апостолов и пресловутого Николая Булева, немецкого придворного врача и астролога Василия III (о нем неоднократно шла речь в этой книге). В пятой «Беседе» Аввакум поносит «альманашников, и звездочетцев, и всих зодийшыков»⁵⁸⁾, и всех языческих мудрецов, Платона и Пифагора, Аристотеля и Диогена, Гиппократа и Галена, которые попали в ад; затем он ополчается на «разумныих свиний», которые обратились в «русских немцев», изменили стиль иконописи и литургии, так что русский человек «мается шесть-ту дней на трудах, а в воскресной прибежит во церковь помолити Бога… ано и послушать нечево: по-латыне поют плясавицы скоморошьи!»⁵⁹⁾

Но блестящие и желчные инвективы Аввакума были напрасны. Западные влияния усиливались. Придворный поэт, ученый монах Симеон Полоцкий (умер в 1680 году), который уже упоминался как автор стихов, воспевающих «астрономический» потолок, следуя западным образцам, стал зачинателем новомодной барочной поэзии, требующей искусной отделки, полной классических аллюзий и символов. В его «Орле Российском»⁶⁰⁾, прославляющем российского правителя, использованы развернутые астрологические образы, и это сочинение невозможно понять, не обладая некоторыми познаниями в астрологии и классической мифологии. Долгое время {581} считалось, что Симеон Полоцкий был автором не вполне благоприятного гороскопа будущего императора Петра, но с недавних пор на этот счет высказываются сомнения⁶¹⁾. Несомненно, в этот период некоторые россияне обладали знаниями, необходимыми для составления гороскопов. Однако рукописные экземпляры гороскопов малочисленны, и установить, насколько широко распространилась астрологическая практика и кто занимался ею — русские или выходцы из белорусских (как Симеон Полоцкий) и украинских земель, — невозможно⁶²⁾.

«Герб» белорусского первопечатника Франциска Скорины из его пражских изданий 1519 г. с изображением «схождения» солнца и луны на его гербовом щите.
В первом случае мотив повторен как украшение рыцарского шлема. {582}

К этому времени астрология перестала быть лишь увлечением двора. В разговорный язык вошло слово «планита» («планида») в значении судьбы или участи⁶³⁾. Наконец, даже в былинах (старинных народных эпических поэмах, которые, впрочем, постоянно обновлялись и изменялись, а фиксироваться стали не ранее XVIII—XIX веков) можно обнаружить наряду с древними магическими и астрологические представления. В одной из былин цикла о Добрыне Никитиче есть такие слова:

Царствование Петра I отмечено еще более значительным усилением западного влияния на русскую культуру. Инновации по большей части преследовали исключительно практические цели — поддержку прикладных наук и реорганизацию государственных учреждений. Однако можно отметить, что в то самое время, когда вводились и действительно применялись в судах новые, основанные на западных образцах законы против колдовства, первого российского астронома и создателя первой российской обсерватории Джеймса (Якова Вилимовича) Брюса, с которым сам Петр консультировался по научным вопросам, в народе считали колдуном. О Брюсе говорили, что он владеет «живой водой», а также «черной книгой», которую стоит лишь открыть и начать читать, как тотчас явятся демоны, ожидающие поручений⁶⁵⁾. Кроме того, Брюс издал первый в России печатный альманах, где наряду с астрономическими сведениями имелись и астрологические предсказания, аналогичные тем, какие обычно содержатся в западных альманахах⁶⁶⁾. Безусловно, Брюс делит сомнительную славу с Аристотелем, Альбертом Великим, Эррой Патером и Старым Муром, дав имя целому субжанру народной псевдоученой литературы: Брюсов календарь издавался в разных видах вплоть до 1917 года⁶⁷⁾. Народное предание хранило память о нем как о колдуне даже в XX веке: в городских московских легендах, записанных в 1920-е годы в дешевых чайных и кабаках, рассказывалось, что Брюс спрятал в Москве целую библиотеку волшебных книг; ему приписывали изобретение вечных часов и двигающейся куклы-девы, сделанной из цветов, создание летательного аппарата и полеты на нем; говорили, что его чертежи аэроплана, телефона и телеграфа похищены и вывезены в Германию⁶⁸⁾. {583}

Издания Брюсова календаря отнюдь не предназначались только для простолюдинов и малообразованных людей. Как и их западные аналоги, подобные издания находили читателей во всех слоях общества. Рисунок Виктора Васнецова под названием «Брюсов календарь» (1871, Третьяковская галерея, Москва) изображает хорошо одетого пожилого господина, явно в богатом интерьере, погруженного в чтение своего «Брюса».

В XVII веке нападки протопопа Аввакума на астрологию не смогли остановить распространение пагубного западного поветрия. Однако Запад, со своей стороны, предложил и противоядие в виде системы рационалистических взглядов эпохи Просвещения, которые проникали в печать как через переводы Фонтенеля, Вольтера, Дидро и др., так и в оригинальных сочинениях российских писателей. Так, незамысловатую антиастрологическую пьеску мы находим среди «интермедий», которые разыгрывались между действиями школьной драмы по образцу школьного иезуитского театра. Пьеска называется «Астролог» и представляет собой монолог астролога, который смотрит в подзорную трубу и каждый раз делает всеобъемлющие предсказания. Но набежавший ливень застает его врасплох, и он промокает насквозь, а затем, в соответствии с древним топосом, падает в яму⁶⁹⁾. Очевидную мораль в конце интермедии изрекает прохожий-крестьянин.

Впрочем, «интермедии», по-видимому, не были известны вне стен семинарий, а труды писателей Просвещения издавались весьма ограниченными тиражами, которые не шли ни в какое сравнение с тиражами календарей и гадальных книг⁷⁰⁾. Но сказанное также относится и к Англии, и к Западной Европе в целом, а это значит, что в своем отношении к астрологии, как и во всем остальном, Россия постепенно начинала соответствовать общеевропейской модели культурного развития. В этой модели астрология, прежде всего в ее примитивных формах, заняла место в альманахах и дешевых гадальных книгах⁷¹⁾ или же сохранилась как увлечение немногих эксцентрических личностей.

В конце XIX века Россию поразило возрождение оккультизма, вызвав в обществе новую волну интереса к астрологии, но в результате революции 1917 года он почти совсем угас. После крушения советского режима Россию вновь затопил поток дешевых гадальных книг (часто репринтных). Эти публикации в основном столь же примитивны, что и астрологические прогнозы в западноевропейских газетах; среди них попадется разве что один-два более серьезно проработанных {584} прогноза. Реставрация рыночного капитализма создала благоприятные условия как для поверхностного культурно-религиозного синкретизма в духе нью-эйдж (возникшего в 60–70-е годы) так и для циничного предпринимательства. Все это позволяет ожидать дальнейшего процветания популярной астрологии.

6. Астрологическая терминология

В предыдущей главе дан очерк происхождения астрономической и астрологической терминологии в церковнославянском и древнерусском языках. Терминология периода византийского влияния отчасти пережила вестернизацию России. Однако вместе с переводами с латинского и западноевропейских языков неизбежно стала входить в употребление и новая, основанная на заимствованиях терминология. Самый общий и очевидный признак западного влияния — использование латинских названий планет (обычно без падежных окончаний). Иногда происхождение термина замаскировано в результате заимствования через польский язык (например, окказиональное Иовиш от латинского генитива Jovis); в случае с Венерой (лат. Venus) ее пол, с точки зрения носителя славянских языков, был «восстановлен» путем добавления окончания -а к основе косвенного падежа. Слово «планета» (латинского происхождения) становится общеупотребительным, хотя заимствованная из греческого форма «планита» (иногда «планида», часто в значении «судьба», см. примеч. 58) тоже встречается⁷²⁾. В словаре языка науки того времени (по преимуществу церковнославянского) — «Славено-росском лексиконе» (1627) Памвы Берынды приводятся обе формы: «планита» в значении «планета» и «планета» как «знак зодиака»!⁷³⁾

Названия знаков зодиака не меняются по сравнению с более ранними текстами греческого происхождения, поскольку перевод латинских терминов приводит, естественно, к тому же результату, что и перевод с греческого. Впрочем, в дополнение к множеству слов, начинающихся на живо-, которые продолжали употребляться в значении «знак зодиака», мы теперь очень часто находим слова знамя, знамение, знак. все они являются семантической калькой латинского signum, в некоторых случаях через посредство немецкого или польского языка.

По мере того как стали переводиться более сложные тексты, возникла потребность в терминах, употребляемых при астрологических {585} расчетах; в этом состоит еще одно существенное новшество. Начиная с XVII века понятие аспекта могло передаваться современным термином аспект, представляющим собой видоизмененную транслитерацию латинского aspectus. Возможно и прямое заимствование из польского или немецкого. Так, кальками латинского aspectus были слова взгляд, возгляд (или синонимичный взор), в отдельных случаях эти кальки опосредованы окказиональным немецким Anschauung и/или польским wzgliąd.

Обозначения для аспектов как таковых варьируются от одного перевода к другому: по-видимому, сам предмет представлялся слишком темным, чтобы могла сформироваться стандартная терминология.

Конъюнкция обычно переводится как совокупление; окказионально употребляются еще одно-два слова, например стечение, а в XVIII веке часто встречается соединение.

Оппозиция в одной из рукописей XV века переведена как двомерно, в «Шестокрыле» как противление, а позднее передавалась различными словами, содержащими элемент против-: противно, противны, противный, противник, противоположность, противоположение, противостояние, сопротивление, противный возгляд, противный взор. Такие термины, как противосияние . противное сияние, очевидно, являются кальками немецкого Gegenschein.

Точно так же среди обозначений тригонального аспекта наряду с великим множеством терминов, в числе которых всевозможные словообразования со значением три, третий или треугольник .третий, третьяк, треугольник, триугольник, троеугольник, тройник), мы обнаруживаем кальку-перевод с немецкого — треугольное сияние.

Для четвертного аспекта, или квадратуры, в нескольких текстах польского происхождения мы находим обозначения чвартак, чварты . четвертак. кроме того, это понятие передается словами четверик, четверник, четвертый, четверугольник — всё это термины, производные от четыре. В двух поздних рукописях находим слово квадрат.

Для обозначения гексагонального аспекта выявлен ряд терминов, производных от слова шесть: шестный, шестерик, шестеричный аспект, шестиуголник, шестероуголник, шестак, шостак (последние два — полонизмы) и шестероуголное сияние (от немецкого Gesechtsschein).

Понятие управления обычно передавалось кальками господствовать и владеть или же держать (последнее, вероятно, в конечном {586} итоге восходит к латинскому tenere, который мог употребляться в этом значении).

Последовательно употребляется термин дом; в единичном случае выявлено словоупотребление обитель. Однако в русских текстах нередко невозможно разграничить понятия дом и знак зодиака.

Сила — обычный термин для обозначения силы планеты; окказионально употребляется полонизм потуга. Степени благоприятствования, как правило, передаются словом фортуна⁷⁴⁾.

Современные популярные публикации по астрологии также непоследовательны в употреблении терминов, вплоть до того, что переводчики зачастую демонстрируют полное непонимание таких относительно сложных понятий, как, например, аспект.

Назад К содержанию Дальше

¹⁾ Спасский. Происхождение и история русских счетов. С. 269-420; Ryan. John Tradescant's Russian Abacus. P. 83-88.

²⁾ Perry. The State of Russia under the Present Czar. P. 211.

³⁾ См. гл. 14.1.

⁴⁾ Имеется хорошее англоязычное исследование этой проблемы: Huttenbach. Muscovy's Calendar Controversy of 1491—1492. P. 187-203.

⁵⁾ См.: Ryan. Rathborne's «Surveyor». P. 1-7; дополнительные сведения см.: Кошелева, Симонов. Новое о первой русской книге по теоретической геометрии XVII века и ее авторе. С. 63-73.

⁶⁾ Ryan. Navigation and the Modernization of Petrine Russia. P. 75-105.

⁷⁾ В средневековой России Блаженный Августин, епископ Гиппонский, был известен лишь понаслышке. Перевод его жития с латинского появился в XVI веке, но ни одно из его собственных сочинений не переводилось на русский (или церковнославянский) вплоть до достаточно позднего времени. Очевидно, что Максим был знаком с теологией Августина; предположительно, он читал его сочинения по-латыни в бытность свою в Италии.

⁸⁾ Общие сведения о Максиме Греке см.: Haney. From Italy to Muscovy (о его нападках на астрологию — с. 154-160); а также: Иванов. Литературное наследие Максима Грека. С. 119-127; Синицына. Максим Грек в России. Особенно с. 75-103.

⁹⁾ Синицына. Максим Грек в России. С. 90.

¹⁰⁾ Максим Грек. Сочинения. С. 362-363, 372, 418.

¹¹⁾ См.: Стоглав. Гл. 41, вопр. 22.

¹²⁾ Об этих двух текстах см. также в гл. 1.6.

¹³⁾ Спафарий [Милеску Спафарий]. Эстетические трактаты. С. 45.

¹⁴⁾ John of Salisbury. Policraticus. P. 60. Иоанн предлагал и научное объяснение.

¹⁵⁾ Ларин. Русско-английский словарь-дневник. С. 156-157. {587}

¹⁶⁾ Кукушкина. Монастырские библиотеки русского Севера. С. 54.

¹⁷⁾ Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенд. 1. К истории Громника. С. 81.

¹⁸⁾ Vaillant. Le Livre de secrets d'Hénoch. P. 95.

¹⁹⁾ Об этом более подробно см. в: Ryan. Curious Star Names in Slavonic Literature. P. 138-139.

²⁰⁾ Первые описаны в: Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 413-419 (тексты без таблиц). Самым подробным современным исследованием астрономических текстов жидовствующих и их источников, с переводом на английский, содержащее перечень почти всех более ранних работ и покрывающее их содержание, содержится в статье: Taube. The Kievan Jew Zacharia and the Astronomical Works of the Judaizers. P. 169-198.

²¹⁾ Thorndike. The Sphera of Sacrobosco and its Commentators. Рус. пер. с древнееврейского оригинала см. в: Зубов. Неизвестный русский перевод «Трактата о сфере» Иоанна де Сакробоско. С. 221-239; а также в новейшем исследовании: Taube. The Kievan Jew Zacharia and the Astronomical Works of the Judaizers (с переводом на англ.).

²²⁾ Карпов. Азбуковники или алфавиты иностранных речей по спискам Соловецкой библиотеки. С. 197.

²³⁾ Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 428-433. Никаких доказательств в пользу влияния жидовствующих не приводится. Соболевский дает отрывок из рукописи XVII века (СПб. РНБ. Погод. 1561). Нам известны еще две рукописи, содержащие этот текст: Москва. РГБ. Музейное собр., 1372 (XVIII в.) и СПб. РНБ. Q.XVII.53 (XVIII—XIX вв.).

²⁴⁾ Соломоново зеркало можно также обнаружить в «Ключах Соломоновых»; волшебными зеркалами, предположительно, владели Лев Мудрый, Александр Македонский и многие правители Востока: см. Delatte. La Catoptromancie greque et ses dérivés. P. 100, 115, 123, 139, 199.

²⁵⁾ Текст выявлен в следующих рукописях: РНБ. Погод. 1994. Л. 76об.; Q.XVII.117. Л. 9; Мих. 442. Л. 45об.; РГБ. Рум. 12. Л. 227. Более краткие упоминания о звезде Араван встречаются в ряде рукописей, не содержащих прогностического текста.

²⁶⁾ Единственная статья о звезде Чигирь на русском языке принадлежит Д.О. Святскому (Святский. Сказание о Чигире-звезде и телескопические наблюдения Галилея. С. 1-6). Гадательный текст в ней не рассматривается; автор озабочен доказательством того, что россиянам XVI века было известно о наблюдениях Галилея за кольцами Сатурна и спутниками Юпитера! Звезда Чигирь также упоминается в: Керенский. Древнерусские отреченные верования и календарь Брюса. С. 52-79.

²⁷⁾ Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 432. Цит. по рук. РНБ. Погод. 1561.

²⁸⁾ По-видимому, первоначально — седьмого неба; см.: Odeberg. 3 Enoch or the Hebrew Book of Enoch. P. 62.

²⁹⁾ Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 428; Ryan. Curious Star Names in Slavonic Literature. P. 145.

³⁰⁾ Смилянская. «Суеверная» книжица первой половины XVIII века. С. 33-36. Полностью опубликован: Отреченное чтение в России XVII—XVIII веков. С. 325. {588}

³¹⁾ Сборник XVII—XVIII вв. РНБ. Q.XVII.176. Л. 83. В качестве названия звезды «Коло» можно найти также в сочинении Афанасия Никитина — описании его путешествия в Индию (XV в.); оно переводилось как Орион, но, возможно, является калькой греческого ἄμαξα. т.е. одним из множества славянских слов со значением «телега», которое используется для обозначения Большой Медведицы; см. Gibbon. Popular Stat Names among the Slavonic-speaking Peoples. P. 145-159.

³²⁾ Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенды: К истории Лунника. С. 24-25.

³³⁾ Athens, Bibl. Publ. 1275. CCAG. X. (Codices athenienses). P. 126-128; Erlangen University, MS 93; Ibid. VII. 1908. P. 75-76.

³⁴⁾ Gaster. Literatura populăra romăna. P. 502-503. Псалтырь XVII века с лунными таблицами и предсказаниями по звезде Чигирь (л. 226), медицинским зодиаком и «Добрыми и злыми днями Моисея» упоминается в: Яцимирский. Славянские и русские рукописи румынских библиотек. С. 359.

³⁵⁾ Lewis. Eight Stars that Never Were. P. 809-818, plates. Перечень дней взят Льюисом из арабской рукописи XVII века (Princeton MS Yahuda 933). В ней также имеется схема, практически тождественная русской и содержащая ту же информацию.

³⁶⁾ Подробнее, особенно об истории вопроса и терминологии, см.: Ryan. The Oriental Duodenary Animal Cycle in Old Russian Manuscripts. P. 603-606.

³⁷⁾ 1) Пасхалии XVII в. РГБ. Собрание Ундольского. № 440. Л. 2об.; 2) Сб. с пасхалиями XVII-XVIII вв. РГБ. Собрание Ундольского. № 447; 3) Сб. XVIII в. РГБ, Музейное собр. № 1372. Л. 59; Сб. содержит также «Миротворный круг» (Пасхалии), астрологический текст под названием «Планетник», описание звезды Араван (см. предыд. разд.) и небольшой календарный текст явно еврейского происхождения; 4) Сб. XVII в. БАН. Арх. собр. С. 204. Л. 170об.; содержит также «Миротворный круг» и квадрат САТОР; 5) Сб. XVII — нач. XVIII в. РНБ. Q XVII. 176. Сб. содержит также «Планетник», искаженный квадрат САТОР, Пасхалии и текст о звезде Араван. Рукопись Ундольского собрания № 447 опубликована в 1996 году О.А. Белобровой как образец следования византийской традиции, но без упоминания о двенадцатилетнем животном цикле: Белоброва. К истории книжной миниатюры и народной картинки конца XVII — первой половины XVIII века. С. 80.

³⁸⁾ Тихомиров. О двенадцати монгольских месяцах в старинной русской письменности. 1958. № 3. С. 21-27.

³⁹⁾ CCAG. Vol. 8. Р. 157, 1.6.

⁴⁰⁾ См. описание рукописи Vat. Gr. 1058, f. 331 v. в: Neugebauer. Studies in Byzantine Astronomical Terminology.

⁴¹⁾ Исаевич. Редкая инкунабула. С. 194-199; Юрiй Дрогобич: Бiблiогр. покажчик; Longo. Iurii Drogobich: Georgius de Russia, Rettore a Bologna nel XVsecolo.

⁴²⁾ См.: Голенченко. «Календарь» Франциска Скорины. С. 39.

⁴³⁾ Oxford, Bodleian Library, A. 22. th. B.S. and Arch. A.v. 103.

⁴⁴⁾ Перетц. Материалы к истории апокрифа и легенды: К истории Лунника. С. 22-23.

⁴⁵⁾ Вопрос рассматривается в: Симонов. Русские придворные «математики» XVI—XVII веков. С. 76-83. {589}

⁴⁶⁾ Забелин. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. М., 1862. Т. 1. С. 128-131, 141. Таблица, на которой якобы все это изображено, приведена в: Ровинский. Русские народные картинки. 1900. Т. I. Табл. 5. Историю этого изображения и комментарии к атрибуции Ровинского см. в ст.: Белоброва. К истории книжной миниатюры и народной картинки конца XVII — первой половины XVIII века. С. 71-81. Архитектором и художником был «инженер и полковник Густав Декенпин». Забелин также упоминает «часы большие, виницейское дело с планидами» в описи царского имущества 1634 года (Забелин. Домашний быт русских царей. Т. 1. С. 174-175).

⁴⁷⁾ Симеон Полоцкий. Приветство великому государю Алексию Михайловичу о вселении в его дом в селе Коломенском.

⁴⁸⁾ Айналов. Очерки и заметки по истории древнерусского искусства. С. 103-119.

⁴⁹⁾ Говорили, что у него во дворце солнце, луна и звезды ходят по кругу: Mango. The Legend of Leo the Wise. P. 59-93.

⁵⁰⁾ С.-Петербург. БАН. Отд. рукописей. Арх. 860. Л. 1-14. 1689. Существует несколько изданий польского текста начиная с 1666 года, см.: Górska. Katalog kalendarzy XVII—XVIII w. № 299-301.

⁵¹⁾ Ровинский. Русские народные картинки. 1882. Т. 2. С. 434. № 666.

⁵²⁾ С.-Петербург. БАН. Отд. рукописей. 16.17.15. Л. 1-15 об.

⁵³⁾ С.-Петербург. РНБ. Отд. рукописей. Пог., 1760.

⁵⁴⁾ Пекарский. Наука и литература в России при Петре Великом. Т. 1. С. 287-288; Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 89, 135, 136. У Пекарского (см. № 49) о календарях Фохта: с. 286-287, 289; о календарях Аделунга: с. 288-289.

⁵⁵⁾ Симонов. «Наука мидическая от математики»: трактат по врачебной астрологии в русском переводе XVII в. С. 29-43.

⁵⁶⁾ См.: Белоброва. К истории книжной миниатюры и народной картинки конца XVII — первой половины XVIII века. С. 77.

⁵⁷⁾ Соболевский. Переводная литература Московской Руси. С. 146.

⁵⁸⁾ «Альманашники и зодийшики», отмечает автор, — это Аввакумовы неологизмы, без сомнения, употреблявшиеся как бранные слова.

⁵⁹⁾ Памятники литературы Древней Руси: XVII в. Кн. 2. С. 418, 420-421.

⁶⁰⁾ Симеон Полоцкий. Орел Российский.

⁶¹⁾ Плужников, Симонов. Гороскоп Петра I. С. 82-100.

⁶²⁾ Вот некоторые зафиксированные экземпляры: Сборник из Антониево-Сийского монастыря конца XVII века, в состав которого входят «Колядник» и, в конце, гороскопы (Викторов. Описи рукописных собраний в книгохранилищах Северной России. С. 99, 185 (№ 1823)), а также рукопись Псевдо-Аристотеля «Problemata» с гороскопом из Посольского приказа, переписанная в 1684- 1687 годах для шведского дипломата Й.Г. Спарвенфельда (Waugh. The Great Turkes Defiance. P. 273.).

⁶³⁾ См.: Ковтун. Планида — фортуна — счастное колесо. С. 327-330.

⁶⁴⁾ Рыбников. Песни. Т. {не пропечатано – HF}. С. 376.

⁶⁵⁾ См.: Чистяков. Народное предание о Брюсе. С. 169-170; а также: Чулков. Абевега русских суеверий. С. 73. «Живая вода» и «мертвая вода» — понятия, общие для фольклора (см. гл. 9). {590}

⁶⁶⁾ Ченакал. Яков Вилимович Брюс, русский астроном начала XVIII века С. 8. Исчерпывающий рассказ о Брюсе на английском языке см. в: Boss. Newton and Russia. Об альманахах см.: Керенский. Древнерусские отреченные верования и календарь Брюса. С. 52-79. Ровинский. Русские народные картинки 1900. Т. 2. С. 360. № 658.

⁶⁷⁾ Wigzell. Reading Russian Fortunes. P. 40. Одна из версий Брюсова календаря была напечатана в составе смешанного текста вместе с домашними лечебными средствами и магическими заговорами; пятым изданием этот текст вышел в 1917 году (Там же. С. 55).

⁶⁸⁾ Тексты легенд о Брюсе, записанные в 1920-е годы, см. в: Баранов. Московские легенды.

⁶⁹⁾ Русская драматургия последней четверти XVII и начала XVIII в. С. 287-289.

⁷⁰⁾ Подробное исследование этого жанра в целом см. в: Wigzell. Reading Russian Fortunes.

⁷¹⁾ Тезисы доклада Р.А. Симонова и O.Р. Хромова (к сожалению, очень краткие) привлекают внимание к значению комментариев на календарях и альманахах как свидетельств народной веры в астрологию. Симонов, Хромов. Астрологические приписки в гравированных (лубочных) календарях как отражение отношения общества к сокровенным знаниям и книге. С. 53-55.

⁷²⁾ См. ст.: Лепская. К истории слова «планета». С. 49-59. В статье много ценной информации, но сделано, по-видимому, ошибочное предположение, что различие между двумя формами имеет диалектную природу.

⁷³⁾ Берында. Лексикон славено-росский. Киев, 1627.

⁷⁴⁾ Ссылки на источники и детальный разбор терминов см. в: Ryan. Astronomical and Astrological Terminology in Old Russian Literature.

Назад К содержанию Дальше